Советы Богу

Свою лепту в отвлечение от игры вносили и пространные размышления вслух Петра Валерьевича, который не без доли стариковского брюзжания повествовал о проблемах родного края, иногда сужая масштабы до своей улицы. Это был больше монолог, чем беседа за партией в шахматы. Бывший полицейский удивлялся, как недавно присланный Москвой новый губернатор может нахваливать отремонтированные дороги, если оценивает их с борта вертолета, на котором перемещается по области, оправдывая это экономией своего, а значит, и государственного времени. Рассказывал Петр Валерьевич и случаи, которые не дошли до массового потребителя новостной информации, например, как пьяный руководитель местного департамента по экологии за неделю до начала весеннего охотничьего сезона опубликовал в социальной сети видео, где он довольный позирует с убитыми самками уток и ружьем. Видео, конечно, быстро удалили, да и ночью дело было, так что зрителей было немного, но интернет все помнит, и ролик разошелся по мессенджерам. Из местных СМИ только одно решилось на публикацию этой новости, а для федеральных новостных агентств или фигура была мелковата, или хорошо сработала пресс-служба областного правительства, убедив нужных людей в отсутствии смысла раскручивать эту историю. Чиновник, по слухам, отделался неприятным разговором со своим, любящим воздушные путешествия, начальством и отпиской в то самое смелое СМИ, что видео было старым, а аккаунт героя публикации взломанным. Эти истории Петр Валерьевич рассказывал будничным тоном, а по-настоящему распалялся, переходя на более насущные проблемы в масштабах города, а не области. Город уже второй год в период с середины весны по самый новый год задыхался в пробках. Да, это не были многокилометровые пробки, как на Кутузовском проспекте Москвы, но для небольшого городка, вытянутого вдоль моря, где расстояние от края до края не превышало двадцать пять километров, стоять по сорок минут в пробках было дикостью. А причиной этому были перекрытые для ремонта сразу несколько участков автомобильных артерий города. Нет, ремонт – это хорошо и нужно, но ковырять двести метров улицы почти восемь месяцев, именно это никак не укладывалось в голове пенсионера. И такое безобразие происходило уже второй год кряду, он не мог с этим смириться и был вынужден бежать из городской квартиры на дачу, откуда выбирался в центр довольно редко.

Выговорившись, пожилой шахматист убрал с доски ладью Норвежского, заменив ее своим конем, и с довольной улыбкой на лице откинулся на спинку кресла.

– Что-то ты мне не нравишься, – сказал Устинов и отхлебнул горячего чая.

Сергей, понял, что партию уже не вытянуть, и уложил своего короля спать на клетчатом поле. Расслабившись, он рассказал наставнику о прошедших днях, сильно не вдаваясь в детали. Рассказ получился коротким и сухим.

– Совсем народ с ума посходил. Понятно, что Макс тут ни при чем, но защитой ему все равно стоит обеспокоиться, – высказал свое мнение Устинов.

Петр Валерьевич тоже знал Максима давно, мальчишки часто гостили у него, он их брал с собой в лес и на реку. Последние годы он потерял его из виду и знал о жизни парня только из рассказов Сергея.

– Ни следов, ни улик? – спросил Устинов.

– Следов нет, с орудием вопрос, не понимает пока эксперт, чем ей горло перерезали. Из улик, по сути, только телефон жертвы.

– Общая картина-то понятна.

– Это да, показания подруги и Макса, плюс видео это дают понимание последних часов жизни Зинаиды, но не больше. С мотивом тяжело, с одной стороны, с ее образом жизни и занятий, врагов себе могла массу нажить, но чтоб убить! Да еще и выбор способа оригинальный.

– Я уверен, ты разберешься. Психов проверь, осень. Еще партию?

– Нет, спасибо, поеду я, спать хочу. Спасибо за чай и игру.

– Я там тебе гостинец собрал: ягоды сушеные и рыбка копченая, по рецепту дядьки твоего, царство ему небесное. На веранде пакет красный забери и дверь захлопни, не хочу вставать, – с улыбкой сказал Петр Валерьевич.

– А вот за это отдельное спасибо, – ответил Сергей, вставая из-за стола и протягивая руку.

Петр Валерьевич сидел на кресле, он наблюдал, как за окном в свете удаляющихся задних фонарей автомобиля скромно кружится первый ноябрьский снег.

***

Саша стояла у окна на кухне и смотрела в морскую даль. Шел снег. Первый снег приближающейся зимы. Легкие невесомые хлопья медленно опускались на крыши домов и машин, чтобы превратиться в капельки воды. Красиво и спокойно выглядит снегопад в желтом свете уличных фонарей на набережной. Тяжелые волны, с трудом перекатываясь, наступали на песчаный берег. Она любила вот так просто стоять и смотреть на море, особенно через падающие снежинки или резко бьющие струи дождя. Была в этом какая-то немая мощь природы, ее превосходство над человеком и его попытками эту природу покорить.

Саше по-настоящему нравился Сергей, она обратила на него внимание с первой же их встречи. И, когда заметила, что он тоже проявляет к ней интерес, была рада. У нее никогда не было серьезных отношений с мужчинами, таких, чтобы долгие месяцы, не говоря уже про годы, жить вместе. Чаще всего вся романтика заканчивалась довольно быстро, а дальше они или сразу расходились по своим отдельным жизням, или через недолгое время совместный быт рушил все надежды на долгую и счастливую семейную жизнь. И, если быть до конца откровенной, Саша понимала, что за свои двадцать шесть лет, кроме родителей и их кота Дымка, никого больше не любила. Влюбленности, конечно, бывали, но чтоб сильно, когда все мысли заняты только одним человеком, когда душа рвется наружу, чтоб показать всем, как она счастлива, – такой любви она не знала.

Сергей был не таким, как ее прошлые увлечения. Он сразу показался ей серьезным, самодостаточным человеком, с четким взглядом на жизнь и точным понимаем того, чего он от этой жизни хочет. Эта уверенность очень подкупала Александру в нем. Хоть они общались не очень долго, но рядом с ним она чувствовала себя защищенной и спокойной. Ей хотелось видеть его каждый день, но то ли у него и правда была большая загруженность на работе, то ли она была чересчур самоуверенной.

Саша очень мало знала о его жизни. Он почти ничего не рассказывал ни про то как он живет, ни про свою личную жизнь. Она не знала, был ли он женат, есть ли дети, она даже не знала его фамилию. Зачастую их беседы сводились к пространным рассуждениям или к обсуждению воспоминаний из детства и юности. Сейчас, рассматривая ночную битву снега и морских волн, она отчетливо поняла для себя, что влюбилась.

Уже лежа в постели она с улыбкой вспоминала его пристальный взгляд, приятный убаюкивающий голос и тот единственный нежный поцелуй при расставании вчера в машине.

8

За день рутинной оперской работы Сергей установил два интересных факта. Во-первых, семья, пострадавшая в результате подросткового ДТП Зины Боковой, год назад переехала жить в Подмосковье, поэтому эту линию расследования можно было отодвинуть на второй план, хотя наличие фото с места аварии в телефоне убитой оставляло много вопросов. А во-вторых, была установлена личность парня, желание получить компромат на которого и завело Зинаиду в лес. И личность эта была примечательная – семнадцатилетний будущий выпускник местного элитного лицея был ярким представителем золотой молодежи города. Соцсети наполнены фото и видео брендовых вещей, роскошью салонов родительских автомобилей и убранством загородных домов. И вот тут можно перейти к самой важной детали при описании личности парня – к его отцу. Отец представлял собой депутата городского собрания и являлся одним из лидеров ежегодной гонки налоговых деклараций чиновников Берегового. Пикантности образу депутата добавляло то, что до кресла председателя комитета по экономике он значился авторитетным бизнесменом, владельцем собственного охранного холдинга и нескольких городских торговых центров, а еще раньше лидером местной организованной преступности по кличке Влад. Сейчас сложно уже вспомнить, почему такая кличка была дана Туроняну Глебу Викторовичу, а его про такие детали биографии никто из интересующихся спросить не решался. В настоящее же время доли в торговых центрах были проданы близкому окружению Глеба Викторовича, а хозяйкой НАО «Защита» и всей одноименной охранной структуры с недавнего времени являлась его супруга.

Следуя заветам русских пословиц, яблоко и в этот раз упало недалеко от яблони. Младший Туронян рано понял, что деньги, родительские связи и папин авторитет делают его поступки безнаказанными. Такие выходки, как избиение официанта в кофейни и пьяная езда на одной из маминых машин, оставались без должной реакции правоохранительных органов. Конечно, дома отец устраивал сыну нравоучительные беседы с финансовыми наказаниями, но особого воспитательного эффекта это не приносило, и через некоторое время юный отпрыск авторитетного депутата снова попадал в неприятности.

С погибшей Зинаидой они переругались из-за его комментариев о стиле ее одежды под постом с рекламой какого-то шоурума с китайско-турецкой продукцией легкой промышленности. Он написал, что она нацепила на себя хлам из харбинского секонд-хенда, она ответила, на что похоже его мнение и куда он должен его засунуть, далее шло несколько страниц взаимных оскорблений, и заканчивалось это произведение современного эпистолярного жанра угрозами с обеих сторон, с обещаниями переломанных ног от парня и перспективами освещения личности юного мажора от разозленной блогерши.

Как еще выяснил Сергей, Эдик Туронян жил вне родительского загородного дома. Купленная ему квартира была рядом с лицеем, что, видимо, совмещало в себе и удобство короткого расстояния до места учебы, и зачатки некой самостоятельности, но все же на отцовские деньги. Но все эти детали не очень волновали капитана Норвежского, больше его тревожило то, что на данный момент Эдуард Глебович Туронян становился главным подозреваемым и его надо было вызывать на допрос и хорошенько крутить на события ночи с воскресенья на понедельник. Но, учитывая статус его семьи в различных кругах города, с этим могли возникнуть серьезные проблемы. Сергей прекрасно это понимал. Было принято решение, что Валентина свяжется с матерью Эдика, объяснит ей ситуацию и пригласит их с сыном завтра на беседу, а там уже они с Сергеем будут действовать по ситуации.

Валя рассказала, что адвокат Максима принес свидетельские показания сотрудников круглосуточного магазина и вахтера у дома, добавив к этому записи с камер. Все это указывало на то, что Макс приехал домой в начале третьего ночи и уехал около восьми утра.

Сергей закончил писать отчет и план по оперативной работе на предстоящие дни и позвонил Саше. У нее сегодня был выходной, и они договорились встретиться через час на набережной, в сквере у дома культуры моряков.

Он шел по коридорам УВД и поймал себя на мысли, что чувствует некую удовлетворенность. В деле появилась хоть какая-то ясность и намеки на мотивы случившегося, Макс точно не при делах, и сейчас в этом уверен не только он, но и следователь. Душу грело предвкушение скорой встречи с девушкой, которая в последнее время отвоевывала у работы все больше и больше места в его голове.

***

Свет фар от проезжающих мимо машин нагло перепрыгивал со стены на потолок – врывался в комнату через оставленные без присмотра штор участки окна. Он соперничал с первыми лучами рассветного солнца за территорию спальни Сергея Норвежского.

Они лежали поверх одеяла и переговаривались тихими, уставшими голосами:

– Я недавно вспоминала свою крестную, как она учила меня маленькую есть конфеты. Знаешь, есть такие конфеты шоколадные «Василек»? – спросила Саша.

– В детстве ел, но мне они не нравились никогда.

– Мне тоже, но крестная предложила необычный способ. Надо отрезать мякиш душистого черного хлеба. Хотя черный хлеб в ее время и сейчас, конечно, разные вещи, – уточнила она, – и на этот мякиш положить конфету. Запивать получившийся бутерброд необходимо только горячим чаем, желательно с мятой. По заверению крестной, это был самый вкусный десерт в ее жизни.

– Гастрономическое извращение какое-то, – сказал Сергей. – Кстати, могу тебя напоить вкусным чаем с ягодами, меня тут угостили дарами леса, но, правда, «Васильков» и черного хлеба нет.

– И не надо, – улыбнулась Саша. – Я даже в таком виде их не очень-то ела, а чай давай пить, тебе же на работу скоро надо будет собираться.

Она встала с постели и распахнула шторы, утренний свет с полным правом ворвался в комнату. Сергей смотрел на стоящую у окна девушку, она, абсолютно не стесняясь своей наготы, потягивалась с кошачьей грацией. Солнечные лучи ласкали ее стройное молодое тело, черные волосы лежали на плечах с милой небрежностью. Саша обернулась:

– Подглядываешь? – игриво спросила она.

– Любуюсь, – ответил Сергей. – Иди ко мне.

Девушка отвернулась от окна и сделала несколько шагов, чтобы упасть в объятия Сергея.

Они сидели на кухне и пили ароматный чай, сдобренный ягодами из гостинца. Пока Саша принимала душ, Сергей сделал нехитрый завтрак из бутербродов с копченым мясом и огурцом и сваренных вкрутую яиц. Пока готовил, он думал о том, что давно в его личной жизни события не развивались так гладко и логично, как-то сами собой, без особых усилий с его стороны. Вчерашняя прогулка по набережной, кофе с пирожными в простенькой кофейне недалеко от старого маяка, ночь, на протяжении которой они не сомкнули глаз. Такая легкость была только в юности, когда эмоции и страсть преобладают над разумом, ускоряя течение времени.

Горячий бодрящий напиток обжигал губы. Саша смотрела на Сергея, как он с аппетитом откусывает бутерброд и запивает его чаем.

– Я ведь очень мало знаю про тебя, – сказала она. – Но женских вещей я не заметила, детских тоже. Расскажи об этой стороне своей жизни, пожалуйста. Чтобы я догадок не строила.

– Есть такой старый анекдот. Двое лежат в постели. Она говорит: «Я очень люблю детей». А он отвечает, пытаясь ее впечатлить: «Отлично, кстати, у меня жена на пятом месяце», – серьезным тоном произнес Сергей. – Так вот, это не про меня. Жены нет и не было никогда, детей тоже.

– Здесь должна быть шутка про тех, о которых ты не в курсе.

– Дурацкая шутка, я уверен в том, что говорю, – сказал Сергей, делая еще глоток из кружки. – Похвастаться огромным количеством подруг я тоже не могу, вообще, никогда не понимал этой страсти некоторых мужиков собирать коллекции из женщин. Я с юности придерживался позиции, что в отношениях главное качество, а не их количество.

– Мудро, особенно для молодого симпатичного парня, – улыбнулась Саша.

– Наверно. Один раз дело почти дошло до свадьбы, но только почти. И, видимо, к лучшему, я по крайней мере долго не переживал, да и она, думаю, тоже. Это все, больше рассказывать не о чем. В последние годы так вообще главным в моей жизни является работа, как-то так вышло. Ну, до недавнего времени, – Сергей взял ее ладонь в руки.

– Меня очень радует эта информация, – сказала Александра. – Ты во сколько поедешь? Отвезешь меня домой? А вечером снова заберешь к себе? У меня сегодня тоже выходной.