Ювенилия Дюбуа

Проститутка оказалась в большом подвальном гараже, какие часто теперь делают в новостройках. Покрашенные в белый цвет стены, куча лампочек, а метрах в пятнадцати блестит металлическая широкая дверь.

Мужчина в чёрном жестом приглашает Дину пройти к двери лифта. Периферийным зрением женщина замечает ещё три фургона, припаркованные друг от друга на небольшой дистанции. От двух ближайших машин уже подтягивались «гости» мероприятия неизвестного свойства. Каждый с сопровождающей тенью.

У двери лифта Дина быстро прочесала глазами людей. Молодого она сразу узнала. Ненормальный чертёнок с её квартала. Память сразу сделала вброс о том дне, когда эта зелень захотела воспользоваться Диниными услугами, да так воспользовалась, что она снова почувствовала ужасный запах. Не стоит и говорить. Одним словом – поехавший. Зачем только эту гниль захватили с собой – неизвестно. Второй мужчина с унитазными стёклами на глазах показался женщине знакомым, но её мысли прервались сигналом лифта. Дверь распахнулась. Все шестеро удобно поместились в кабину. Гришу ещё слегка трясло, но он был на удивление довольный.

– Вот этот гондон в чёрном бабском тряпье обещал, что мне хорошо заплатят. – В воздух выпалил Гриша, смиряя своего провожатого грозным взглядом. Присутствующие непонимающе глянули на эту низкую, кислую физиономию подросткового хаоса.

Один из провожатых нажал на кнопку третьего этажа. Из гаража донёсся непонятный бубнёж, больше смахивающий на ссору. Дине показалось, что она расслышала слова: «я никуда с вами не пойду и Лёня тоже!», но разобрать было действительно тяжело, а всё из-за приветливой музыки. Ох уж эти дорогие и качественные лифты, где вместо обоссанной стены и засохшей спермы тебя встречают широкие зеркала, приятная фоновая музыка и качественное освещение, которое лучше в стократ, чем в собственной квартире. Так хорошо, что аж мерзко здесь находиться. Ну, может и не мерзко, но непривычно. Неужели за дверью уже стоит, ждёт королева, которая всех пригласит на чашечку чая с коровьей мочой из огромной сиськи, что походит на морскую мину? Сомнительно.

Ехать недолго. Все-таки технологии, да и третий этаж. Дверь открывается. Никакой королевы нет. Только тускло освещённое пространство. От его вида становится немного жутковато.

Коридор узковатый. По стенам натыкано куча дверей, но все они без табличек с именами, только номера. Да ещё так убого, боже. Так всё правильно здесь и сухо, что Дина понимает, да, это правительственная организация. Кто ещё будет тыкать так скучно кабинеты от единицы и дальше по возрастанию? Даже в государственных больницах числа поинтереснее. Первая, по крайней мере, должна вот обозначать этаж. То есть, в данном случае уже промах. Где тройка?

Три, четыре, пять… шесть, семь, восемь… Коридор достаточно узкий, аж давит на мозги. Вдвоём вширь идти проблематично. Очутившись словно в кишке, все идут змейкой, да так, что один блэкшмотошник ведёт всех, а последний в чёрном замыкает. Получается нарушенная последовательность пианинных клавиш.

Дина идёт третьей с конца, за ней садист Гриша. Она чувствует взгляд на своей заднице. Она думает, что если этот мелкий посмеет тронуть её, или хотя бы отпустить сальность, то она задушит его. Дина начинает злиться на этого веснушчатого карлика, но, как ни странно, тот ведёт себя спокойно и тихо.

На кабинете с номером десять змейка притормаживает. Тишина. Первопроходец вежливо стучит три раза и, не дожидаясь ответа, открывает дверь, жестом приглашая гостей зайти.

Первым на очереди стоял Лёша Гундяев. Его иллюминаторные рыбьи глаза встревожено изучали жест сотрудника, а затем, его освещенная от комнаты физиономия уставилась на Дину и Гришу. На лице читался неподдельный страх. Его худые руки дрожали, это было заметно невооруженным взглядом. На Гришу эта жалкая худая фигура смотрела с какой-то надеждой, но когда глаза Лёши сфокусировались на Дине, то его и так бледное лицо совсем стало прозрачным. Именно, он узнал женщину. Этот жалкий абориген сразу же отвернулся и, сделав глубокий вдох, исчез в свету открывшегося портала.

Лицо Дины, наоборот, теперь излучало широкую улыбку. Весёлого, разумеется, тут мало чего, но она признала голубчика, вспомнила его в тот недавний день, таких кадров тяжело забыть навсегда. Один сплошной анекдот. Теперь она ещё больше укрепилась в своих догадках, а недавние слова Гриши про то, что этому уроду дадут лаве – настроили женщину на позитивную волну. Вот как, оказывается, бывает. А если живительную бумагу дадут такому идиоту, то и ей, соответственно, перепадёт хороший кусок.

Эффектной походкой Дина проскальзывает мимо «придурка» в форме, успевая подмигнуть ему одним глазом, а вторым «пальнуть» на его ширинку (ну а что, немного флирта не помешает). Последним идёт Гриша. Перед самым входом он останавливается. Бросает хитрый взгляд на первого служащего, затем на второго и третьего, про которого уже все успели забыть (как хорошо он замаскировался у противоположной стены). Эта веснушчатая наглая рожа начинает издавать носо-ротовые звуки, словно дырка ванны засасывает последний глоток воды, только этот секундный звук на вечном повторе. Затем Гриша резко выхаркивает с причмоком огромный жмень слюней вперемешку с соплями, важно и гордо окидывает взглядом «гондонов в бабском тряпье».

– На первый раз предъяв не будет, пацаны, но ещё раз заявитесь на мой район… – Не успевает он договорить, как получает удар под дых от ближайшего дяди, а затем эти же сильные руки зашвыривают мудака в кабинет к остальным.

Дверь закрывается на ключ. Три фигуру в чёрном обмундировании неспешно идут в сторону лифта.

Кабинет номер десять. Светлый. Квадрат пять на пять. Приблизительно со среднюю студию, только без мебели, от чего кажется, что пространства здесь более чем. Из мебели только овальный стол посередине. Знаете, почти как в фильмах, где есть кадры из белого дома, только чуть поминиатюрнее, да с привкусом родины. Не очень новый, да и не во всех местах «подмытый».

Отдышавшись от неожиданного удара, разогнувшись и, наконец, встав на ноги, Гриша видит вполне приличную компанию взрослых тёть и дядь. «Приличная» для Гриши, значит, в замкнутом помещении находилось больше четырёх человек, чему он был явно не рад и слегка удивлён. Он насчитал шестерых. Парень сразу приметил, что хоть все уже уселись, «и даже эта грязная шлюха» – промелькнула у него оценочная мысль о Дине, которую он ну очень хорошо знал. Так вот, хоть присутствующие уже припарковали свои тазы на стулья, оставалось ещё четыре свободных места. Один для его величества – ясен красен, а остальные три? «Значит, ещё не все пришли» – смекнул он, похвалив себя за наблюдательность. Такой бандит уж точно не пропадёт.

Гриша облизнул губы. Ребят в чёрной форме здесь не было. Подросток сразу осмелел. Взгляд сделался хищным и надменным. Все присутствующие с вопросом смотрели на него (так ему показалось), он начал изучающе пыриться на каждого по отдельности.

Первым на глаза попался молодой парень, чуть старше его самого. Дрыщавый, взгляд отстранённый. Одет как президент на минималках. Гладко выбритый, руки держит под столом. Сразу рядом с ним, по левую руку, уселась какая-то тётка. Взгляд нагловатый, есть второй подбородок. Её маленькие пальчики наминают плечо «президентскому прыщу», при этом что-то тихо говоря. Рядом с «мамашей» (а вдруг она действительно мать?) сидит ещё один перхастый среднего возраста. Чёрт разберёт, щетина может добавлять, но судя по помятой роже, ему лет тридцать с копейкой. Такой же глистоватый по своей форме, как и маменькин сынок, только ниже ростом, да в придачу всё елозит на стуле. «Понятно всё, петух» – вслух произносит Гриша, обращаясь ни к кому. Рядом с «яйцебородым» села эта шлюшка. Фу, мерзкая дрянь. Подле неё крутит усы плешивый дед, да ещё с такой ровной и гордой осанкой, что въ.., а впрочем, нет. Обычная старая перхоть с лишним весом и таким видом, что уже скоро полетит, как ракета к звёздам.

Рядом пустым краем умостился человек-иллюминаторы, человек-палка копатель говна. Он настолько жалок, что боится элементарно поднять глаза. Вот кто мог стать хорошей партией человеку «я отсидел, меня е…»

Последним на глаза падает мужчина, сидевший рядом с «костюм-тройка» дурачком. Гриша сразу узнал его. Ну ещё бы! Можно смело сказать, что Гриша даже удивлён такой встрече. Мужчина, восседавший на стул, и безразлично, как сквозь стену глядевший на него, был не кто иной, как Андрей Соловьев. Как-никак – звезда центрального телевидения. Ведущий, красавчик, богатей, да и вообще, лучший мужчина во всей стране (после вождя, разумеется) по мнению маленьких девочек, да доброй сотни тысяч уставших домохозяек, которые смотрят его болтовню каждый вечер в надежде уйти от своей колхозной реальности.

Гриша проходит к свободному стулу, что стоит рядом с Соловьёвым. «От него хоть вонять не будет» – думает лучший малолетка на всём белом свете. Он усаживается на свободный стул, а затем очень наигранно обращается к Андрею:

– Мистер великолепный, здесь не занято?! Изволите, я присяду? – Громко чеканит Гриша, раскидывая по столу свои руки.

– А вы, молодой человек, я так понимаю, ослепли? Где же ваш поводырь, в таком случае? – Сухо и спокойно парирует мужчина, теряя к парню интерес. Его взгляд переключается на белую стену.

Сначала Гришин нос чует запах дорогих духов, а затем начинает различаться лёгкий флёр примеси говна с по?том.

– Блять! Кто обосрался?! – Начинает орать он, но не двигается с места. Есть вероятность, что именно он немного и приспустил, но лучшая защита – нападение.

– Да заткнись ты уже! – Не выдерживает Дина, – ты наверно и обосрался! Не прошло и трёх минут, а уже вывел меня из себя!

– Мнение шлюхи никто не спрашивал! Смотри, я сейчас откопаю пару бумажек и заставлю тебя сосать мой хер! – Григорий совсем взъерошился.

– Во-первых, мой рабочий день закончился. А во-вторых, я принимаю только натуралов. Ха-ха. Ты ведь не думаешь, что я тебя забыла? Или мне прилюдно напомнить, как ты… – Дина не успевает закончить, как мальца просто разрывает в клочья.

– А ну молчи, шлюха! Молчи! Я ведь убью тебя! – С пунцовым лицом орёт комок ненависти, приподнимаясь со своего места.

Андрей резко хватает зачинщика за руку, приказывая успокоиться. Ещё он добавляет, что сейчас не время для рукоприкладства. Ведущий спрашивает, знает ли Гриша для чего он здесь? «Чтобы получить лавэ, разумеется». На этой мысли засранец обмякает. Дина с лёгким испугом в глазах победно смотрит на врага. Во время перепалки доносился чей-то шепот «Боже», но идентифицировать личность говорившего уже не получится.

Парень, сидящий рядом с Диной, тихо шепчет:

– А ведь действительно, немного несёт…То ли гнильцой, то ли говном… Будто лёгкий аромат такой, знаете, как будто сквозь несколько слоёв ткани понемногу выходит. – Задумчиво говорит Федя. Всем прекрасно его слышно.

– Да что же вы всё заладили о гадком? Ну! В самом деле. – Возмущается окрещенная мамаша. В этот момент она перестаёт мять плечо. Её пухленькие, но в то же время симпатичные руки, деловито приземляются на край стола.

Гриша собирался перебить женщину, но около двери послышалось шевеление. Сначала донёсся звук, будто кошка лениво скребётся в лотке – это звук вставляемых ключей. Затем пошел такой «шух-шух» – это поворачивается замок. Сквозь появившуюся щёлку врывается мужской приятный голос:

– Поэтому господа, произошла какая-то путаница. Вы уж извините, что мои коллеги так радикально с вами обошлись, но вы не оставили им иного выбора, прошу вас. – Голос всё ещё в коридоре.

На «прошу вас» по очереди заходят двое мужчин. Видок у них оказался достаточно «славный», по издевательскому мнению Гриши. Что у высокого, что у низенького, лица были расписаны кровью и синяками. «Ниндзяки» хорошо так приложили ребята, профессионалы своего дела.

Тот, что повыше, читался явно моложе. Весь из себя гладковыбритый, с женским каре на голове в седину. Зайдя первым, он широко улыбнулся, произнеся: «Вечер в хату, дамы и господа». Второй, что пониже и попухлее, был старше, и имел глуповатые усы на старый манер. И хоть он явно был старше первого, волосы отливали идеальным каштаном. «Крашеный pidor» – отметил про себя Гриша.

Длинный (Миша) отрывисто глянул на подростка, и ухмыльнувшись, сел рядом. Подросток с невозможным отвращением смотрел на гостя, не веря своим глазам. Михаил вальяжно смахнул с лица волосы, открывая заострённый профиль, и специально обратился к парню:

– Тут не занято-о-о? – Протянул он на манер самых манерных gomikov, каких ещё поискать. – Спасибо, дорогуша!

Дина и ведущий прыснули слюной. Гриша, в свою очередь, так обалдел, так обалдел, к слову, что начал просто смотреть в одну точку, пытаясь что-то сообразить. Рядом, со спокойной миной, подсел второй и, видя, как его друг нарочно задел Гришу, спокойно обратился:

– Миша, вот зачем ты так? Не видишь, человеку неприятно. – Сказал он, переведя взгляд на подростка. – Молодой человек, вы извините моего друга, он слегка вне себя от радости, что этим прекрасным вечером его яйца не вздёрнут на плахе правосудия.

– Угу. – Промычал Гриша, только кулаки побелели от напряжения, но перебранки не последовало. Походу парень настроился на взрослую волну, решив сперва получить обещанное, а уже потом уладить личные вопросы. Да ещё эта сучка Дина, слишком много знает для шлюхи. Нужно будет с ней разобраться…

Наконец вошел закадровый голос. Он так элегантно захлопнул дверь, а после прокрутился на каблучке, что никто сразу и не увидел его лица. Только широкая спина красовалась в дорогом костюме королевского синего цвета с маленькими крапинками орнамента иностранного бренда. А ещё эти чёрные такие туфли классической формы на, скорее всего, ногах с идеальным маникюром, аж тошнит от того, насколько всё идеально. Снова раздался звук поворачивающегося ключа.

«Костюм» развернулся на сто восемьдесят градусов. Присутствующим открылось прекрасное лицо мужчины. Средний естественный загар (на родине так не получится подгореть), аккуратно выбритое лицо, большие глаза, пухленькие губы (ботокс?) А ещё вон мужественная челюсть, острая, что аж режет глаз. Очень ухоженные брови. Одним словом – мужчина модель.

Смотришь на такого, и невольно начинает вырабатываться слюна как при запахе съестного на пустой желудок. У Дины сразу намокли трусики, да засосало под ложечкой. Щёки «мамаши» раскраснелись, а Миша завороженно смотрел в район ширинки, прикидывая в уме, что там, да как?

Мужчина обвёл всех взглядом. Каждому он подарил свою дружелюбную улыбку. В руке у него нарисовалась толстая папка скоросшивателя, помеченная на обложке как: «Xdirect734».

– Приветствую собравшихся. Очень рад видеть, что все пришли на это небольшое, так сказать, собрание. Меня зовут Фёдор Абсманов, и я пред…

Его перебила Дина:

– Вы считаете нормальным называть кражу человека и перевозку в чёрном фургоне под угрозами словом «пришли»?