Железный Век

Сегодня же в новом особняке лидера команды Франко Санети гонщики и их спутницы отмечали окончание автогоночного сезона. Оно всегда наступало существенно раньше календарного года: гонки завершают в начале октября, когда даже на юге Европы начинаются дожди и пронизывающий ветер.

Год еще не миновал, но Джонни уже был готов подвести итоги. Это время было наполнено невероятным количеством впечатлений: он сверх ожиданий очутился за рулем бесподобного автомобиля и смог сражаться бок о бок с лучшими пилотами Европы. Неугомонный Монетти, неустанно совершенствуя машину, отправлял своих гонщиков на всевозможные состязания: чем больше пройдено километров, тем больше возможностей для анализа и последующих улучшений конструкции. Поэтому они гоняли каждую неделю, а то и чаще.

А еще он, обычный деревенский парень, неожиданно оказался втянутым в светскую жизнь и побывал на раутах, журфиксах, приемах и суаре (раньше и слов-то таких не знал!) и даже в парижской опере. Ему пришлось выучить итальянский. Довелось разбить пару красных машин, за что он удостоился выволочки от самого Монетти. Кроме того, он чуть не сломал ногу в одной опасной переделке на трассе и провел неделю на больничной койке. И пусть ни в одной серьезной гонке он так и не победил, ему удалось застолбить особое место в таком рискованном и таком захватывающем виде спорта.

– Я не мастер красивых слов, у меня лучше получается на трассе, – раздались аплодисменты, и Санети поднялся с бокалом в руках. – Несмотря на то, что Монетти выиграли большинство гонок в сезоне, год выдался непростым, соперники не дремлют и не обещают нам легкой жизни. Но разве когда-то было легко?! Монетти, благодаря Вам, мои дорогие друзья, ну и вашему покорному слуге тоже, – тут он шутливо раскланялся, – всегда будет стремиться только выигрывать! В наших жилах горячая кровь настоящих победителей! Вива Монетти! Вива Италия!

Чокаясь с другими, Джонни кисло усмехнулся про себя: как так получается? Его страна – сильнейшая в мире держава, она владеет огромными территориями, имеет невероятное влияние. И при этом не может создать быстрые гоночные машины. Так что он, англичанин, вынужден находиться на вторых ролях у итальянцев, чьи владения не идут ни в какое сравнение с британскими. Хотя, надо признать, что Дуче, сосредоточив в своих руках всю власть, вкладывает колоссальные средства в автопромышленность и в автоспорт. Джонни, впрочем, тут же нашел ответ: спорт – по большому счету, игрушка. Наша же Империя пока сосредоточена на решении более важных и серьезных задач в этом неспокойном мире. Она все равно возьмет свое и в автомобильном спорте, притом с присущим ей королевским размахом.

– В следующем году очень усилятся немцы, помяните мое слово, – взял слово степенный Перон. – Германия уже оправилась от поражения в войне, а этот их бесноватый ефрейтор тоже полюбил спорт по примеру Дуче.

– На трассах наши машины разделывают немцев под орех, – махнул рукой Кавалло. – Они нам не конкуренты.

– Не скажи, в гонки возвращается мой старый соперник Кабрера, он восстановился после той ужасной аварии, – задумчиво возразил Санети.

– Хвала, конечно, ему. Я сомневался, что Вильгельм сможет вообще ходить, он же тогда на моих глазах улетел с дороги, – сказал Кавалло. – Но ты, мой дорогой Франко, лучше думай, как будешь обороняться от меня. В этом году ты победил, но в новом правила будут прозрачнее.

Все тут же с готовностью подхватили тему и начали обсуждать грядущие изменения. Во времена Великой депрессии единых правил гонок не существовало – как и системы, которая позволяла бы выявить сильнейшего гонщика. Но в последние годы собрание автомобильных клубов Европы – крайне неторопливая организация, управляемая в основном потомственными аристократами, – все больше приводила регламент к единому знаменателю. А недавно и вовсе объявила: со следующего года возрождается полузабытый общий зачет для гонщиков. Теперь за победу на этапах будут начисляться баллы: чем выше финишировал, тем ниже балл, а набравший наименьшее количество – станет чемпионом. Но баллы при этом будут начисляться не за все гонки, а только за определенные. В общем, тема животрепещущая, вопросов хватало, и гонщики обсуждали их оживленно.

Вскоре слово взял сеньор Дузио, единственный на вечере мужчина не из числа пилотов. Сложно сказать, кто этот лысоватый мужчина, что все время отирался в гаражах Монетти. Гонки привлекали людей самых разных профессий, как свечка – ночных мотыльков. Судя по несомненному достатку и жемчужным булавкам в галстуках, Дузио мог быть фабрикантом, коммерсантом или банкиром. Но он постоянно присутствует на гонках, кто тогда управляет бизнесом? Периодически к нему наведывались подчиненные – щеголеватые мрачные типы с квадратными подбородками, все как один одетые в костюмы от хороших портных.

Дузио принялся петь дифирамбы Санети:

– Можно бесконечно перечислять подвиги столь любимого всеми Франко и восхищаться его мужеством. Кто не помнит, как он со сломанной ногой гонялся, привязанный к седлу мотоцикла?! Он поразил нас, когда с переломом руки сбежал из больницы и победил! Свежи воспоминания, как камень, вылетев из-под колес, чуть не выбил ему глаз, но наш полуослепший герой смог закончить гонку. Мы ужасаемся фотографиям Франко на больничных койках и думаем: на нем не осталось живого места. Но Франко никогда не остановит адская боль. И за это мы носим его на руках! Поднимем бокалы за Франко! Человека, презирающего тормоза!

Смущенный и польщенный Санети полез обниматься с тостующим. Человечество только начало массово осваивать машины: в гонках травмироваться, а то и сыграть в ящик – плевое дело. Для многих первая же серьезная травма зачастую означает конец карьеры и прозябание инвалида. Санети же с завидным постоянством, намного чаще других, попадал в передряги. Только он всегда выходил из них хоть и поцарапанным, но живым; озарял всех своей знаменитой улыбкой и как ни в чем не бывало возвращался на трассу. Порой даже казалось, что многочисленные переломы лишь добавляют ему крепости и сил.

По прошествии времени, отяжелев от всего съеденного и захмелев от выпитого, гости стали расползаться по просторному дому. Женщины стайкой обсуждали малоинтересные сплетни. Беатриче очутилась в центре внимания и совсем не растерялась в малознакомой компании. Мужчины же собрались для приватных бесед в сигарной комнате, которую мгновенно затянуло сизым туманом.

Джонни вышел в зябкую прохладу вечера на улицу и закурил сигарету. К аристократическому куреву он так не привык, да и хотелось побыть одному. Все гонщики относились к нему как к равному: им вместе, как на войне, приходилось каждый день рисковать жизнью, но все равно иногда он явственно ощущал – он тут немного чужой.

– Ааа, Милтон, – его уединение продолжалось недолго, рядом покачивался Кавалло. Щуплый итальянец изрядно захмелел, от него несло благородным винным ароматом. – Слышал Дузио?! Сколько подобострастия, а ведь это очень серьезный человек. Все восхищаются Санети. Везучий, сукин сын! Франко то, Франко это… Думаешь, у меня мало аварий?! Я – ничего не ломал?! Как плохо срасталась моя нога, как я орал, когда ее ломали и снова гипсовали, хромал потом как черт! Как я не могу уснуть ночами и жру горстями эти опес… обес… обезболивающие! Но я же молчу! Он герой, а я никто! Но все изменится, поверь. А ты мне нравишься, Милтон, ты больше молчишь, а мы все говорим-говорим без умолку, а пользы ноль. Из тебя выйдет толк, Джонни! Только если будешь держаться старого Кавалло.

Джонни даже чуток умилился, до того всклокоченный итальянец в расстегнутой рубашке напоминал выпивох в пабе его полузабытого родного городка, вечно жалующихся на жизнь, работу, жену и тещу. Джонни подавил желание потрепать Кавалло по плечу, мол, все обязательно образуется, старина. Так-то это гонщик мирового уровня, за его подвигами на трассе следят толпы людей, а вот сейчас и не скажешь.

– Дорогой Джино, пойдем лучше выпьем прекрасного вина, и все проблемы покажутся нам такой ерундой. Ну, до завтрашнего вечера совершенно точно.

Глава 7. Франция. Центральная площадь города Ним. Март 1935 года.

Заметка из газеты «Общество».

Турнир тысячи лье – эти слова заставляют сердце любого спортивного болельщика биться чаще. И пусть фактически протяженность гонки составляет «всего» 1500 километров, старинная мера длины как нельзя лучше отражает дух легендарного соревнования. Как и героям прошлого, гонщикам предстоит проскакать тяжелый путь на своих железных конях по всему югу Франции, им необходимо проявить смелость и выдержку, а их скакунам – надежность и скорость. Дистанция гонки проходит по дорогам общего пользования, где гонщикам придется одолеть невероятные препятствия. И только истинно лучший из них по праву сполна насладится лаврами победителя.

Первый участник стартует по традиции с центральной городской площади ровно в восемь вечера, остальные следом за ним с минутным интервалом. А финиширует гонка там же в утренние часы, но до финиша доберутся только сильнейшие. Дорогие читатели, мы следим за развитием событий.

20 минут до старта

Джонни оглядел разноцветное море машин на площади старинного города. Когда-то джентльмены из собрания автоклубов приняли историческое решение: отныне в официальных соревнованиях машины каждой страны будут иметь свой цвет. Италии достался красный, Англии – зеленый, Франции – синий, Германии – белый, Бельгии – желтый. Сейчас же преобладали красные и синие тона: оно и понятно – итальянцы традиционно сильны во всех соревнованиях, а французы свою вотчину без боя не уступят. Белого цвета откровенно мало – педантичные немцы пока только вкатывались в гонки после вынужденного перерыва.

К сожалению, зеленого не так много, как хотелось бы. Да и машины, если честно, не блещут.

Автогоночный сезон стартовал совсем недавно, а «Тысяча лье» и вовсе – первое крупное состязание. Поэтому сюда съехались все фавориты. Престиж победы в этом изнурительном марафоне чрезвычайно высок.

Но Джонни отлично отдохнул в зимние месяцы и нацелен на хороший результат. В нем клокотала энергия, требовавшая выхода, и сам гонщик чувствовал, что находится на пике возможностей.

Две минуты до старта

Все работало точно лучший швейцарский хронометр. Сотни лошадиных сил, скрытых под капотом, рвутся наружу. Рядом на сиденье – в марафонах использовались спортивные, а не гоночные автомобили – сидел Чарли. Джонни с трудом вытащил с родины своего первого механика: с соотечественником ему спокойнее, но этот дурень совсем не стремился обратно в Европу.

Полчаса после старта

Джонни прекрасно понимал: нет смысла гнать во весь опор, нужно вкатиться в ритм долгой гонки. Перво-наперво придется разбираться с медленными машинами, стартующими впереди, а потом расклад сил станет более или менее ясен. Стараясь не рисковать понапрасну, Джонни аккуратно объезжал неторопливых соперников, предусмотрительно оставляя зазор между ними и собой. За опытность этих ездоков поручиться сложно, а выбывать из гонки по причине чьей-то безалаберности он не планировал.

21:34

По краям трассы огромное количество зевак, они приветственно машут с кромки обочины. Все это, конечно, приятно, но мчаться в двух шагах от людей безумно рискованно. Некоторые, вовсе сумасшедшие, развлекались тем, что перебегали дорогу прямо под носом несущихся машин. Очень тяжелый участок. В этот момент зрителей просто ненавидишь.

22:18

Они оказались в сельской местности, на разбитой просёлочной дороге. Мелькали заборы, стога сена, телеграфные столбы, лаяли собаки, пощипывали траву коровы, совсем не обеспокоенные тем, что совсем рядом промчалось рычащее и пахнущее бензином страшилище. Джонни тщательно следил, чтобы колесо не угодило в ловушку в виде ямы или канавы. А верный Чарли бдительно сверял дорогу с картой. Не хватало еще заблудиться в этой пасторали.

22:33

По узкому мосту с ветхими деревянными перилами аккуратно преодолели безымянную речушку. Казалось, ненадежное, хлипкое сооружение колышется под тяжестью машины.

23:05

Позади первый серьезный соперник. Белоснежный «Рамберт» с фон Дальбергом за рулем. У «Монетти» преимущество в скорости, и они легко вышли вперед.

Крупный немецкий автомобильный концерн вернулся в гонки. Пока что он сосредоточил усилия на стандартных гонках, предпочитая не распыляться на подготовку машин на всего одно, пусть и невероятно престижное соревнование. Типичный немецкий расчет!

23:30

Первая контрольная точка. Естественно, преодолеть долгую дистанцию, не останавливаясь – за пределами как человеческих сил, так и автомобильных. По пути им предстояло встретить четыре пункта, где их ждали механики Монетти, готовые дозаправить и осмотреть технику на предмет неисправностей. Джонни попил, выкурил сигарету, и они понеслись дальше. Слава Британии, итальянская техника работала исправно. Пока стояли, он узнал, где основные соперники. Еще впереди. Не будем впадать в уныние. Мы же только начали, так сказать, опрокинули первый бокал. Основные блюда даже не на столе!

23:55

На время гонки дороги перекрывают, но, конечно, за всем не уследишь, и на полуторатысячном маршруте возможны накладки. Сердце ушло в пятки: они чуть не столкнулись с лошадью, тащившей телегу, а на облучке восседал какой-то старый дед. Куда ты поперся в полночь? Врежься в него – и позору не оберешься! Все газеты бы написали. Не отмоешься потом.

00:42

Наверное, полчаса они гнались бок о бок с соперником, благо, путь пролегал по широкому шоссе. Судя по раскраске, это Дюваль. Джонни, не имея особого преимущества в скорости, отчаянно пытался выйти вперед на поворотах. В итоге неуступчивый француз остался позади, а бедолага Чарли весь взмок. Это и вправду очень опасно. Если бы машины столкнулись… Лучше не думать. Встреча с апостолом Петром пока не входила в их планы.

Но каков Дюваль! Уже немолодой, всегда интеллигентный и вежливый в общении француз проявил невиданную цепкость.

01:10

Вот и вторая остановка! На сей раз механики возятся долго. Необходимо тщательно все проверить. И у машины, и у водителя накапливается усталость. Джонни пьет кофе из огромной чашки. На улице очень зябко, в автомобиле этого совсем не ощущаешь.