Опасное расследование. Детектив

Он остановился и через плечо посмотрел на меня.

– Я не собираюсь здесь оставаться. И не хочу быть свидетелем всего этого.

– Мне кажется, вам лучше остаться здесь до приезда полиции, – спокойно произнёс я.

– Нет. У меня ещё есть дела. Я поеду.

Я приблизился к нему и схватил его за руку. – Простите, но вы обязаны дождаться полиции!

Гущин злобно взглянул на меня.

– Ну, хорошо, если так нужно, – произнёс он и криво усмехнулся.

Я опустил руки. В следующее мгновение его кулак взорвался на моей челюсти с силой лошадиного копыта, и, когда я очнулся, то обнаружил себя лежащим на полу, а склонившаяся фигура Вадима пыталась вывести меня из состояния дезориентации. В руке он держал пузырёк с нашатырным спиртом.

Я тряхнул головой, приходя в чувство. С помощью Вадима я начал подниматься. Приняв вертикальное положение, я спросил: – А где этот бандит?

Боев с сочувствием смотрел на меня.

– Прости приятель, – извиняющимся голосом вымолвил он. – Не успел я сообразить, а он уже выскочил из дома, прыгнул в тачку и укатил. Он никуда не денется. Мы его достанем в театре.

– Думаю, он насвистел про театр, – потирая челюсть, с мрачным видом изрёк я.

***

Полицейских мы встретили возле порога. Они приехали на двух служебных автомобилях. В одном из них, оперативно—следственная группа, в другом – полицейское начальство. Они выбрались из машин почти одновременно и направились к нам. Самого главного я определил сразу. Полковник Стеблин был в чёрном полицейском кителе, в форменных брюках, галстуке. На кителе академический значок МВД. Это был плотный бледнолицый мужчина с большой копной волнистых густых пшеничных волос с редкой проседью, лоб высокий, нос острый – прямой, ноздри широкие, губы сжатые в узкую полоску, глаза с прищуром, уши большие плотно прижатые к голове.

Его сопровождал подполковник Кирюхин. Он был среднего роста, коренастый мужчина. Его удлинённый острый нос и усы напоминали известного русского писателя. Он был заместителем Стеблина и опытным оперативником.

Это были два совершенно разных человека. По слухам, первый безжалостный негодяй, второй, в отношении оппонентов не допускал беспредела, действовал по закону, к каждому находил особый подход, подбирал индивидуальный ключик. Поэтому в уголовной среде пользовался уважением.

Я часто видел их в телепередаче «криминальная хроника».

Стеблин окинул меня мрачным взглядом.

– Это вы звонили? – спросил он низким голосом.

Я утвердительно кивнул и сообщил: – Тело женщины находится в доме.

Стеблин дал распоряжение подчинённым, и они двинулись в дом. Он был строгий и решительный руководитель. Я слышал, что оперативники боялись его. Стеблин считался честолюбивым, но недалёким человеком, умело используя опыт и знания Кирюхина, присваивал все заслуги себе. На прежней работе в другом регионе он избежал уголовного преследования за злостное преступление. Он умел фабриковать улики и поощрял жестокие и безжалостные действия своих подчинённых. Избежать ответственности помогли влиятельные связи. Ходили слухи, что он берёт взятки, но никто не пытался проверить это. Этот человек был наделён большой властью и потому очень опасен.

Стеблин внимательно посмотрел на Боева. – Вы опять вляпались в историю.

– Это нелепая случайность, – проронил Вадим.

Стеблин криво ухмыльнулся. – Проверим. Стоит ли верить вашим словам, – прорычал он и рукой показал на входную дверь. – Идите в дом. – Он перевёл взгляд на меня. – А вы подождите здесь. У вас обязательно возьмут показания.

Они скрылись за входной дверью.

Я осмотрелся. Во дворе кроме меня никого не осталось. Я сел в машину, опустил стекло, включил приёмник. В салоне зазвучала спокойная музыка.

Через сорок минут из дома вышел подполковник Кирюхин. Увидев меня сидящим в машине, он приблизился. Я вылез из машины.

Кирюхин протянул мне руку. – Меня зовут Николай Николаевич.

– Я Савелий Збруев. Будем знакомы, – я пожал его пятерню.

– Мне доводилось видеть вас на скачках. Вы жокей?

– Да.

– Кем вы приходитесь Инессе Зеленской?

Я рассказал причину своего появления в доме.

Кирюхин внимательно выслушал, и тут ему позвонили на мобильный телефон. Он отошёл на пару шагов в сторону, переговорил с собеседником, отключил связь и повернулся ко мне.

– Вы раньше встречались с Зеленской?

– Да. Это было в день похорон моего друга Бориса Савина.

– Вы говорили, причиной приезда сюда послужило завещание Савина?

– Зеленская именно так мне сказала по телефону.

– Вы лжёте?

– Нет.

– Тогда объясните, почему она не сообщила вам о завещании на кладбище?

– Я не знаю. Может быть, она не знала меня в лицо.

– Почему вы так думаете?

– Я не видел её раньше в окружении Савина. Но на кладбище она привлекла моё внимание печальным даже страдающим видом. Когда она проходила мимо меня, я поздоровался с ней, но она даже не взглянула в мою сторону.

– Почему вы думаете, что именно она вам звонила, а не другая женщина?

– Я об этом не задумывался. Мне позвонили, я сразу поехал.

– Какой у неё был голос?

– Её голос был мягкий, нежный, с напевным грудным звучанием. Очень приятный и притягательный.

Кирюхин усмехнулся. – Дело в том, что Зеленскую и её семью я хорошо знаю. Она жена никчёмного человека, картёжника, проходимца, в общем, отъявленного плута – Иннокентия Венедиктова. Этот проходимец избежал уголовного наказания благодаря усилиям тёщи – Руфины Аркадьевны Зеленской. Она известная в прошлом номенклатурный работник и партийный деятель высшего звена, а ныне состоятельная женщина. Этот дом принадлежит ей. У неё обширные связи в столице. Она всегда держит руку на пульсе. И с ней никто не хочет связываться, – проговорил он, и после небольшой паузы продолжил: – Её дочь Инесса Зеленская раньше работала солисткой в эстраде, а потом сорвала голос. Ей сделали несколько операций на связках, но всё как—то неудачно. Голос у неё стал отвратительный схожий со звуком открывающей скрипучей калитки. После этого она изменилась в худшую сторону. Есть сведения, что она принимала наркотики.

Я был ошеломлён.