Дракон по вызову

Блондин выслушал мою тираду с усталой снисходительностью взрослого, перед которым стоял маленький капризный ребёнок, задающий совершенно глупые вопросы, вроде: «А завтра точно будет новый день?» или «А после зимы всегда приходит весна?».

– Разумеется, – подтвердил он, веско добавив: – Я же не шантажист.

С последним утверждением я была в корне не согласна. Не был бы шантажистом, не стал бы угрожать мне магконтролем! И не важно, что я первая его призвала. Не магконтроль, конечно, а этого, с красной прядью в волосах.

– Я бы поспорила! – всё-таки не удержалась я.

– Напрасно, – невозмутимо сообщил Фрост. – Со мной спорить вредно. Быстрее, проще и дешевле для нервов соглашаться сразу.

Этот разговор и гадкое ощущение собственной беспомощности совершенно вывели меня из душевного равновесия, которое и без того не отличалось особой устойчивостью. И расплата не заставила себя долго ждать. Где-то внутри глухо заворочалась, почуяв слабость, моя сила. Царапнула острыми углами, заставив поморщиться, притихла чуткой настороженной кошкой, случайно влезшей в чужой дом, – и внезапно, трансформируясь на ходу в нечто непонятное, рванулась к кончикам пальцев, стремясь вырваться наружу. Виски моментально налились тяжестью, очертания коридора и ближайшей двери задрожали и исказились, руки казались неповоротливыми, точно булыжники, горло словно забили каменной крошкой… Магия была готова выплеснуться из меня, как вода из лопнувшего кувшина. Злая, неуправляемая, несущая хаос. Я тихонько ахнула, ещё успела отстранённо подумать о том, что не планировала закончить первый же день в академии магии под руинами общежития и будет неплохо, если здание устоит, а в следующий миг меня буквально вдавило в стену чужим горячим телом. Блондин без труда перехватил мои запястья, жёстко зафиксировал их над головой, причём удерживал одной рукой, а второй бесцеремонно цапнул за подбородок и низким, рокочущим голосом велел:

– В глаза смотри.

Не иначе как от неожиданности я подчинилась. Синяя бездна, точно бескрайнее море, манила, очаровывала, и я заворожённо застыла – всего на миг. Но моему собеседнику этого хватило. Он склонился, и я ощутила на губах его тёплое дыхание, как будто парень собирался поцеловать меня, но в последний момент почему-то остановился. Алая прядь мягко мазнула по щеке. Негромкий вдох – и невесомое, едва ощутимое прикосновение, столь быстрое и лёгкое, что и не сразу поймёшь, почудилось оно или нет. А сила, до этого метавшаяся внутри разъярённым раненым зверем, рвущаяся наружу, готовая ураганом смести и искорёжить всё, что окажется рядом, внезапно утихла, словно набиравший мощь смерч накрыли гигантским колпаком. Исчезли жар в груди и свинцовая тяжесть в висках, растворилась острая каменная крошка, забивающая лёгкие, и я вздохнула свободно. Лишь тело всё ещё сотрясала мелкая дрожь, и такая усталость навалилась, будто я целый день трудилась в каменоломне!

– Успокоилась? – осведомился аристократ, отпуская меня. Получив судорожный кивок, продолжил: – Хорошо. Учись контролировать силу, милашка. Защита на общаге, конечно, мощная, но зачем лишний раз испытывать её на прочность.

Ждать моей реакции блондин не стал. Развернулся и направился прочь. Видимо, пятнадцать минут нашего общения без лишних глаз были на исходе.

– Спасибо, – тихо пробормотала я ему вслед.

– Вечером поблагодаришь, – бросил он не оборачиваясь. – В лаборатории.

Чувство благодарности, не успев окрепнуть, завяло и скончалось в ужасных муках. Мне жутко захотелось стукнуть этого негодяя. Вот же двухцветный гад! Хорошо ещё не сказал, что теперь я должна ему вдвойне.

И лишь когда он ушёл, я запоздало сообразила, что этот… высокородный даже не соизволил представиться. Потрясающее воспитание! Приходи, значит, к нему в лабораторию на потолок посмотреть, держи путеводную стрелочку с отложенной активацией, чтоб не заблудиться. А имя этого недодемона тебе, милая Адриана, знать вовсе не обязательно.

Сеанс мысленного ворчания прервала кастелянша, вернувшаяся в сопровождении Китти, тащившей стопку постельного белья. И во взгляде владычицы свежих полотенец и чистых пододеяльников не было ни тени раскаяния, что за звонкую монету она оставила меня наедине с блондином. С другой стороны, а что он мне мог сделать-то за четверть часа, да ещё и в коридоре общежития? Ну разве только то, что и сделал, – озвучить непристойное предложение, отказаться от которого я не могла при всём желании.

– Вот здесь распишитесь, – буркнула кастелянша, отпирая дверь и доставая со стеллажа пухлый журнал учёта. – Постельное и полотенца меняются раз в две недели, чаще – за доплату. Можно отработать: мне лишние руки на складе никогда не помешают.

Понятно и ожидаемо. Хочешь лучших условий – либо плати, либо заслужи.

– Тряпки для уборки сразу выдать? – осведомилась женщина. – Ведро для мытья пола, швабра, веник, щётка и совок для мусора у вас в комнате есть, спросите у соседок.

– Давайте всё, – мудро решила я не отказываться от щедрого предложения.

Китти озадаченно притихла. Похоже, об этой прелести общажной жизни её кузен умолчал, а сама она как-то не задавалась вопросом, кто должен поддерживать чистоту в комнате. Либо понадеялась, что уж в академии Шипа и Стали точно разорились на бытовые артефакты. Мне очень хотелось пошутить на тему готовности боевого мага к любым трудностям, но решила не издеваться над соседкой.

Пока поднимались в комнату, я задумалась: не подкупил ли мой светловолосый с алой прядью «друг» ещё и коменданта, чтобы тот поселил нас с отъявленными грязнулями. Мелкая, зато неприятная и долгоиграющая месть. Но стоило перешагнуть порог комнаты, и я успокоилась. Та оказалась просторной, светлой и чистой. С высокими потолками, лепниной, громадным окном с широким подоконником, к моему тихому восторгу превращённому в мягкую скамью, и двумя двухъярусными кроватями. На второй «этаж» спальных мест вели приставные лестницы с выдвижными ящиками-ступеньками. Матрацы на той кровати, что стояла справа, были свёрнуты. Ага, понятно: это наша.

– Адри, ты не возражаешь, если я займу верхнюю? – спросила Китти, сияющими от восторга глазами глядя на второй ярус. – Всю жизнь мечтала спать под потолком!

– Без проблем, – легко согласилась я, продолжая рассматривать комнату, которой предстояло стать нашим домом на ближайшие пять лет.

Два громадных угловых шкафа, между ними у стены – четыре письменных стола, сдвинутых попарно и разделённых посередине перегородками из матового стекла, четыре же стула и настольная лампа над каждым учебным местом. Один из настенных книжных стеллажей был пуст, второй – заставлен книгами и толстыми тетрадями. Я пробежалась взглядом по корешкам учебных пособий и затаила дыхание от восторга. Сколько интересного! «Создание и преобразование заклинаний», «Основы стихийной магии», «Глифы и начертательная магия»… Относительно знакомым было разве что «Травоведение», но интуиция подсказывала, что и оно преподнесёт немало сюрпризов.

– О, смотри, там Кодекс академии! – воскликнула глазастая Китти. – Нам непременно следует ознакомиться с ним! Кузен говорил, кодекс нужно вызубрить так, чтоб тебя среди ночи подняли, начало любой статьи из него проговорили, а ты закончила. Важная штука! И тоненький.

– Ага, и секретарь сказал то же самое, – подтвердила я. – Слушай, а твой кузен не упоминал, где здесь столовая? Есть хочу умираю.

То ли от нервов, то ли, что было более вероятным, от почти случившегося магического выброса меня и впрямь терзал жуткий голод. Да и позавтракала я сегодня плохо: от волнения перед испытаниями кусок в горло не лез. А обед мы благополучно пропустили.

– Кажется, где-то здесь, в общежитии, – отозвалась новая подруга, наморщив лобик. – То ли левое крыло, то ли правое. И отдельный вход. Пойдём искать, я тоже проголодалась!

Столовую мы нашли по умопомрачительному запаху мяса в подливе. Правда, нас тут же постигло разочарование: это великолепие готовилось на ужин. Так что пришлось обойтись оставшимися с обеда овощным супом и рыбными биточками в соусе. Затем мы изучали стенд с правилами общежития, делили полки в шкафу и комоде, раскладывали свои нехитрые и пока немногочисленные пожитки, выясняли, где находятся туалет и душевые, и как-то за всеми этими занятиями я и думать забыла о назначенной встрече. Вспомнила случайно, бросив взгляд на круглые часы, висящие над дверью. Четверть седьмого! Ох… Время расплачиваться за пробуждённую магию приближалось.

Настроение испортилось стремительно, как погода в середине осени. Ну почему, почему блондину не отшибло память ударом канделябра? Но какой прок теперь был в пустых сетованиях? Я покосилась на Китти, уютно устроившуюся на мягком подоконнике и увлечённо листающую взятый с книжных полок соседок Кодекс академии. Девушка сменила платье на светло-серые домашние брюки и тёмную майку с геометрическими узорами. Эх, окажись мы одной комплекции, можно было бы одолжить… Но увы. Невысокая худощавая Китти больше напоминала мальчика-подростка, особенно сейчас, когда свободная майка полностью скрыла очертания груди. Только миловидное личико и причёска выдавали в ней девушку. Даже если у неё и нашлись бы запасные брюки, я в них попросту не влезла бы.

– Китти, – окликнула я новую подругу.

– М-м-м? – вопросительно отозвалась та, на миг отрываясь от занимательного и полезного чтива.

– Я пойду прогуляюсь немного, может, помедитирую где-нибудь.

Н-да, в лаборатории под номером пятнадцать. Получу новый волнующий опыт. А вообще, надо верить в лучшее. Вдруг один злопамятный аристократ, назначивший мне встречу этим вечером, решит ограничиться лекцией о том, как вредно прибегать к ритуалам призыва тёмных сущностей и качественно, с чувством, толком и знанием дела поимеет исключительно мой мозг. Могу же я надеяться?

– Ага, – кивнула Китти, словно отвечая на мой мысленный вопрос. – Только за территорию не выходи. Без разрешения преподавателей во время семестра за это полагается строгий выговор. Три выговора – и отчисление.

– Семестр начнётся послезавтра, – ради порядка возразила я. – Но покидать территорию академии я в любом случае не собираюсь.

Выходя из комнаты, порадовалась, что её окно выходило на противоположную от учебного корпуса сторону. Китти наверняка бы поинтересовалась потом, зачем я туда пошла, и пришлось бы лгать и изворачиваться. На всякий случай подошла к стенду с правилами общежития и пробежала взглядом ровные строчки с сухими формулировками, выискивая, не говорится ли там что-нибудь о времени возвращения в комнату. Мне не хотелось ночевать на улице. Но нет, ограничений на этот счёт не имелось, видимо, по той причине, что академия Шипа и Стали была закрытым учреждением.

Солнце уже зашло, тени от зданий и деревьев стремительно густели, наливались чернотой, от них тянуло ночной прохладой, и я зябко поёжилась, пожалев, что не прихватила накидку. Но возвращаться за ней не стала. Пересекла широкий двор, толкнула дверь учебного корпуса и вошла внутрь. Сейчас, вечером, тишина в холле казалась зловещей, а сумрак – неуютным. Бр-р-р, вот честное слово, проводить ритуал среди руин поместья какого-то древнего разорившегося купца было спокойнее, чем сейчас красться по каменным плитам пола учебного корпуса. Ещё и правая рука отчаянно чесалась. Я потёрла тыльную сторону ладони, там, где зуд был особенно силён, и с кожи сорвался тонкий лепесток пламени. Изогнулся в виде стрелочки, и медленно поплыл вперёд, точно приглашая следовать за ним. Неплохой указатель. А Фрост, выходит, маг огня… Сильный маг. Вот почему прядь в его волосах алая. Могла бы и сама догадаться! Читала же, что у тех, чей дар особенно силён, могут быть и зримые проявления, чаще всего как раз цветные пряди. Срочно нужно подтянуть теорию!

Я отвлекала себя от мыслей о том, что ждёт меня в пятнадцатой лаборатории, но чем дольше шла за стрелкой по тёмным коридорам и лестницам (к слову, магический проводник заботливо освещал мне дорогу), тем сложнее становилось не думать о вопиюще нахальном требовании аристократа компенсировать «жаркий вечер». Угораздило же повстречаться с ним в первый же день! А впрочем… Как ни странно, в этой ситуации были и плюсы. Пусть сомнительные, но всё же! Не сказать, что я тяготилась своей невинностью, но и культа из неё не делала, просто как-то не выдавалось повода дойти с кем-то до высшей стадии физической близости. Пока все мои подруги крутили романы, я была занята попытками пробудить дар. Ради интереса пару раз сходила на свидания, конечно, даже целоваться научилась, но так как интим в списке возможных катализаторов не значился, решила не тратить на него время. Успеется. Зато наслушалась слезливых историй в духе: «Он совратил меня и бросил, а я так его любила!» и вовсе не желала себе подобной участи. Так что блондинистый шантажист и жертва канделябра по совместительству мог оказаться мне полезным. Его прикосновения не вызвали у меня отвращения. Особо приятных ощущений, впрочем, тоже, но это как раз было поправимо. Эта элитная аристократическая сволочь явно была намного опытней меня. Симпатичный, привлекательный. Он не пытался меня очаровать, но я ощущала какой-то животный магнетизм, исходящий от этого парня. Не зря же поначалу приняла его за инкуба. А то, что я его не выбирала, – ну что ж, он тоже вряд ли желал оказаться в начерченной мной пентаграмме. Так, уговаривая себя, я дошла до лаборатории, оказавшейся в одном из самых дальних закутков учебного корпуса. Не академия, а настоящий лабиринт! Путеводная стрелка нырнула под дверь, намекая, что прогулка закончена, я повернула ручку и на миг прикрыла ладонью глаза от света, показавшегося особенно ярким после полумрака коридора.

Лаборатория больше напоминала одиночную камеру для особо опасных преступников. По крайней мере, в моём представлении она выглядела именно так. Каменный мешок без окон, без мебели, за исключением массивного, грубо сколоченного стола в одном из углов. М-да, так себе условия. Ни мягкой перины и шёлковых простыней, ни лепестков роз, ни даже какого-нибудь набитого соломой тюфяка. Похоже, боевые маги и романтика несовместимы.

– А ты пунктуальна, – отметил сидящий на столе блондин, откладывая в сторону толстую тетрадь, в которой делал какие-то пометки. – Проходи, Адриана, не стесняйся. – Мягким хищным движением спрыгнул на пол, приблизился ко мне и протянул несколько скреплённых листов. – Стандартный договор. Распишись, что согласна, знаешь о возможных последствиях и не будешь предъявлять претензий.

Я не удержалась от нервного смешка. Ну надо же, как всё серьёзно! Выяснил моё имя и целый договор притащил. Интересно, о каких последствиях речь? О возможной незапланированной беременности, что ли? Так это, учитывая аристократичность Фроста, будет скорее его проблемой! Высокородные старались не плодить случайных детей. Взяла протянутые бумаги, вскользь успела прочесть имя, выведенное ровным уверенным почерком. Рэндалл Фрост. Рэндалл. Вот, значит, как его зовут.

– Рэндалл, я хотела ещё раз извиниться за то, что… м-м-м, призвала тебя, – проговорила я, поймав взгляд синих глаз. – Я не сожалею о самом факте призыва. Так было нужно. Но мне жаль, что я доставила тебе неудобства.

– Да ради всех богов, детка, – усмехнулся он, пожав плечами. – Тогда было нужно тебе, сегодня мне. Всё компенсируется. Подписывай договор, и я немедленно тебя прощу.

Кажется, в искренность извинений Фрост не поверил. Ну и трисс с ним! Моя совесть теперь была чиста. Перевела взгляд на бумаги и нахмурилась, не веря собственным глазам. Это что, какая-то шутка?

– Участие в учебном эксперименте? – ошарашенно прочитала я вслух. – Серьёзно?!

– А для чего ещё я мог пригласить тебя в учебную лабораторию? – приподнял брови блондин.

Для чего, для чего… Как будто сам не догадывается!

– Ну мало ли насколько специфичны твои вкусы и насколько велико желание поквитаться! – пожала плечами я.

– Да ладно? – ухмыльнулся он, окинув меня внимательным взглядом. – Нет, идея, безусловно, интересная. Экстремальный секс в непредназначенных для этого местах придаёт пикантную остроту ощущениям, но видишь ли, милая, ты здесь, чтобы понести наказание, а не получить поощрение.