Новое Человечество. Гибель Земли
Я же, задержав водителей флайкаров, остался дожидаться, пока вернется Эл. И он не заставил себя долго ждать.
– Ник, я предлагаю взять катер с «Серебриуса». По объему он такой же, как и ваши пассажирские машины, но по скорости гораздо быстрее, – предложил Эл.
– Хорошо, как скажешь. Но у меня есть просьба. Позволь мне с тобой лететь на нем. Все равно мой флайкар не такой вместительный, и использовать его для эвакуации нецелесообразно.
– Именно это я и хотел предложить тебе. Думаю, что тебе полезно будет познакомиться с нашей системой управления, – кивнул головой Эл.
– Тогда веди.
Идти никуда не пришлось, так как катер уже вылетал из грузового трюма. Выглядел он как корабль в миниатюре один к десяти, только без хвоста. Вылетев из трюма, он снизился над землей и сбоку в нем открылся люк, с края которого опустился небольшой трап.
Эл приглашающе махнул мне и полез вовнутрь катера, а я же, переговорив с водителями флайкаров, отправил их туда, где мы оставили машины, договорившись встретиться через несколько минут в небе над поляной.
Когда я поднялся в катер, то увидел, что Эл сидит на пассажирском сидении и что-то печатает на сенсорной клавиатуре бортового компьютера.
– Ввожу ваш язык в систему катера, для того, чтобы тебе удобно управлять, – пояснил он мне, не отрывая взгляда от монитора.
– Почему ты решил доверить мне управление?
– По двум причинам. Во-первых, ты знаешь местность. Во-вторых, командир корабля должен уметь им управлять.
– Какого корабля?
– «Серебриуса».
– Но ведь ты его командир?
Эл прервал работу и посмотрел мне в глаза.
– Ник, я стал командиром корабля совсем недавно, когда умер его предыдущий командир. И стал им благодаря тому, что я являлся следующим по должности. А именно старшим руководителем научной группы. Но меня никогда не учили, как нужно вести корабль. Я никогда не изучал навигацию. К тому же, совершенно, не знаю, как поступать в критической ситуации. Ты же идеально подходишь для этого. У тебя есть знания в навигации, ты умеешь быстро принимать решения, тебя слушаются люди. Лучшей кандидатуры я не вижу.
– Но я совершенно не знаю ваших систем. И будут ли слушаться меня ваши люди?
– С системами проблем не будет. Язык ты выучишь с помощью гипнотической программы, специально разработанной для этого. А люди. У нас очень хорошая дисциплина, поверь. Потому они пойдут за тобой. К тому же, ты – прирожденный лидер. Это заметно.
– Я ценю твое мнение. Но все же…
– Не беспокойся, у тебя получится, – хлопнул меня по плечу Эл и улыбнулся.
– А ведь ты тоже делаешь успехи, как я посмотрю, – сказал я ему, – все больше становишься похож на обычного парня. Кстати, сколько тебе лет?
– 21 год. Я родился и вырос на корабле уже после гибели Элании.
– Значит мы ровесники. Ладно, показывай уже, как тут управлять вашим катером.
Эл начал мне показывать, как работают рычаги управления, как регулировать мощность двигателей, какие показатели на мониторах за что отвечают, а я слушал его и запоминал. Весь инструктаж занял примерно десять минут.
– Ну что, поехали? – сказал, я, как только Эл закончил мне все объяснять, и взявшись за рычаги, добавил мощности в двигатель. И тут же чуть не угробил катер, едва не врезавшись в дерево. Управление оказалось очень чувствительным.
– Ну вот, а ты говоришь, что у меня есть навыки управления, – проворчал я.
– У тебя все получится. Ты просто не привык.
Снова взявшись за рычаги, я все же смог плавно поднять катер над лесом, и мы полетели навстречу к флайкарам, которые уже виднелись невдалеке.
Остаток дня мы носились по окрестностям, тут и там собирая людей. Все это время по всем каналам передавали, что никакой угрозы нет, несмотря на непрекращающиеся подземные толчки. Но мы их не слушали, продолжая спасать людей. При этом стоит отметить, что мы не устраивали отбор по каким-либо признакам или профессиям. Просто брали всех желающих. Сначала.
Но желающих оказалось немного. Люди с большим недоверием относились к новости о том, что скоро погибнут. И тогда пришлось действовать уговорами, где – то угрозами, а где-то и силой. Но всех было не спасти.
Мы и так переполнили «Серебриус», и когда, прибыв с последней партией беженцев, я поднялся на корабль, то увидел, что люди буквально сидели и стояли друг у друга на головах. Всего нам удалось собрать семьсот три человека, помимо тех, кого мы доставили в первую очередь. Бесконечно мало по сравнению с тем, скольким суждено было погибнуть. Но мы для них ничего не могли сделать.
Глава 6
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля, Алтайский край, пригород Барнаула, 3 мая, 22:00
Закончив размещать беженцев внутри корабля, мы с Элом пошли в рубку.
И именно тогда я смог осмотреться.
Внутри корабль представлял из себя лабиринт из коридоров серого, как и форма эланийцев, цвета. При этом все было довольно хорошо освещено встроенными лампами. Из центрального коридора, по которому мы двигались, шло множество ответвлений, местами закрытых раздвигающимися дверями.
«Видимо, часть из них каюты экипажа», – подумал я.
По пути, тут и там, нам встречались эланийцы, спешащие по своим делам. При встрече они кланялись нам, некоторые останавливались и разговаривали на своём языке с Элом. Но я совершенно не понимал, о чем идет речь.
– Эл, мне нужно выучить язык. Я совершенно не могу понять, когда и зачем ко мне обращаются.
– Ты прав. Тогда перед рубкой пройдем в медицинский отсек. Пройдешь гипнотическую процедуру. Много времени это не займёт. Но предупреждаю, после нее может заболеть голова.
– Ничего, потерплю. Это гораздо лучше, чем не понимать ни слова из того, что вокруг тебя говорят.
Мы прошли еще пару десятков шагов по центральному коридору, повернули направо и, поднявшись на лифте, оказались на другом уровне, где и располагался медицинский отсек, дверь в который оказалась закрыта.
– Только ничему не удивляйся. Доктор Эйс имеет очень своеобразный характер. Отчасти он, наверное, даже похож на вас, землян. Но как специалист незаменим, – сказал Эл и нажал на кнопку панели у двери.
Ничего не произошло. И Эл нажал на кнопку второй раз. И в этот момент из динамика прозвучал голос:
«Ну, кого там еще принесло? Разве непонятно, что я занят», – голос явно принадлежал немолодому уже человеку. И самое странное, что говорилось все на чистейшем русском языке, а потому я все понял и поднял вопросительный взгляд на Эла.
Эл ничего не успел ответить, поскольку створки двери приглашающе разошлись вверх и вниз, и лишь виновато развел руками, и сделал шаг вперед, давая знак мне последовать за ним.
Доктором Эйсом, вопреки моим ожиданиям, оказался пожилой эланиец высокого роста с седыми волосами и такой же седой, опрятной бородкой. На лице у него прямо выражалось неудовольствие, а ярко-фиолетовые глаза, казалось, готовы были метать молнии. Очень необычный эланиец, учитывая, что все до этого встреченные мною пришельцы не отличаюсь эмоциональностью.
– Ну и что вам нужно, молодые люди? – спросил доктор немного скрипучим голосом, – что такого у вас приключилось, что потребовалось меня отвлекать от важнейших исследований?
Я бросил взгляд по сторонам, увидев лежащий на столе земной журнал «Playboy», раскрытый примерно посередине, глупо заулыбался.
– И нечего тут улыбаться. Говорите, что вам требуется или проваливайте. Вы меня очень отвлекаете, – продолжал сверлить нас глазами доктор Эйс.
– Простите, доктор, – извиняющимся тоном начал Эл, – но моему другу нужна ваша помощь…
– Он что умирает? Или болен какой-то экзотической болезнью? – старик так и возмущался из-за того, что мы отвлекаем его по пустякам.
– Понимаете, он с Земли. И совершенно не знает нашего языка. Не могли бы мы воспользоваться гипнотической программой? – продолжил Эл, не обращая внимания не возмущение старого доктора.
– Вот пошла молодежь. Ничего сами не можете. Я вот язык выучил сам, без какого-либо оборудования. Но, ладно, давайте побыстрее. У меня еще много дел, – сначала проворчав, а потом тут же сменив гнев на милость, сказал доктор Эйс и засеменил в сторону куполообразной машины, по пути подхватив журнал со столика и положив его в карман плаща, – только учтите, могут быть побочные эффекты.
Последовав за доктором, я в сопровождении Эла, подошел к машине, у которой суетился пожилой доктор.
– Укладывайтесь, молодой человек, не стойте столбом, – поторопил он меня.
Послушавшись доктора Эйса, я лег в капсулу и тут же ощутил, как мои руки, ноги и грудь обхватили ремни, а на уровень глаз спустился манипулятор с двумя излучателями.
– Ничего не бойся. Это для твоей же безопасности, – поспешил успокоить меня Эл.
В этот момент доктор включил прибор, и мне показалось, словно тысячи маленьких иголок разом вонзились мне в голову. Боль была невыносимая, хотелось закричать, но я, стиснув зубы, сдержался. Благо, все закончилось быстро, спустя все несколько секунд. Боль не ушла, но ослабла до терпимого предела.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Эл, освобождая меня от ремней и помогая вылезти из капсулы. И я с удивлением понял, что вопрос был задан не по-русски. Но я все понимал!
– Я в порядке. Спасибо. Только голова немного болит, – ответил я на эланийском.
– Боль пройдет. Зато теперь ты сможешь общаться с экипажем. Нехорошо, когда командир корабля не понимает своих подчиненных, – по-русски сказал Эл, – ну что, готов идти в рубку?
– Пойдем, – ответил ему я.
И попрощавшись с пожилым доктором, мы покинули медицинский отсек.
– Теперь я понимаю, почему ты сказал, что ваш доктор своеобразный человек. Прямо очень хорошо понимаю.
– Ты еще поймешь, что доктор – на самом деле гений. И еще очень внимательный человек к своим подопечным. Да, у него не простой характер. Да, он эмоционален. Но в работе ему равных нет.
– Надеюсь, что это правда, – проворчал я, потирая голову, которая и не думала перестать болеть.
Мы снова подошли к лифту и теперь уже не спустились, а поднялись на самый верх. И сразу же оказались в рубке корабля.
Рубка представляла собой широкое полукруглое помещение с обзорным панорамным, во всю стену, окном на противоположном от лифта конце. В самом помещении располагались пульты управления с мониторами, на которые выводилась информация о состоянии агрегатов корабля. За пультами сидели и работали эланийцы.
– Вот твое рабочее место, – сказал мне Эл, подведя к креслу, стоявшему чуть на возвышении по сравнению с остальными. У кресла так же стоял монитор и пульт управления, часть кнопок которого была встроена прямо в кресло, – отсюда ты можешь управлять всем кораблем. А так же можешь заменить любого из специалистов или же в случае необходимости заблокировать ту или иную команду.
– Понял. А где твое место? – спросил я друга.
– Обычно я нахожусь вот здесь, – Эл подошел к креслу, которое стояло чуть ниже и правее моего. Это место первого помощника командира.
– Отлично. Ты представишь меня экипажу?
– Да, конечно, – кивнул мой друг, – Друзья, позвольте представить вам Ника Серебрякова. К счастью для всех нас, он согласился стать командиром «Серебриуса».
Все находившиеся в рубке эланийцы встали, поклонились и назвали свои имена и должности.
– Друзья, вынужден признаться, что, как командир корабля, я совсем неопытен. И мне понадобится ваша помощь во многих вопросах. Но я обещаю, что постараюсь вас не подвести и сделать все, чтобы мы нашли наш новый дом.
– Откуда ты знаешь традиционную клятву командира эланийского корабля? – спросил меня Эл, чьи глаза расширились от удивления.
– Я что – то не так сказал?
– Ты сказал, что сделаешь все, чтобы найти наш новый дом. Это слова из традиционной клятвы, даваемой командирами кораблей при принятии обязанностей.
– Мне показалось, что это уместно, учитывая обстоятельства.
– Ты – великий человек, Ник.
– Ты преувеличиваешь, Эл. Я – самый обычный человек.
– Каков будет ваш первый приказ, командир?
– Готовимся к взлету. Расчетное время три минуты, – сказал я, и сев в свое кресло, склонился к монитору, изучая его возможности.
Через три минуты корабль оторвался от Земли и поднялся в воздух.
Глава 7
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля, Антарктида, станция Восток, 3 мая, 22:00
Звук входящего звонка на видеофон отвлек профессора Абрамса от тяжелых раздумий.
Профессор как раз держал в руках алюминиевую кружку с налитым в нее армянским коньяком.
Эту кружку и коньяк ему подарил в свое время еще его отец, наказав открыть бутылку в минуту самого большого счастья или горя.
Абрамс покосился на видеофон, судя по индикации звонок от кого-то из ВСЗ.
«Подождет», – решил профессор и опрокинул в себя содержимое кружки. Коньячный спирт тут же обжег ему горло, вышибив из глаз слезу.
Видеофон продолжал звенеть и моргать индикацией срочного вызова.
Вздохнув, Абрамс потянулся рукой к аппарату и нажал на кнопку ответа.
На экране появился член ВСЗ, жирдяй Джозеф Берглиман, занимавший пост председателя комитета по контролю за естественнонаучными изысканиями, иными словами, был непосредственным руководителем профессора.
– Абрамс, какого черта, ты отвечаешь так долго, – раздался визжащий голос звонившего.
– Я был занят, – глухо ответил Абрамс, соображая, стоит ли наливать вторую порцию сейчас или лучше подождать.
– Чем ты можешь быть занят, когда тебе звоню я?
– А вот чем, – профессор демонстративно показывая в камеру, взял бутылку и снова наполнил стакан.
– Да как ты смеешь! – Берглиман, и так красный в силу лишнего веса, стал буквально пунцовым от гнева, – да я тебя…
– Что ты мне сделаешь? До гибели планеты считанные часы. Мне, если честно, вообще плевать на тебя. Я и ответил лишь бы заткнуть чертовый видеофон, – прервал гневную тираду члена ВСЗ Абрамс и снова сделал глоток из кружки, – говори лучше, чего хотел. Не видишь, я занят?
– Я звонил, чтобы узнать какого черта ты устроил в эфире. Неужели, ты не понял, что ошибся со своими расчетами? В итоге из-за тебя поднялась паника, люди требуют эвакуации.
– Ошибся? – профессор мгновенно протрезвел от услышанного, – это заявляешь мне ты, жирный боров? Мне? Профессору сейсмологии и геологии, который двадцать лет только и делал, что изучал строение земли. А ты-то что сделал за это время? Отъел третий подбородок? И, кстати, если я ошибся, то почему на заднем фоне у тебя рубка космического корабля? Мне казалось, что ты вроде бы не любишь летать.
Берглиман ничего не ответил и поспешил разорвать связь.
«Мерзкий ублюдок. Удобно устроился. Объявил, что эвакуация не требуется, а сам при этом решил сбежать с планеты», – подумал Абрамс.
Он снова потянулся за бутылкой и, опрокинув ее вверх дном, налил в стакан остатки коньяка.
– Вот и все. Бутылка допита до дна, и жизнь моя закончена, – произнес профессор вслух и допил остатки коньяка.
В этот миг он увидел, что рация моргает входящим сигналом. Решив, что умирать в тишине будет скучно, он включил динамик и тут уже слышал голос…
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, низкая орбита планеты Земля, 3 мая 22:30
– Командир, корабль вышел на низкую орбиту, как вы и приказывали.
Я бросил взгляд на монитор и увидел, что мой приказ выполнен с ювелирной точностью.
– Отлично, Элиос, – похвалил я навигатора.
Не знаю, почему я отдал приказ остаться на низкой орбите Земли, когда вроде бы нас уже ничего не удерживало. Было лишь смутное сомнение, что мы что-то забыли сделать. И потому корабль сейчас завис в одном положении, сжигая гигаватты энергии.
«Послушаем-ка, что слышно в эфире», – подумал я и, взяв управление станцией связи на себя, начал менять одну волну за другой.
Везде передавали одно и тоже. Что ситуация на планете находится под контролем и для паники нет причины. Населению предписывалось вернуться по домам.
«Почему они не хотят проводить эвакуацию? Почему замалчивают реальное положение дел?» – задал я сам себе вопрос.
На мониторе передо мной проплывали свежие данные, полученные с помощью приборов корабля. И согласно этим данным планете оставалось жить считанные часы, если не минуты.
В этот момент я поймал сигнал с сообщением, которое уже слышал ранее. В сообщении передавалась реальная картина происходящего, рекомендовалась эвакуация.
– Ну-ка, попробуем с тобой связаться, – пробормотал я и, переключив станцию связи на исходящий сигнал, отправил следующее сообщение:
«Говорит командир корабля «Серебриус». Меня кто-нибудь слышит? Повторяю, говорит командир космического корабля «Серебриус». Прошу выйти на связь, если вы еще живы».
Но в ответ была тишина.
И в этот момент радар корабля зафиксировал старт кораблей с планеты. Один, два, пять, десять, все больше и больше кораблей земной постройки устремились прочь от поверхности.
Я решил связаться с поднимающимися кораблями, сообщить свои координаты, как вдруг в динамиках станции связи услышал голос.
– Говорит профессор Абрамс с антарктической станции «Восток». «Серебриус», вы меня слышите?
– Я – Ник Серебряков, командир «Серебриуса». Слышу вас, «Восток».
– Где вы находитесь, «Серебриус»?
– Нахожусь на низкой орбите в районе акватории Индийского океана.
– Какого черта вы не улетаете, «Серебриус»? При взрыве планеты лучше находиться как можно дальше, например, в районе Луны.
– Мы ждем. Возможно, понадобится наша помощь.
– Вы уже никому не поможете. Спасайтесь сами.
– Профессор Абрамс, а как же вы? У вас есть возможность добраться до Антарктического космодрома?
– Ответ отрицательный. Мой флайкар неисправен, а корабль ждать не будет.
– Профессор, вы нужны человечеству.
– Никому я уже не нужен.
– Подождите, профессор. Мы решаем вопрос с вашей эвакуацией.
Я развернулся в кресле лицом к своему первому помощнику.
– Эл, сколько времени до взрыва?
– Согласно данным последнего расчета до взрыва планеты остался 1 час и 5 минут.
– Сколько времени понадобится «Серебриусу», чтобы выйти из опасной зоны?
– От текущего местоположения не менее 15 минут 23 секунд. Это до точки, где повреждения, если и будут, то минимальные. До оптимальной точки нам лететь 25 минут 44 секунды, – Эл был как всегда точен в цифрах.
Я сверился с картой Земли, где были отмечены точки положения корабля, а так же станции «Восток».
– Отлично, значит, успеваем, – сказал я, вызвав профессора и продолжил. – Абрамс? Вы меня слышите? Помощь уже идет.
Отключив станцию связи, я уже был готов отдать приказ на снижение, как мое внимание привлек сигнал приватной связи с Элом.
– Ник, подожди, – услышал я, взяв наушник и переключившись на личную волну, – ты хочешь рискнуть кораблем ради спасения одной жизни? Это противоречит логике. Жизнь одного не стоит полутора тысяч жизней.
– Любая жизнь бесценна, Эл. Запомни это раз и навсегда.
– Вспомни клятву, которую ты дал. Не только эланийцам. Но и всем. Ты пообещал, что всех спасешь. Но сейчас на эмоциях принимаешь решение, которое может нас всех погубить.
– Хорошо, Эл. Тогда скажи мне. Когда ты согласился помочь с эвакуацией жителей Земли, ты принял решение, руководствуясь логикой или эмоциями? Ведь ты не мог знать, как отреагируют люди на вас. Они запросто могли убить тебя, Эяду, Эину, а так же меня и моих родных. И все же ты согласился это сделать. Так как ты принял решение? Ответь мне, Эл.
В ответ мне была лишь тишина.
– Вот мы и договорились, – сказал я и, сняв наушник личной связи, продолжил, – Внимание. Начинаем снижение в квадрат А4 – D0.
– Да, командир, выполняю. Расчетное время прибытия десять минут, доложил навигатор Элиос.
– Первый помощник, примите командование на себя, – сказал я и бросился к трюму, где располагался трап.
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля, Антарктида, станция Восток, 3 мая, 23:05
Профессор Абрамс выскочил из здания станции и смотрел, как к нему спускается белоснежный корабль в нижней части которого уже открылся трап.
На трапе, держась за поручень, стоял молодой человек невысокого роста в форме лейтенанта ВКЗ, и его кудрявые волосы раздувал ветер. Офицер что-то кричал Абрамсу, махая свободной рукой, но из-за гула ветра ничего не было слышно.
Корабль опустился ниже, зависнув всего в каком-то метре от поверхности.
– Вы – Абрамс?– спрыгнув с трапа и подойдя ближе, спросил человек в форме.
– Д-д-а, – с дрожью в голосе ответил профессор.
– Я – Ник Серебряков. Вы со мной разговаривали.
– Очень приятно, профессор сейсмологии Алан Абрамс.
– И мне приятно, профессор. Но у нас мало времени. Вы один? Где ваша группа?
– Я один. Никого больше нет.
– Тогда поспешим на борт. Пора убираться с этой планеты, – и развернувшись, побежал к кораблю.
Абрамс подхватив свои скромные пожитки, кинулся вслед. Но неожиданно, после очередного сильнейшего толчка земля под его ногами треснула.
Земля разошлась на три метра, обнажая нутро. Тут же из трещины разом пахнуло жаром, и сразу же вырвался пар. Вот только при этом трещина перегородила профессору путь к спасению.
Абрамс остановился в растерянности, не в силах сдвинуться или произнести хоть звук. Каких-то десять метров отделяли его от спасения, и вот теперь все было кончено.
Назвавшийся Ником Серебряковым, словно почуяв неладное, развернулся и коротко выругнулся, увидев возникшую проблему.
– Прыгайте, профессор, – крикнул он.
– Я не смогу, – дрожащим голосом ответил Абрамс.
– Прыгайте, если хотите жить!
– Слишком далеко, я не допрыгну!
– Я вас поймаю. Ну же, прыгайте!
Собравшись с духом профессор, сделал пару шагов назад и, разбежавшись, прыгнул. Но уже в полете понял, что не долетит и закрыл глаза, дабы не видеть смерть. Но внезапно чья- то сильная рука подхватила его и вытянула вверх.
Абрамс открыл глаза и увидел, что находится на другой стороне трещины. А рядом с ним стоит тот самый молодой парень в форме офицера и тяжело дышит.
– Идемте, профессор. Нет времени, – произнес парень и начал всходить по трапу корабля. Абрамс взошел за ним.
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, низкая орбита планеты Земля, 3 мая 23:20
Трап снова закрылся, и корабль устремился вверх, стремясь уйти от планеты как можно дальше.
Я, закончив разговаривать с Элом через внутреннюю связь, обернулся и наконец-то разглядел того, из-за кого рискнул кораблем и экипажем.
Передо мной, сжимая в руках потертый саквояж черного цвета, стоял мужчина возрастом между пятьюдесятью и шестьюдесятью годами, среднего телосложения, с длинными до плеч каштановыми волосами, изрядно побитыми сединой. В лице его угадывались типичные черты выходца из горной Шотландии. Одет он был в потертый комбинезон и теплую куртку, на ногах унты. Голова была перевязана окровавленной тряпкой.
– Вы ранены, профессор? Вам нужна помощь? – спросил я, закончив осмотр и указывая на повязку.
– Нет, спасибо. Это ерунда, – ответил Абрамс мягким бархатным голосом.
– Тогда пойдемте, я провожу вас до места, где вы сможете отдохнуть.
Мы пошли по коридорам корабля и спустя пару минут я подошел к Джен.
– Милая, познакомься это профессор Алан Абрамс. Пригляди за ним, пожалуйста, хорошо? А я, как только смогу, навещу вас.
– Да, конечно, родной. Только возвращайся поскорее.
– Всенепременно, мисс, – улыбнулся я невесте и, оставив профессора ей на попечение, направился в рубку.
Войдя внутрь рубки, я тут же получил доклад о том, что корабль находится в расчетной точке. То есть мы успели добраться до безопасной зоны.
Млечный путь, Рукав Ориона, Солнечная система, где-то между Луной и Землей, 04 мая, 00:01
Все началось в полночь по среднему времени Земли.
Я, моя Джен, наши родные, профессор Абрамс, эланийцы и другие из девятисот пятидесяти четырёх спасенных жителей Земли стояли перед панорамным иллюминатором на обзорной палубе «Серебриуса» и смотрели, как гибнет наша планета.
Все началось с того, что Земля словно бы сжалась, на какое-то мгновение став меньше. А после резко расширилась.
И в этот момент от нее начали откалываться куски размером с целые континенты, которые, разлетаясь, то и дело сталкивались друг с другом.
Распадаясь, планета выбрасывала из своих недр столбы огня и дыма. Сопровождалась гибель планеты мощнейшей взрывной волной, едва не дошедшей до корабля.
Все закончилось так же быстро, как и началось. От Земли остались лишь остывающие обломки, больше похожие на хаотично двигающиеся астероиды.
Больше здесь делать нам было нечего, пора было уходить в глубокий космос на поиски нового дома. Но мы были не в силах оторвать взгляд от останков родной планеты.
