Эра Водолея. Незримые узы

– Это как-то неловко… Без приглашения… – засомневался Миша.

– Эй! Я только что тебя пригласила, – улыбнулась Алена. – Или тебя в письменной форме пригласить? – Она демонстративно полезла в рюкзак за ручкой.

– Нет! Конечно, нет… – жестом остановил ее мальчик. – Я с удовольствием познакомлюсь с твоей бабушкой.

Вместе они вошли в подъезд, и Алена с интересом оглядела установленную рядом с лестницей конструкцию – мобильную платформу, позволяющую поднять инвалидную коляску на один лестничный проем, отделявший их сейчас от дверей лифта.

– С утра здесь этого не было… – заметила девочка.

– Мастера только час назад закончили установку, – пояснил Миша, ловко закатываясь на мобильную площадку, которая с нажатием кнопки плавно поползла вверх.

– Специально для тебя сделали?

– Да, – смущенно отозвался мальчик, подъезжая к лифту.

Бабушка и в самом деле очень обрадовалась расширенному составу детей, прибывших к обеду. В отличие от Алены, она знала и про Мишу, и про его переезд. Бабушка вообще все знала и всегда была в курсе дела.

2023 год, май

– Как тебе удалось поправиться? – Алена подошла ближе, снизу вверх глядя на вытянувшегося перед ней в полный рост высокого, хорошо сложенного молодого человека, которого она запомнила угловатым, немного ссутуленным, прикованным к инвалидному креслу мальчиком.

– Наука не стоит на месте! – Миша был явно доволен произведенным впечатлением.

– Просто невероятно! Я помню, ты говорил, что медицина бессильная тебе помочь… Хотя, это уже не важно! Важно, что теперь ты можешь ходить! Я так за тебя рада!

С момента нежданной встречи все Аленины тревоги и полные горечи воспоминания отошли на второй план, уступив место самым теплым и радостным чувствам.

– Я уже попривык, если честно. Больше года прошло после заключительной операции…

Но Алена не дала ему договорить. Чувство радости переполняло ее изнутри, накрывало с головой и искало выхода. И поэтому она не смогла просто стоять рядом и слушать Мишин рассказ. Повинуясь необъяснимому внутреннему импульсу, она одним движением преодолела разделявшее их небольшое расстояние и крепко обняла старого друга.

– Я так счастлива тебя видеть! – проговорила она,  уткнувшись в его плечо, и ощутила, как к горлу подступает ком, а на глаза наворачиваются слезы. Девушка искренне не понимала, откуда в ней все эти эмоции, но точно знала, что эти переживания взаимны, и что Миша тоже не просто из вежливости обнимает ее в ответ.

«Как вообще мы могли расстаться? – крутился у нее в голове один и тот же вопрос. – Как я могла уехать и все это время жить без него?»

Вопрос был очень интересным. В 2017-ом, после злополучной аварии с черной иномаркой, родители и бабушка с дедушкой стали ей совсем как чужие.  Они не верили ее рассказам, желая вернуть ее к реальности; не понимали ее чувств, рассчитывая избавиться от них как от симптомов посттравматического стресса; они действовали из лучших побуждений, но в результате Алена чувствовала себя все более одинокой и какой-то неправильной, ненормальной. Миша стал единственным, кому она смогла довериться и с кем делилась своими переживаниями. Так уж случилось, что они оба оказались аутсайдерами: сверстники их отвергали, а у старшего поколения они вызывали жалость и снисхождение. Но в этой невольной изоляции, как ни странно, была и их сила: вдвоем против целого мира – вот как они тогда себя чувствовали. Вдвоем против всех.  Больше года Алену с Мишей связывала самая искренняя и преданная дружба, которая только возможна, и девочка сильно переживала, когда родители сообщили ей о скором отъезде в США. Расставание со столь близким другом грозило стать для нее новой трагедией. Но, как ни странно, после переезда Алена довольно быстро со всем этим справилась. Как будто сработал защитный механизм, и все воспоминания о событиях полуторогодовалой давности, кулоне и лучшем друге просто растворились в глубинах памяти. Но теперь все вернулось! И как будто не было этих тысяч километров и долгих пяти лет, державших их вдали друг от друга.

Алена ослабила хватку и сделала шаг назад, продолжая внимательно всматриваться в улыбающееся Мишино лицо. Внешне ее друг сильно изменился: атлетическое телосложение вместо угловатой ссутулившейся фигуры, аккуратная стрижка взамен вечно отросшей челки, спадающей на лоб, стильный look – брюки, белоснежная, расстегнутая на пару пуговиц рубашка, дополненная жилетом от костюма… Он показался Алене значительно старше своих двадцати лет… Только вот  взгляд его темно-серых глаз остался прежним – умным, добрым, открытым… и немного грустным. Алена замечала эту грусть и раньше, только вот в детстве она думала, что это связано с его травмой и невозможностью ходить… А теперь?..

– Слушай, я еще не обедал! – прервал чуть затянувшуюся паузу Миша. – Может, пойдем перекусим куда-нибудь!

Несмотря на плотный бабушкин обед, Алена с энтузиазмом закивала:

– Да! Пойдем! Только я уже сто лет тут не была… Не знаю куда бы нам пойти…

– Я тоже редко приезжаю, – пожал плечами Миша.  – Но если пойдем вверх по Солянке, то наверняка найдем какое-нибудь кафе!

Они медленным шагом покинули двор. Поначалу оба молчали, как будто бурные приветственные объятия сказали намного больше, чем было возможно сказать за несколько минут после долгой разлуки. Тишину нарушила Алена:

– Значит, ты тоже здесь больше не живешь?

– Я переехал в Дубну через два года после того, как ты улетела в Штаты. Сдал экстерном всю школьную программу, чуть больше чем за год окончил МГУ и уехал…

– За год?! Вот это да… А дедушка?

– Дедушка и сейчас здесь живет. Я его навещаю время от времени.

– А в Дубне что делаешь?

– Работаю, – улыбнулся шквалу ее вопросов собеседник. – Вообще это долгая история про  биофизику, нано-технологии, и прочие почти научно-фантастические проекты. Тебе интересно?

– Шутишь? Биофизика? Конечно интересно!

Миша не смог скрыть удивления:

– Серьезно?!

– Абсолютно! Я в этом году поступила в Бостоне в медицинский колледж. Буду специализироваться на посттравматической реабилитации! – с воодушевлением затараторила Алена. – И один из ведущих моих профессоров как раз активно использует…

Молодой человек с очевидным интересом и одновременно некоторой настороженностью слушал вдохновенный рассказ подруги. Они успели дойти до маленькой кофейни, разместиться за столиком у окна и даже заказать сандвичи и чай, а Алена все продолжала говорить. Она опять не понимала, почему ей так хочется поделится с Мишей тем, что ее по-настоящему интересует, тем, с чем она собралась связать свою карьеру. Но ни сил, ни желания противиться внутренним импульсам у нее не было. Когда официант принес заказ, Миша все же вежливо прервал Аленин монолог:

– Я предлагаю выпить за нашу неожиданную встречу! – с шутливой официальностью сказал он, поднимаю чашку чая.

Алена с радостью поддержала импровизированный тост:

– Да, за нашу встречу!

С тихим звоном их чашки встретились над столом.

– Ты надолго приехала? – Миша очень ловко воспользовался паузой, чтобы сменить тему разговора.

– На все лето. Даже обратного билета еще не купила. А ты?

– Я чаще всего приезжаю на день два, обычно деда навестить, но сейчас он на даче. Даже не знаю, почему сегодня приехал, – он улыбнулся: – Может это проведение?

Алена растерянно пожала плечами, чувствуя, что и сама не находит другого объяснения происходящему.

– Я шучу! – отмахнулся Миша и отрезал кусочек теплого сандвича: – Никакого проведения! Я даже могу рассчитать вероятность нашей встречи в процентах!

Девушка рассмеялась. Да, рассчитать что-нибудь и все четко и логично объяснить было как раз в духе ее друга. Но несмотря на это, она никогда не считала его занудой или ботаником… Это только для посторонних они оба были «не такие, как все нормальные дети»…

До самого закрытия кофейни в 11 вечера старые друзья рассказывали друг другу о том, что произошло с каждым из них за годы разлуки. Миша узнал, как непросто Алене было привыкнуть к жизни в другой стране. Что за все это время она подружилась только с одной девчонкой из класса, да и то только для того, чтобы было с кем делать парные проекты по школьным предметам. А вообще Алена старалась избегать любых тусовок со сверстниками и дружеских привязанностей. В самом начале папа и мама пробовали отправлять ее в летний детский лагерь, но и там она держалась особняком. И дело было вовсе не в иммиграции и не в людях. Просто ей было проще и спокойнее одной. В конце концов родители перестали социализировать дочь, радуясь хотя бы тому, что ее перестали мучать ночные кошмары и прекратились эпилептические припадки, продолжавшиеся с тех пор, как Алена стала свидетелем аварии. В летние каникулы они всей семьей путешествовали по Америке и Канаде, проводя большую часть времени на природе, в дали от шумных и многолюдных мегаполисов, а на рождество к ним из Москвы приезжали бабушка и дедушка, которых Алена с удовольствием водила по праздничным ярмаркам, елочным базарам и искрящимся разноцветными огнями улицам Чикаго.

А Миша после успешной защиты двух дипломов – на биологическом и физико-математическом факультетах МГУ – перебрался в Дубну, где присоединился к команде молодых ученых, работающих над проектами в области биоинженерии. Выбор направления научной работы был далеко не случаен. Еще во время учебы Миша познакомился с профессором, рассказавшем ему о неограниченных возможностях, которые может дать изучение биофизики, для исцеления казалось бы безнадежно больных людей. И Миша ухватился за эту идею, как за спасательную соломинку. Именно тогда он решил, что его собственное выздоровление в его руках и, увидев заветную цель, провел не один месяц за тем, чтобы воплотить в реальность заветную мечту – встать на ноги.

– И, представляешь, – в завершении своего рассказа добавил Миша, – нашлись врачи и все необходимые специалисты, которые согласились воплотить в жизнь наш научный проект. Правда, пока я единственный пациент, на ком опробовали эту методику, но, как видишь, результат превзошел все ожидания, и мы ждем дополнительного финансирования, чтобы сделать аналогичное лечение доступным как можно большему количеству людей.

– Это просто удивительно! – Алена слушала, затаив дыхание. – Я ни о чем подобном раньше не слышала!..