Кланы Четырех Ветров. Том 1
Не упуская возможность, Вэйюэ сразу отправил меч в открытую спину. Темному заклинателю потребовалось меньше мгновенья, чтобы завести руку за спину, и из его ладони вырвались темные сгустки, в миг обернувшиеся вокруг меча, перенаправляя удар в сторону владельца оружия. Вэйюэ успел уклониться, но тонкий надрез на правой руке все же остался. Обращенный против него удар нанес ему ранение, силы незнакомца оказались выше ожидаемых.
– Остановись и объясни, чего ты добиваешься! – сорвался на крик глава клана Северного Ветра, не обращая внимания на стекающую по плечу кровь.
– Значит, все-таки интересно. – Довольно закатив глаза, незнакомец продолжил: – Ты впустую потратил слишком много моего времени, я буду предельно краток. Сила, которой я обладаю, разрушает мое тело, и пока я не придумаю, что с этим можно сделать, часть силы я решил сохранить в сосуде. Сосудом не может стать кто попало, как ты понимаешь, но род Чжао… – незнакомец хмыкнул, уголок губ искривился в зловещей ухмылке, – всегда обладал могущественными золотыми ядрами, только они способны продержаться какое-то время с этой энергией. Твоего брата я выбрал лишь из-за того, что его проще было поймать, ничего личного, глава Чжао.
– П-продержаться какое-то время?
Вэйюэ прекрасно понял смысл сказанного, но произнес это скорее не для того, чтобы уточнить, а оттого, что ему стало действительно страшно за жизнь брата и тошно от самого себя. Он почувствовал себя таким убогим и бесполезным. Не может помочь родному брату, ни на что не способен. Или может? Когда-то он не смог спасти лучшего друга, но родного брата он обязан спасти даже ценой своей жизни, иначе он ни за что себя не простит.
* * *Бай Циу уже час следовал вдоль реки сквозь плотный туман, уже отчаявшись найти Вэйюэ. Но тут его взгляд приковала к себе розовая накидка, валяющаяся меж речных камней. Он подошел и опустился на одно колено, осторожно поднял ее, и от прикосновения длинные пальцы испачкались какой-то зловонной серой жижей, похожей на глину. От жижи исходила странная темная энергия, и осознание, что именно здесь могли напасть на Вэйюэ, укоренилось в сердце Бай Циу.
Поднявшись на ноги, он тщательно осмотрелся и приметил еле заметную дорожку, выпачканную такой же жижей. Не раздумывая, глава Бай бросился бежать по оставленному следу. Бежать пришлось достаточно долго, течения реки давно не было слышно, Бай Циу углубился в густые заросли леса. Он продолжал свой путь до тех пор, пока заросли не стали редеть, а потом и вовсе превратились лишь в парочку низких деревьев. Перед Бай Циу возвышалась каменная скала, уходящая так высоко вверх, что, казалось, по ней можно подняться на Небеса.
След на этом оборвался, но до ушей мужчины донесся тихий стон откуда-то с левой стороны. Бай Циу бросился на звук и совсем скоро заметил сидящего у склона Вэйюэ. Голубые глаза округлились от одного вида главы клана Северного Ветра. Присев перед ним на колени, он бережно обхватил плечи Вэйюэ и немного потряс. Вэйюэ был без сознания, непонятная серая жижа паутиной покрыла его кожу, влажные волосы смешались с серой глиной, черными прожилками обволакивая бледное лицо и плечи. Как Бай Циу ни старался, как ни звал, но ему так и не удалось привести Вэйюэ в чувство, а серая паутина не стиралась с лица, словно слившись с его кожей. Холодная ладонь задержалась на щеке Вэйюэ.
Из-за выступа горы показался многоликий дух. Бай Циу мгновенно заметил его, вскочил на ноги и обнажил свой не знающий жалости меч.
– Что ты с ним сделал?! – направляя меч в существо, прорычал Бай Циу.
– Ничего, у нас с даосом уговор. Он очнется, если пройдет испытание, – раздался басистый гогот в голове Бай Циу. Не скрывая, он посмеивался над сребровласым мечником.
– Если он не очнется, я уничтожу тебя! – с глубочайшей ненавистью произнес Бай Циу, и если бы словами можно было убивать, эти бы точно убили. Главу даже не смутило, что существо общается с ним мысленно. Сейчас он желал только одного, а когда глава Западного Ветра на чем-то сосредоточен, ничто и никто его не отвлечет от цели.
– Если ты убьешь меня, он точно не очнется, – загоготал дух.
Бай Циу, стиснув зубы, сильнее сжал свой меч, кулаки дрожали от ярости, а взгляд мгновенно покрылся мертвенным вулканическим пеплом. «О, нет. Я уничтожу тебя только после того, как лично увижу, что с главой Чжао все в порядке». Одними глазами он произнес то, что так и не сорвалось с его губ. Бай Циу вернулся к Вэйюэ и снова опустился на колени напротив него, с беспокойством осматривая бессознательное лицо. Лицо, которое всегда выражало столько эмоций, сейчас было совершенно пустым. Только морщинка меж бровей, возникшая от сильного напряжения, выдавала в нем все еще живого человека. Тут Бай Циу заметил одинокую слезу, скатывающуюся по щеке главы клана Северного Ветра. Вэйюэ и слезы были настолько же несовместимы, как запад и восток, рассвет и закат, пламя и лед. Отчего в груди главы Западного Ветра что-то содрогнулось и сильно сжалось.
* * *Ученики упустили из виду главу Бай, когда тот рассматривал какую-то подобранную накидку, после чего бросился прочь. Им долго не удавалось найти его, пока внезапный, разрезающий скалы голос главы Западного Ветра, воскликнувший: «Если он не очнется, я уничтожу тебя!» – не вывел учеников из чащи леса. Наконец они увидели Вэйюэ, находящегося без сознания, Бай Циу, стоящего на коленях перед ним, и жуткое серое существо, практически без лица, наблюдающее пустыми впадинами за бессмертными.
Чжао Юйлун не стал больше скрываться и выбежал к ним, остальные ученики решили не показываться.
– Брат!!! – Юйлун, напрочь забыв о том, кто такой Бай Циу, оттолкнул его и сам сел перед Вэйюэм. – Что с ним?! – Юйлун задал вопрос, ни на мгновенье не отводя обеспокоенного взгляда от лица брата.
Многоликий дух снова разгоготался в объяснениях и повторил то же самое, что ранее говорил главе Бай.
– Ему возможно помочь? – решил все же уточнить Юйлун, предугадывая, что дух ответит отказом.
– Нет, он должен справиться самостоятельно.
* * *Когда-то он не смог спасти лучшего друга, но родного брата он обязан спасти даже ценой своей жизни, иначе он ни за что себя не простит. Недолго думая, Чжао Вэйюэ обратился к незнакомцу в сиреневых одеяниях со встречным предложением:
– Я стану сосудом, мое тело и золотое ядро продержатся явно дольше. – Голос звучал решительно, панические эмоции отошли на второй план и заглушились в пучине мыслей.
– Самопожертвование… Мне нравится. Действительно, так у меня будет больше времени найти решение. – Змеиный взгляд светловолосого заиграл новыми эмоциями, искрясь от удовольствия. Нарочито он состроил удивленное лицо, хотя изначально именно таков и был его план. Ему нужен был Вэйюэ, а не Юйлун.
Темный заклинатель в фиалковых одеждах убрал купол одним жестом руки и приказал Вэйюэ сесть рядом с братом в печать. Когда глава клана Северного Ветра переступил контур печати, его моментально накрыла давящая боль, и он отключился. Даже сквозь воспоминание он почувствовал ее, словно все это произошло опять. Кажется, бессмертный ощутил влагу на своих щеках.
Вэйюэ очнулся в каком-то незнакомом пространстве, окутанном пылкой тьмой; он сомневался, что это место существует. Все ощущалось слишком смутно. Глава клана Северного Ветра оставался в сознании, и то, что его окружало, точно было не из его воспоминаний. Разглядеть что-либо было почти невозможно, мрак скрывал любые детали, если они и были. Одно Вэйюэ мог точно сказать, что сейчас он не в своих воспоминаниях, а в реальном времени.
– Ну что, узнал истинное лико? – голос прозвучал на затворках его сознания.
Вэйюэ оглянулся, но так никого и не увидел, он стоял один, поглощенный тьмой. Сейчас ему приходило на ум только одно. Если дух хотел услышать об истинном лике, вероятно, требовалось ответить, в каком из воспоминаний он был самим собой, был искренен и сбросил все свои маски. Что подтверждали ранее сказанные слова многоликого: «Даос имел наглость сорвать мою маску, теперь моя очередь сорвать твою. Ты окунешься в воспоминания своего прошлого, отыщи свое истинное лико». Во всех воспоминаниях он подавлял настоящие эмоции, скрывал их даже от себя самого. Во всех, кроме одного.
На совете глава Северного Ветра носил маску отрешенности, делал вид, что его совершенно не заботит происходящее, но очевидно, что это было не так. В ту ночь, когда на клан Восточного Ветра напали, а он активировал запретную печать, он внушил себе, что действительно хотел спасти больше жизней, но это было не вполне правдой. Он хотел их спасти, но не ради их самих. Ему показалось это выгодной сделкой. Сейчас он всех спасет и станет героем. Уважение к нему вернется, и его перестанут презирать за грехи отца. Но в итоге солнце взошло на западе, а зашло на востоке.
В воспоминании с отцом все было в разы сложнее. Он любил и ненавидел его, больше ненавидел, но глубоко в душе он таил надежду на его снисхождение. Вэйюэ никогда не показывал хотя бы каплю любви к отцу, натягивая маску безразличия. Эту же маску безразличия он натянул, когда сердце лучшего друга пронзил меч. Вэйюэ не проронил ни слезы, хотя был готов захлебнуться в рыданиях, утонуть в них без остатка. Но он не позволил бы отцу увидеть его слабость.
Все маски слетели с него только в тот момент, когда он почувствовал, что его родному брату угрожает реальная опасность. Он должен спасти его, несмотря ни на что, вопреки всему. Тогда, когда Вэйюэ без сомнений принял в себя смертоносную тьму, изначально предназначенную брату. Тогда, когда решился умереть за него. Слеза скользнула по щеке от воспоминаний, что произошло после того, как он поменял золотое ядро брата на свое собственное, и, не решаясь дальше погружаться в него, он поспешил с ответом:
– Последнее воспоминание с моим братом.
– Лишь на пороге смерти самого родного человека слетают маски, которые все мы ежедневно носим, сменяя одну за другой. Ответ верный, я отпускаю тебя, даос, как и обещал. Когда очнешься, не пытайся искать меня, я покидаю эту деревню. Запомни, если мы встретимся еще раз, второго шанса спастись не будет.
Вэйюэ не успел ответить, как что-то невесомое толкнуло его в грудь, и он провалился в бездну, словно сделал последний шаг со скалы в обрыв. Зрение постепенно прояснялось, он зажмурился, потерев веки руками, а когда открыл глаза, яркий свет резанул их, отчего пришлось снова зажмуриться. Непроизвольно он нахмурился.
– Брат! Брат! Ты очнулся? – Заметив движение, Юйлун принялся трясти его за плечи.
Услышав голос брата, Вэйюэ не поверил своим ушам… «Юйлун?! Какого демона он тут делает?!» Вэйюэ широко распахнул глаза, голова немного покалывала, а место, где находилось золотое ядро, давало о себе знать тянущейся тупой болью. Эта боль давно породнилась с телом, с того дня она всегда сопровождала даоса, не утихая ни на миг. Рука машинально потянулась к беспокоящему месту, Вэйюэ издал тихий стон. Эта боль отвлекла его от желания прямо сейчас устроить взбучку Юйлуну.
Сознание окончательно вернулось, и он увидел перед собой стоящих на коленях Бай Циу и Юйлуна. В их глазах читалась яркая тревога, они рассматривали его, не моргая.
– С тобой все в порядке? Я… – хотел продолжить глава Бай, но его перебил Вэйюэ:
– По-вашему, я умер? Чего вылупились так?!
Вэйюэ окинул этих двоих пустым взглядом, встал и пошел прочь, сам не понимая, куда именно, но отчего-то у него совсем не было желания разговаривать и терпеть чье-то общество. Попутно он окинул взглядом пространство в поиске многоликого, но тот словно сквозь землю провалился, сдержав свое слово. Вэйюэ этому был несказанно рад – не придется с ним сейчас разбираться; но он запомнил эту тварь и так просто ее не отпустит. От внимания Вэйюэ не ускользнули и другие два ученика в черном и красном одеяниях, прячущиеся за деревьями, но он только хмыкнул себе под нос и не придал этому значения. Единственное, чего он желал, – как можно скорее смыть с себя этот день.
Глава 5
Новые тайны
Морально истощенный Вэйюэ вернулся на постоялый двор «Тутовая встреча» только глубокой ночью и сразу направился в свою комнату, рассчитывая как следует выспаться. Ранее он успел сходить в местную небольшую купальню и отмылся от серой слизи, окутавшей его лицо и тело. Перед посещением купальни глава Чжао прикупил новые одежды, ведь старые оказались безвозвратно испорчены. В захудалой деревне не удалось найти изящных тканей, Вэйюэ пришлось согласиться носить дешевые обноски скудных серых цветов, но все же это было лучше, они хотя бы чистые. Раз с многоликим духом все так сложилось и тот сам предпочел исчезнуть, задерживаться в деревне нет смысла. В его планы хорошенько отдохнуть вмешался ожидающий в покоях, предназначенных Вэйюэ, призрачный мужчина.
«Глава Бай… И давно ты сидишь здесь? Да как тебе только удается быть таким… Таким навязчивым?!» Возмущаться сил не было, Вэйюэ сделал вид, что не заметил его и, пройдя мимо и полностью игнорируя присутствие мечника, принялся раздеваться. Двое бессмертных молча одаривали друг друга многозначительными взглядами, не решаясь заговорить. «Интересно, когда нервы главы Бай сдадут и он уйдет прочь», – задумался глава Северного Ветра, расчесывая струящиеся по спине черные волосы, все еще влажные после купания. Но нервы Бай Циу оказались крепче, чем рассчитывал Вэйюэ.
– Я принес паровые булочки[13], поешь. – Бай Циу указал на низкий столик и предложил сесть напротив него.
– Скажи, ты ударился головой, пока меня искал? Бессмертным нашего уровня совершенствования[14] не обязательно принимать пищу, неужто забыл? – сложив руки, парировал Вэйюэ, но Бай Циу ни капли не возмутился, по-прежнему указывая на место, куда предложил сесть ранее.
Вэйюэ сдался под невозмутимостью голубых ледников, проникающих в самую душу, решив присесть, но к булочкам показательно не притронулся. Его одновременно злило, что мужчина напротив так на него смотрит, но также не хотелось упустить хотя бы мгновения услаждения этим взглядом. Черные глаза, похожие на солнце после затмения, рассматривали сереброволосого мечника, и со стороны казалось, что их взгляды говорят намного больше, чем произносят губы. Губы могут лгать, но не глаза. Иногда необходимо время, чтобы разгадать значение во взгляде, устремленном на тебя.
Только вот булочки Циу принес не ради того, чтобы его накормить. Он понимал, что в этом нет необходимости, но ему искренне захотелось позаботиться о ком-то. И этим «кем-то» оказался колючий глава клана Северного Ветра. Возможно, стоило придумать лучший способ проявления доброты, но мечник просто не умел, не понимал, как необходимо заботиться. Циу видел подобные странные поступки у смертных, как они друг друга кормят и улыбаются за едой, и учиться он мог только на этих редких моментах, что иногда успевал заметить.
– Я отправил учеников обратно в клан, со своими адептами разбирайся сам, а про Се Ди я сообщу главе Яо по прибытию, – обернул течение реки в другую сторону Бай Циу.
Ученики перед отбытием успели подробно поведать главе Бай всю историю про их встречу с Лудунем. Глава лишь глубоко задумался над невозможностью подобной ситуации, лицо не отражало даже малейших эмоций. После обдумывания их слов краски вернулись к бледным щекам, он строго приказал ученикам никому более не сообщать об этом и даже шепотом не сметь обсуждать между собой на территории кланов. Среброволосый мечник хотел обсудить то, что узнал, с главой Чжао, но вовремя понял, что сейчас не самое время, – кажется, Вэйюэ не в настроении.
– Чего с ними не вернулся?
Когда Вэйюэ задавал этот вопрос, в его голосе прозвучало невольное смущение. В голову закралась мысль, что Бай Циу решил не возвращаться без него, потому что беспокоился. Но, конечно же, это оказалось не так, ответ развеял все сомнения:
– Мы еще не закончили с многоликим. Когда ты очнулся и ушел, я так и не смог его найти.
Глупо было позволять себе думать об этом, их друзьями-то нельзя назвать. Они вынуждены общаться лишь как главы кланов Четырех Ветров, с чего бы Циу о нем беспокоиться? На мгновение смягчившееся лицо Вэйюэ после отстраненного ответа Бай Циу вновь закаменело, и привычная ухмылка вернулась к его губам. Защитная реакция его бренного тела – он всегда ухмылялся, когда ему плохо. И чем больнее, тем более дикой выглядела ухмылка на его лице.
– Многоликий покинул деревню, не беспокойся. Можешь возвращаться.
– Тогда вылетаем утром.
На слове главы Бай «вылетаем» Вэйюэ сразу понял, что тот улетит первым и не станет его ждать, Бай Циу всегда просыпался раньше восхода, словно соревнуясь с ним. Это Вэйюэ любил поспать лишний час, а то и три, его ждать смысла не будет, так зачем говорить во множественном числе? Бай Циу направился к выходу из комнаты, но, задержавшись в проходе, напоследок обронил, придав своему голосу несвойственную мягкость:
– Съешь, пока горячие. – Дверь за призрачной фигурой закрылась, но теплота нескольких произнесенных вскользь слов осталась греть холодные стены.
* * *Глаза удалось разлепить ближе к обеду. Размеренно передвигаясь по комнате, Вэйюэ оделся и собрался улетать. Но стоило распахнуть створки дверей, как глава Северного Ветра столкнулся с главой Западного Ветра прямо на пороге комнаты. Беспокойные сны о прошлом преследовали бессмертного всю ночь. Желая как можно скорее вернуться в клан, он направился к выходу. Кто бы мог предположить, что он столкнется с главой Бай. Удивление застыло на измотанном лице Вэйюэ и вырвало из мыслей, застрявших в голове.
По рассуждениям Вэйюэ, глава Бай еще на рассвете должен был покинуть деревню, но по неизвестной причине стоял прямо перед ним вплотную, на входе в его покои. «Что ты здесь забыл?» Желая как можно скорее покончить с недоразумением, возникшим между ними, они коротко поприветствовали друг друга и сразу направились к выходу. Каждый делал вид, что так и должно быть, но легкое смятение притаилось в душах мужчин. Их пути разошлись в воздухе на подлете к территории кланов Четырех Ветров: клан Западного Ветра находился немного дальше клана Северного Ветра. Весь путь домой бессмертные поддерживали молчание, а кончики их ушей горели от смущения.
Первым делом Вэйюэ намеревался встретиться с младшим братом, и ему повезло – даже искать не пришлось. Братец сам попался на глаза, как только Вэйюэ спрыгнул с меча на землю.
– Юйлун, – прозвучал строгий голос, от которого юноша вздрогнул и резко обернулся.
– Брат! То есть… Глава Чжао! – со всей вежливостью поклонился Юйлун, понимая, как сильно он провинился. Вэйюэ пронзал взглядом несносного мальчишку, как меч – плоть своей жертвы, пока тот ждал продолжения.
– Глава Чжао, мы с друзьями беспокоились и решили следовать за вами… – Наконец Юйлун смог вымолвить хоть что-то связное, помимо звуков, подобающим животным: «Э-э», «Ну-у», «То есть».
– Очень разумно! – перебил Вэйюэ, не желая выслушивать оправдания. – Напомни, может, я запамятовал? Силенок-то хватило бы нам помочь, а не создать дополнительных проблем? Может, ты столь же умелый мечник, как глава Бай? Или хочешь заявить, что стал сильнее меня? Может, уже и главой клана Северного Ветра станешь? Ответь мне, Юйлун, раз смеешь считать себя таким самостоятельным!
– Брат, нет! Конечно, нет! Я… Прошу простить мою глупость! Я был неправ. – Юйлун поклонился еще ниже, его голос задрожал от волнения, – он только сейчас осознал, что они действительно могли стать лишь обузой. Но Юйлун ничего не мог с собой сделать, ему очень хотелось быть надежной опорой своему старшему брату.
Вэйюэ оставался крайне строг с младшим братом с тех самых пор, как Юйлуна похитил темный бессмертный со змеиными глазами, в фиалковых одеждах. Он боялся, что история может повториться снова, ведь темная, разрушающая сила по-прежнему была в золотом ядре Вэйюэ. Он волновался, ведь это означало, что темный заклинатель так и не нашел решения своей проблемы, вероятно даже не спешил искать. Чего от него еще ожидать? Бессмертному может понадобиться и дополнительный сосуд, а может, тело Вэйюэ в итоге не выдержит и его заменят братом… Кто знает, сколько еще лет ему придется играть роль сосуда? Кто мог бы гарантировать безопасность Юйлуна? Лучше уж тот будет в клане и поменьше высовывается, здесь больше шансов его защитить.
Помимо этого, опасность находилась еще ближе: прочие кланы, не входящие в Четыре Ветра, затаили глубочайшую обиду на главу Чжао Вэйюэ, а значит, и на его кровного брата. Если кланы Четырех Ветров не могли объявить войну или напасть друг на друга без крайне веской на то причины, то остальные кланы мало что сдерживало. Они более безрассудны, и у них развязаны руки, некоторые главы готовы рискнуть всем, даже погубить свой клан ради минутной мести роду Чжао. Открыто выступать и вторгаться на территорию Четырех Ветров они не станут, но кто им помешает избавиться от Вэйюэ и Юйлуна за ее пределами? Ведь, будем честны, никто из оставшихся трех глав не станет переживать, если главы Северного Ветра неожиданно не станет, скорее они, наоборот, возликуют. Кто-то сделал грязную работу за них, осуществив их тайные желания. Когда-нибудь враги непременно нападут, до сих пор их сдерживал страх перед главой Северного Ветра, но и ему придет конец. Злоба зародилась в сердцах от безумств отца Вэйюэ и Юйлуна и по наследству перешла к братьям. Сыновья расплачиваются за грехи своего отца. Справедливо ли это? Ответ никого не заботит.
– Отправляйся с учеником Янь в библиотеку, и оба десять тысяч раз перепишите правило: «Не покидать территорию клана Северного Ветра без личного одобрения главы Чжао», – потом отчитаетесь мне. И пиши красиво! Не понравится хоть одна линия – заново отправлю переписывать. Все понятно? Стоит напомнить, как мне сложно угодить?
– Не стоит, ученик все понял! Ученик немедленно пойдет и прямо сейчас найдет соученика Янь!
Младший брат быстро скрылся с глаз, не желая играть с судьбой, драконя старшего брата. Вэйюэ, проводив Юйлуна неотрывным взглядом, после решил посетить место тренировок на заднем дворе, где сейчас трудились остальные ученики его клана. Бессмертный раздал разного рода задания лично каждому и, убедившись, что все начали отрабатывать новые боевые упражнения, покинул их. Когда-нибудь и эти ученики постигнут бессмертие, а сейчас им остается лишь бесконечно тренироваться. Наставник был из него так себе, глава Чжао редко удостаивал вниманием учеников клана Северного Ветра, но старался индивидуально подбирать схему обучения каждому.
* * *Перед тем как они разошлись с Бай Циу, тот сообщил ему, что собрание пройдет через два часа. Разговор с братом и тренировка учеников заняли большую часть этого времени, в данную минуту Вэйюэ пересекал порог Зала собраний, на удивление даже не опаздывая. После вежливого приветствия главы обсудили многоликого духа, беспокоящего деревню Саньюй, затем перешли на другие не менее важные темы. Вэйюэ, разодетый во все черное, стоял, словно тень, помалкивая большую часть оставшегося собрания.
– Главы, через три дня наконец настанет великий день. Нам предстоит отправиться на гору Тайшань и каждому приручить своего духа-покровителя, – вежливо говорил глава Восточного Ветра Лэй Бао. Пряди светло-каштановых волос, выбивающиеся из прически по обе стороны лица, струились водопадами на самую грудь, мягкий взгляд излучал свет, искусно сшитые голубые одежды опоясывал синий шелковый пояс.
– Выбирайте духа с умом, не переоцените свои силы. Пренебрежение этими простыми истинами может грозить смертью. Дух станет нашим отражением, и если добровольно подчинится, то никогда не предаст, – продолжила глава Южного Ветра Яо Мэйли. Сегодня она выглядела роскошнее прежнего, шелковистые волосы цвета коры орешника, собранные в высокий хвост, скрепленный одиннадцатью серебряными кольцами у основания, доходили до поясницы. Алые ткани одежд изящно выделялись в сравнении с самым ярким закатом, расстилающимися по небу красными лучами солнца.
Вэйюэ давно ожидал, когда этот день настанет: приручение духа – один из запасных планов, что он продумывал для защиты своего младшего брата и клана Северного Ветра. Приручать даос собрался не простого духа, он выбрал самого безжалостного и кровожадного монстра среди них. Тем самым он собирался нарушить простые правила, ранее объявленные Яо Мэйли. Но риск того стоил, ведь это повысит его влияние среди всех кланов.
Бай Циу не проронил ни слова за все собрание, даже насчет многоликого пришлось отчитываться в одиночку Вэйюэ, хотя он совершенно не желал ни с кем разговаривать. Только вот главу Бай не посмеют беспокоить, а такого, как он, запросто. Вэйюэ, в свою очередь, утаил все про испытание, что его заставил пройти дух, рассказав лишь часть произошедшего у реки.
Не то чтобы Бай Циу ранее выдавливал из себя на советах больше парочки замудренных предложений, но совсем не издать ни звука и стоять обреченнее солнца, что бескомпромиссно затмевает луна, – не совсем свойственно для ответственного мечника. Кажется, мысли его витали где-то в другом измерении, но никто, кроме Вэйюэ, не обратил на это внимания, а он тем более не стал бы уточнять, что беспокоит Бай Циу.
