Кланы Четырех Ветров. Том 1
– Уважаемый Бай, как же нам успокоиться? Он всех нас погубит! – возмутилась Яо Мэйли.
– Глава Яо, вы когда-нибудь задумывались, почему именно наши кланы уважают и чтят? Полагаете, только за неоспоримую силу и влияние? Кланы Четырех Ветров всегда поступают по справедливости. Пока мы справедливы – нас будут уважать. Давайте не будем раскидываться ложными обвинениями. – Бай Циу взглянул на Яо Мэйли холодным взглядом, и девушка тут же закрыла незатыкающийся рот. Затем Бай Циу медленно перевел небесную бездну глаз на главу Восточного Ветра. – Глава Лэй, надеюсь, вы не станете отрицать, что, несмотря на использование темной печати, именно это решение главы Чжао уберегло большинство адептов вашего клана?
– Верно, глава Бай, вы, как всегда, правы. Но разве это оправдывает применение запретных техник? Все мы знаем, к чему подобное может привести. – Лэй Бао нахмурил лоб, почтительно склоняя голову, опустив в пол виноватый взгляд.
– Не оправдывает. Но спасенные жизни вполне уравновешивают применение одной темной печати. Полагаю, на первый раз простить эту оплошность главе Чжао не составит нам труда.
– Кто же сможет ручаться, что он не использует эту же печать на нас самих?! Ему не составит труда, ударив в спину, пролить кровь одного из нас и призвать золотого змея! – вмешалась Яо Мэйли. Нрав этой девушки никогда полностью не станет покорным, лучше она умрет, чем покорится кому-то. Как бы она ни уважала слово главы Бай, сдерживать себя могла далеко не всегда.
– Я за него ручаюсь. Можете убить меня, если глава Чжао нападет на одного из вас, – не раздумывая, холодно произнес Бай Циу.
Оставшиеся главы не сдержали возмущенных вздохов. Никто не ожидал, что сам глава Западного Ветра поручится за треклятого, ненавистного всеми Чжао Вэйюэ, поставив на кон свою голову.
* * *Пока мысли сплошным потоком пролетали в голове Яо Мэйли, последний лучик солнца потух. Как и ожидалось, всего через мгновение после потемневшее небо окрасило парящее багряное перышко, словно лепесток яркого пламени ночного костра.
Перышко вырвало Яо Мэйли из терний мыслей. Девушка протянула к нему тоненькую аккуратную руку с длинными пальцами. Красное перышко коснулось ее белоснежной ладони. От него исходил легкий жар, но он не обжигал, лишь слегка согревал нефритовую кожу. Яо Мэйли залюбовалось красками, играющими на крошечном огоньке в ее руках.
Фэнхуан не заставил себя долго ожидать. Примерно через четверть часа перед глазами Яо Мэйли предстала полыхающая огнем благородная птица, размахивающая необъятными крыльями. Птица, способная затмить само солнце яростью своего пламенного сияния. Длинная шея с плавным изгибом, внешне подобна лебединой, но от Фэнхуана исходила настолько мощная энергия, что шею было вернее сравнить со змеиной, причем с самым коварным и ядовитым видом. Перья на голове топорщились, покрытые золотом, подобно Императорской короне. Туловище было полностью покрыто искусными цветными узорами. Даже искусство лучшего мастера своего дела уступило бы птице в поединке. Фэнхуан присел рядом с Яо Мэйли на раскидистую ветвь древнего дерева. Несмотря на огромный размер духа, ветвь даже слегка не прогнулась.
– Прекрасная дева, ты сохранила мое перо? – Мягкий мелодичный голос разлился нотами по вершине горы Тайшань.
Яо Мэйли только после обращения к ней смогла отвести от птицы завороженный взгляд и поспешила протянуть руку с багряным пером к Фэнхуану. Как только дух птицы увидел свое перышко, он улыбнулся одними лишь раскосыми черными глазами-бусинами. Перышко вспыхнуло настоящим огнем и превратилось в пепел. Между пальцев белоснежной ладони скатились серые частицы, подхваченные ветром, и взмыли высоко к Небесам.
– Благодарю за заботу о частичке моей души, прекрасная дева. Чего ты желаешь? Я исполню любое желание, но всего одно, – ворковала огненная птица.
Яо Мэйли на мгновение задумалась над вопросом. Изначально в ее планы входило просить Фэнхуана, чтобы тот согласился стать ее духом-покровителем. Но недавние размышления о злосчастном Чжао Вэйюэ натолкнуло ее на другую мысль. Почему бы не попросить птицу, чтоб глава Чжао навеки исчез из их мира? А самой поискать другого духа для приручения.
Но разве это было ее истинное желание? Она желает этого ради кого? Ради чего? Ради безопасности всех кланов? Или из-за собственно страха перед главой клана Северного Ветра? Нет, она не посмеет признать себе, что боится его. Придет время, и она самостоятельно уничтожит Чжао Вэйюэ, без чьей-либо помощи! Обязательно уничтожит! Вот еще сталось ей растрачивать свое желание на эту бездарность!
– Великий Фэнхуан, мое единственное желание – чтобы ты согласился на мою просьбу. Стань моим духом-покровителем и вернись со мной в клан Южного Ветра. – Яо Мэйли склонила голову в легком поклоне. Чувствовалась в этом вежливом жесте некая наигранность.
– Я согласен оберегать тебя и помогать клану. Только я вольный дух. Жить в одном месте, без возможности улететь, ничем не лучше заточения в клетке. Позволит ли моя госпожа мне улетать?
– Я не стану удерживать тебя. Предлагаю стать партнерами, партнеров не держат взаперти. – Яо Мэйли по-лисьи нежно улыбнулась.
– Тогда покажи мне свой клан. – Фэнхуан уменьшился в размерах и устроился поудобнее на плече девушки. Теперь от огромной пламенной птицы осталось лишь крошечное напоминание, сидящее на плече главы Яо.
Глава 8
За смертью следует жизнь
Закатный пламенный шар почти спрятался за горизонт, Бай Циу по-прежнему брел по узкой извилистой тропе. Казалось, он обошел уже всю величественную гору Тайшань. Несмотря на то, что гора кишела множеством разнородных духов, за все время путешествия по горе мечнику никто не встречался. За исключением пары серых зайцев и множества птиц. Духи на заклинателей просто так не нападали, избегая встречи до последнего, пока не столкнутся лоб в лоб. Предпочитали нападать на путников послабее, не тратя чрезмерные силы на более сильных незваных гостей горы Тайшань. Зачем им рисковать своим существованием, самолично провоцируя бессмертных? Только самые свирепые духи нападали на всех без разбора. Их, к счастью, было не так много, как прочих. Но ни тех ни других на пути главы Западного Ветра не встретилось.
Прославленному мечнику не составит труда разобраться с озлобленным духом. Он предпочитал не вмешиваться, если дух не переходил границ и не нападал на простых смертных за пределами горы. Гора Тайшань была своеобразным домом для всех духов. Здесь люди – их гости, а не наоборот. Проникая во владения духов, будь готов ко всему.
Весь путь Бай Циу окружала трель птиц, изумрудная листва и бескрайние скопления деревьев, но вдруг изумительная картина живой природы сменилась другой. Он вышел на поляну, если ее еще можно было так назвать, ведь трава на ней вся высохла и пожелтела. Некогда пышные шапки деревьев хаотично торчали лысыми корягами. Даже звонкие мелодии птиц было слышно лишь где-то вдалеке от гиблого места. В окружении горного леса поляна выделялась сплошным мертвенным пятном, словно грязевой след от сапога на размокшей почве.
Бай Циу присел и протянул руку к некогда живой траве. Даос аккуратно провел по ней пальцами, словно стараясь расчесать безжизненные ломкие волосы. Пока мечник отвлекся, из-за почерневших колон деревьев показалось ярко-зеленое с огненной гривой существо. Это и был Цилинь. На фоне окружающей серости его краски выглядели невероятно изыскано. Грива была похожа на лепестки огня, а лошадиное тело мерцало зелеными чешуйками, словно утренняя роса на траве от игры солнечных лучей. Массивную голову украшали три черных витых рога. Цилинь с грустью в глазах смотрел на то, как трепетно заклинатель поглаживает погибшую траву. Бай Циу сразу не почувствовал его присутствие, но стоило поднять голову, как его взгляд встретился с глубокими черными раскосыми глазами духа. Глава Бай поднялся и в знак уважения слегка поклонился мудрейшему духу этого леса. На удивление, и Цилинь склонил голову перед ним в ответ.
– Что произошло с этим местом? – Бай Циу прервал молчание первым.
– Пять лет назад все здесь играло такими же яркими красками, как чешуя на моем теле. Но однажды на мою территорию ворвался кровожадный Фэй. Его появление всегда несет за собой проклятие всему живому. Ожесточенный дух преследовал заклинателя, а в этом месте поглотил его плоть и душу. С тех самых пор это место безжизненно, у меня так и не получилось излечить его. – Голос Цилиня звучал тихо и размеренно, в нем чувствовалась безмерная тоска.
– Позволь мне попробовать помочь.
Дух позволил. Он не таил надежду, что бессмертный действительно сможет помочь этому месту. Цилинь ощущал силу, заключенную в сребровласом мужчине, но если даже он, двухтысячелетний дух, не смог, то кто сможет? Но Бай Циу предложил свою помощь не просто так. Его матушка владела очень редкой техникой, что впоследствии прозвалась Заклятие Кровавых Вод.
Когда-то в ее небольшом саду росли цветущие дикие сливы. Она почитала и уважала каждый розовый цветочек на деревце. Сад постигла та же печальная участь, что и эту лесную поляну. Только виной тому была давняя ожесточенная битва. Когда на ее клан напали, матушка была еще совсем юной. Она слишком рано познала значение смерти и запах горящей человеческой плоти. Тогда пролилось много крови, погибли ее родители. Клан их был малочисленный и не такой известный, как многие. По большей части в нем воспитывались целители, и напавшие сектанты знали об этом. Это нападение даже битвой трудно было назвать, оно обернулось самой настоящей жестокой резней целого клана.
Они сожгли все, даже сад дикой сливы не пощадили. Трепетное отношение девочки к деревьям дикой сливы возымело свои плоды. Чистое сердце, что болело за каждую веточку, и в тот роковой день было погружено в заботу о любимых деревьях. Матушку Бай Циу уберегло только то, что она ненадолго отлучилась к реке, протекающей за пределами территории клана. Девочка каждый день ходила за чистой водой для своих любимых деревьев. Уходя, девочка даже подумать не могла, что в последний раз видела лица матушки и отца.
Когда она вернулась и увидела, что произошло, из ее рук вывалилось ведерко с водой, а глаза мгновенно затянула пелена слез. Девочка металась между телами погибших целителей и ее друзей, местами еще полыхал бессердечный огонь. Добежав до сада, она нашла своих родителей. Мужчина и женщина сидели под обугленной сливой, опираясь спинами о почерневший ствол. Их руки были сцеплены. Они так и умерли, державшись за руки под деревцем дикой сливой, почитаемой их дочерью. Девчушка бросилась к телам своих родителей, слезы безостановочно текли по ее нежному лицу.
Стирая ладошкой горячие слезы, она оглянулась и ужаснулась от увиденного: ее дорогие деревья сожжены все до единого, а серый дым улетал куда-то в высь к Небесам. В воздухе стоял едкий запах гари, сожженной плоти и железа. Потерявшая все в один миг, девочка припала к земле, вопя от разрывающей детское сердце боли. Трясущиеся ладони неуверенно коснулись лужи крови на хладной земле. Единственным ее желанием в тот момент было, чтобы все ожили и все оказалось лишь ночным кошмаром. В тот день погибших заклинателей спасти не удалось, но кое-что матушка Циу сохранила.
Неожиданно кровавая лужа под испачканной ладонью девочки стала светлеть, превращаясь в чистейшую воду. Она, заметив это, удержала свои слезы и еще раз оглянулась. Вся пролитая ранее кровь на земле начала очищаться, а затем впиталась глубоко в почву. Через какое-то время на обугленных черных ветвях начали пробиваться свежие нежно-розовые цветы дикой сливы. Она сконцентрировалась на духовной силе. Энергия, которая до этого бесконтрольно вырывалась из ее ладони, была незнакомой, девочка почувствовала, как работают ее потоки. Наконец все деревья восстановились, и первым распустилось то, под которым сидели ее родители. Своими детскими ручками она сделала совершенно недетскую работу, похоронив весь свой клан под деревьями дикой сливы. В честь каждой умершей души в ее саду цвело сливовое дерево в память об их несправедливо отобранной жизни.
По прошествии лет, когда траур покинул матушку Циу, она вновь попыталась спасти иссохшее деревце, встретившееся на ее пути. Прорезая полосу на своей ладони, она приложила ее к земле. Кровь стекала из раны в почву, – тогда же девушка вложила духовную силу, мысленно моля об оживлении деревца. Все получилось, ее кровь превратилась в чистейшую воду и подарила дереву второй шанс на жизнь, как и в тот самый жуткий для нее день.
Назвала девушка эту необычную технику Заклятием Кровавых Вод, а позднее обучила ей и своего единственного сына с волосами цвета пепла, смешанного с серебристыми отливами снегов.
Бай Циу обнажил свой меч и прочертил острым лезвием кровавую полосу на ладони. Затем, как и учила его матушка, приложил руку к земле. Дождавшись, когда под ладонью образовалась лужица крови, он применил технику Заклятия Кровавых Вод, вкладывая сильный поток духовной энергии. Когда кровь обратилась водой и впиталась в гиблые земли, он поднялся.
Вокруг все оставалось прежним; ожидая какое-то время, Бай Циу начал думать, что ничего не вышло. Он уже успел расстроиться, ведь искренне пытался помочь. Вероятно, эти земли слишком долго были мертвы или проклятие Фэя невозможно снять даже таким способом. Когда Бай Циу хотел уже признать себе, что точно ничего не вышло, он заметил изумрудные травинки, пробивающиеся в том месте, где недавно пролилась его кровь. Цилинь воодушевись, подошел ближе и, не веря своим глазам-бусинам, начал наблюдать, как трава пробивается к закатному солнцу. Вскоре и на деревьях пробились первые редкие почки.
– У тебя получилось. Ты спас это место; должно быть, ты поистине сильный бессмертный. У тебя доброе сердце. – Цилинь все еще не до конца верил своим глазам с изумрудными всполохами. – Как я могу отблагодарить тебя?
– Я помог не ради благодарности. Но я в самом деле искал встречи с тобой, премудрейший Цилинь.
– Зачем же ты искал меня?
– Слышал, что ты любишь загадывать загадки, а тот, кто разгадает их, возымеет честь стать твоим духовным другом.
– Бывает, развлекаюсь подобным. – Цилинь рассмеялся, стоило услышать про загадки, но смех его был пропитан исключительной добротой. – Ты уже мой друг. Возможно, ты не осознаёшь, что этот лес значит для меня. – Единорог окинул округу раскосым взглядом черных бусин. – Ты спас его частицу, а значит, спас частицу моей жизни.
– Все же у меня есть личная просьба. А я привык просить о своем не во имя благодарности, а заслуженно. – Бай Циу правда не был собой, если получил бы что-то незаслуженно. Помогает мечник всегда безвозмездно и от чистого сердца. Как он мог просить о чем-либо древнейшего духа так просто?
– Раз ты настаиваешь, сойдемся на одной загадке. Слушай внимательно. Три девушки были обращены в цветы на поле, только одной из них было дозволено уходить ночью в деревню, покидая бескрайние поля. Там-то девушка встретила своего возлюбленного. Но каждое утро ей необходимо было возвращаться обратно на поле и вновь обращаться цветком. Тогда-то возлюбленный спросил у нее, возможно ли спасти ее от этой участи. Она ответила ему: «Если ты сегодня придешь строго до полудня и сорвешь из всех полевых цветов именно меня, я избавлюсь от чар и навсегда останусь человеком». Все так и случилось. Но как мужчина узнал свою возлюбленную средь множества абсолютно одинаковых цветов на поле?
Бай Циу глубоко задумался, перебирая разные варианты ответов в голове. Он ступал по небольшому кругу, пальцами растирая точку между бровей. Цилинь с интересом наблюдал за каждым движением заклинателя.
Цилинь в самом деле был безмерно благодарен мужчине за спасение каждой травинки на этой поляне и каждого вновь распустившегося листика на деревьях. Дух решил, что в любом случае выслушает просьбу заклинателя в серебристых одеждах. Даже если тот не сможет разгадать его загадку или даст неверный ответ. Еще больше поразило Цилиня, что среброволосый заклинатель настоял на том, чтобы ему загадали загадку, несмотря на согласие духа выполнить просьбу и без этого пустяка. За всю долгую жизнь духу не удавалось повстречать столь благородных бессмертных. А ему уже давно более двух тысяч лет.
– Кажется, я понял, – спустя некоторое время нарушил тишину глава Западного Ветра, все еще хмуря напряженные брови.
Цилинь легонько кивнул, показывая, что готов выслушать ответ. При каждом движении его мощной шеи огненная грива переливалась под лучами закатного солнца, и создавалось впечатление, что она действительно полыхает, словно лесной пожар.
– Девушка ночью находилась в деревне, а не на поле. Только лишь утром ей необходимо было возвращаться. Значит, пока она была дома, к рассвету остальные цветы покрывала роса. Он нашел и сорвал именно свою возлюбленную, потому что на ее цветке не было капель утренней россы?
– Верно. Для меня редкость встретить столь одаренного путника. Признаюсь, давно никто не удивлял меня, как ты. Я готов выслушать твою просьбу.
– Благодарю хранителя горы Тайшань. Окажет ли Цилинь честь этому даосу стать его духом-покровителем?
Немного подумав, Цилинь ответил, что для него будет честью стать другом и духом-покровителем благородного бессмертного в серебристых одеждах. Может, его двухтысячелетнее существование сможет помочь кому-то еще, кроме природы величественной горы Тайшань.
– Позволь узнать твое имя, – поинтересовался дух.
– Я глава клана Западного Ветра Бай Циу.
Глава 9
Я не убью тебя, потому что с тобой весело
Чжао Вэйюэ закончил чертить печати-ловушки к тому моменту, когда солнце полностью покинуло горизонт. Гору Тайшань постепенно накрывал разрастающийся сумрак, захватывая в свою пучину каждый выступ. Всего у бессмертного получилось отыскать четыре подходящие пещеры. Ему встречались и другие, но они казались слишком мелкими для огромного духа. Вэйюэ остановился, прикрыв глаза, убедился, что чувствует связь с каждой ловушкой, и довольно улыбнулся. Черноволосый мужчина хоть и был высок, но на фоне входа в пещеру казался травинкой средь вековых сосен. Только поистине огромное существо изберет такую пещеру домом. Интуитивно Вэйюэ чувствовал, что здесь они и сойдутся в схватке с Фэем.
В ожидании бессмертный расположился на отвесной части скалы, свесив ноги в бескрайнюю пропасть и улегшись на спину. Сливаясь с черной породой камня, он наслаждался сумрачным видом. У подножья бушевала река с сильным течением. От волнения у Вэйюэ обострились все чувства, и шум воды, бьющейся о камни, раздавался в ушах слишком громко, хотелось закрыть их руками. Думая о чем-то своем, он сфокусировал внимание на ночном небе: небесная пелена казалась единственным умиротворенным местом. Но этому умиротворению было не суждено долго длиться, неожиданно поднялся сильный ветер. Оскалившийся ветер принес вслед за собой черные густые тучи, и не успел Вэйюэ подумать о своем очередном невезении, как полил сильный дождь.
Роскошные черные одежды моментально вымокли и утяжелились. В некоторых местах ткань испачкалась грязью от редеющей почвы, где он лежал. Смирившись со своей судьбой, Вэйюэ даже не думал вставать, решив для себя, что его поднимет с этого места только сигнал ловушки. Дождь лил столь сильно, что через короткий промежуток времени с отвеса срывались сотни струек дождевых вод, поливая слезами хладные земли горы Тайшань.
Долго ожидать себя дух не заставил. Энергетическая нить между печатями в третьей пещере нарушилась. Глава клана Северного Ветра тотчас же вскочил на ноги и ринулся к сигнализирующей ловушке, путь до которой хорошо запомнил. Эта огромная пещера была расположена ближе всех к его месту привала. Вэйюэ как чувствовал, что именно она – то, что ему нужно. От ее входа сразу веяло угнетающей энергией. Когда он остановился перед черным полукругом мрака, до его ушей донесся жуткий рев. Невольно волна мурашек поднялась по вымокшему телу. Хотелось бы верить, что это промозглый холод поднял ряды мурашек, но виной тому был пробудившийся страх от жуткого вопля, доносящегося из глубинной тьмы.
Дальнейшее происходило слишком быстро. Из непроглядной пещеры выпрыгнул смертоносный дух Фэй: монстр с бычьим туловищем и головой, из которой росли демонические рога. Пасть как у свирепых хищников, с бесчисленным множеством острых зубов. Три кровавых глаза пожирали врага, посмевшего вторгнуться на его территорию. Вместо хвоста извивалась ядовитая змея, укус которой будет стоить жизни даже бессмертному. Передние лапищи были оснащены когтями, а задние напоминали копыта, бурая шерсть прорастала на загривке и по всей спине. Существо в несколько раз превышало рост заклинателя.
При встрече с Фэем лицом к лицу первая мысль была бежать как можно скорее и не оглядываться. Только вот бесполезно. Вэйюэ не успел даже меч выхватить из ножен, как дух первый атаковал когтистой лапой. Главе Северного Ветра удалось увернуться, но пропитанные дождем черные одежды Фэй все же украсил четырьмя удлиненными прорезями.
Обнажив меч, Вэйюэ отражал атаку за атакой, параллельно уклоняясь от нападок змеиного хвоста. Он словно бился не с одним, а сразу с двумя превосходящими его по силе противниками. Бой не на жизнь, а на смерть, – о чем только он думал, когда пошел на такой риск?
Изредка Вэйюэ удавалось атаковать в ответ, но меч не наносил особого урона Фэю даже с вложенной в атаки духовной силой. Фэй швырнул даоса лапой в стену пещеры с такой силой, что наземь обрушились несколько камней. Кровь комом поднялась к горлу и вырвалась изо рта главы клана Северного Ветра. Обратив внимание на то, что при сильном ударе камни хорошо осыпаются, он принялся заманивать Фэя, чтобы тот врезался в стену своей тушей. Возможно, это его единственный шанс.
Добиться своей цели вышло далеко не сразу, – пять, а может, семь раз отразить атаку когтистых лап все же не удалось. Сложно сосчитать, сколько ранений получило бренное тело. Кожа покрылась множеством глубоких рваных ран, кровь хлестала из них, смешиваясь с дождем и грязью. Наконец Фэй прыгнул прямо на Вэйюэ. Его мощные лапы оказались в опасной близости от груди мужчины. Бессмертный за миг до выпада успел метнуться к стене и в последний момент увернулся в сторону, уходя из-под атаки. Дух с оглушительным грохотом врезался в стену, обвалив на себя град больших острых валунов. Камни прижали его к земле и ненадолго задержали.
Выигранное время позволило главе клана Северного Ветра начертить в воздухе череду атакующих темных печатей. Золотые символы угрожающе зависли вокруг бессмертного. Стоило духу выбраться из-под завала, вся череда мощнейших печатей направилась прямиком в него. Это действие хоть и ослабило духа, но даже с лап не свалило, а вот Вэйюэ уже не понимал, как ему самому до сих пор удается держаться на ногах.
Фэй взревел от ярости и кинулся в более ожесточенную атаку, ударив когтями прямо по лицу Вэйюэ. Левый глаз накрыл глубокий кровавый порез, начинающийся выше брови и уходящий вниз к щеке. Кровь залила глаз и мгновенно ослепила его. Глава клана Северного Ветра мысленно уже попрощался со своим глазом. Горячая кровь, холодные капли дождя, страх, нарастающая боль во всем теле, усталость, тяжелое дыхание, мечущееся сердце, – все это даос ощущал в одном моменте.
Вэйюэ не сдался и из последних сил вновь сцепился с духом. Они бились, как два разъяренных диких зверя. Две разрушительные волны в морской пучине. Вэйюэ уже не раз отчаянно усмехнулся про себя, как он рассчитывал уговорить Фэя стать его духом-покровителем, – о чем он думал, в конце концов?
Черные одежды практически превратились в багряные, от золотой вышивки не осталось ничего, кровь не останавливалась. Все духовные силы были направлены исключительно на бой. У даоса не было возможности заставить кожу регенерировать. Когда Вэйюэ почувствовал, что ему осталось недолго, Фэй вдруг замер. Смертоносный монстр оскалился в безумной улыбке, змеиный хвост шипел, хохоча. Долгое время они молча смотрели друг на друга. Вэйюэ не понимал, почему дух остановился, ведь до его смерти оставалось совсем чуть-чуть, всего одна атака. Подобно раскату грома, раздались рычащие слова:
– Я не убью тебя, потому что с тобой весело. – Фэй угрюмо усмехнулся.
Вэйюэ опешил от его слов. Во-первых, он не думал, что Фэй умеет говорить, а во-вторых, смысл его слов казался неоднозначным. Было непонятно, как относиться к этому. Мужчина оперся о меч, пытаясь удержаться на ногах, пообещав себе, что на колени точно не свалится. Выплюнув очередной сгусток крови, подкативший к горлу, Вэйюэ нашел в себе силы ухмыльнуться и дать ответ:
– Не думал, что ты умеешь вести беседы.
– Ты первый, с кем я вступил в диалог. До моих речей попросту не доживают. – Фэй подошел ближе и заглянул тремя кровавыми очами в единственный глаз Вэйюэ – левый был залит кровью и напоминал скорее глаз духа, чем человека.
– Очень признателен такой щедрости. – Вэйюэ продолжал ухмыляться, не отводя взор. Теперь они не бились физически, но противостояли друг другу одними лишь взглядами. Напряжение между ними ощущалось так же леденяще, как капли дождя на разгоряченной коже.
