Живые против зомби. Пандемия в зените

– Это сейчас мало, а когда канны в городе всех сожрут, сюда припрутся. Слишком близко к цивилизации, – вновь раскритиковал план Андрей.

– Отвергая – предлагай, предлагая – делай, – парировала коллеге Маша.

– Да думаю я, думаю, – буркнул Кузнецов.

– А я думал-думал и вот что надумал, – сосредоточено глядя на огонь, сказал Воробьев, – на юга надо перебираться. Там тепло, земля плодородная, все растет, плюс еще море есть…

– Дааа, на море лучше, чем тут, – согласилась Лена, дожевывая кусочек мяса, – где-нибудь в Сочи или Анапе. Мы ездили классом в Анапу два года назад.

– Только вот самолеты не летают, поезда не ходят, а протопать придется четыре-пять тысяч километров, – почесав затылок, добавил космонавт.

– Ну, так-то, всё ближе, чем на Марс, – пошутил Макс и между делом швырнул камень в реку.

– Туда мы полгода добирались в одну сторону, а нам быстрее надо, желательно за пару месяцев. Так что не знаю, куда проще. Сейчас июль. Пока в Сибири тепло, надо перебраться через Урал и двигаться к морю. Там лето подольше… только вот что с транспортом делать?

– Давайте посчитаем, за сколько реально дойти пешком, – включилась в обсуждение Маша, – средняя скорость человека – пять километров в час. Пусть будем топать часов по шесть в день, это тридцать километров за сутки. Если у нас, допустим, четыре тысячи километров, то делим на тридцать…

Девушка подняла глаза вверх, напрягая мозг устным счетом. На минуту повисла пауза, все соображали, сколько это будет. Сова даже попытался посчитать в столбик, выводя цифры палкой на мелких камнях. Люди так привыкли пользоваться калькуляторами, что даже простые вычисления в голове давались с трудом.

– Где-то сто тридцать дней, – первой ответила Лена.

– Ну да, около того, если округлить, – согласилась Маша.

– Это больше четырех месяцев, – задумчиво протянул Кузнецов, – широка страна моя родная… не слабый такой марафон получается. И это при условии, что ничего нас не задержит в пути.

– Что, по сути, нереально. Какая-нибудь хрень да случится, – весело кивнул Макс.

Катя облокотилась на Андрея и закрыла глаза:

– Если мы будем шагать по тридцать километров в день, у нас уже через неделю ноги отвалятся.

– Ну, а в чем проблема? Машин полно, давайте возьмем какую-нибудь брошенную да поедем? – Посмотрела на друзей Лена.

Иван поднялся и скрестил руки на груди:

– Проблема в том, что все заправки и зарядки по трассам, наверняка, уже обесточены.

– Ну, бросим тачку и новую найдем, – невозмутимо ответил Макс, глянув на сестру.

– А если не найдем? Опять же большинство машин в городах осталось или около них, а там полно людоедов. Нужен более надежный вариант, чтобы сел и поехал, – шагая туда-сюда по берегу, настаивал Воробьев.

Все опять замолчали, обдумывая транспортный вопрос. Вдруг Катя щелкнула пальцами и весело заявила:

– Велики! Заряжать их не надо и гораздо быстрее, чем пешком…

Андрей задумчиво прищурился, но теперь его роль критика взял на себя Иван:

– С рюкзаками за спиной? Вариант не самый плохой, но у меня есть другая идея. Не знаю, насколько она реальная. Я такого не делал, но слышал, что можно.

– Ну? – нетерпеливо протянули все в один голос.

– На некоторых тачках есть солнечные батареи. По сути, они дают процентов десять-пятнадцать от общего энергопотребления автомобиля. Нам нужно увеличить их количество, чтобы машина заряжалась автономно, только с помощью солнечного света.

– Так батареи же сразу встроены в кузов машины? Пленка приклеена на крыше и капоте…, – озадачено пробормотал Кузнецов.

– Вот именно, что пленка, у нее КПД низкий, а я хочу обвешать машину солнцепоглощающими пластинами, которые на автобусы крепят. Они толще, КПД выше, т.е. аккумуляторы тачки будут заряжаться быстрее.

– А сколько таких пластин нужно? – поинтересовалась Маша.

– Не знаю, чем больше, тем лучше – обвешать всю машину просто, тут уже не до красоты, – развел руками супруг.

Андрей держал в руках ветку и от волнения гнул ее в разные стороны, наконец, она не выдержала и сломалась:

– Ладно, значит, надо будет идти в город и снимать с брошенных автобусов эти штуки?

– Ну, типа того, – без энтузиазма согласился Воробьёв.

В Новосибирск, где властвовали сотни тысяч зомби никто возвращаться не хотел, и эта перспектива очень напрягала друзей.

– Зачем?! – воскликнула Лисицина, – если я ничего не путаю, отсюда полдня ходьбы до трассы, а вдоль нее на въезде в город стоят штук пять автосалонов. Может, мы там поищем подходящую машину или эти пластины?

– Нууу… а это выход, – обрадовался Макс.

Космонавт задумался:

– Кстати да, там вроде и микроавтобусы продавались в одном из салонов. Значит, на складе и пластины должны лежать. Надо попробовать этот вариант.

– Тогда завтра выдвигаемся? – предложила Лена.

– А зачем до завтра ждать? Давайте сегодня? Еще утро, собраться нам недолго, если все ровно пойдет, то к вечеру точно будем в автосалоне, – Воробьев поднял камень и метнул его в реку, «блинчик» несколько раз прыгнул по поверхности и нырнул под воду.

Никто не возражал. Друзьям не терпелось воплотить новый план в жизнь, тем более что это сулило перспективу заманчивого переезда в теплые края. Раны более-менее были залечены, и ничто не мешало отправиться в путь.

Группа начала сворачивать лагерь и собирать вещи. Большую и тяжелую шестиместную палатку, которая служила им кровом, взял себе Иван. В свой рюкзак он также сложил спички, сухое горючее, рацию и монокуляр ночного видения, которым они пользовались во время ночных дежурств, а с боку пристегнул чехол с охотничьим ножом.

У Маши лежала вторая рация, аптечка, таблетки для дезинфекции воды и баллон с газом. Андрей бережно уложил в рюкзаке чемоданчик профессора с антивирусом, спички, компас, остатки жареной телятины и прикрепил сзади походный топор. Катя кроме личных вещей несла котелок, карманную пилу, спички и баллон для газовой горелки. Лене достались веревки, походная посуда и вторая карманная пила. Макс нацепил на пояс ремень с метательными клинками, а в рюкзак сложил ферроцериевое огниво, газовую горелку с баллонами, рыболовные снасти, сухое горючее, а по наружным боковым карманам распределил «травмат» и резиновые пули. Пистолет отца он аккуратно завернул в майку и положил в середину рюкзака. Хоть патроны к нему закончились, но это была единственная вещь, оставшаяся на память от папы, и Сова очень дорожил ей. Тем более что он не терял надежды найти подходящие патроны. Кроме того у каждого был еще свой спальник, дождевик, сменная одежда и охотничий нож, а у парней по фляге с чистой водой.

Когда все было собрано, Лена предложила:

– Посидим на дорожку? Родители всегда так говорили, – почему-то смутившись, добавила девушка.

– Правильно, – согласился Андрей, – традиции и приметы не надо забывать. Надеюсь, что успеем передать их потомкам, – он сжал Катины пальцы, игриво подмигнув подружке.

Разместившись на камнях, друзья в последний раз посмотрели на реку, берег которой приютил их на время. Тут они залечили раны и восстановили силы. Люди вспомнили, как весело здесь купались, с аппетитом жарили шашлык из телятины и едва отбились от бандитов. А река тем временем спокойно и размерено текла по своему руслу, как будто ничего не произошло. Мало что могло посягнуть на ее могущество. Наоборот, с вымиранием людей она вздохнула свободнее. Заводы перестали ее отравлять, вода становилась чище, а рыбы больше. Для реки началась вторая жизнь. Как будто чувствуя это, она весело журчала волнами на перекатах и подмигивала людям солнечными бликами на поверхности.

Эпизод 9. Под землей

В воздухе витало напряжение, его можно было ощутить почти физически. Загнанные в подполье люди стали раздражительны, закрыты и подозрительны. Вся община распалась на несколько групп. Костяк составили работники станции, которые обслуживали ее до эпидемии, и Лев Николаевич с кругом доверенных лиц. Президент чувствовал, что по-настоящему преданных ему людей оказалось не так уж много. Особенно Льва Николаевича расстраивали перемены, которые он замечал в своем первом помощнике Александре Чернове. Из инициативной и энергичной личности он превратился в равнодушного, апатичного и временами злобливого человека. На совещаниях, которые собирались все реже, Чернов обычно молчал и пожимал плечами, говоря, что со всем согласен, и лишь время от времени иронизировал над присутствующими.