Лучший друг старшего брата

Отбрасываю в сторону мысли о женихе (или уже нет?) и просто наслаждаюсь уютом и ощущением праздника и новогоднего чуда. Почему-то именно сегодня ко мне из детства возвращается это чувство: предвкушение того, что в моей жизни в предстоящем году что-то кардинально изменится.

Мы встречаем новый год, как в детстве: за огромным столом, пьем шампанское под бой курантов, смотрим выступления артистов и позднее идем во двор, подышать воздухом и заодно посмотреть, как запускают фейерверки некоторые из соседей.

После двух часов ночи, абсолютно счастливая и умиротворенная я, поцеловав родителей, отправляюсь в свою комнату спать. Забираюсь в свою кровать, под пушистое одеяло и беру телефон, чтобы разобрать многочисленные поздравления.

Когда отвечаю всем друзьям и коллегам, добираюсь до звонков. И там всего один, и тот от старшего брата.

«С новым годом, с новым счастьем, брат! Завтра ждем в гости доедать прошлогодние салаты!:)»

Специально не стала перезванивать, зная, что у него маленький ребенок и молодая жена. Не хотелось портить семейную идиллию.

И лишь сейчас ловлю себя на мысли, что уже четвертый день от Глеба ни сообщения, ни звонка. Мужчина настолько обиделся на мой отказ, настолько я задела его самолюбие, что он тут же вычеркнул меня из своей жизни и сам исчез со всех радаров.

Задумчиво верчу кольцо на безымянном пальце. Что ж, раз женишок не хочет меня не видеть, не слышать, придется вернуть ему кольцо. Курьером. Потому что с этой минуты желание общаться с ним у меня пропало начисто.

Захожу в соцсети, чтобы посмотреть новогодние фотографии друзей и поздравить тех, о ком забыла. Но все мысли тут же вылетают из головы, а меня с головой топят обида и ярость.

Первая же фотография в ленте Глеба. Да только он на ней далеко не один.

Мой жених смотрит в камеру, счастливо улыбаясь, держа в одной руке бокал с чем-то алкогольным, а другой…другой обнимает жгучую брюнетку за голую талию. Не в том смысле, что девушка стоит обнаженная, а в том, что на ней короткий бордовый топ с рукавами до локтя и широкие брюки такого же цвета. На фоне в камеру смотрят их улыбающиеся друзья, но я не вглядываюсь в их лица, снова и снова возвращаясь к сладкой парочке. Рука Глеба на обнаженной талии, которая касается еще и ее бедра приковывает мое внимание. Геометка гласит, что Глеб сейчас в Альпах. И хорошо. Иначе бы я завтра ему оторвала бы эту самую руку, которой он касается женского тела. И еще кое-что в придачу. Бонусом, блин.

Странно, но слез и желания расплакаться от обиды совсем нет. Вот высказаться, настучать по голове – да, но скорее, от того, что чувствую себя использованной. Но боли в сердце от предательства нет и в помине. Наверно, это о чем-то говорит?

Я вижу, что Глеб появляется в сети и…ставлю лайк этой фотографии. Пусть знает, что я уже в курсе, а его «счастливая семейная жизнь» закончилась, не успев начаться.

Еще минут пятнадцать листаю фотографии друзей, но Глеб все также молчит: ни звонка, ни сообщения. Отключаю телефон и ложусь спать, уверенная, что и глаз не смогу сомкнуть. Но на удивление довольно быстро проваливаюсь в сладкий сон.

Сладкий и горячий. Потому что этой ночью мне снились отнюдь не голубые глаза Глеба. А темные, порочные, как сам грех, глаза незнакомца с восточной внешностью. А еще его чувственные губы, о которых я втайне мечтаю с самой первой секунды нашего знакомства…

Глава 4

Эмма

Выходные проходят очень спокойно и уютно. И если я поначалу некоторое время испытывала чувство досады и обиды, что нам с Глебом не удалось встретить самый главный праздник года вместе, то потом поняла, что все, что не делается, все к лучшему.

Я сто лет не проводила время с семьей вот так: никуда не спеша и по-домашнему. Мы много гуляли, говорили, жарили шашлыки и смотрели новогодние фильмы.

И я поняла, что это время мне было нужно. Очень. Чтобы вспомнить, что у меня есть такие замечательные родные, моя опора, поддержка. Что они всегда рядом, несмотря ни на что.

Глеб объявляется на Рождество, испортив все впечатление от потрясающих каникул. Я как раз только приехала от родителей и зашла в супермаркет, чтобы купить продуктов. А возле подъезда меня поджидает он. Горе-женишок.

– Родная, – произносит Глеб хриплым голосом и сияет, протягивая мне огромный букет бордовых роз. К которым, кстати, я равнодушна. И уже как-то говорила об этом. – Наконец-то вырвался к тебе! Я соскучился.

Мне хочется поморщиться. Как еще хватило наглости прийти и врать мне, глядя в глаза!

– Неужели? – усмехаюсь и вопросительно вздергиваю бровь.

Улыбка с лица Глеба медленно сползает, а рука с букетом опускается, и ни в чем не повинные цветы касаются грязного асфальта.

– Все еще дуешься? – тон Глеба мигом становится холодным и отстраненным. Деловым. А вот глаза…злыми и жесткими. Как в тот вечер. Только без странного блеска.

– На что именно, уточни? На твои слова за отказ в день помолвки или за то, что пропал, обжимался с какой-то девушкой, а теперь, как ни в чем не бывало, заявился ко мне? – кажется, я все же теряю над собой контроль, потому что немного повышаю голос.

С другой стороны, мне все равно. Правда. Да, болит где-то в районе сердца, что человек, к которому испытывала светлые чувства и с кем была готова строить отношения, вытер об меня ноги. Неприятно. Досадно, но пережить вполне можно. И совсем уж не стоит того, чтобы я по нему убивалась.

Но реакция Глеба меня немного обескураживает. Он широко и счастливо улыбается, как будто именно этих слов от меня ждал.

– Красотка, да ты ревнуешь! Никогда бы не подумал, что дождусь этого момента! А то мне стало казаться, что тебе на меня совсем наплевать.

Я закатываю глаза. И откуда в Глебе столько самоуверенности, и почему я ее раньше не замечала?

– Ты себе льстишь, Глеб. Мне абсолютно плевать на всех девок, которые тебя окружают. Хоть гарем заведи. Извини, мне надо идти, я тороплюсь.

Вот здесь бы эффектно швырнуть бывшему жениху кольцо в лицо, но, как назло, забыла его дома в ванной на полке. Сняла, когда купалась и больше не захотела одевать. Просто не смогла. Не мое оно.

Пытаюсь его обойти и пройти к подъезду, но неожиданно Глеб хватает меня за запястье мертвой хваткой.

– Мы не закончили, Эмма, – и снова холодный, жесткий и пугающий меня тон. Внутри все холодеет, но я стараюсь не показывать виду, что боюсь жениха. Порой у меня складывается впечатление, что в Глебе живет две личности, и иногда одна подавляет другую, выпуская наружу незнакомого мне Захарова.

– Мы закончили, Глеб. Отпусти меня, ты делаешь мне больно.

Он отпускает мою руку, но не отпускает глаза, уставившись пристальным взглядом.

– Не обижайся, Эмма. Прости.

– Что ты, я не обижаюсь на сирых, убогих и тебя! – холодно парирую, делая шаг в сторону подъезда.

Глеб который раз за нашу короткую встречу меняется в лице. Теперь он уже не скрывает злость во взгляде. Выглядит пугающе, потому что я за все полгода отношений не видела его таким. Но, тем не менее, я намерена держаться до последнего!

– Не стоит мне дерзить, красотка, не зная всех обстоятельств ситуации!

– Ты хочешь мне поведать, в каких позах, когда и где с ней спал?! Спасибо, избавь меня от подробностей!

Обхожу его, но не успеваю сделать и шага, как мне в спину летит:

– Поначалу я тебе не звонил, потому что хотел дать тебе день – другой, чтобы остыть. Потом, когда остыл я сам, понял, насколько соскучился по тебе, насколько мне одиноко без нашей болтовни и вообще без твоего присутствия в моей жизни, случилось непредвиденное: отец отправляет меня в командировку в Вену. Ты можешь мне не верить, но я сопротивлялся, как мог, потому что хотел, несмотря на ссору, встретить этот новый год с тобой. Я боялся, что потеряю тебя, Эмма.

Его голос кажется искренним, но не настолько, чтобы я повернулась. Я хочу верить Глебу, но…как будто в ту новогоднюю ночь что-то перегорело внутри. Это когда чего-то очень долго ждешь, а потом наступает момент, что уже и не надо.

Даже если представить, что Глеб говорит правду, то его слова в день помолвки…Ударили по моей самооценке, да. А с таким я не научилась мириться. Да и не хочу. У меня сложилось впечатление, что затащить меня в постель любой ценой – идея фикс у Глеба. И это заставляет меня держаться настороже.

– Настолько боялся, что встретил его в компании той пышногрудой брюнетки? – оборачиваюсь, криво усмехаясь. – У тебя показания не сходятся, Глеб.

– И все-таки ты ревнуешь, красотка, – жених довольно улыбается, а я морщусь при этом его обращении. Сто раз просила не обращаться ко мне так, но Глеб не считает нужным считаться с моим мнением. – Я встретил его в компании дочери партнера отца и ее друзей. Это всего лишь просто дружеское общение, не более. Она так же, как и ты, работает в фирме отца. Узнала, что я совершенно один в чужой стране и предложила присоединиться к их компании. Только и всего. Ну, не в номере же мне надо было одному киснуть в новогоднюю ночь?

Мне хочется крикнуть ему в лицо, что, да, надо было быть одному, а не в компании незнакомой девицы в обнимку! Потому что то фото…взгляд этой девушки как раз таки говорит о том, что она не считает себя просто другом.

Но на деле же я просто пожимаю плечами с равнодушным лицом: