Молчание.
МАТВЕЙ (привел себя в порядок, отряхнулся). Может, хватит уже дурочку ломать передо мной? Хватит, нет?
ЮРИЙ. Сам ты дурочка. Тоже мне. Ишь, хватит… Нет, не хватит! Вчера ты говорил загадками, а сегодня я буду. Не все же тебе одному. Вот так.
Пауза.
Ничего, ничего. Помучайся, помучайся, скоро все поймешь, кто из нас кто. Кто из нас дурак. Понял?
Пауза. ЮРИЙ отвел глаза в сторону, осмотрелся. Снял куртку. Повесил ее. Посмотрел на себя в зеркало. Пригладил волосы. Повернулся. МАТВЕЙ не двигается, смотрит на ЮРУ.
Жена скоро придет?
МАТВЕЙ. Не знаю.
ЮРИЙ. Ну и что? Стоим, стоим. Самотык будто стоим. Памятник Гоголю. Пойдем, побазарим. В ногах правды нет. Ну?
МАТВЕЙ. Пошли.
Пошли на кухню. Сели друг против друга, на прежние места. Молчат.
ЮРИЙ (улыбнулся). Ну вот. Другое дело. Начнем переговоры. Мирным путем. Выпить нечего?
МАТВЕЙ. Есть.
ЮРИЙ. Доставай, если есть. Чего всухую-то? Смазать надо.
МАТВЕЙ. Зачем смазывать?
ЮРИЙ. Да ладно, ладно ты, не жадничай. Доставай, давай. Пусть вся декорация будет, как вчера. Ну?
МАТВЕЙ открыл холодильник, достал бутылку, рюмки. Разлил водку. Нарезал кобасы, сыра.
Ну вот, нормально теперь. Что, по маленькой?
Выпили молча. ЮРИЙ ест.
МАТВЕЙ, не отрываясь, смотрит на него. ЮРИЙ ест уверенно, по-свойски, как дома. Наткнулся на взгляд МАТВЕЯ. Остановил челюсти, испуганно отодвинул тарелки.
ЮРИЙ. Чего ты смотришь?
МАТВЕЙ. Ешь, ешь. Ничего. Так просто.
ЮРИЙ. Нет, серьезно?
МАТВЕЙ. Да нет, нет, ничего. Всё в порядке.
ЮРИЙ. Точно?
МАТВЕЙ. Да точно, точно. Ешь. Ешь.
ЮРИЙ снова принимается за еду. Отложил вилку. Сел, нога на ногу, закурил. Смотрит на МАТВЕЯ.
ЮРИЙ. Ну, что, начнем, пожалуй?
МАТВЕЙ. Чего начинать?
ЮРИЙ. Исповедь!
МАТВЕЙ. Ладно болтать тебе.
ЮРИЙ. Слушай, что я скажу… Я вот в кино снимался…
МАТВЕЙ. Ты рассказывал уже. Да, да. «Опасные гости». Помню.
ЮРИЙ. Вот именно. «Опасные гости.» Вот что я тебе расскажу. Там в кино работают все до единого педики.
МАТВЕЙ. Ну и что?
ЮРИЙ. Ничего. Просто так. Просто так тебе рассказываю. Там все артисты эти, режиссеры, вся эта шушера – все педики.
МАТВЕЙ. Очень интересно.
ЮРИЙ. Проходу мне не давали все эти три дня, пока я там был, пока снимался. Понимаешь?
МАТВЕЙ. Понимаю.
ЮРИЙ. Ничего ты не понимаешь. Сплошные педрилы ходят, прижимаются, щупаются. Я вообще педиков ненавижу до ужаса. Блевать охота, когда чувствую, что рядом со мной педик. Понял?
МАТВЕЙ. Ну и что дальше? Дальше – что?
ЮРИЙ. Была бы моя воля – я бы всех педиков ставил бы к стенке и автоматом их – раз! – и всех нету. Понял?
МАТВЕЙ. А кто-то, наверное, говорит сейчас :была бы моя воля – я бы всех воров ставил бы к стенке и автоматом их – раз! и нету. Ты не думал об этом, нет?
ЮРИЙ. Воры – другое дело. Совсем. Так что не надо. А всех педиков надо расстреливать. В колыбели. Прямо в колыбели еще.
МАТВЕЙ. К чему ты мне это говоришь – не понимаю?
ЮРИЙ. Да просто так. Вспомнил, вот и говорю, что педиков ненавижу до смерти. Я и в кино перестал сниматься из-за них. Приставали, проходу не давали…
МАТВЕЙ. Экий ты соблазнительный..
ЮРИЙ. Я не знаю, что они ко мне все клеются…
МАТВЕЙ. Своего чувствуют, наверное, а? Как ты думаешь?
ЮРИЙ. Заткнись, понял? Не на того напал, понял?