Оценить:
 Рейтинг: 0

Записки босоногого путешественника

Год написания книги
2016
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
5 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Электрички в Буэнос-Айресе очень похожи на российские: как по виду, так и по системе оплаты. Вот только контролеров в них намного меньше, потому что мало «зайцев». А вот по количеству мусора вдоль железнодорожного полотна Россия им, пожалуй, уступает. Такое впечатление, что территорию, огороженную сеткой в два человеческих роста, не чистили со дня основания дороги. Хорошо хоть, что здесь нет санитарной зоны, и есть емкости под туалетами, которые, по-видимому, опорожняются в специальных местах и, возможно, еще приносят прибыль – органические удобрения.

Автобусы меня больше порадовали – чистенькие, водитель внятно объявляет остановки. Пассажиры входят в переднюю дверь и бросают монетки в автомат, не отвлекая водителя. Правда, можно войти и через заднюю дверь, смешавшись с теми, кто сходил для того, чтобы пропустить выходящих. Я для интереса воспользовался этой возможностью, но не заметил неодобрительных взглядов или чтобы кто-то пошел и доложил водителю.

Вообще вся публика в автобусе доброжелательна, и молодежь уступает место пожилым людям, калекам и беременным, но женщинам своего возраста мужчины место не уступают. Также за всю поездку я не заметил, чтобы кто-то, как и я, попробовал зайти через заднюю дверь и проехать «зайцем». Правда, я не знаю, это из-за сознательности или из-за боязни штрафа. Например, в ванкуверских (Канада) электричках контролеры появляются крайне редко, но штраф аж 1000 долларов, и не отвертишься. Поэтому там быть «несознательными» могут позволить себе лишь бездомные – что с них взять! Может, и здесь такая же ситуация.

Приехав в пригород столицы, расположенный на северо-западе от центра, я без труда нашел дом, указанный в адресе, который мне дал Аркадий. Я постучал, заговорил по-русски и меня впустили. Поскольку они обедали, то сразу же посадили за стол, и только за разговором я понял, что Аркадий не предупредил их о моем приезде, и они привечали незнакомого человека. Что же, двойное им спасибо за это!

Мы быстро исправили ситуацию, то есть познакомились, и к вечеру уже знали друг о друге довольно много: Анна и Артем (Артемио для местных) жили в Аргентине уже 10 лет, правда, в этом доме – недавно. Он достался им в наследство от родственников, живущих здесь очень давно. Аня работала в детском саду, Артем был представителем от лица кавказской национальности, «которое» собиралось купить, построить или переоборудовать какой-нибудь старый мясокомбинат с целью поставлять дешевую аргентинскую говядину в Россию. Правда, Артему пока платили не очень, но в будущем обещали «золотые горы». Я не стал огорчать Артемио своими знаниями о том, что чем выше горы, тем ближе они кажутся, а потом идешь, идешь, идешь к ним, а они не приближаются.

Думаю, что житель гор, который нанимал Артема, наверняка учел это и подарил человеку надежду, а надежда – это хорошо. Правда, разочарование – плохо. «Надежда умирает последней», – это изречение верно. Но иногда до смерти надежды рождается разочарование, и человек так и живет с этими разнополыми двойняшками внутри: разочарованный, но все еще надеющийся. Поэтому я бы порекомендовал всем изначально настраивать себя следующим образом: я постараюсь взойти во-о-о-он на ту сияющую вершину, но даже если я по стечению обстоятельств не смогу это сделать, наверняка я увижу много интересного по пути туда. А может получиться, что вон с того холма впереди откроется море, и я захочу пойти в его бескрайние дали на паруснике.

Поверьте, я встречал много людей, которые всю жизнь тупо идут к вершине, которую они наметили, или, еще того хуже, для них наметили их родители. И теперь человек тупо идет туда, хотя давно понял, что выбор был неправильный. Почему не остановиться и не выбрать другое направление? Тут разные причины: упрямство, страх, типа «а что люди подумают» или «если сейчас пойду к другой цели, успею ли, ведь полжизни осталось» и т. п.

В результате только очень сильный человек меняет направление. Просто сильный будет упрямо ползти дальше вверх. Слабый, осознав, что это не его цель, покатится вниз. Надо изначально настраивать ребенка на то, что когда-нибудь, осознав свое истинное предназначение, он, возможно, сменит направление, и пойдет другой дорогой и обязательно осилит ее, потому что это ЕГО дорога! Я не претендую на роль большого учителя, но советую родителям и педагогам задуматься над моими словами.

Прошу прощения у читателей, которым возможно не нравятся мои философские отступления – вот я опять не в прострации, а здесь, в Буэнос-Айресе. На второй день, оставив рюкзак у своих новых знакомых, я поехал в уругвайское посольство чтобы «открыть дверь» в следующую страну по моему маршруту. Вначале в посольстве мне хотели дать от ворот поворот, сказав, что выдают визы только иностранцам, проживающим здесь, то есть имеющим вид на жительство. Но такие требования для меня не впервой, и я сказал, что могу принести из Российского посольства письмо с просьбой помочь мне.» Уругвайцы» посмотрели газетные вырезки, которые я на всякий случай всегда ношу с собой, увидели в паспорте визы солидных стран, в том числе десятилетнюю визу в США, и согласились. Но сказали, что они сами все равно не имеют право принимать решение и после приема документов отошлют их, в том числе оригинал паспорта, в Монтевидео, и мне придется ждать 15 дней.

В российское посольство сегодня идти было уже поздно, поэтому я заглянул в консульство Бразилии, находящееся в этом же районе. Бразильцы особых препятствий для получения визы не видели, но я решил пока не подавать, так как могу это сделать в Уругвае, тем более, что у «уругвайцев» я уже узнал, что даже наличие бразильской визы не дает мне право на быстрое получение транзитной визы, которая в разных странах может быть продолжительностью от 3 до 10 дней. А 10 дней мне бы вполне хватило – Уругвай не такая уж большая страна, да и достопримечательностей в ней раз, два и обчелся. Власти прекрасно знали это, поэтому при цене $70 за 90-дневку, установили $50 за транзитную.

Вообще-то острой необходимости в посещении Уругвая у меня нет, так как его можно обойти по аргентинской провинции Миссионес, которая длинным рукавом протянулась между Парагваем и Уругваем. Если я приму решение двинутся по этому рукаву, то обойду и Парагвай, в котором тоже нет интересных достопримечательностей, и к тому же сэкономлю деньги и время на этом. Но поговорка «время – деньги» не по мне, поэтому я постарался побывать во всех странах Южной Америки.

Другое дело, мне надо спросить у Артема с Аней, как они отнесутся к двухнедельному пребыванию у них незваного гостя. Если они будут не против, то я смогу осмотреть подробно весь город. Если же я пойму, что мое затянувшееся пребывание для них нежелательно, то съезжу в окрестные города. Как я и предполагал, мое присутствие хозяев не затрудняло, так как я спал в летней кухне и в свободное время приводил их сад в порядок. К тому же у них на втором этаже все равно жил квартирант – Юрий, который прибыл сюда 3 года назад и перебивался случайными заработками. Мировой экономический кризис и засуха не добавили рабочих мест в этой некогда очень благополучной стране, и он был одним из многих, поэтому те, кому повезло больше, в меру сил помогали тем, кому не повезло. В общем, все жители дома дружно заявили, что мое пребывание для них приятно, так как внесло разнообразие в их размеренную жизнь.

На второй день с утра я поехал в российское посольство, и работники не отказали мне в моей маленькой просьбе. Мало того, они сделали больше, чем я ожидал. Консул, лично знающий уругвайского консула, позвонил ему и попросил ускорить процесс. Однако ему ответили, что они бы с удовольствием, но отсылать документы в столицу все равно придется, а там в эмиграции свои правила. Русский консул также сказал, что консул, с которым он разговаривал, не говорит по-английски, но зато достаточно хорошо знает русский, так что проблем с коммуникацией не будет. Да, побольше бы в наших консульствах таких работников, которые от души стараются помочь соотечественникам. Уругвайский консул тоже оказался очень милым человеком, правда немного задерганным. Его то и дело просили объяснить что-то другие пять работников. Так что у меня сложилось впечатление, что, либо они недостаточно компетентны, либо не привыкли сами решать. Ну, да ладно, мне-то что? Я оставил свой паспорт и номер телефона на случай, если решение придет раньше срока, и вернулся домой.

Все. Официальная часть закончена. Теперь можно и отдохнуть, тем более, что через два дня – 8 марта. Оказывается, здесь, как и в России, в этот день принято дарить цветы, но не подарки (хотя, конечно же женщины не будут против). Наверное, это из-за того, что здесь нет 23 февраля – какое же тогда равноправие, о котором здесь тоже часто говорят, особенно с тех пор, как женщина встала на пост президента. Ну, вообще-то по своему характеру здешние женщины не такие ярые феминистки, как в Северной Америке.

Каким-то образом узнав о моем присутствии, на 8 марта меня пригласили в клуб «Завалинка». Его недавно организовали вновь прибывшие русские. Как я узнал на вечере, где собралось человек двадцать, этот клуб создали в противовес давно существующему в Буэнос-Айресе «Русскому дому», организованному еще при первой волны эмиграции, так как некоторые новоприбывшие чувствовали себя там не своей тарелке. Эта ситуация не нова: есть такое и в Австралии, и в Канаде.

Здесь же на вечере я узнал, что в Аргентине тоже существует дефицит мужчин, правда, не в такой степени как в России. Впрочем, может этот дефицит коснулся только русских женщин. По моим наблюдениям местные жены с большим пониманием относятся к женщинам, которым не досталось мужчин. То есть смотрят сквозь пальцы, если муж «помогает» такой бедолаге. Да, есть свои плюсы в одиночном путешествии: я имею в виду, что есть повод собой гордиться, когда в очередной раз сумел противостоять искушению. А Вы что подумали? Ай-ай-ай! Вот Юре, который тоже пошел на вечер, противостоять не надо – он холостой, а я даже не мусульманин, чтобы думать еще об одной жене. Ладно, шутки в сторону.

Праздник закончился, и у меня как минимум еще целая неделя на осмотр достопримечательностей. Начну, пожалуй, с самой широкой городской улицы в мире. Посмотрел я на эту «Avenidu 9 de Julio», но она меня не впечатлила. Да, она действительно широкая за счет широкой аллеи посередине. Но зачем? Скорее всего, из-за слова «САМАЯ». Любят люди на цыпочки становиться. Примерно посередине этого пятикилометрового проспекта установлен монумент. Вот, пожалуй, и все, что я могу вспомнить о ней.

Мне лично гораздо больше удовольствия доставляет бродить по мелким улочкам, наблюдая за жизнью простых обывателей. Это я и делал каждый вечер после того, как уставал от туристов, толпами бродящих по указанным в путеводителях достопримечательностям. Вообще-то, Буэнос-Айрес – приятный и чистый город. Здесь много парков, сквериков и аллей. Кроме того, деревья сохранены на всех улицах, и многие, несмотря на осень, пышно цветут. Конечно, если бы он был расположен на холмах, то было бы живописнее, но природа не наделила холмами устье реки Рио Де ла Плата, которое аргентинцы выбрали для своей столицы.

Не буду описывать все места, которые я посетил в столице – вы можете прочесть о них в интернете. Расскажу лишь о том, которое мне особенно понравилось – это район порта, от которого, скорее всего, и начал расти город. Все строения здесь имеют неповторимый колорит, поскольку были построены в позапрошлом веке. К тому же все здания окрашены в разные цвета. Вернее, каждое здание окрашено в несколько цветов. Цвета очень яркие и сочетания их различное. Так что дома, как попугаи. Возможно, вы представили, что все стены дома разного цвета, или крыша окрашена в другой цвет, чем стены? Нет. Это было бы еще ничего. В том-то и дело, что одна стена может быть окрашена в различные цвета.

Возникает вопрос «зачем». Оказывается, не «зачем», а «почему». Дело в том, что это район доков, и краску, оставшуюся после покраски судов, продавали, а может, воровали. Поскольку она водостойкая, то, естественно, ее использовали для наружной покраски. Вот, представьте: вы – докер, живете в коммуналке, и у вас есть немного краски, а у вас крыша течет. Естественно, вы покрасите только свою часть крыши, а остаток используете на подоконники и закрасите часть дома, где находится ваша квартира. В Советском Союзе за такую самодеятельность, как минимум, вызвали бы на местком и заставали бы перекрашивать. Здешние же власти стали использовать это для привлечения туристов.

Кстати, это единственное известное мне место в Аргентине, где почти каждый день на улице танцуют аргентинское танго. Так что могу огорчить туристов, думающих, что в Аргентине танго – повсеместное явление. Это далеко не так.

А вот «осадо» здесь действительно готовят в каждой семье как минимум один раз в месяц. Вот и Артем с Аней, когда узнали, что я не пробовал всех составляющих и не видел всего процесса, решили приготовить его в мой последний день в Буэнос-Айресе. Я уже описывал, как готовится это блюдо, поэтому не буду повторяться. Скажу только одно – я сам удивился, что смог за один вечер съесть такое количество мяса.

Не думаю, что эта традиция приносит пользу для здоровья, так как «ужин» заканчивается почти в полночь. Однако на деторождаемость она влияет положительно – надо же куда-то тратить полученные калории. Ну, а мне они потребуются для завтрашнего марш-броска к мосту через реку La Paragvay, которая является границей. Конечно, я мог просто купить билет на паром, который несколько раз в день снует между двумя столицами. Но это слишком просто.

Рано утром я покинул уже изрядно надоевший мне город на электричке и, выехав за его пределы, шел пешком до самого вечера. К моему удивлению движение на этой дороге было довольно пассивное. Поселков здесь тоже не было.

Я уже собрался заночевать в палатке на обочине, но тут увидел огонек и зашел в небольшой домик, что стоял возле железной дороги, которая шла параллельно автомагистрали. В домике жила семья путевого обходчика. Его жене на железной дороге работа видимо не досталась, но она пекла очень вкусный хлеб, который из солидарности покупали его коллеги.

Вообще в Аргентине, как я заметил, да и Аркадий с Артемом рассказали, люди помогают друг другу. Здесь не принято просить деньги взаймы, но если сосед зайдет к более богатому, или имеющему работу соседу и спросит, нет ли у него какой-нибудь работы, то тот обязательно найдет, что сделать. Скажем, починить ограду, помыть машину или что-то еще. Разумеется, он легко мог бы сделать это сам или оставить на потом, но соседу-то надо помочь. К тому же, необязательно платить деньгами, можно просто дать продуктов или старую одежду. Так что такой обычай выгоден обеим сторонам.

Вот, написал это, и сразу же в памяти всплыл эпизод, увиденный во Владивостоке в перестроечные времена: подросток лет двенадцати подошел к киоску и стал клянчить денежку. Продавец, по виду очень добрая женщина, дала ему тряпку и сказала, что заплатит ему, если он помоет стекла. Вроде бы ничего особенного, но подросток грязно выругался, бросил мокрую тряпку в лицо бедной женщине и убежал. К счастью, тяжелые девяностые ушли в прошлое, но тот подросток-то жив, а та добрая женщина, скорее всего, уже умерла от сердечного приступа. Здесь в Аргентине сейчас тоже не лучшие времена, но озлобленных я не замечал. Наверное, людям все-таки легче перенести бедность, чем смену идеологии.

Хозяева угостили меня ужином, после чего я, по своему обыкновению, наколол дров, натаскал воды и сделал еще какую-то работу по дому. Это я всегда делаю, в знак благодарности за гостеприимство, ну, и чтобы размять мышцы, не работающие во время ходьбы, а не для того, чтобы заработать. Однако хозяева, по-моему, восприняли это именно так, потому что на утро дали мне хлеба и пытались сунуть какие-то деньги. От свежеиспеченного хлеба я не отказался, а деньги им самим нужны – вон четверо детей подрастает. Кстати, для этой части Аргентины четыре ребенка уже много.

На утро меня подобрали довольно быстро, но водитель огорчил меня, сказав, что этот мост уже как два месяца перекрыт пикетом бразильских демонстрантов, протестующих против того, что Уругвай построил на их общей реке целлюлозный комбинат, который загрязняет воду. Водитель (уругваец) также сказал, что это просто политический ход. На самом деле Буэнос-Айрес еще больше загрязняет реку, так как все отработанные отходы сбрасываются в воду.

Я думаю, что это правда, но окружающей среде, в том числе и людям, от этого не легче. Хорошо, хоть океан недалеко. Он пока еще справляется с ролью ассенизатора. Меня, как жителя планеты, это также касается, но сейчас я был не на стороне протестующих, из-за которых я должен сейчас ехать лишние 200 км до следующего моста.

Это расстояние я преодолел к следующему дню и заночевал в аргентинском приграничном городе «Колон». В этот раз запасные дни мне были не нужны. Для осмотра этой маленькой страны вполне хватало и месяца, а мне дали визу аж на 90 дней. Прежде чем покинуть Аргентину, я спросил у таможенников, дает ли моя незаконченная, но одноразовая виза право на еще один вход в страну, и они ответили утвердительно. Но это если я надумаю опять зайти из любой пограничной страны. Если-же я из Уругвая улечу в Венесуэлу и обратно оттуда полечу в Буэнос-Айрес – меня уже без новой визы не пустят. Ну, в Венесуэлу мне пока не надо, но если бразильцы к себе не пустят, то мне придется идти в Парагвай через Аргентину.

Уругвай

Дистанция по Уругваю примерно = 1500km: Paysandu —San Javier de Ofir —Mersedes —Rosario – Montevideo – Maldonado —Rocha —Chui- Coronilla —Vergara —Melo —Tacuarembo – Salto.

Вот и Уругвай. Похоже, соседские пограничники соревнуются между собой в вежливости – офицер сам заполнил мою анкету, дал карту страны и поставил галочки в местах, которые стоит посетить. Кроме того, увидев, что я русский, сказал, что здесь в трех часах езды находится старое русское поселение. Чтобы посетить столицу, мне теперь надо возвращаться на юг, а эта деревня примерно в том же направлении, правда не на основной трассе. Но ничего – время у меня есть. Если бы я решил ехать прямиком в Монтевидео, то проблем с транспортом не было бы, так как на границе стояла очередь из грузовиков. Но трасса по которой пошел я, была не очень оживленной. Но все-таки через пару часов хода меня подобрал молодой водитель-аргентинец. Он высадил меня на нужной развилке и, пройдя еще часа четыре, я вошел в поселок, на входе в который стояли русские матрешки в человеческий рост, и красовалась надпись на испанском и на русском «Добро пожаловать в Сан Ховер».

Я спросил первого попавшегося прохожего, где я могу увидеть русских, и он сразу же направил меня в ближайший магазин, сказав, что хозяин говорит по-русски. «Русский» оказался украинцем, и хорошо, что я «разумею украинску мову». Иначе бы нам пришлось говорить на испанском, и тогда бы я упустил половину информации.

Оказывается, русское поселение здесь возникло в 1911 году. Тогда сюда сразу же приехало 300 человек. Они приплыли на судне из России вместе со своим лидером – священником церкви «Новый Иерусалим», которую не хотели признавать официальные власти и православная церковь. В тот же день я познакомился еще с несколькими представителями второго и третьего поколения прибывших в далеком 1911. К сожалению, лишь немногие из них говорили по-русски. Все они имели лишь отдаленное представление о современной России, но относились к ней, как к чему-то непонятному и слегка враждебному. Я попытался расспросить подробнее, чтобы понять причину неприязни, ведь их родители убежали еще из царской России. На это они ответили, что их лидер чувствовал приближение «красной» угрозы и вовремя увел их от беды.

Как бы то ни было, 300 человек погрузились на судно, обосновались здесь и постепенно смешались с местными. Но, по-видимому, прошлое поколение все же заботилось о сохранении языка, так как здесь имеется «клуб имени Горького», и на улицах в нескольких местах установлены вышеуказанные матрешки, над которыми имеются не всегда грамотные надписи, например, «мы его (ее) друзья». Я решил сходить на берег реки, куда почти 100 лет назад причалило судно с переселенцами. Это место находилось в 5 км от поселка и называлось «старый порт». Оказывается, оно долго пустовало из-за того, что иногда затоплялось водой, но сейчас уровень реки понизился, и его выкупил предприимчивый потомок одного из переселенцев и построил «кемпграунд».

Переночевав там, я отправился в соседнюю деревню, где жили русские староверы и познакомился с некоторыми из них. Они поселились здесь немного позже и сохранили язык, обычаи и свои косоворотки, но на мой взгляд впали в другую крайность. Их дети прекрасно говорят и читают по-русски, но им запрещено ходить в обычные школы, поэтому по-испански писать и читать они не умеют. Я думаю, что родители делают это для того, чтобы, когда дети достигали совершеннолетия, у них было меньше соблазнов покинуть поселок. Какие у них перспективы в городе без профессии и знания языка? Как я уже говорил, на мой взгляд – это перегиб, но я не видел, чтобы молодежь чувствовала себя ущербной. Они не имеют прав вождения автомобиля, но с 14 лет садятся за руль трактора, а девочки в этом же возрасте уже замужем. Дома себе тоже сами строят, так что функции, возложенные на человека поговоркой «посадить дерево, построить дом и родить сына», они выполняют. Не всем же космонавтами быть.

От староверов я отправился дальше в сторону столицы и до того, как вышел на оживленную трассу, познакомился еще с одним фермером- чехом. Он перебрался сюда тоже довольно давно, и, чтобы не забыть русский язык, который учил в школе, общался с теми из русских, которые еще не забыли родную речь. Хотя родная она была только для их дедов, а для их детей и внуков она перестала уже таковой быть. А жаль. Фермерство до недавнего времени было не очень прибыльным занятием, поэтому в округе много пустующей земли, хоть она здесь довольно дешева. Но недавно спрос на земельные участки и, как следствие, их цена, резко повысились. Это случилось по двум причинам:

1.Постройка целлюлозного завода, которому нужна любая древесина, в том числе эвкалипт, который до этого шел только на дрова;

2. Китайцам для производства «тофу» и других изделий стало не хватать соевых бобов, которые они выращивали у себя, и в поисках дешевого сырья они обратили свой взгляд в том числе и на Уругвай. Ну, а спрос рождает предложение. Теперь «соевое мясо», сделанное в Китае, может быть выращено где угодно. Сырец ведь очень легко транспортировать.

Позже я встретил еще насколько фермеров, и они показались мне весьма «продвинутыми». Поняв, что «игра стоит свеч» они взяли кредиты и, прикупив земли, купили современную технику, кстати очень дорогую: один агрегат, напоминающий комбайн, стоит триста тысяч американских долларов. По словам фермеров, эта умная машина может обработать за сезон 10 000 гектаров. Ее функция заключается в обработке посевов ядохимикатами, которыми использовались и раньше, но вручную. Эта машина очень быстро едет по полю, а бортовой компьютер выдает точную дозу необходимого химиката, который разбрызгивается из ее крыльев, похожих на стрекозиные. Закончив обработку своего поля, хозяин может дать «стрекозу» в аренду более бедным соседям. Производители машины видно учли эту возможность, потому что наделили свое детище транспортной скоростью аж 80 км/час. Я проехал на ней в качестве пассажира километров тридцать. Страшновато сидеть на такой скорости в высоко расположенной кабине, а еще страшнее, наверное, встречным водителям. Разумеется, свои 20-тиметровые крылья «стрекоза» в «полете» складывает, но все равно страшновато.

В Монтевидео меня ввез приветливый инженер-электрик, подобравший меня в дождливый день на пустынной трассе. Оказывается, он видел меня утром, когда ехал на работу и, увидев снова, когда возвращался понял, что я весь день шел под дождем. Мне повезло вдвойне, так как он жил как раз напротив российского посольства и даже имел там связи. Вернее, не он, а его кобель однажды во время прогулки поимел собачку, принадлежащую работнику посольства. Как вы сами понимаете, эта случайная связь не давала мне никаких преимуществ, и я отправился к воротам посольства один. Хуан же пошел ужинать домой, но мы с ним договорились, что встретимся возле его машины через час на случай, если мне потребуется его помощь.

Несмотря на то что приёмные часы в консульстве уже закончились, охранники впустили меня внутрь и провели в приемную. Вскоре ко мне вошел консул. Он очень вежливо поговорил со мной и позвонил в клуб М. Горького, представив меня как известного путешественника. Я договорился с председателем клуба о встрече на вечер и, поблагодарив консула, поспешил на встречу с Хуаном.

До клуба было не более часа хода, но Хуан захотел подвезти меня, так как недавно развелся и был сейчас в таком же состоянии, что и его кобель. Я имею в виду – свободен. По дороге он попросил меня постараться познакомить его с русской женщиной, так как он слышал, что русские не такие меркантильные, как его соотечественницы, особенно городские. Кстати, позже в клубе я познакомился еще с одним уругвайцем Хорхе, профессором лет пятидесяти. Он был точно такого же мнения об уругвайских женщинах.

Клуб М. Горького находился почти в центре города и занимал два этажа в одном из старинных зданий. «Хозяйка» клуба и члены правления встретили меня хорошо, а поскольку через пару дней было 8 марта, то они разрешили мне пожить здесь два дня при условии, что я помогу им готовиться к праздничному ужину, который они организовывали по этому случаю. Конечно же я согласился. Мне это не составит труда, к тому же интересно, а за это время я получу парагвайскую визу, из-за которой мне и нужно было находиться в столице еще 2 дня.

Вечер 8 марта прошел успешно. Я имею в виду, что все затраты и хлопоты членов правления окупились. Пришло гостей даже больше, чем ожидалось, и все с аппетитом уплетали русские деликатесы. Среди 50 человек гостей трудно было отличить русских от уругвайцев, они тоже выходцы из Европы, и все присутствующие, в основном, общались на испанском. Да и возраст у всех был, в основном, за 50. Единственное, что мне понравилось на вечере – игра балалаечного оркестра, который весь вечер довольно искусно исполнял старинные русские произведения. На этом вечере я и познакомился с вышеупомянутым профессором – Хорхе. Он приходил сюда ради пианистки Марины, которая ему нравилась до такой степени, что он даже начал изучать русский язык.

Кстати, кроме отзыва о местных женщинах, он также неодобрительно отозвался о том, как колонизаторы варварски отнеслись к аборигенам. Они просто истребили всех индейцев, невзирая на пол и возраст. Уругвайцы даже отчасти кичатся этим, так как не имеют сейчас проблем с коренным населением, в отличие от более мягкотелых аргентинцев. Каюсь, я не знаком с историей возникновения этой страны. Знаю только, что ее название – «Республика Ориентал де Уругвай» связано с тем, что страна находится к востоку от Аргентины.

Получив визу, я сразу же покинул столицу, не став дожидаться карнавала, которым она славится. Ничего, я застал подобное в следующем по маршруту городе Puntа del Este, который всемирно известен очень хорошими пляжами. Правда сейчас был дождливый сезон, так что отдыхающих было не так много. В связи с этим часть обслуживающего персонала в гостиницах, возможно, была в отпуске. Во всяком случае я незамеченным поднялся на крышу 5-тизвездочного отеля и, поставив палатку, даже заночевал там. Обычно для того, чтобы сделать снимки, я просто прошу администратора показать мне номер с видом на море на самом высоком этаже, но в этот раз и спрашивать не у кого было, так что грех было не воспользоваться.

От «Punta del Este», расположенного на полуострове, я отправился дальше на юг по белому песку пляжа и зря не посмотрел перед этим на подробную карту города, из-за чего мне пришлось дать большой крюк чтобы выйти к мосту через реку. Этот мост местные остряки назвали «Сэкси бридж». Наверное, из-за его формы. При большой фантазии можно представить, что это две большие груди или ягодицы. Но мне лично он напомнил два лыжных трамплина, на которых я в детстве катался на лыжах. Если игнорировать дорожные знаки, то на этих трамплинах на скорости действительно можно высоко «подпрыгнуть» и приводниться мимо моста. Наверное, из—за этого сделали два отдельных моста для встречных потоков.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
5 из 9