Серия криминальных детективов «Погоня». Том 3

– А теперь будет моя, – заявил Буйнов и продолжил:

– А тебе придется пододвинуться поближе к параше,

понял, козел?

– За козла отвечать придется, петух. Ха—ха—ха… – отреагировал «Сиплый».

И его смех подхватила остальная сокамерная «братва». Смеялись долго. Кто—то стал кукарекать, и это еще сильнее провоцировало смех. От всего этого скверно стало на душе у Буйнова, и он понял, что если сейчас он не выйдет достойно из создавшегося положения, то ночью ему действительно придется кукарекать. Буйнов подошел ближе к «Сиплому», улыбаясь, и в это время его кто—то ударил сзади по голове. В глазах у него помутилось, и Буйнов потерял сознание. Прошло время, пока сознание возвратилось. Он открыл глаза, увидел перед собой зека и услышал:

– Ну что, «Маруся», проснулась, вот и хорошо. Вставай.

Все на него смотрели и ждали. У Буйнова сильно болела голова, он плохо соображал, но потом до него дошло, в каком положении он оказался в камере. Буйнов встал, ухмыльнулся толпе уголовников, а сам лихорадочно соображал, что ему делать.

Он медленно подошел к «Сиплому» и посмотрел ему в глаза. «Сиплый», улыбаясь, сказал:

– Ну что, мент поганый, это тебе не на воле, здесь я «смотрящий». Ты теперь у параши сидеть будешь, жрать остатки со стола, а по ночам кукарекать. А если ослушаешься меня, то утром не проснешься.

После услышанных слов кровь ударила в голову Буйнову. Он вдруг дико заревел, схватил «Сиплого» за кадык и сдавил ему горло. «Сиплый» замычал, глаза у него надулись и покраснели, он хрипел. Буйнов резко дернул, и в руках у него оказалась гортань с ошметками мяса. «Сиплый» упал, и из горла его хлестала кровь. Блатные не ожидали такого поворота событий. Все были шокированы. Бывший начальник уголовного розыска, как зверь, стоял и смотрел на арестантов.

– Кто следующий? – прохрипел Буйнов. Все молчали, опустив головы. Тело «Сиплого» дергалось в предсмертных конвульсиях. Жизнь вожака угасала.

«Это конец!» – подумал Буйнов.

* * *

Автомобиль въехал в лесной массив, петляя по проселочной дороге, и подъехал к избушке местного лесника. У входа в избушку на скамеечке сидел пожилой худощавый мужчина. Увидев подъехавший автомобиль, он встал и поднял кошелку, наполненную опятами. Из автомобиля вышел крепкий мужчина и направился к нему.

– Здравствуй, «Овод»! Вот, пока дожидался, собрал молодых опят, будет тебе, чем оправдаться.

– Спасибо, Иван Иванович, удружили, а как же себе? Может, отсыплете.

– Нет, у меня припасена и вторая кошелка, полная грибов.

– Когда же вы успели?

– Далеко ходить не пришлось, тут кругом все усеяно грибами, мне хватило одной поляны, чтобы собрать две корзины.

Они вошли в избу и, присев за стол, стали о чем—то тихо говорить.

– Так, с первым вопросом ясно, перейдем ко второму. Что тебя в нем смутило? – спросил Сорокин.

– На сборах в лагере он был инструктором и мастерски владеет боевыми приемами спецназа. Недавно у него была возможность дважды меня ликвидировать, сила была на его стороне, но он этого не сделал, а, наоборот, помог мне. Я понял, что он меня сразу узнал, улыбнувшись мне, как старому знакомому.

– Он говорил с тобой о тех временах и о лагере подготовки диверсантов?

– В том—то и дело, что нет, он даже намеком в беседе не упоминал об этом. Вот это для меня странно.

– Ты думаешь, он что—то задумал?

– Возможно. Его уступчивость чрезмерно подозрительна.

– В таком случае я дам команду спецгруппе «Оса» распотрошить его и ликвидировать.

– Я думаю, только распотрошить! После этого мне необходима с ним встреча с глазу на глаз.

– Я ее тебе устрою, «Овод»!

Пришелец, распрощавшись, вышел из избушки, сел в автомобиль и уехал.

Иван Иванович присел на скамеечку, закурил сигарету и задумался. Он вспомнил еще совсем молодого «Овода», когда тот вернулся из секретного и опасного задания живой. Тогда за успешное выполнение задания он получил свою первую награду – орден Красной Звезды. Вся спецгруппа, кроме «Овода», во главе с тем инструктором, которого только что упоминали, не вернулась. Значит, они все погибли. А сейчас, через много лет, выясняется, что Павел Жмайлик жив. Он даже псевдоним оставил себе прежний, «Питон».

– Что же ты делаешь, «Питон», в этом тихом городке? Ведь твоя родина – Белоруссия, – произнес Сорокин.

* * *

Афганистан. 1995 г.

Вертолет ВС США летел на высоте триста метров, облетая небольшие возвышенности. В кабине пилотов в правом кресле находился полковник ЦРУ Брокман. Он попросил командира экипажа передать ему управление. Командир, улыбнувшись, кивнул ему, Брокман взял управление в свои руки и стал рассказывать:

– Да, когда—то в молодости я был первоклассным пилотом вертолета. Воевать пришлось во Вьетнаме, там я попал в переделку, был сбит, ранен, потом плен. Спасибо русскому «спецу», который меня отпустил. Благодарен я этому русскому «Апостолу», его все местные люди знали по этому псевдониму, он там пользовался уважением среди «вьетконговцев». Дай—ка вспомню. Ах, да, его имя, кажется, Михаил. Если бы не авторитет «Апостола», не было бы меня сейчас, а значит, и моих детей.

– Надо же, как вам повезло, – отреагировал пилот.

– Еще как повезло, – произнес полковник.

Брокман подумал: «Когда буду в России, надо бы найти „Апостола“ и поблагодарить».

В салоне вертолета в удобном кресле расположился генерал Джеймс Дрейк, именно он был инициатором разработанной им программы по распространению современного наркотика «Z—999», этого сильнейшего оружия против молодого поколения России. Сейчас он летел с Брокманом, чтобы прорубить «окно» с юга. Не считаясь с международной Конвенцией, ему необходимо было с юга нанести удар по России.

Сейчас, как и прежде, Брокман сжимал в руках ручку управления вертолетом. Вот он сделал вираж вправо, затем вираж влево, огибая небольшие горы. Впереди показалось глубокое ущелье, в которое нырнул вертолет. Управление вертолетом в ущелье держать нужно было уверенно, никаких отклонений в сторону, иначе нарушится режим полета – и гибель. Командир экипажа, контролируя полет, подстраховывал Брокмана. Неожиданно вертолет вылетел из опасной зоны, под ними оказалась небольшая равнина и речушка, которая, петляя, проходила мимо. Брокман немного убрал обороты двигателя, сделал крутой вираж и профессионально посадил вертолет на заранее обозначенное место. Заглушив двигатель, Брокман спросил пилота:

– Ну как?

– Великолепно, господин полковник!

– Да, а прошло уже двадцать пять лет с тех пор, как я перестал летать.

– Старую школу видно по полету, Эдуард Карлович.

– Верно! Старая школа есть старая школа! Прежде чем сесть в кабину настоящего вертолета, сколько пришлось попотеть на тренажере, а потом полеты, полеты, огромный налет часов и днем, и ночью, горючего не жалели.

Через некоторое время генерал и полковник вышли из вертолета, их встретил капитан спецподразделения. Лихо козырнув, он подошел ближе к высокопоставленным офицерам ЦРУ:

– Здравствуйте, господа.

– Здравствуй, капитан Рейдар, – отреагировал генерал и продолжил: – Какова обстановка?

– Спецподразделение ждет вас, готовое выполнить любое ваше приказание.