Махно. Полковая казна

– А вы хлопчики, чьи будете?, – обратился он к близнецам.

– А мы сами не местные, нас с Эстонии судьба сюда закинула. У отца мельница своя была, вот сельчане и упросили его продать излишки муки в Советскую Россию. Поехали мы всей семьей и два дядьки ещё с нами были. Только не доехали. Под Псковом напали лихие люди на наш обоз и всех перестреляли. Как мы остались живы, одному Богу известно. В общем, помыкались мы, натерпелись. А как ноги сюда вывели, сами не поймём-, ответил Савик.

– Так мы земляки, я то же из Эстонии, обрадовался Ивар, и перешёл на эстонский. Рудик с радостью подхватил родную речь и они особнячком стали болтать (наверное, о жизни).

Глубокой ночью я проснулся, от какой-то возни в доме. Выйдя из своей комнаты, я понял, что вернулись Магеридж и Луи. Маккольм увидав меня, поманил к себе и сказал,

– Володя, если вдруг тебя кто-либо спросит, скажи что всю неделю, мы с Луи, были дома и почти никуда из дома не отлучались. Это очень важно.

– Хорошо, другого ответа от меня не услышат, – серьезно сказал я.

Глава 6

– Твои подозрения, Володя, в отношении Проценко, были не беспочвенны, – сказал американец, – Мы были в Малиновке. Местные жители рассказали нам, как неделю назад в селе пропал мальчонка. Раньше то же были случаи пропажи детей, но в этот раз пропал сынишка председателя сельсовета. Мать, потеряв сына, бегавшего во дворе, сразу кинулась в сельсовет, а там как раз прибыл отряд красноармейцев за очередными поборами сельчан. Отец мальчонки, взмолился и упросил командира прочесать близлежащие хаты. Командир поднял солдат по тревоге, и они принялись прочёсывать хату за хатой. И вот, в хате Проценко они наткнулись на жуткую картину. В сарае лежал уже обезглавленный малец, а жена Проценко орудовала над трупиком кухонным ножом. В углу, с бутылкой горилки сидел сам Проценко. Солдаты выволокли их во двор. Сбежавшиеся сельчане накинулись на людоедов, и в буквальном смысле порвали их на куски. Потом в сарае нашли закопанные головы ещё шестерых детей. Так что, Володя, считай, что тебе повезло – .

Меня передернуло от мысли, что не проснись я, в ту ночь, такая же участь ждала бы и меня. Всю ночь я слышал, что домочадцы не спят. Кто то ходил, что то передвигали и волокли по полу. Постоянно слышались приглушённые голоса.

Утром, опять упросив Оксану дать немного еды, я выбежал в сад к ребятам. Перекусив, они все же решили пойти и выяснить обстановку.

Зайдя в дом, я пошёл в библиотеку, в надежде спокойно почитать. Но вскоре я невольно стал очевидцем следующего разговора. Говорил Луи,

– Обстановка крайне сложная, ОГПУ, наступает нам на пятки, по этому я принимаю решение о закрытии миссии «Красного креста» и консервации нашей деятельности по сбору информации. Совсем не вовремя лорд Бэррет озвучил в Лиге Наций, данные по голодомору в СССР. В ОГПУ совсем не дураки сидят и сразу сообразили, откуда пошла утечка информации. Да и связной после встречи здесь в доме с Магдой, как в воду канул. По этому завтра Магеридж с Володей отправляются в Ленинград, к родственникам ребёнка, благо, что у него случайно остались сопроводительные документы, выданные Сельсоветом. С проездными документами будет гораздо проще. Я и Магда, отправляемся в Киев в протестантскую миссию. Постараемся там переждать тяжелые времена. Ивар переходит на нелегальное положение и остаётся в Юзовке для связи и контроля над объектом. У них с Оксаной сложились серьезные отношения, смогут вдвоём устроиться как муж и жена – все это было сказано уверенным, спокойным голосом человека, привыкшего к тому, что его слушали и ему подчинялись, – А теперь три часа на сборы и в ночь уходим.

Но у Кукловода свой сценарий пьесы под названием жизнь. И марионетки будут послушно выполнять задуманное им. Не прошло и часа, как возле особняка послышался конский топот, кто то резко, по-военному отдавал команды и в дверь дома бесцеремонно начали стучать ногами и винтовочными прикладами. Благо, что Юзы строили свой дом по английской поговорке: «Мой дом-моя крепость». Так что первый натиск дом выдержал. Все домочадцы, не теряя времени даром, прихватили все самое необходимое и через потайную дверь в библиотеке, покинули особняк. Перед уходом, Ивар выбежал в сад и возле потайной калитки, как бы невзначай «обронил» часть вещей. Всё произошло не торопясь, но за считанные минуты дом опустел, как будто в нем никогда и никого не было. Мы прошли по подземному ходу до бункерных помещений.

Там Селин сказал,

– Планы не меняются, просто немного придётся переждать в этих помещениях – .

Марта и Оксана постарались, как могли, благоустроить наше пребывание в бункере. Оборудовали спальные места и занялись приготовлением ужина. Не было никакой нервозности и суеты. Как будто эти люди всю жизнь уходили из-под носа ОГПУ.

Мы провели в бункере гораздо дольше времени, чем предполагали. ОГПУшники устроили натуральный террор. Через их гребенку не возможно было проскочить, и нам пришлось почти неделю прожить в подземелье.

Что бы ни терять время даром, Ивар решил обучить меня пользоваться оружием. Правда была одна неувязочка, стрельбы проходили без патронов. Но, тем не менее, азы владения оружием, я получил. По крайней мере, мат часть знал назубок.

Однажды, я спросил у Маккольма,

– А что за той дверью, которая постоянно закрыта? -.

– Мы бы сами хотели это знать. Предполагаем, что там полевая казна Нестора Ивановича, но попасть за эту дверь мы не можем. Испробовали все варианты, – со вздохом констатировал Магеридж, – Кстати, помнишь ту карту, что ты мне передал. Так вот, я виделся с твоим крестным, и он сказал, что там закопаны не малые деньги в золоте. Бог даст, все успокоится, и ты сможешь забрать это золото. Оно по праву твое. Я не хотел тебе говорить, но твоего крестного и крестную арестовали, а их детей отправили в детские дома – .

Эта новость уколола меня в самое сердце. Я потерял последних близких мне людей, связывающих меня с моей малой Родиной.

Первыми, ближе к полуночи, покинули бункер Магда и Луи, предварительно переодевшись в пастора и монашку. Мы с Маккольмом то же переоделись и стали выглядеть сельскими жителями как отец и сын. Через час, после «служителей церкви», покинули бункер и мы с американцем. Выйдя из коллектора, мы направились сначала вдоль берега, а потом Макгередж уверенно провел нас дворами к железнодорожному вокзалу. Садиться в пассажирский поезд было опасно, и мы направились к сортировочной станции, где формировали грузовые составы. Сориентировавшись на местности, Маккольм сказал, что выберем нужный состав и попробуем вскочить в него при отходе.

Не прошло и часа, как мы уже ехали на платформе товарного выгона, покидая территорию Украины.

Что касается Ивара и Оксаны, то они официально поженились, правда, по поддельным документам, по которым Ивар стал Иваном. Сразу, после женитьбы, они усыновили близнецов и стали жить дружной семьей под фамилией Матекины.

Михалик попал в детский дом, а в, последствии, стал крупным партийным боссом.

А Мурат стал известным бандитом.

Ну а мы через три недели, но все же добрались до Ленинграда, и я встретился со своими родственниками.

Пермь. 1981–1982 год. Рэкет

Глава 1

Большинству обывателей, слово «рэкет», стало известно в начале 90-х годов, но первый рэкет в Перми, датируется 1975 годом. А первые посадки прошли уже в 1976 году. По делу пошли Леша «Подберез», Саша «Добрыня» и Саша «Косорот». Они погорели на рэкете коллекционеров икон. Получили они от шести до восьми лет лишения свободы. Но лиха беда начало. По делу пошли только они трое, но как Вы понимаете, количество серьезных парней, которые были причастны к данному виду деятельности, не ограничивалось только ими.

Ещё в Мотовилихинском тресте ресторанов я подружился с Зифаром. Зифар был татарин. Старше меня на пять лет и имевший большой «жизненный опыт» в виде трёх сроков по 2, 3 и ещё три года лишения свободы. Все по ст. 144 УК РФ Советского времени. Он ходил «на дело» с Ангеликой, известной, в то время, воровкой. Конечно, Ангелика была не Сонька «золотая ручка», но то же воровка известная. Был он худощав, чуть ниже меня ростом. Немного дерганый, но в целом адекватен. Одевался он по моде, но не понятно, почему вся одежда была коричневых тонов. Как то я спросил у него про эту особенность его стиля. Он без замедления ответил,

– Представь, Новый год, праздник, все нарядные, в карнавальных костюмах, а я одену коричневый костюм, коричневые ботинки, встану в угол, буду вонять, изображая говно, и весь праздник всем испорчу.-

То ли в шутку, сказал, то ли всерьёз, у него невозможно было это понять. Был он достаточно смазлив, девки к нему так и липли, чем он пользовался без зазрения совести.

Нужно пояснить читателю, что конец семидесятых и восьмидесятые годы, были годами поголовного воровства народного достояния. Воровали все и всё. Была даже поговорка: «Все, что ты не унес с работы – ты украл у семьи». У нас в тресте работал завхозом военный отставник, Александр Иванович. Так вот у него квартира была похожа на склад канцтоваров. Сотнями лежали на книжных стеллажах коробки скрепок, кнопок, карандашей, ручек, перекидных календарей, в общем, все, что только он мог украсть в тресте. На мой вопрос,

– Зачем в таких количествах? -.

Он ответил,

– Так больше нечего воровать на моей должности – .

Александр Иванович, как у Ильфа и Петрова, был мелкий застенчивый воришка, но остановиться он не мог. Вот так и другие воровали, кто по мелочам, а кто и по крупному. Наиболее были тому примером «пивовозы», пивники, бармены, «мясовозы». За месяц они «наживали» на «леваках», недоливе, пересортицах и прочих «фокусах» советской торговли до десяти тысяч рублей, при том, что средняя зарплата в СССР тех времён, была сто пятьдесят рублей в месяц. «Жигули» последней модели, стоили девять тысяч шестьсот рубликов. Что касается «цеховиков», то там доходы были уже на порядок выше.

Как то, сидели мы дружной компанией, в ресторане «Центральный». Я, Зифар, Сашка «Цыганок», Валентин «Сынок» и Юрка «Демидовский».

Сашка, Валентин и Юрка были друзьями еще с «малолетки». «Цыганок» был душа компании. Такой же чернявый и кучерявый, как натуральный цыган, он всегда был в центре событий. Всегда стоял горой за дело и друзей. Без раздумий мог кинуться в любую заваруху. Была у него жена Зойка, которую он безумно любил и которой никогда не изменял. Если после кабака, мы с барышнями отправлялись в «нумера», то Сашка, никогда. Он ехал домой, к своей Зойке. Любимым их с Зойкой шутливым приветствием была песенка. Сашка начинал:

– Гоп стоп Зоя, кому давала стоя?-

Зойка в шутку отвечала:

– Начальнику конвоя.-

Валентин был старше всех. Был он не высокого роста, немного полноват, уже имел конкретную лысину и носил очки. Был он похож на снегиря. Да, не на щегла, не на воробья, а почему-то именно на снегиря. Наверное, еще и по тому, что он был розовощек, и как будто застенчив. По виду – чистый «ботаник». Но внешность бывает обманчивой. Валентин, как и Зифарка, был «щипач» и ходил на «дело» по старинке: в одиночку и с заточенной с одного конца, пятикопеечной монетой, на воровском жаргоне «писка». С этой монетой он не расставался даже на зоне, что однажды спасло ему жизнь. Как то две «торпеды», попытались в лагере лишить его здоровья, но Валентин, вскрыл «пиской», одному сонную артерию, а другому оставил отметину от уха до рта на всю оставшуюся жизнь. После освобождения он без «ствола» не ходил, говорил:

– Грехов много, а врагов еще больше, но кто вооружен, того и предупреждать не надо – .

Юрка был самая легендарная личность. Это был атлет: широкие плечи, высокий рост, ни грамма жира. Славянский тип лица с широкими скулами, большим ртом и крупным носом. Русые волосы и серые глаза. Кулаки, как пудовые гири. Первый срок он получил в пятнадцать лет за разбой. На зоне срок увеличили, и вышел он в двадцать семь лет. С ним предпочитали не ввязываться в драку, поскольку удар у него был, что у молотобойца, кувалда, да и «задней» он не знал. Однажды, получив удар в спину электродом, который, как потом выяснили врачи, вошел в сердечную мышцу, но он все же выбил дух из нападавшего. После чего самостоятельно дошел до больнички.

Вот такой дружной компанией мы частенько отдыхали в ресторанах и барах. Были мы молоды, кровь бурлила, энергия выплескивалась, как шампанское из бутылки. После небольшого возлияния спиртного Юрка говорит,

– У меня сосед появился. Купил «трешку» в соседнем подъезде, за месяц забацал ремонт, мебель вся импортная. А вчера «шестерку» себе взял цвет «белые ночи». Может на гоп-стоп возьмём? -.

Зифарка отозвался,