Небо не отпустит

Ты знаешь, что я всегда любил небо. Но есть вещи, о которых ты не знаешь. В последнее время я столкнулся с тем, что не поддается объяснению. Возможно, я сошел с ума, возможно, нет. Но если ты пойдешь по этому пути, будь готов к тому, что ответов не будет. В небе таится что-то большее. Береги себя.

Твой старый друг,

Марко Пагони"**

Ферри нахмурился, перечитывая письмо. Эти слова казались набором загадок, которые лишь порождали новые вопросы. Что имел в виду Пагони, говоря о "неподдающихся объяснению" вещах? И почему он решил отправить это письмо именно ему?

– Он оставил вам что-то еще? – спросил Антонио, медленно складывая письмо.

Элена покачала головой.

– Нет. Только это письмо. Больше ничего.

– Хорошо, – кивнул Ферри, хотя его разум продолжал работать на полную мощь, пытаясь понять, что за этим стоит. – Спасибо, Элена.

Женщина встала, все так же нервно оглядываясь.

– Берегитесь, синьор Ферри. Некоторые вещи лучше оставить в покое.

Она вышла из комнаты, оставив его одного с мыслями и письмом, которое, казалось, открывало новую сторону этой загадки.

Ферри задумчиво сидел, глядя на письмо, пока ночь медленно опускалась на город. Почему Марко решил отправить это именно ему? И что он имел в виду, говоря о вещах, которые не поддаются объяснению? Вопросов становилось все больше, а ответов – все меньше.

Но одно было ясно: исчезновение Пагони было связано с чем-то гораздо более странным и глубоким, чем обычная авария самолета. И если Антонио хотел добраться до правды, ему придется столкнуться с тайнами, которые выходят за рамки привычного расследования.

Глава 4. Первое предупреждение

Фано, поздний вечер.

Ферри вышел на балкон своего номера, глядя на море, которое поблескивало в лунном свете. Письмо Пагони жгло его руку, хотя он давно уже положил его в карман. В словах Марко скрывался какой-то смысл, который пока ускользал от него, как дым, растворяющийся в воздухе. В письме говорилось о вещах, которые нельзя объяснить – и это беспокоило его. Ферри был человеком рациональным. В его жизни все всегда можно было объяснить логикой и фактами. Но теперь он стоял на пороге чего-то, что выходило за рамки привычного ему мира.