Потом, как будто, легче стало:
Исчез туман, исчезла боль, -
Минута светлая настала:
Отец пред мной и ты, мой Коль!
Должно, врачи вам разрешили
(Ты держишь руку мамину),
Вдвоём с отцом, меня «тащили» -
Преодолели ямину!..
Глаза твои, на мокром месте…
Перепугала я тебя!..
Передаёт отец мне вести:
Про криз… мне косы теребя.
Потом сиделка молодая,
Тебя, мой птенчик, увела;
А я, куда-то улетая,
Тебя и Яшеньку звала.
Потом он, явью, становился…
На лбу – дрожащая рука;
Потом, в тумане растворился
И я, умчалась в облака…
Я прилетела, опустилась:
На койке, в белом вся, лежу…
На всё, должна быть,
Божья милость!..
Лежу и…в потолок гляжу.
Без боли сердце моё бьётся
И в вену капает раствор:
«Криз миновал – всё обойдётся» -
Врача я слышу приговор.
… 26 …
Лежу. Казённая палата:
Четыре койки…я – одна…
Вечерний сумрак, в час заката,
Упрямо льётся из окна.
Мне жутко так…и одиноко:
За сорок шесть-то лет – впервой!..
Дыханье дьявольского рока…
И привидение… с косой!
Но вот щелчок – светло и ярко:
Сестра вошла, а с нею – ты!..
И как-то радостно и жарко,-
И нет мертвящей пустоты.
Ты подлетел, в глазёнках счастье!
Я обняла… припал ко мне…
Со щёчек: мокрое ненастье
Оставил на моей щеке.
Мой белобрысенький росточек,
В душе моей, включаешь свет!..
Гори, свети, мой огонёчек,
На много, много, твоих лет!..