Белая пыль

– откуда машина? – с таможенного поста, у них движок застучал, я и пошел , договорились вечером встретиться.

– и ты 180 км идешь пешком? –

– да нет, кто подберет так и добираюсь.

– сам откуда?

– с Ташкента

– откуда с Ташкента?

– Шмулев городок

– да вроде есть такой.

– после этого диалога незнакомцы посмотрели друг на друга, слегка покачали головами…

Один из незнакомцев, что ниже ростом вдруг неожиданно схватил вещмешок Ланского и вытряхнул содержимое наружу. Ланской машинально вобрался в пружину и коротким ударом в челюсть сбил казаха.

– успокойся! Или ляжешь! – в руках высокого Ланской увидел короткоствольный автомат дуло которого смотрело ему в грудь.

– вали его Серый! Заорал казах, поднимаясь с земли.

– не торопись, завалить успеем, ну-ка глянь что там у него. Казах развернул платок: на землю вывалились куски мяса и полторы лепешки.

– так куда и зачем идешь служивый?

– был когда-то – ответил Ланской… Наступило молчание, уже смеркалось. Багровое солнце медленно опускалось за горизонт.

–Серый, че лясы тачить : валим и поехали.

– нет Эркин, иногда с понятием надо подходить к людям. Я бы на месте этого человека также тебе в рожу заехал.

– ну ты даешь!?

– Тихо!

– может мы тебя довезем?

–да нет мужики, боюсь разминусь с машиной, не хорошо получится. Люди искать будут.

– Ну смотри, хозяин-барин.

–пошли Эркин. Эркин окинул Ланского испепеляющим взглядом потом вдруг улыбнулся и сказал

–а ведь хорошо ты меня припечатал, не каждый меня может с одного удара положить.

– ладно живи, будешь идти кто подъедет скажи Серый с Эркином добро дали,…

– Понял. Серый спросил

– сам куришь?

– курю.

–сигареты есть?

–кончаются

– пойдем к машине. Подойдя к машине – белая ауди четверка, эркин открыл багажник, достал блок красного мальборо, распечатал и протянул Ланскому 4 пачки.

–спасибо, поблагодарил Ланской.

–давай не болей, а ведь 20 минут назад я думал что мы тебя закопаем. – сказал Эркин. Наступила пауза.

– ну бывай служивый. Незнакомцы сели в машину и ауди медленно поплыла по грунтовке отсвечивая красными задними фонарями.

Ланской медленно вернулся к месту дневки, собрал с земли брошенные вещи. Нашел среди них фонарь, и еще раз внимательно посмотрел на дорогу и двинулся к месту захоронения заветного свертка…

Откопав сверток, подошел к месту отдыха. Быстро уложил сверток в мешок и скорым шагом двинулся к тропинке.

Ланской мерным шагом двигался по тропе изредка скрываясь в придорожных кустах завидя свет дальних фар.

В такт шагам мерно наплывали события прошедших лет…

Младший сын с отличим закончив школу, получил аттестат и встал вопрос учится или поступать на работу.

Малика, жена была категорически против, чтобы он служил в узбекской армии.

Дима с женой решили что его надо отправлять поступать учиться куда либо в Россию. Вопрос встал по деньгам, особых накоплений не было, сам Ланской после сокращения устроился на авиационный завод в Фергане слесарем.

По началу даже воспрял духом, но через полтора года завод «приказал долго жить».

Ведущие специалисты медленно стали перебираться в Россию. Заказы на ремонт «Аннушек» стали резко сокращаться. Производство захиревало, квалифицированные рабочии – немцы, русские, корейцы так же стали выезжать в Россию.

Заработков не стало да и зарплату стали задерживать на 3-4 месяца и Ланской принял решение податься на вольные хлеба…

Сосед-кореец, строитель отделочник видя бедственное положение Ланского, пригласил его к себе в бригаду. За полгода Ланской довольно сносно стал выполнять отдельные позиции по отделке. Не смотря на все перипетия у Ланского вновь забрезжила надежда что у него будет возможность отправить младшего сына в Россию.

Объем работы был и в городе и в районах. В основном евроремонты заказывали властьимущие; спекулянты, чиновники, сотрудники ДАИ, зубные врачи, представители службы нацбезопастности, директора рынков и магазинов.

В один из дней после работы, часов в девять вечера раздался стук в дверь. Малика открыла на пороге стоял сосед кореец.

– Дима дома? – спросил он.

– Где ему быть? – ответила Малика. – Дома.

Дима в халате сидел у телевизора и пил чай.