Развод. Его случайный ребенок

Мужчина сощуривается. Его глаза полыхают и…выражают куда больший интерес. Но одновременно с этим губы упрямо поджимаются, а вся его поза выражает напряжение. От мужчины веет силой и опасностью.

И…черт возьми, мне это нравится! Все мое женское существо тянется к красивому, сильному нахалу.

Вот только характер у него не для слабонервных.

– Я вам сигналил! Моргал фарами! Просил уступить дорогу! Я тороплюсь! Это вопрос жизни и смерти!

Еще раз медленно прогуливаюсь взглядом по очкам авиаторам, по его белоснежной футболке, любуясь сильным подтянутым телом, по белым брюкам. Перевожу взгляд на представительный, как я называю про себя, «бандитский» внедорожник… И снова злость завладевает всем моим существом.

Потому что я догадываюсь, куда торопится этот наглец летним вечером в таком виде. И ярость полыхает, как костер инквизиции. Потому что по его вине я, мало того, что застряла тут до глубокой ночи, так еще, скорее всего, на длительное время останусь без машины.

– Вот что. Я действительно тороплюсь, – достает из кармана портмоне и вынимает оттуда стопочку шуршащих купюр. – Здесь достаточно на ремонт и даже хватит на моральный ущерб. Всего доброго.

И…просто разворачивается и идет к машине широким шагом, привлекая взгляд аппетитной задницей.

Смотрю на купюры в ладони как на нечто инородное и отравленное.

Вспыхиваю как спичка. Глаза кровью наливаются.

Почему каждый мужчина в моей жизни включает альфа самца и считает, что финансовое и социальное положение в обществе позволяют ему так со мной обращаться? Пренебрежительно относиться, ни во что не ставить, унижать изменой…

Все это смешивается в адский коктейль и, как лава, выливается наружу.

Настигаю наглеца в тот момент, когда он распахивает дверь своего зверя. Не позволяю ему забраться в машину. Дергаю за руку на себя и, наглец, не ожидавший подобного, с удивлением поворачивается ко мне.

– Знаете, что, засуньте свои деньги в свою аппетитную задницу! И, да, мы стоять тут будем до второго пришествия и ждать ГАИ!

Наглец открывает рот, чтобы наверняка вывалить на меня очередную порцию какашек, но…

С заднего сидения я слышу стон. И он ни черта не от удовольствия.

– Яр…Быстрее, пожалуйста…Мне кажется, что-то не так…Мне очень больно…

Перевожу недоуменный взгляд на наглеца. Он моментально подбирается и становится серьезным.

– Мы торопились в роддом. Наташе стало плохо утром, тошнило. Отравилась, что ли…

В этот момент дверь заднего сидения распахивается и девушку выворачивает прямо на землю. Обида и ярость сдуваются, как воздушный шарик. И на смену разъяренной хищнице приходит врач.

Обхожу наглеца и заглядываю внутрь салона, за считанные секунды оценивая обстановку.

Передо мной девушка примерно на тридцать пятой неделе беременности, плюс-минус. На лбу испарина, бледная, дыхание учащенное. Двумя руками держит животик и часто морщится.

Картина вырисовывается тревожная. Это точно не отравление.

– Здравствуйте, позволите, я вас осмотрю? – улыбаюсь, стараясь приободрить девушку.

– Вы кто?

– Не поверите, я акушер-гинеколог. Болит? – киваю на животик.

– Да, – пищит Наташа. – Ночью стало прихватывать. Я подумала, что это тренировочные. Но утром стало резать…и тошнить…Мне очень страшно…

– Не бойся, я рядом, – ощупываю ее живот, слушаю сердцебиение ребеночка.

И всеми силами стараюсь не показывать тревогу на своем лице. Плод лежит неправильно и при таком предлежании сама она родить не сможет. А Наташа в родах, я даже без осмотра на кресле и УЗИ в этом уверена. Нужна срочная операция. Иначе…даже думать не хочу.

Улыбаюсь, стараясь отвлечь будущую мамочку от боли и дурных мыслей.

– Наташа, послушай, тебе нужно в роддом. Сегодня ты станешь мамочкой.

– Как это? – встревает в разговор Наглец. Я так окрестила его в своей голове и, полагаю, это второе имя этого мужчины. – Ей еще рано рожать!

Выразительно смотрю на Яра и велю не встревать. Нельзя терять времени.

– Мне и правда рано…

– Я понимаю, но так сложились обстоятельства, – не хочу говорить ей предположительный диагноз. Только истерики мне сегодня не хватало.

– Мы как раз ехали в клинику, – напоминает Наглец. – В «Здоровье».

Качаю головой.

– Не пойдет. Там слабая гинекология и детская реанимация.

Наглец вскидывает брови и, по всей видимости, собирается возражать, но мы не имеем права терять драгоценные минуты.

И снова злость накрывает меня, как саваном. И жгучий стыд.

Неужели все мужики такие невозможные кобели?! В двух шагах от беременной жены лапать и взглядом раздевать незнакомую девушку?! Наглец и кобель.

– Так, я отгоню свою машину на обочину, – цежу сквозь зубы, едва себя сдерживая. – Садись за руль. И поедем ко мне в клинику.

Глава 9

Карина

Наверно, я взглядом все же транслирую то, что так тщательно скрываю от Наташи, и Наглец передумывает спорить. Молча подчиняется и делает как велено.

Сажусь на заднее сидение и помогаю роженице устроиться поудобнее. Постоянно слушаю сердцебиение и слежу за динамикой. И она хреновая.

Через пять минут замечаю кровь на ее бедрах. Наташа стонет громче и хватается за живот.

– Наглец, прибавь скорость. Вот здесь можно объехать через двор.

Его глаза скрыты за стеклами авиаторов, но я кожей чувствую тревогу будущего папаши. Яр коротко кивает и слушается меня.

– Я хочу…– бормочет Наташа, прикрывая глаза, – чтобы только вы меня оперировали. Пожалуйста…