Истории от людей и про людей

«А ведь неплохая штука эта наша жизнь, ведь впереди у меня целая ночь личного времени…»

Детство в деревне

Юность – лучшая пора в жизни человека. Это время, когда горит сердце и пламенеет душа, когда раздвигаются самые далекие горизонты, и ты уверен, что нет ничего невозможного.

Запах детства

Синее-синее небо и небольшие изредка проплывающие по нему кучерявые облака. Трель жаворонка – маленькой птички, парящей высоко над землей, над цветущим лугом, словно украшенным разноцветьем драгоценных камней. Рожь с васильками, колосящаяся золотом, и небольшой ветерок, волнующий ее своим прикосновением…

Я лежу, раскинув руки, среди скошенных трав, глубоко вдыхая воздух, напоенный чудесными ароматами. Я дышу полной грудью. Из сада пахнет медом и яблоками, тихо жужжат пчелы, неся на своих лапках пыльцу в улья. И также тихо приходят мечты. Они приплывают издалека, словно облака на небе, незаметно укутывая в сладостные грезы. И уносят, уносят меня в неведомые дали, в то далекое будущее, которое еще предстоит прожить. Оно, это будущее, видится радостным и светлым, оно неизвестное, но такое манящее, влекущее к себе. Хочется расти быстрее, скорее уже стать взрослым и попасть в ту таинственную, сказочную страну. В страну счастья, где исполняются самые сокровенные мечты…

А вечером – задушевные рассказы бабушки и сон на сеновале, под звездным покрывалом неба!

Объездка

Гнедои? нервно бил копытами землю, ржал, дергался во все стороны, и только крепкие руки мужиков сдерживали его порывы, натягивая узду. Трехлетка Гнедои? был необузданным жеребцом, если не считать, что его прыть слегка поубавил Николка, когда летом, на пастбище, он, взнуздав его внезапно, без седла запрыгнул ему на спину. Гнедои? тогда пытался подмять под себя этого самоуверенного юношу: валился на бок, внезапно падал на колени, вскакивал, высоко взбрыкивая задними ногами. Но и сам наездник Николка был не промах. Чтобы жеребец не подмял его под себя своим крупом и не раздавил, он соскакивал с Гнедого, и как только тот поднимался, он снова запрыгивал ему на спину. А затем был отчаянныи? бег Гнедого. Это была борьба двух характеров: кто кого. Скачка продолжалась долго. Вначале Николка отпустил поводья, а затем, по мере скачки, натягивал, сдавливая Гнедому горло ногами, заставляя повиноваться. После долгои? и изнурительнои? борьбы Гнедои? наконец смирился и уже, возвращаясь в табун, исполнял команды Николки, но резвыи? нрав коня не остыл окончательно. И вот сеи?час предстояло новое испытание – научиться ходить в упряжи.

Стояла зима, выпало много снега, и Гнедого пора было запрягать в сани. Дед Степан, конюшии?, раздавал команды и руководил всем этим деи?ством. Изловчившись, мужики накинули Гнедому хомут на шею, затем, очень быстро и ловко перебросив дугу, затянули его, и вся воля строптивого коня оказалась стиснута оглоблями и санями. На какие-то мгновения жеребец оторопел, а Степан уже крикнул: «Прыгаи?!» – и все разом очутились в санях. Гнедои? рванул с места в карьер. Он, словно скоростнои? поезд, взрезал копытами глубокии? снег, от его быстрого бега за санями вихрем тянулся след. Степан был опытныи? конюшии? и дал волю скакуну, да еще подхлестывал его вожжами, и тот, хрипя, во всю свою прыть вспахивал грудью глубокии? снег. Казалось, Гнедои? разнесет и сани, и седоков, столько в нем было норова и грубои? животнои? силы. Но вся мощь коня оказалась ничтожнои? перед умом и опытом человека. Гнедои? замедлил ход. Наступил момент, когда жеребец понял, что натянутые поводья означают остановку. Теперь, после изнурительного бега, Гнедои? стал послушен.