Только моя

– Он на тебя тогда наорал, – отвечает мой ребенок и упрямо сжимает губы.

– Мститель нашелся. Защитничек.

Мужик едва не отбрасывает сына ко мне. Я тут же встаю перед ребенком. Закрываю его собой. Что буду делать, если этот бандит бросится на меня? Не знаю. Прохожих почему-то мало и никто не спешит на помощь.

– Он еще ребенок!

– Он – да. А ты – нет.

От жуткого взгляда льдисто-голубых глаз мне страшно. Я почти на грани обморока. Держусь только на упрямстве.

– Ты знаешь, что я могу с тобой сделать за это? – огромный мужик делает шаг и нависает надо мной. Но я стою на месте. Мне нужно его успокоить.

– Я все оплачу, только не трогайте меня… сына… – сейчас я готова пообещать что угодно. Тачка дорогущая. Просто неприлично. Откуда взялась в нашем районе только? У меня нет столько денег. Это я понимаю четко. Как и то, что платить придется.

– Конечно, оплатишь. Вопрос только в том – как?

От намека в его словах я покачнулась. Неужели?.. Это омерзительно! Такие предложения…

Сглатываю. В горле пересохло от страха. У меня нет столько денег. И он это тоже знает. Поэтому почти открытым текстом предлагает такое. В прозрачных голубых глазах – ярость и мороз. Мне страшно так, что коленки дрожат.

– Значит так, вот моя визитка. Настоятельно советую позвонить по этому номеру и явиться ко мне. Иначе… – в его голосе стальная уверенность. Угроза. Я киваю, соглашаясь. И мужик уходит к машине.

Садится в тачку и нас спустя мгновение обдает выхлопными газами.

– Идем скорее, – тяну сына в сторону дома Наташи. Навстречу нам бежит она. Встрепанная. В расстегнутой куртке. Глаза безумные.

– Ты почему трубку не берешь?! – кричит на меня. – А ты?! – а потом на Лешку. – Я уже в соседний двор на большие горки сбегала и тут круга три дала, – а у самой в глазах страх и слезы. – И в полиции отказали. Сказали, что я не мать…

– Извините, – опустив голову, тихо говорит виновник переполоха. – Я больше не буду.

– А больше и не надо, Леша… – Наташа начинает плакать. – Идем, – берет меня за руку. – Нам нужно успокоиться.

Тянет меня в сторону двора. Да, нужно успокоиться. Меня трясет. Лешка напуган.

Визитка огнем жжет пальцы и я сминаю прямоугольник. Выкидываю по пути в урну. Все равно не найдет. Город большой. А я живу не здесь.

Наташа от волнения едва не роняет связку ключей, так у нее трясутся руки. Поднимаемся на третий этаж и вваливаемся к ней в квартиру. Она падает на пуфик, а я прислоняюсь спиной к двери и сползаю на пол. Меня всю колотит.

– Мам, я не хотел, – шмыгает носом Лешка. – Теть Наташ…

– Лешка, я чуть не поседела! – она зло и нервно снимает куртку и бросает ее на пол. Скидывает ботинки. – Пойдемте чай пить.

Сын раздевается и идет в ванную мыть руки. Я тоже следую его примеру. Сердце все еще стучит как заполошное. Прохожу на кухню и падаю на стул.

– Держи, – сует мне в руки подруга стакан.

– Что это? – поднимаю на нее взгляд.

– Успокоительное, – у нее в руке такой же. Резко поднимает стакан и выпивает содержимое. – А теперь чай.

Выдохнув, выпиваю содержимое своего стакана. И следом беру в руки чашку с чаем. Сын сидит на стуле в углу и старается слиться со стеной. Смотрю на него тяжелым взглядом.

– Леша, я думала, что ты у меня умнее, – вздыхаю тяжело. – Ты хоть понимаешь, чем это могло все обернуться для тебя? А если бы он ударил? Ты видел, какой этот мужик огромный? Он же медведь просто!

– Какой мужик? – Наташа уперлась бедрами в нижние шкафчики и переводит взгляд с меня на сына и обратно.

– Да с неделю назад мы с Лешкой по центру гуляли, – начинаю я рассказывать, – и я чуть под колеса не попала. Оттепель же была, а потом все замерзло. Ну и почищено было так себе. Еще не вывезли снег. Ну я и чуть не шлепнулась, а там мужик этот на своем джипе с парковки выезжал. Хорошо, что медленно. Ну я и стукнула руками по этой машине. Ухватилась еще за какую-то штучку…

– Мам, дворник это. Задний, – буркнул Лешка.

– А ты вообще молчи! – Наташа показывает ему кулак.

– Ну и мужик этот из машины высунулся и наорал на меня. Чтобы тащилась осторожнее.

– Он тебя коровой обозвал, – опять подал голос Леша.

– Да, и поэтому ты ему машины поцарапал! – взорвалась я. – Кстати, мой дорогой, ты где ножичек взял?

– Какой ножичек? – Наташа прищуривается и тоже принимается сверлить моего сына взглядом. – Лешка!

– Ну что Лешка? – задирает упрямо подбородок. – Раз богатый, так все можно? Кричать на людей просто так?

– Молчи, мститель, – опять рявкаю на сына. – Вредитель мелкий.

Делаю глоток чая и шиплю. Горячо так, что язык обжигаю. Лешка опять опускает голову.

– Короче, я так понимаю, сын мой эту машину тут увидел и решил восстановить справедливость.

– И как узнал? – ахает Наташа.

– Номера запомнил, – нет, вот не может помолчать. – Это он.

– Леша! – хлопаю ладонью по столу. – Этот медведь мог тебя стукнуть разок и все. До сих пор не верю, что он ничего не сделал. Только за шкирку встряхнул. Он ведь мог вызвать полицию!

Нас бы заставили возмещать ущерб… А там такая машина. Дорогущая. Ремня бы тебе, – выдыхаю устало. – Но Интернет ограничу. И игры эти твои.

– Ну, мам, – начинает канючить Леша.

– Без «мам». Головой надо думать, а не есть в нее, – обрываю его. – И как только додумался…

Меня опять начинает колотить. В моем воображении этот мужик просто нереально огромный и злющий. И глаза у него такие… Хочется бежать без оглядки. Наконец, накрывает отходняк. Слезы проливаются и текут по щекам. Всхлипываю.

Леша встает и обходит стол. Обнимает меня. Гладит по спине. Обнимаю сына. Надеюсь, он больше ничего такого не вытворит.

– Мам, я больше не буду, – заверяет меня. – Я все понял.

– Очень на это надеюсь, – отвечаю.