Марионетка. Детектив

На следующий день Крымов срочно вызвал «Уса» в свою резиденцию.

– Ты говорил, что хочешь в деле проверить «Калифорнийца»?

Усов смотрел на своего хозяина с тревогой на сердце.

«Что он еще выкинет на этот раз?» – подумал «Ус», а сам ответил:

– Хотелось бы, об этом я вам уже говорил.

– Тебе предоставляется такая возможность.

– Слушаю вас, Евгений Андреевич.

– Местное общество любителей золота, зубные техники и хозяева ювелирных мастерских решили обойти нас и завезли на днях большую партию золота. Вот вы вдвоем вытряхните их из штанов и все выясните. Пусть по-хорошему отдадут наши двадцать процентов. А за эти их художества взыщите с них штраф в том же размере. Все. Ступай.

* * *

Усов заехал к «Калифорнийцу», и они уехали на дело.

– Сейчас заедем к председателю их общества, наш уважаемый Мориц Зельмович должен нам все честно и обстоятельно рассказать, – заявил Усов.

Подъехав к ювелирной мастерской, они постучали в окно. Шторки раздвинули, и оттуда высунулось осунувшееся лицо старого еврея. Узнав Усова, он открыл дверь. Хозяин ювелирной мастерской сразу же с порога начал все объяснять.

– Мы ни в чем не виноваты. Это они все забрали.

– Кто они, говори толком?

– Ребята «Питона» забрали золото.

– А зачем вы им отдали?

– Они и спрашивать не стали. Направили на нас свои стволы и забрали ровно половину всего золота. При этом предупредили: если мы будем жаловаться, то они будут нас отстреливать.

– Это уже беспредел, – отреагировал «Ус».

Он обратился к «Калифорнийцу» и произнес:

– Пойдем отсюда, нам здесь делать уже нечего.

Они вышли на улицу.

– Что будем делать? – спросил «Ус».

– За такие дела нужно наказывать. Поехали.

Возвратившись в свою контору под вывеской «Пивной бар» в центре города, они собрали своих людей. Привезли оружие. «Калифорниец» взял себе две гранаты и пистолет, остальное оружие разобрала «братва». Все разместились в трех иномарках и поехали к спортзалу, где располагалась штаб-квартира «Питона».

Спустя четверть часа автомобили подъехали к зданию спортзала.

– Вы все остаетесь в машинах, а я один пойду на переговоры, – сообщил «Калифорниец».

– Может, пару ребят возьмешь на всякий случай?

– Нет, они для меня будут обузой. Одному мне будет легче.

– Ну, как знаешь!

Он вышел из машины и направился в офис. Спустя один час «Калифорниец» вернулся с дипломатом и сел в автомобиль.

– Поехали, – сказал он, и автомашина тронулась с места.

– Не понял тебя, «Калифорниец», и все, что ли?

– Да! Золото они возвратили, а кто это сделал, они сами накажут.

– У меня нет слов! Ты молодец, «Калифорниец»!

– Не все можно решить силой оружия, – ответил он и продолжил: – Сейчас силой слова можно убеждать лучше всякого оружия.

«Ус», внимательно слушая своего товарища, думал: «Да, „Калифорниец“, с каждым разом ты становишься опасным для меня. Завтра, „Дух“, мы обязательно с тобой встретимся».

* * *

«Сиплый» заулыбался:

– О, «братва», кого нам привели! Да это же сам начальник уголовного розыска собственной персоной. Ну а если сам сюда попал, то должен отвечать «по понятиям». Ты что же, забыл, сука, как нашего брата загонял сюда, как прессовал?

Буйнов не ожидал, что его поместят в общую камеру с разным уголовным отребьем. Он видел, как на него смотрели несколько пар глаз, удивленных и злобных, от которых ничего хорошего ожидать не приходилось. И надо было как-то выходить из создавшегося положения, а иначе они подомнут под себя.

Буйнов взял себя в руки и с ехидной ухмылкой и деланным пренебрежением обратился к присутствующим:

– Привет, бродяги, принимайте сокамерника, теперь я буду «бугром» у вас в камере. А кто пикнет, зубы повышибаю, небось помните, как я это делаю.

Он надменно оглядел камеру и, увидев в нижнем углу кровать, обратился к присутствующим:

– А это чья «шконка»?

– Моя «шконка», – ухмыляясь, ответил «Сиплый».

– А теперь будет моя, – заявил Буйнов и продолжил:

– А тебе придется пододвинуться поближе к параше,

понял, козел?

– За козла отвечать придется, петух. Ха-ха-ха… – отреагировал «Сиплый».

И его смех подхватила остальная сокамерная «братва». Смеялись долго. Кто-то стал кукарекать, и это еще сильнее провоцировало смех. От всего этого скверно стало на душе у Буйнова, и он понял, что если сейчас он не выйдет достойно из создавшегося положения, то ночью ему действительно придется кукарекать. Буйнов подошел ближе к «Сиплому», улыбаясь, и в это время его кто-то ударил сзади по голове. В глазах у него помутилось, и Буйнов потерял сознание. Прошло время, пока сознание возвратилось. Он открыл глаза, увидел перед собой зека и услышал: