Мадина

– Нет, не представляю. Хватит стонать, как баба, Арсений. В конце концов, в нашей клинике ты отвечаешь за связи с общественностью, вот и займись работой. А меня все эти мелочи не должны беспокоить. Все. Скоро буду.

Отключаюсь, выбрасываю окурок в окно, попутно осматривая себя. Да уж вид у меня тот еще. Хорошо, что у меня есть привычка держать в кабинете запасной комплект одежды. Завожу мотор и резко трогаюсь с места: надо поторопиться, если не хочу ночевать сегодня в клинике. А я не хочу, потому что дома меня ждут уют, домашние пироги и маленькая девочка с огромными голубыми глазами.

День пролетает незаметно. Слава богу, операции проходят успешно, как по учебнику. Если бы Сеня еще не нудел, день можно было бы считать идеальным.

Вообще в последнее время мой партнер мне очень не нравится: у него разговоры лишь о деньгах, деньгах и еще раз двадцать о деньгах. И все чаще его предложения были одно безумнее другого. Причем в самом плохом смысле. В самом начале я очень жалел и злился, что мы с Арсением договорились, что все истории болезни будут проходить через меня, и ни одна операция не будет проведена без моего ведома. Я хотел только оперировать, лечить людей, пусть даже и из криминальных кругов. Медицина – моя жена и любовница в одном лице, которой я никогда не изменю. Похоже, она навсегда останется номер один в моей жизни.

Но сейчас я понимаю, что то решение, принятое несколько лет назад, было едва ли не самым здравым за всю мою карьеру. Потому что я являлся стоп-краном для Арсения и тем лицом, который поддерживал авторитет клиники.

– А я сказал, Сеня, что мы не будем ушивать влагалище жене депутата!! Для этого есть другие клиники, у нас немного иной профиль, забыл? Вот если она поучаствует в перестрелке, поножовщине, милости прошу, лично зашью все в лучшем виде. А вот этой хренью, что ты, не стесняясь, мне предлагаешь, я не занимаюсь!

– Ты что не слышал, какие они деньги предлагают?! Даже если мы пригласим врача из другой клиники, мы останемся в плюсе! Да и я, знаешь ли, не бессмертный, чтобы депутату в такой просьбе отказать!

– А почему бы им не пойти в ту клинику, где работает этот самый врач?! Я сказал нет, Сеня, и это не обсуждается. Я не буду подписывать никаких бумаг.

– Да потому что ни одна клиника в городе не гарантирует такой уровень конфиденциальности, как у нас! – продолжает распыляться партнер.

– А пришлый врач ее гарантирует? – спрашиваю спокойно, вешая свой медицинский костюм в шкаф.

– С теми деньгами, что платит депутат за милую интимную прихоть своей супруги, этот врач себе сам рот зашьет, – продолжает уговаривать Петренко, чем выводит меня из себя.

– Заткнись, Арсений. В конце концов, я забочусь о репутации клиники!

– Ты о ней не особо заботился, когда притащил ту бомжиху с пробитой башкой, – тут же задирает меня Сеня в ответ.

А я резко разворачиваюсь, хватаю его за грудки и хорошенько трясу пару раз, процедив сквозь зубы:

– Еще раз скажешь так пренебрежительно о моих пациентах, я тебе нос сломаю. И тебе придется побегать и поискать хорошего пластического хирурга, потому что я документы на твою операцию не подпишу, – с этими словами я отпускаю Петренко, отталкиваю от себя и иду на выход, не дожидаясь, что он мне ответит.

Почему-то упоминание о Мадине именно Арсением, еще и в таком ключе, вывело меня из себя. Я тут же вспомнил, в каком состоянии ее доставил в клинику несколько дней назад. И снова кулаки сжимаются от ярости, что пеленой застилает мне глаза. И хочется узнать, докопаться до истины, кто такое сотворил с бедной девочкой? От кого она прячется? Но ответы на эти вопросы знает только Мадина, и я сделаю все возможное, чтобы она доверилась мне и рассказала. Чтобы знать, от кого надо защитить эту малышку.

Улыбаюсь, вспоминая ту милую переписку, которую мы вели в перерывах между моими операциями:

«Приняла таблетки, обезболивающее действует, спасибо. Я надеюсь, не отвлекла тебя от операции!»

«Молодец, отдыхай, не вздумай вставать! P.S.: в операционную телефон нельзя брать, он остается всегда в кабинете»

«Я не знала. Хорошего дня! P.S.: ты любишь рыбу?»

«Я сказал не вставать, у тебя постельный режим! Накажу! P.S.: я люблю любую домашнюю еду»

Этот обмен сообщениями мне больше напоминает переписку двух нежно любящих друг друга супругов. И ловлю себя на мысли, что практически не знаю эту девочку из прошлого, но не ощущаю дискомфорта от того, что она живет в моей квартире. Более того, я понял, что не прочь, если бы она там задержалась…

Выруливаю со стоянки и мчусь в сторону дома. Сегодня мне удалось вырваться пораньше, даже можно сказать в детское время, и я, превышая скорость, чего раньше никогда за мной не водилось, спешу к Мадине. Моей Мадине. Не помню, в какой момент я стал называть эту девочку своей, но я думаю так и никак иначе. И сделаю все возможное, чтобы она ответила мне взаимностью. В конце концов, не зря нас свела судьба спустя столько лет.

Паркуюсь, беру пакет с вещами, и направляюсь в сторону дома, как меня окликает удивленный, до боли знакомый голос, который я предпочел бы не слышать…да никогда, блять.

– Лев? Неужели это ты?! Глазам своим не верю!

Я чуть поворачиваю голову и вижу Аню, свою бывшую женщину под руку со стареющим, но молодящимся мужчиной. Судя по их кольцам на пальцах правых рук, они муж и жена. С чем их и поздравляю, мир и…, тьфу, блять, это же из другой оперы, совет да любовь их дому.

Стоит отметить, что годы, что мы не виделись, Аню не пощадили: нет, она не выглядит плохо (еще бы! С таким-то количеством денег, которые она наверняка тратит на салоны), просто при первом же взгляде на женщину, которую я когда-то любил, видно, что она потасканная, грязная, что в ней нет ничего светлого и чистого. Да и никогда не было, наверно. Это только я был ослеплен своими чувствами и глядел сквозь призму искажающих реальность очков влюбленности.

Аня выглядит вульгарно: ультракороткое платье, совершенно не сочетающиеся пальто и сумка, сапоги – ботфорты довершают образ шалавы. Красная помада, бриллиантовые серьги и кольцо буквально вопят о благосостоянии их владелицы, также громко, как и о том, что у нее отсутствует чувство стиля и вкуса. На ум почему-то приходит Мадина, которая очаровательна и без грамма косметики, с этими гематомами, в том мешковатом спортивном костюме. Искренность и скромность делают ее желанной женщиной, а чистота и невинность – неповторимой. Слегка трясу головой, отгоняя мысли о той, кто я уверен, ждет меня дома. Потому что даже мысленное сравнение этих двух женщин – чистой воды богохульство.

Муж Ани старше ее где-то лет на двадцать, если не больше. Седина уже то тут, то там серебрит некогда темные волосы. У мужчины явно проблемы с лишним весом, о чем свидетельствует выпирающий «алкогольный живот» и тяжелая одышка. У него короткие, толстые пальцы, маленькие сальные глаза, которые за стеклами очков кажутся еще меньше. Одним словом, не красавец. На сотую долю секунды мне стало Аню жаль, но потом вспоминаю, сколько я бухал и травил чувства к ней, так еще думаю, что мало ей досталось.

– Здравствуй, Аня, – сдержанно, но с кривой ухмылкой отвечаю я.

– Ты стал заниматься частной практикой? Приехал к кому-то из пациентов на дом? – бесцеремонно спрашивает эта женщина, напрочь забыв правила приличия и про стоящего рядом супруга. Конечно, спустя годы, при первой встрече с «почти_мужем» надо спросить про его работу, тем самым «аккуратно» уточнив размер кошелька. В этом вся Аня. И как я не замечал этого, когда мы были вместе?! Господи, если ты есть, спасибо тебе, Господи, что уберег меня от брака с этой меркантильной беспринципной сукой.

– Лев, – протягиваю руку мужу Ани, игнорируя ее вопрос, здороваясь с ним чисто из вежливости.

– Аркадий, очень приятно. Вы знакомы, милая?

– Так, встречались когда-то. В прошлой жизни, – отвечаю вместо Ани, глядя прямо ей в глаза.

– Так как ты оказался здесь? По работе? – настаивает эта нахалка.

– Аня, я здесь живу, – просто и спокойно отвечаю я.

Моя бывшая мгновенно меняется в лице: побледнела, потом резко покраснела, а глаза округлились настолько, что я испугался, что они вылезут из орбит.

– Ты…ты тут…живешь? – изумленно пробормотала она. – Но…как?!

– Да как и все – хорошо живу, – пожимаю плечами, на что Анечка поджимает свои накачанные силиконом губки, а вот ее муж мой юмор оценил.

– Кстати, поздравляю с замужеством. Живите, как в сказке.

Аня тут же натянула на лицо фальшивую улыбку, сильнее схватила под руку Аркадия, склонив голову ему на плечо.

– Спасибо! Мы так счастливы, правда, милый? – паршиво играешь на публику, Анечка, аж зубы сводит от твоей слащавости. – Ну, а ты, Лев? Не женился?

– После выходки одной шлюшки понял, что свобода – это круто, и расставаться с ней, равно как и жениться, точно не планирую. А сейчас прошу меня извинить, мне пора, меня ждут.

Разворачиваюсь и иду к своему подъезду, мечтая побыстрее оказаться рядом с Мадиной. Черт, если я и дальше буду сталкиваться со своей бывшей, придется серьезно задуматься о смене квартиры.

И снова, едва я переступил порог, меня встречают фантастические запахи еды. И Мадина смущенно выглядывает в коридор, протирая руки полотенцем. Завтра же займусь поиском помощницы по дому, иначе моя «пациентка» не только не выздоровеет, но и остатки здоровья угробит, проводя все свободное время на кухне. Спора нет, мне очень приятна эта женская забота, хочется снова и снова возвращаться домой, испытывать все эти чувства, которые для меня в новинку. Да, именно так. С Аней все было по-другому: тогда я был ослеплен ее красноречием, выкрутасами в постели и умело поданной внешностью. Я был болен, отравлен. С Мадиной же все иначе: я понимаю, что против моей воли у меня зарождаются чувства к этой девушке. Она такая добрая, ласковая, нежная и беззащитная. Хочется схватить в охапку и целовать эти розовые пухлые губки, ласкать, чтобы шептала только мое имя, чтобы мило смущалась, потому что этот ее румянец заводит меня, черт побери, похлеще самой развратной проститутки. Хочется, чтобы она была моей. Не только телом, но и душой. Со всеми ее страхами, тараканами и заморочками. Потому что я хочу стать тем, кто усмирит этих самых букашек в ее голове и выстроит в ровный ряд.

– Привет, – улыбается, мило краснея и опуская глазки в пол. А я чувствую, что мой член в штанах заметно напрягается и доставляет дискомфорт. Только этого мне сейчас не хватало! Я, кажется, знаю, чем буду заниматься сегодня в душе…

– Привет. Я что тебе сказал насчет готовки? – наигранно строго спрашиваю эту дерзкую девчонку, которая очень забавно выглядит в моих штанах с затянутыми шнурками на талии и футболке, которая на ней больше похожа на платье. Невольно улыбаюсь: мне определенно нравится видеть эту девочку в своих вещах. Нравится, что она будет пахнуть мной.

– Но не сидеть же нам голодными! – восклицает она, нахмурив бровки и даже притопнув ножкой. – Что? – распахивает еще больше и без того огромные глаза, когда я все же не выдержал и рассмеялся.

– Ты такая забавная, когда сердишься. И такая милая в этом наряде.

А она снова краснеет и отводит взгляд.