Береговая линия. Стихотворения в трех актах

принял я за высшее искусство,

Эроса за признак ОРВИ.

В скифосе Пандоры нет распутства.

Эрих Фромм ошибся – нет любви, –

ведь она является привычкой.

Сколь угодно смейся и шути:

сердце я твое открыл отмычкой –

значит, нам с тобою по пути?

3 февраля 2020

РАЗЛУКА

Забудь меня как можно поскорей…

Не мучайся. Мы все играем с жизнью.

Моим словам, пожалуйста, не верь –

они покрылись ржавчиной и слизью.

Забудь меня! Меж нами страшный сон.

Мы в этой мире смертны иль несмертны?

Я не дышу с тобою в унисон.

Давай заклеим и сожжем конверты.

«Забудь меня», – шепчу тебе во сне,

подушку по ошибке прижимая

к своей груди. Приблизился к стене:

она, как я – душою ледяная.

24 октября 2019

* * *

Под куполом бессмысленной свободы

я осознал никчемность бытия.

Планеты в небе водят хороводы,

а я все также маюсь без тебя.

Развалины – избыток теорем,

что сводятся порывами к ужасной

разлуке. Я спрашивал: зачем

тебя тревожить горечью напрасной? –

еще одно, – прости за прямоту –

но шквал эмоций все-таки банальность…

мы научились верить в пустоту –

Венеру поглотила сингулярность.

И кажется, за нами рыщет бес.

И оттого, я думаю, звереем,

что не поймем Венера – ахиллес

или обуза перед Эмпиреем?

7 июня 2021

НАВАЖДЕНИЕ

О н а

Не пущу тебя! – а ты бивнями.

Отчего же моя душа

стала битая слова ливнями –

что не стоит уже гроша?

Ты и дверь открыл – окаянную;

стану бедной беглянкой я.

Мне не сложно – я в даль туманную

за тобою пойду без огня.

Говоришь, мои речи наивные? –

я хоть дурочка – близок конец,

ведь поступки твои деструктивные,

мой свободный и гордый беглец.

Что пророчили мы – не сбудется.

Хочешь? – пыл мой останови.

Не раба я твоя, не преступница,

но желаю ответной любви.

Резкий звук – я впадаю в депрессию.

Резкий взмах – и простыл твой след.

Я с трудом подавляю агрессию,

разогнав едкий дым сигарет.

Но слова твои в заблуждении…

и не более чувств. Эгоист!

Разрывается грудь в наваждении.

Пред собою всегда ты чист.

Я

В одном звонке скажу тебе без сожаленья:

любовь я приравнял в безумии к Даллол*.

Не стоит причитать, не нужен валидол, –

пространство очертив, ты утолишь сомненья.

Меняйся, – говоришь, – под натиском спирали? –

срываясь, каждый раз, мы обретаем кидь.

Мой эгоизм всегда способен все простить,

забыв твои слова, что в страхе вылетали.

Я должен сделать то… Ты не довольна этим…

Но если спросишь, чем был не доволен я,

то сразу же поймешь, тревожишься ты зря –

первопричина – боль, в нее мы чувства метим.

Пустоты впереди, а может, и свобода,

тебе я не хочу доказывать любовь,

к доверью моему ты жизнь свою готовь,

чтоб выбраться смогли из лап водоворота.

Я мог бы без затей все изменить, однако

перед тобой стоял заполненный алтарь;

теперь же я кричу, как яростный бунтарь:

«Оставь меня! Невроз содействуется с мраком!»

Еще душа болит. Так медленно, так верно

вздымается печаль, оставив некий груз.

Вселенский вывод прост: к тебе я не вернусь,

хоть внутренне себя я ощущаю скверно.

11, 14 июля 2020

_____

* Вулкан в Эфиопии, окруженный безжизненным участком земли.

Акт III Береговая линия

СОНЕТНАЯ ТРИЛОГИЯ

1

Безадресность – прощальный суррогат,

на полпути ворующая время.

Что делать мне, когда я, каменея,

разрушил двусердечный аппарат?

Остаток дня, как водится, потух –

над головой гирлянда загорелась.

Безмолвие. Мне кажется – я глух…

Зачем же слышать варварскую смелость?

Разлука между нами вбила сваю.

Твой телефонный номер повторяю

я, как – алгебраический закон.

И вдруг доходит, что не глух – а нем я…

Но где мой голос? – ничего не внемля,

я все-таки надеюсь: это сон.

27 июля 2020

2

Что ни скажу – все причиняет боль.

Не лучше ли молчать? Увидев слезы,

я стану лгать, но страх метаморфозы

прошепчет, что разлука – канифоль.

Свобода от разрывной суеты

тебе, как мимолетная отрава?

Ты головой усиленно мотала,

а я разрушил общие мечты.

И я солгал, безмолвно торопясь –

в надежде быть услышанным, но вскоре

мы обрели бессмысленную связь.

Настал тот миг – при нашем разговоре,

что канифоль, что слезы – отторженье.

Так я солгал… Вернется ли доверье?

30 июля 2020

3

Смеркается… Ты бьешься над вопросом,

боясь услышать тишину в ответ.

Мои слова, как зыбкий трафарет –

безжизненным покрылись купоросом.

Меня терзало долгое молчанье…

Что для меня amor? – как на свиданье

пришлось мне отвечать совсем иначе,

что грудь забилась в ритме Фибоначчи:

– Прообраз немоты – пустой стакан;

воде всегда с ним будет одиноко.

Я знаю: поступил с тобой жестоко.

Бездействие… Я снова истукан?

Но кто-то должен в мире ошибаться,

как ученик в неясности абзаца.

31 июля 2020

БЕГ

I

Бегу неведомо куда,

закрыться бы – не знать печали.

Мне это дастся без труда –

об этом вороны кричали.

(Ухмылки вслед, но я бегу,

душевный хаос лицезрея.

Хоть множество стихов в снегу,

поэзия мне – панацея.)

А вороны над головой

нули рисуют так уныло,

что стал я лопнувшей струной…

Не догорай, мое светило!

II

Но как же хочется кричать,

разбить посуду, хлопнуть дверью!

Судьбой поставлена печать,

как приговор: останься тенью,

забудь себя и календарь –

ты так хотел быть одиноким,

что в зеркале увидев тварь,

ты сделаешься вмиг жестоким.

Поэтому беги, беги, –

забудь о прожитом ненастье

и прячься, услыхав шаги, –

Любовь хватая за запястье.

9–24 июля 2020

* * *

Схороните меня в тихом месте,

где не слышно людской суеты,

передайте печальной невесте

от меня полевые цветы…

Она робко поставит их в вазу,

осознав быстротечную жизнь, –

отчего она выкрикнет фразу:

«Мой любимый, ты только держись!»

Весна 2018 г.

* * *

Когда вдали погаснут звезды,

я стану верить в чудеса,

молясь земному, неземному,

чтоб вновь качнулись небеса.

Я громко крикну с непривычки:

– О Господи, все – ерунда!

Открой еще одни кавычки,

но не вноси меня туда.

Когда ночь звездными лучами

бесшумно проникает в дом,

не нужно пожимать плечами,

коль жизнь по морде бьет хвостом.

Однако, выпрямляя спину,

подумай как-нибудь в тени

о том, что каждый ляжет в глину,

хоть люд, хоть злые короли.

Но почему-то в час накала

мы разом верим в чудеса,

молясь земному, неземному, –

чтоб раскачались небеса.

2020 (конец марта)

* * *

У всего должна быть благодарность,

стоит только руку протянуть.

Очень часто я иду на крайность –

правда, крайность растеклась, как ртуть.

Ложь, гордыня, слепота дневная –

и откуда это все взялось? –

и порой, себя не узнавая,

понимаешь: ложь прошла насквозь.

Мне бы насладиться этим миром,

даже если он порой суров, –

от невзгод укрыться б кашемиром,

зная, что стоит надежный кров.

Но зачем отсиживаться где-то? –

впереди еще одна межа –

та, что неизбежностью согрета

от моих падений с виража.

3 августа 2020

* * *

Остановить бы время на секунду,

когда влечет людская суета,

когда стремимся к творческому бунту,

когда душа под кожей заперта, –

остановить бы время на секунду.

Оно давно бежать уже устало –

от творческих душевных непогод,

от быстроты стремлений без начала,

от поражений и простых невзгод –

оно давно бежать уже устало.

_____

Мне горько думать: «Вот моя награда,

среди нелепых и банальных строф!»

Они опять смешнее маскарада…

Они опять личины без голов…

Но я ищу средь этой круговерти

спокойствие, дыхание и нрав,

чтоб сохранить и уберечь от смерти

живое чувство пожелтевших трав.

Май 2016

* * *

Когда я дотянусь до облаков,

все старое внезапно станет новым:

они помогут мне построить кров,

чтоб позабыть тот мир – он стал багровым.

Когда я дотянусь до облаков,

шумящий дождь пройдется над землею,

он смог разрушить множество оков,

не став при этом тьмой иль пеленою.

– Я дотянусь, теряя ось земную,

и вновь дорогу протопчу врагам –

они увидят истину простую,

когда я стану ближе к облакам.

3 сентября 2015

ФРАГМЕНТЫ

И вроде бы всегда на все готов…

И вроде бы надежная ракета… –

но, запуская «Вояджер» стихов,

я остаюсь, как НАСА, без ответа.

_____

Я знаю легкий путь – там чахнет сад,

искусство в нем погрязло в плоскодонстве.

Мне кажется: я тот же Герострат, –

безумие ищу я в превосходстве.

_____

Так выглядит безвыходность, когда

стихи твои сравнимы с Буцефалом

иль с «Вояджером». Пишешь в никуда,

а после ты довольствуешься малым.

_____

Я не хочу, чтоб близился финал.

Еще цела горячая подкова

и бьет копытом гордый Буцефал,

чтоб в трудный час мне не было херово.

10 июня 2021

* * *

Не надо время торопить,

я вновь твержу себе,

ведь ты – натянутая нить

в пустующей судьбе.

Всему наступит свой черед,

всему настанет время.

Пока душа во мне живет –

во мне живут творенья.

Не обрывайтесь ни на миг –

держитесь за основу,

чтоб в этот мир я весь проник,

как надо – по-живому.

Пускай другой не видит след –

не видит след в груди.

Ему не важно, что рассвет

наступит впереди.

Он будет время торопить,

но вдруг раздастся крик:

– Я здесь – натянутая нить,

остановись на миг!

31 мая 2016

ЭВТЕРПА

Упала птица, –

стальная спица

сменила ловко ее полет.

Не слышно звука…

Сплошная мука –

на землю падать, где варвар ждет.

Безумный окрик,

как беспризорник,

ворвался б в уши глухих людей,

но неподвластно.

Летать – опасно.

Лежать безмолвно – куда трудней.

В последнем вздохе,

как в суматохе,

ей показалось: Ньютон был прав.

Земля пылится,

ее частица

была пробита – сквозной анклав.

Красны волокна,

а птица мокла

да пела тихо, боясь уснуть:

«Полвека с лишним,

как пред Всевышним

лежать недвижно – сплошная жуть!»

Упала птица –

ее глазница

в траву роняла почти слезу –

в ней примесь крови

рисует зори,

ее спасенье – Поэт в Лесу!

Август 2020

МУЗА

– Кто ты? – ответь, скажи!

Дар, что дается свыше

или же ложь? Во лжи

ты становишься тише.

– Кто ты? – скажи, ответь!

Я безымянный странник,

ищущий в гибели твердь,

словно летящий безгранник.

– Я та, кто тебе верна,

из девяти одна,

кто поднимает со дна

в темные времена.

26 июня 2021

* * *

Неизменным останется только Слово,

что кипит и грохочет во мне сурово.

Но тревожусь я не о том, что было,

а о том, что будущее есть могила.

Оттого я хромаю в стихах, не зная,

в час заката куда приведет Кривая? –

простирая руки к высотам неба,

я в поэзии вижу тождество от Феба.

Тишина для меня не страшнее ада,

но бежит пустота, как движение яда,

устремляясь в пучину к светилам погасшим,

где во тьме белый Ангел становится страшным.

Оттого я va banque шагнул, как в пропасть.

Не пропасть бы за то, что строка – убогость.

Хоть отчасти она превратилась в жижу –

в ней порой без сомнения проблеск вижу.

И услышат меня за прямые речи,

потому что в них бури, тайфуны, смерчи

раздробили нутро, отчего был страшен

мой печальный слог, что звездой украшен.

Погрузись и увидишь меня, – каменея.

Ветер дует в лицо… – как Сизиф на дне, я

цель поставив, влачу свой стих на гору,

чтоб взглянуть на то, что не подвластно взору.

10–12 февраля 2021

* * *

Гудят еще одни вопросы

в твоих ушах:

а был ли бог?

когда усилятся морозы?

к чему ведет последний вздох? –

ведь, ощущая неизвестность,

мы затормаживаем ход,

чтоб изучить гнилую местность, –

как воду изучает флот.

Нам остается лишь во мраке

за контур совершить побег,

когда осядет без атаки

хороший, но никчемный снег, –

где будут дни сплетаться снова

в один большой ненужный ком,

чтоб прошептать:

«Зима без крова…

Зима бушует за окном…»

Зима наступит в воскресенье,

чтоб безысходность ноября

перевести опять в смятенье,

разрушив холодом тебя.

Найдется ключ от кабинета

в кармане выглаженных брюк,

где будет жизнь твоя согрета

рукой Всевышнего от вьюг.

2017

* * *

Никчемный человек, надев венец,

запомнил все – особенно начало:

где он родился, кто его отец,

какая сволочь на него стучала.

Он мог сказать, что жизнь – кусок дерьма,

а человек – животное. Искусство?

Забудь искусство, люди без ума –

ничто заменит пагубные чувства.

На улице стоял уже февраль,

на горизонте солнце догорало,

а он так долго всматривался вдаль,

завинчивая тело в покрывало.

Ему казалось, что земля – вокзал,

а люди все – животные ковчега,

которым кто-то где-то там сказал,

спасти от горя гниду-человека.

Но в час заката он смотрел в окно,

зачем-то издавая вздох тяжелый.

А ночь меж тем сужается в пятно,

взамен оставив воздух напряженный.

Но как же так, он думал, что Земля –

всего лишь кал… Мусоля сигарету,

он выкрикнул, почесываясь: «Бля!

как жалко, что людей счастливых нету!»

Зима 2019 года

* * *

Август успел сгореть,

оставив прощальный пепел;

хрустит под ногами медь –

конец октября – не светел.

Город не стал мне чужд,

но виден предел территорий,

оттуда доносится чушь,

как запах – там крематорий.

Август уже погас,

и пепел отправился в почву,

пел ветер прощальный джаз,

а дождь мне твердил, что порчу

я перспективу их.

Счастливым я был, но осень

меня изменила вмиг –

случилось вечером… в 8…

Стоит ли звать Хандру?

Мой переизбыток лета

попал случайно в дыру,

пропал евреем в гетто.

Стой и в лицо всмотрись,

я не избегаю пауз, –

но мне б устремиться ввысь,

взлететь, не оставить казус,

дабы пуститься впрыть

от суетных дней, ведь пепел

мог тело мое облепить,

когда человек не светел.

31 октября 2020

* * *

Как всегда, после стольких скитаний

возвращаюсь, как прежде, назад,

обменяв на шаги расстояний,

как в бреду то ли рай, то ли ад.

В перерыв разразится истерика,

чтоб понять, наконец, – не видать

очертаний песчаного берега,

по которому водит нас мать.

Этот глупый маршрут отразится

в моих мыслях, как горький недуг, –

потому перелетная птица

завершает свой начатый круг,

потому от Харибды до Сциллы

расстоянье всего один шаг, –

чтоб достойным дойти до могилы,

не упав перед этим в овраг…

Середина августа 2021 года

МЕЛАНХОЛИЧНЫЙ ГОРОД

I

Меланхоличный город ночью обрел покой…

Стеклопакет закрой, чтобы не слышать вой –

за перспективой метра –

призыв холодного ветра.

Снова твержу: с одиночеством я на «ты»;

оно уже поминутно оставляет свои следы –

неважно, как и где,

главное, что в тебе.

Снаружи от всех закрыт, а изнутри ты – полый –

зная, что гнев – разъяренный Цербер, который

вот-вот сорвется с цепи,

слышу: ты ее закрепи –

потуже, вяжи узлом, приколоти, спаяй,

дабы в пустом пространстве не раздавался лай,

рвущийся изнутри,

не зная, что впереди…

Мне бы взглянуть на себя, подойти бы ближе…

Правда, мой внутренний бес запрятан в нише –

пячусь назад всем телом –

справиться б с этим гневом.

II

Меланхоличный город ночью обрел покой…

Днем неустанно ветер шуршал листвой;

к вечеру все изменилось,

когда подступила сырость.

Во избежание ора, точно ночной пожар –

в ужасе вырываюсь, я – беспринципный клошар.

На улицу сделал шаг,

где правит холодный мрак.

Волны бегут гуськом. Набережная молчит.

Цербер был для меня, как титановый щит.

Все, что осталось здесь, –

дни свои перечесть.

Я всегда обсуждаемый в обществе Нигде и Никем,

гортань полна недосказанности, карман мой нем,

внутренне опустошен –

неужто мой гид Харон?

И если выход один, то – побег. Я не Кафка на пляже.

Напролом не иду – три старухи запутались в пряже.

Я иду, заглушая гнев, –

одиночество преодолев.

III

Меланхоличный город ночью обрел покой…

Не оборачивайся, лучше глаза закрой.

Зачем устремлять свой взор

в прошлое? – как в коридор.

Ты так мало прошел, что уже «маршрут перестроен».

Дельфы стали табу? – я иду не герой и не воин.

Вся одежда промокла насквозь.

Но куда мне теперь? – на авось

не решаюсь идти. Темнота будоражит сознанье.

Расступись темнота! – впереди ты для нас осязанье,

когда человек одинок

или античный рок?

И если на то пошло, вопрос: что такое смерть?

Старуху с клюкой, цикличность, тартар… – нельзя узреть.

Позади тебя – тяжкий груз,

смерть впереди – искус.

Смерть – движение вверх или вниз? – спорить не ссыте, но

вокруг тебя и внутри тебя – почему-то все относительно.

Смерть для нас темнота, –

но она в слепоте не та.

2020–2021

* * *

Отражается в речи воинственной –

в смолянистой сибирской груди –

громкий гам, чтоб до боли неистовой

нам чуть-чуть оставалось дойти.

Вся земля под ногами истопчется,

и трава вся покроется льдом.

Только песня – тугая пророчица –

диким гулом несется в мой дом.

28 августа 2021

В ДЕЛЬФАХ

«Зачем ты сюда явился? Что тебе нужно здесь?

Мы чужаков не любим, лучше ответь, как есть!

Кем ты себя считаешь? – путник, воин иль раб? –

вид твой слегка забавляет, что до нутра – ты слаб».

«Я – пустынный щербатый берег, что видать вдали…

Взглянув на морскую гладь, увидишь, плывут корабли.

Бухта уже переполнена, будто пасхальный храм,

в трактире не отдохнуть, там воцарился бедлам.

Я изнемог в пути. Свет маяка погас,

если и есть светила, то это ночной Пегас».

«Ты заблудился, странник. Твой растерянный взгляд

предательски выдает, словно ты принял яд.

Что тебя напугало? Что ты ищешь? – ответь».

«Противоядие. Меня напугала смерть».

«Видел ли ты ее?» – «Да, и она страшна,

что до звуков ее, то порою она слышна.

Я не пойму никак. Кто она? Наверняка,

жизнь муравья зависит от моего башмака.

Мы задираем голову, чтобы найти ответ

в звездах, поскольку они старше многих планет.

Они неустанно молчат, мы же смотрим на плод.

Ждем. На девятый месяц наступит схождение вод.

Капля в утробе – жизнь. Капля в дальнейшем – сверток.

Разума не было до – до конфетных оберток.

Так мы с вами живем, а как распахнется земля,

сразу же мечемся пешкой, чтоб избежать ферзя.

Я знаю, что я умру, я знаю, что все умрут.

Пугает меня, что семя знает отцовский труд.

Но я не знаю, не вижу, не слышу другого движения,

за которым бы ясность предстала до моего рождения.

Мне остается последний переступить рубеж –

в 25 неустанно мыкаюсь, будто я Гильгамеш».

«Речь твоя хороша, сияет натертым червонцем,

но двуногому не дано птицей парить под солнцем.

Орфей бы не оглянулся, Сизиф не катил бы камень,

Прометей бы не даровал людям чудесный пламень.

Ты бы не знал их имен, если б не злая участь.

Они поплатились вдвойне, – веками за это мучась.

Взгляни на морской пейзаж. Борей, Сирокко, Муссон…

разница не в ветрах – они дуют со всех сторон.

Действие ветра – дуть, дабы создать волну,

та в свою очередь считает богиней Луну.

Ты же, взглянув на берег, видишь за линией край».

«Но я не знаю порой: Неведенье – Ад или Рай?»

«Прошлое – наша память. Будущее – под вопросом.

Настоящее между ними пользуется бо́льшим спросом.

Рождение, Жизнь и Смерть – циклы нашей Вселенной.

Смысл бытия, как сердце, бьется в груди сокровенной».

Конец лета 2021 года

* * *

Я, как прежде, один. Я, как прежде, смотрю на движение

той далекой Луны, что являет собой отражение

одиночества. Я побежденный лежу на ристалище.

Обезумел ли я? Все никак не найду я пристанище.

Я, как прежде, один – прерывал лицемерные действия

той нелепой актерской игры, чтоб потухли созвездия.

В ней присутствует ложь, как присутствует в осени aurum.

Как и прежде, один… Одиночество – это террариум.

За вселенским пространством блуждает остаток молчания.

Неужели в груди не покой, а одно – одичание?

Вспоминаю те дни, что окутаны звуком события.

Не тревожусь, не жду, не надеюсь, – за звуком – наитие.

Это я бормочу неустанно молитву призывную,

или ветер лихой посвящает мне песнь заунывную?

Может, звуки его так похожи на речи хвалебные? –

столь неясны они, что мерещатся воды целебные.

И вода ни Живая, ни Мертвая, – что невозможного? –

это Лета с Эвноей – всего лишь подобие прошлого.

Окунуться бы в них с головой, только что-то тревожное

подступает ко мне – слышу в адовом крике безбожное.

Я, как прежде, один. За спиной моей громкие возгласы

утопают во мгле, оставляя могильные образы.

Я когда-то считал, одиночество – это идиллия.

Как и прежде, один, не могу отыскать я Вергилия.

Я, как прежде, один. Кто поможет пройти эти тернии?

Я, как прежде, один. И, как прежде, живу я в презрении.

Апрель 2021

* * *

Проделав часть пути с обманчивой тоской,

он поспешил взглянуть на внутренний покой –

дыхание его подчас давало сбой,

и перемену чувств он сравнивал с золой;

земная суть, как Лес, представилась в слезах –

все то, во что он верил, вдруг превратилось в прах,

развеянный в груди, оставленный в стихах;

и, задирая голову, он видит в облаках

лишь экзистенциальность как истинный маршрут

существования, которому капут

когда-нибудь настанет – незнания грызут,

а тело цепенеет за несколько минут;

запутанные мысли его вели к огням,

что в сердце возгорали, но подступить к ручьям