Прекрасная пленница

Крессида молчала, понимая, что вопрос не требует ответа. Этого человека будет трудно убедить в ее появлении у причалов без какой-либо цели. Гордость не позволяла ей притвориться продажной женщиной, готовой задрать юбку за пару монет или еду. Но ей вполне подходила роль путешественницы, отдыхавшей в роще в ожидании отхода корабля.

Останавливала лишь уверенность в том, что Элдрик не поверит в эту ложь, а разозлиться может еще больше. Она достаточно хорошо его знала, чтобы сделать такой вывод. А он, похоже, не понял, что перед ним та девушка, с которой она когда-то танцевал на празднике. Они держались за руки, а ее платье касалось его колен. Он не мог знать, что она работает на отца. Ее хорошо прятали от всех, кто не должен был видеть убийцу.

Придется до конца придерживаться своей линии и отказываться от обвинений. Она не продержится долго, но есть небольшой шанс, что все же удастся зародить в душе Элдрика сомнение в ее причастности к убийствам, в том, что он поймал нужного человека, надо просто быть убедительной. В противном случае…

В противном случае придется надеяться лишь на те навыки, которым ее обучил отец, хотя ей никогда не выиграть схватку с Элдриком, не стоит и надеяться. Итак, остается выбирать между правдой и ложью. Для Элдрика безопаснее, если она предпочтет лгать.

– Мята – не яд, – спокойно продолжала Крессида. – Ее надо растолочь, чтобы выделилось масло, оно хорошо охлаждает.

Элдрик провел мокрым полотенцем по плечам, рукам и торсу, будто был в комнате один, а ее, Крессиды, не существовало вовсе. Она неотрывно следила, как ткань скользит по его коже, как бы стирая грязь дорог, по которым он шел, разыскивая убийцу своих друзей.

Как же она не заметила, что он следил за ней? Потеряла бдительность, погруженная в думы об отце? Непростительная ошибка. Подобного с ней раньше не случалось.

Смочив полотенце, Элдрик принялся сильнее тереть кожу. Крессида постаралась представить, что он чувствует, ведь вода остыла за время их словесной перепалки. Лучше бы он повернулся, и она смогла бы оценить последствия нанесенного ею удара, поможет ли ему перечная мята, или нужно наложить повязку. Если кто-то захочет напасть на них, связанная женщина и раненый мужчина не смогут дать надлежащий отпор. Девушка убеждала себя, что беспокоится о здоровье Элдрика лишь по этой причине, а вовсе не из сочувствия.

Она увлеклась, представляя, как наносила бы масло мяты сама, прикасаясь к его коже, и отметила, что испытывает незнакомое, волнующее чувство, которое ей не сразу получилось унять.

– Я была лекарем в деревне, потом решила плыть во Францию…

Элдрик с такой силой швырнул полотенце, что деревянная лоханка подпрыгнула. Он прошел к столу, где стоял поднос с едой, взяв кувшин, не потрудился перелить эль в кубок, а принялся пить прямо из него, держа за изогнутую ручку.

Крессида разглядывала профиль Элдрика, отмечала, как он делает один глоток за другим. Наконец, он с шумом поставил кувшин, который тоже перевернулся и упал на бок – пустой. Элдрик будто не заметил этого и не поднял его. Крессида недовольно оглядела комнату: полотенца со следами грязи и крови, брызги воды на полу, разбросанная одежда. Взгляд ее вернулся к Элдрику.

– Я могу сделать для тебя снадобье. – Она помолчала и сглотнула слюну. – Нос не заживет сразу, но будет значительно легче. Тебе, должно быть, очень больно.

Он повел плечами, но не ответил. Ноздри раздувались от тяжелого дыхания. Потянувшись, он одним рывком поднял свою сумку, вынул чистую рубаху и натянул через голову.

– Может, лучше даже окопник, – продолжала рассуждать Крессида, словно они вели диалог. – Он поможет убрать с лица эту боевую раскраску, хотя, подозреваю, красота тебя мало волнует. Его надо использовать осторожно, но он поможет.

Элдрик встал, толкнул стул ближе к кровати, развернул спинкой к ней, оседлал и сразу оказался очень близко. В нос Крессиде ударил запах эля и соленой морской воды, которой он мылся. А также запах тела, напомнивший аромат покрытой инеем ели.

Сложив руки на спинке стула, он по-детски положил на них голову и расслабился. Теперь он выглядел как совершенно обычный мужчина. И смотрел как мужчина. А сел он так не для того, чтобы показаться дружелюбно настроенным, а чтобы прикрыться спинкой стула, как щитом, будто ждал нападения. Но ведь она связана, значит, он хочет ограничить свои действия. Тихий внутренний голос высказал надежду, что он беспокоится о безопасности своей пленницы, что, вероятно, фантазия, но приятная, ведь никто раньше не пытался ее защитить.

И все же, ради блага их обоих, она должна его спровоцировать и бежать.

– Не знаю, что тебе от меня нужно и за кого ты меня принял, но я полагаю, мы не с того начали знакомство. Пойми, я просто путница, как и ты.

Элдрик приподнял голову, его синие глаза стали темными, зрачки расширились, пальцы сжали деревяшку так сильно, что побелели костяшки.

– Я еду к родным во Францию. – Ради необходимости выглядеть искренней, Крессида и сама почти в это поверила. – Я не хотела драться с тобой, просто ты застал меня врасплох. Я вынуждена была защищаться. Ты схватил меня, я и…

– Тебе не надоело? – Его низкий голос разносился по всей комнате. Слова звучали скорее как приказ, а не вопрос.

– Мне надоело.

– Не знаю, что ты…

Элдрик зарычал, будто потревоженный зверь, вскочил – тяжелый дубовый стул повалился на бок и ударился о кровать. Резная спинка не задела ее ногу, но матрас просел под весом рыцаря.

Мужчину, что навис над ней, стоит бояться. Его большие руки сжимались в кулаки, грудь вздымалась. Казалось, он отчаянно пытался совладать с гневом, что совсем не получалось. Крессида испугалась, что сейчас он возьмет стул и ударит ее со всего размаха, например, по голове. Замерев, она смотрела на него широко открытыми глазами, ожидая, что будет.

– Это ложь! Отвратительная ложь. Я знаю правду, но, даже если бы не знал, все равно понял бы, что ты меня обманываешь. Ты в моей власти, я могу не давать тебе пищу, и ты умрешь, могу резать твою тонкую кожу лезвием, пока не истечешь кровью, или придушить тебя подушкой. Ты сама это знаешь, но все еще морочишь мне голову. – Он отвел взгляд, но через минуту опять смотрел ей в глаза. – Ты напрасно тратишь силы и время. Свое, не мое. Я свободен, если ты не заметила, а ты нет. Как долго ты думаешь оставаться в живых и лежать, привязанной, на этой кровати? День? Два? Пару недель?

Элдрик опрометью бросился прочь из комнаты, дверь громко хлопнула, лязгнул замок, и стало тихо.

Глава 3

Он ушел. Решился все же оставить ее одну.

Сердце стукнуло раз, второй, из коридора не доносилось ни звука, и Крессида решила больше не ждать, а попытаться ослабить веревки. Пальцы левой руки были достаточно длинными, чтобы дотянуться до запястья, и сильными, чтобы веревка поддалась. Она до сих пор ощущала витавшие в воздухе искры гнева Элдрика, слышала отголоски брошенных им слов. Вне всякого сомнения, он желал ей смерти и явно не собирался отказываться от задуманного.

Ее лживое объяснение привело Элдрика в ярость. Крессида его понимала, окажись она на месте этого рыцаря, не давала бы пленнику еды – самый простой и действенный способ. К счастью, отец еще очень давно научил ее, как выживать без воды и еды. Однако она не сможет продержаться долго, если не освободится до критического дня, неминуемо погибнет.

Этого она не допустит, и не потому, что инстинкт самосохранения в ней очень силен. Отец сделал ее оружием в своих руках, а оружие не испытывает чувств, ему все равно, живо оно или мертво. Отец давно уничтожил в ней все слабости. Причина не в том, что уязвлена ее гордость из-за вынужденного зависимого положения. Оружие не может рассуждать о добре и зле, оно выполняет приказ. Совокупность всех черт обеспечивала отцу преданность дочери. Скорее всего, люди попусту болтают о том, что он взял на воспитание девочку. Многие годы отец действовал в соответствии со своей единственной целью – получить то, чем мечтала владеть семья Ворстоун – сокровище королей, драгоценный камень, которому приписывали те же свойства, что и мечу Эскалибур, принадлежавшему королю Артуру. Разница лишь в том, что Эскалибур – выдумка, камень же существует на самом деле.

Поскольку Англия воевала сейчас с Шотландией, сокровище очень помогло бы. Обладание им давало огромную власть, и Ворстоуны готовы были заполучить драгоценный камень любой ценой.

Отец потерял след камня шесть месяцев назад, последний раз он видел драгоценность в тот день, когда Крессида не позволила ему убить Мейрид из клана Бьюкенен. В последнее мгновение ей стало жаль несчастную женщину, и она выпустила стрелу в плечо отца намеченной жертвы. Мейрид удалось бежать, а Крессида навлекла на себя гнев родителя. Он злился, игнорировал ее, но не отдалял от себя. Она получала задания и продолжала тренироваться с лучшими воинами, которых он присылал. Ей необходимо бежать, нельзя умереть с мыслью о том, что отцу она больше не нужна.

Крессида изогнулась всем телом, пока кровать не заскрипела, затем полностью расслабилась. Оценив результат, она поняла, что ноги связаны крепко, а правая рука закреплена так же, как раньше. Пальцами можно дотянуться до левой руки, но угол не тот, сделать ничего не получится. Жаль, что дубовый стул у кровати ничем ей не поможет.

Крессида опять выгнулась и упала на кровать, ожидая услышать удар стула об пол, но он был слишком тяжелым, его так просто не столкнуть.

Она раздраженно дернулась и заерзала на кровати, кстати, одной из самых удобных из всех в ее жизни. Разумеется, в аббатствах надеяться на удобства не приходилось, матрасы был плохо набиты, их не покрывали плотными льняными простынями, чтобы не ощущалась солома. Мебели в этой комнате немного, но она добротная. Все портили лишь разбросанные Элдриком вещи: кувшин, стул, лоханка. Интересно, он всегда такой неаккуратный? Она что-то упустила, наблюдая за ним, или причина в его нервозном состоянии?

Той ночью в Суоффхэме она положила стрелу на его подушку и заметила, что кровать не застелена, одеяло валяется на полу. Неряшливость Элдрика она сочла серьезным недостатком. Для Крессиды существует ключевое правило – не оставлять следов там, где побывала, поэтому она никогда не забывала убедиться в том, что предметы, к которым она прикасалась, оставались лежать ровно так, как прежде. Если матрас был достаточно мягким, чтобы сохранить очертания тела, она спала на полу. Элдрик оставил после себя немало следов своего пребывания, хотя пробыл в комнате совсем недолго. Уничтожить большинство из них непросто, например, брызги воды, попавшие на камень.

Несколько мгновений Крессида мысленно вела разговор с Элдриком, предлагала воспользоваться ее советами, чтобы научиться скрываться, это непременно поможет, если его кто-то будет преследовать. Интересно, как бы он отреагировал на ее рекомендации? Скорее всего, плохо.

Человек, имеющий привычку постоянно насвистывать, определенно не заботится о сокрытии своих следов. Крессида не представляла, что могла бы вести себя так беспечно. Это и понятно: в ней было воспитано сознание того, что она воин, для нее было бы странно привлекать внимание противника, вместо того чтобы как можно лучше спрятаться. В этом между Элдриком и Крессидой была большая разница.

К сожалению, размышления об их различиях и его особенностях не могли занять ее на все то время, которое предстоит провести в одиночестве. Крессида глубоко вздохнула и выдохнула, готовясь долго ждать. Сначала она пересчитала предметы в комнате, потом отбивала ритм пальцами ног. Ей ни в коем случае нельзя сейчас заснуть – это неминуемая гибель. Отказать себе в отдыхе было трудно. Несколько недель она спала лишь урывками, а на дереве – всего несколько минут, истощенное тело не сможет действовать слаженно.

Она не сомневалась, что рано или поздно Элдрик вернется. Он ведь не притронулся к еде. Проголодается и непременно вернется.

Элдрик стоял у кровати и разглядывал стройную фигуру Лучницы. С последней вспышки гнева прошло уже несколько часов. Впрочем, он никогда не отличался хорошим самообладанием. На поле боя его всегда выручала недюжинная сила. За время поиска убийцы друзей ярость в душе рыцаря немного поутихла.

Впрочем, приступы гнева никогда не случались с ним без повода. Вот и сейчас его охватил гнев не без причины: эта женщина вздумала ему лгать. Он не первый раз сталкивался с ложью пойманных им людей и знал, как действовать. Но в этом случае был совершенно бессилен, ведь угрозы ее не остановят, эта женщина – стойкий и хорошо обученный воин.

Его раздражал бдительный взгляд, всегда сосредоточенный на нем, но к цвету глаз он постепенно стал привыкать. Женщина смотрела так, будто чего-то ждала или что-то знала о нем.

Он ушел со спокойным сердцем, уверенный, что ей ни за что не развязать веревки, как бы она ни старалась. Но все же решил подстраховаться и заплатил двум мальчишкам, поручив не спускать глаз с комнаты. Сам же отправился к причалу.

Держа на руках умирающего друга, он поклялся отомстить за него, а потом повторил клятву в церкви перед лицом Бога. И еще раз, когда принял охотничий рог из рук Эдуарда, короля Англии. Люди уверены, что клятву нельзя нарушить и забыть, как святого или умершего. Та встреча с Эдуардом была одной из самых важных в жизни Элдрика. Он согласился найти Лучника и доставить королю. Элдрик понимал, что заключил сделку с дьяволом, но был готов заплатить любую цену.

Ему повезло, что их с королем желания совпали, им обоим нужна голова Лучника. Элдрик был заинтересован в службе Эдуарду, ведь она давала возможность прикрываться именем короля, решая собственные проблемы.

В прошлое Рождество Эдуард велел ему отправиться в Суоффхэм и найти предателя, передававшего письма шотландцам. Им оказался Хью из Шобери, его друг детства, с которым они вместе проходили обучение при дворе.