Теория и анализ пенитенциарного конфликта

Противоречия возникают вследствие субъективного восприятия участников уголовно-исполнительных отношений образа собственного «я» и образа оппонента. Конфликт становится реальным в следующих случаях:

• если сотрудник воспринимает осуждённого как преступника, который должен в точности исполнять требования закона; себя он при этом воспринимает как власть, требования которой должны выполняться;

• если осуждённый воспринимает сотрудника как раздражитель, требования которого направлены на подавление воли, а себя самого считает жертвой обстоятельств, «незаконно» помещённой в изоляцию.

В узком смысле предмет пенитенциарного конфликта – это противоречие между исполнением осуждёнными возложенных на них обязанностей и реализацией их прав и законных интересов. Противоречия возникают ввиду несовпадения мотивов либо целей использования объекта субъектами конфликта. Таким образом, предмет конфликта характеризует противоречивое субъективное восприятие сторон конфликта принадлежности его объекта, а действия субъектов направлены на захват объекта либо на его удержание.

Объектыпенитенциарных конфликтов подразделяются на материальные и нематериальные.

Материальные объекты – это вещи и предметы, продукты питания и т. д., в том числе те, которые осуждённым запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах и бандеролях либо приобретать.

Наиболее часто пенитенциарные конфликты возникают по поводу завладения и удержания следующих материальных объектов:

1. Алкогольная продукция – ежегодно изымается порядка 2 тонн алкоголя промышленного производства и 30 тонн – кустарного производства.

2. Наркотические средства – ежегодно изымается порядка 50 кг наркотиков, психотропных веществ и их аналогов.

3. Средства сотовой связи – ежегодно изымается порядка 50 000 единиц.

4. Деньги, ценные вещи – ежегодно изымается порядка 1 500 000 рублей.

5. Колюще-режущие и остроконечные предметы – ежегодно изымается порядка 5 000 единиц[28 - Отчёт о результатах оперативно-служебной деятельности отделов безопасности исправительных колоний, лечебно-исправительных учреждений, лечебно-профилактических учреждений и территориальных органов уголовно-исполнительной системы по форме СБ-1. Тверь, анализ за 2014–2019 гг.].

Нематериальные объекты – это законные права и обязанности осуждённых (при этом каждая норма в отдельности может являться объектом пенитенциарного конфликта).

Чаще всего пенитенциарные конфликты, возникающие по поводу нематериальных объектов, связаны с:

• нарушением осуждёнными установленных законом запретов (ежегодная среднесписочная численность осуждённых, признанных злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, составляет порядка 18 000 человек, порядка 17 000 ежегодно водворяется в штрафные изоляторы, порядка 70 000 состоит на различных видах профилактического учёта);

• некачественным медицинским обеспечением (порядка 50 000 жалоб в год);

• требованием перевода осуждённых ближе к месту жительства (порядка 40 000 жалоб в год);

• непредоставлением свиданий (порядка 20 000 жалоб в год);

• трудоустройством (порядка 10 000 жалоб в год);

• условно-досрочным освобождением (порядка 10 000 жалоб в год)[29 - Основные показатели деятельности уголовно-исполнительной системы ФСИН России: информ. – аналит. сб. Тверь, анализ за 2014–2019 гг.].

Разграничение объектов на материальные и нематериальные представляет интерес чисто в теоретическом плане, на практике же один пенитенциарный конфликт может возникнуть по поводу нескольких объектов – как материальных, так и нематериальных одновременно.

Переходим к рассмотрению особенностей субъектов и участников пенитенциарных конфликтов.

1.3. Субъекты и участники пенитенциарного конфликта

Исходя из определённых в предыдущем параграфе параметров предмета (противоречий) пенитенциарного конфликта, основными его субъектами (т. е. противоборствующими сторонами) являются, с одной стороны, сотрудники исправительного учреждения, с другой – осуждённые. При этом некорректно противопоставлять всех без исключения осуждённых сотрудникам, так как и между осуждёнными возникают конфликты, в основе которых лежат пенитенциарные противоречия. Соответственно, необходима классификация осуждённых на тех, кто активно противодействует требованиям администрации (т. е. на провоцирующих конфликты), и тех, кто соблюдает установленные законом требования, причём в первой группе можно выделить несколько подгрупп.

Осуждённые – участники конфликта, противопоставляемые администрации, стратифицируются на определённые категории (см. диаграмму 1).

Диаграмма 1

Из данных, приведённых в диаграмме 1, следует, что наиболее значительную роль в создании конфликтов играют криминальные лидеры и активные участники группировок отрицательной направленности.

Пенитенциарный конфликт с участием лидеров уголовно-преступной среды и группировок отрицательной направленности является классическим. Данная категория осуждённых придерживается норм т. н. криминальной («тюремной») субкультуры, сформированной десятилетиями: это неписаные правила, которые категорически отрицают соблюдение установленного закона. Причём это отрицание носит открытый характер и всячески подкрепляется противоправным конфликтным поведением.

В среднем за последние 5 лет на профилактических учётах каждый год состоит более 80 000 осуждённых, из них среднее количество лидеров и участников группировок отрицательной направленности составляет порядка 1300 человек[30 - Отчёт о результатах оперативно-служебной деятельности отделов безопасности исправительных колоний, лечебно-исправительных учреждений, лечебно-профилактических учреждений и территориальных органов уголовно-исполнительной системы по форме СБ-1. Тверь, анализ за 2014–2019 гг.].

Одной из таких наиболее влиятельных групп являются т. н. воры в законе. В уголовно-правовом аспекте данная категория обозначается как «лица, занимающие высшее положение в преступной иерархии» (ст. 210.1 УК РФ). Повышенная ответственность указанной категории осуждённых обусловлена их особой ролью в провоцировании конфликтных ситуаций. Они составляют высшую касту «профессиональных преступников-лидеров», отмечает С. А. Кутякин[31 - Кутякин С. А. Организация противодействий криминальной оппозиции в уголовно-исполнительной системе России: монография. Рязань, 2012. С. 26.]. «Это всегда опасный преступник, занимающий наивысшую ступень в иерархии среды правонарушений и пользующийся наибольшим авторитетом среди них, – пишет Ю. М. Антонян. – Воры в законе являются своеобразными суперлидерами антисоциальных неформальных общностей и представляют собой модель или эталон “криминальной” личности, в которой фокусируются основные ценности субкультуры преступника, а также социально-политические и нравственные черты, детерминирующие отчуждённость человека от интересов общества и положительно ориентированных социальных групп»[32 - Многократный рецидив преступлений: монография / под ред. Ю. М. Антоняна. Рязань, 2009. С. 67.].

Более того, так называемые воры в законе и другие стратификационные категории осуждённых, занимающие наивысшее положение в неформальной иерархии, исполняют роль «третейского судьи» в разрешении конфликтной ситуации[33 - Уваров И. А. Введение в пенитенциарную криминологию (опыт структурного построения): монография. М., 2007. С. 40.].

Второе место, согласно опросу, занимают дезадаптивные осуждённые, т. е. лица, которые имеют различные психосоматические или патопсихологические отклонения и низкий статус в неформальной системе взаимоотношений (пассивные гомосексуалисты, изолированные и др.).

Данная категория осуждённых очень специфическая, так как ввиду наличия у них различных психических отклонений пенитенциарный конфликт может возникнуть по любому поводу (и даже без фактического наличия такого повода). Более того, дезадаптивные осуждённые сложно уживаются в коллективах, что часто приводит к их изоляции, в условиях которой психические отклонения у таких людей начинают прогрессировать.

Личность, страдающая дезадаптацией, не может нормально взаимодействовать с другими осуждёнными. Характерной особенностью дезадаптивного человека является либо избегание контактирования, либо необоснованное проявление агрессии и провокационные действия. Для такого состояния характерна повышенная раздражительность, неспособность принимать чужую точку зрения[34 - URL: https://psycho4you.ru/lichnost/harakter/sotsialnaya-dezadaptatsiya-lichnosti (https://psycho4you.ru/lichnost/harakter/sotsialnaya-dezadaptatsiya-lichnosti) (дата обращения: 12.03.2020).]. Также данная конфликтная категория склонна к написанию большого количества жалоб и обращений в различные инстанции с целью привлечения к себе внимания.

Выделяют два вида дезадаптации: она бывает частичной и полной.

При частичной дезадаптации происходит выпадение человека из общественной жизни.

Полная дезадаптация приводит к потере веры в собственные силы, развивается недоверие к людям. Осуждённый не знает, как вести себя, не понимает принятых правил поведения. У него создаётся впечатление, что что-то происходит не так, как нужно[35 - URL: https://psycho4you.ru/lichnost/harakter/sotsialnaya-dezadaptatsiya-lichnosti (https://psycho4you.ru/lichnost/harakter/sotsialnaya-dezadaptatsiya-lichnosti) (дата обращения: 12.03.2020).].

Третье место, по мнению экспертов, занимают осуждённые, которые придерживаются радикальных религиозных взглядов.

Вместе с тем опрошенные эксперты недооценивают реальную угрозу со стороны данной категории осуждённых. Статистические данные говорят о том, что лиц, состоящих на профилактическом учёте как изучающие, пропагандирующие, исповедующие либо распространяющие экстремистскую идеологию, гораздо больше (приблизительно в 1,5 раза), чем лидеров и участников группировок отрицательной направленности. При этом ежегодно их количество растёт. Так, если в 2017 году на данном профилактическом учёте состояло 2133 осуждённых, то в 2018-м их было уже на 11 % больше – 2405. В 2019 году на профилактическом учёте состояло уже 3230 осуждённых: таким образом, прирост составил +30 %[36 - Отчёт о результатах оперативно-служебной деятельности отделов безопасности исправительных колоний, лечебно-исправительных учреждений, лечебно-профилактических учреждений и территориальных органов уголовно-исполнительной системы по форме СБ-1. Тверь, анализ за 2014–2019 гг.].

Религиозный радикализм – это идеология (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B4%D0%B5%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F), возникшая в границах определённой религиозной традиции, а затем отделившаяся от неё путём критики и противопоставления основному вероучению (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B5%D1%80%D0%BE%D1%83%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5). Такая идеология стремится к бескомпромиссному доведению своих взглядов до конечных логических и практических выводов[37 - Водовозов В. В. Радикализм и радикальная партия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в 86 томах (82 т. и 4 доп.). СПб: Брокгауз – Ефрон, 1899. Т. XXVI, Р—Рак. С. 73.].

Для приверженца радикальных религиозных взглядов характерно нарушение основных законов формальной логики, т. е. такой осуждённый воспринимает мир через призму примитивного диадического разделения на хорошее и плохое. Вся объективная действительность для него – ложь, при этом идея, которой он служит, есть истина. Мерой истины является не соответствие идеи действительности, а соответствие действительности этой радикальной экстремистской идее. Подобная логика упрощает видение мира, она не способна отразить всю сложность и противоречивость действительности, диалектические переходы и связи явлений. Отсюда и враждебное отношение радикальных религиозных взглядов к любой критике[38 - Современный политический экстремизм: понятие, истоки, причины, идеология, организация, практика, профилактика и противодействие. Рук. авт. колл. Дибиров А.-Н.З., Сафаралиев Г. К. Махачкала, 2009, С. 401.].

Одним из важнейших смысловых образований в сознании осуждённого, придерживающегося радикальных религиозных взглядов, является образ врага. Враг – это всегда некто чужой, отличающийся по своему внутреннему устройству от него и от группы, к которой он себя причисляет, а единственно возможной формой взаимодействия с врагом является противоборство. В сознании личности радикала враг не представлен конкретным партнёром – он фактически лишён человеческих черт, в связи с чем его образ легко проецируется на любой так или иначе связанный с ним объект. Такая характеристика образа врага, как отсутствие у него конкретных личностных черт, объясняет характерную экстремистскому поведению жестокость[39 - Антонян Ю. М. Юрасова Е. Н. Экстремистское и террористическое поведение с позиции глубинной психологии // Актуально о глобальной угрозе. Научный портал МВД России № 2 (10). М.: ВНИИ МВД, 2010. С. 8.].

Следующей категорией конфликтных осуждённых, по мнению опрошенных, являются т. н. политзаключённые. Хотя в российском законодательстве нет понятия «политзаключённый», данный статус осуждённым присваивается различными международными некоммерческими организациями. Так, по мнению самой крупной международной правозащитной организации AmnestyInternational, «политическим заключённым называется любой заключённый, в деле которого присутствует весомый политический элемент. Таковым могут быть: мотивация действий заключённого, сами действия либо причины, побудившие властей отправить его за решетку»[40 - URL: https://www.amnesty.org.ru/pages/faq-rus (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%82%D1%8B%D1%87%D0%BA%D0%B0) (дата обращения: 15.02.2020).]. В резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы 1900 (2012) указано, что понятие «политический заключённый» разработано в Совете Европы в 2001 году независимыми экспертами генерального секретаря, которым было поручено оценить сообщения о существовании таких арестантов в Армении и Азербайджане в контексте вступления двух этих государств в Организацию.

Критерии, по которым лицо относят к категории политических заключённых, сформулированы следующим образом:

«Лицо, лишённое личной свободы, должно считаться политическим заключённым:

• если лишение свободы было применено в нарушение одного из основных прав, гарантированных Европейской конвенцией по правам человека (ЕКПЧ) и Протоколами к ней, в частности, свободы мысли, совести и религии, свободы выражения мнения и информации, а также свободы собраний и объединений;

• если лишение свободы было применено по явно политическим причинам – без связи с каким-либо правонарушением;

• если по политическим мотивам продолжительность заключения и его условия являются явно несоразмерными правонарушению, в котором лицо было признано виновным или подозревается;

• если по политическим мотивам лицо лишено свободы на дискриминационной (по сравнению с другими лицами) основе;

• если лишение свободы является результатом очевидно несправедливого разбирательства, что, как представляется, связано с политическими мотивами властей (SG/inf(2001)34, пункт 10)»[41 - URL: https://www.coe.int/T/r/Parliamentary_Assembly/[Russian_documents]/[2012]/[Oct2012]/Res1900_rus.asp (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%B4%D0%B5%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F) (дата обращения: 13.02.2020).].