Terra Interna

Незаметно подкралась середина марта. А вместе с ней закончился цикл «Ранний возраст», правда, укороченный на пару дней из-за моей скоропостижной хандры. Чего-то нового для себя я из этого цикла не извлёк. Что же касается пациента с налётами в зеве, у него оказалась обыкновенная ангина, пусть и не особо характерная для этого возраста. В его крови был обнаружен нейтрофильный лейкоцитоз со сдвигом влево и СОЭ до 35 мм/час. Он скоро поправился от назначенных антибиотиков и заботы мамочки.

15 марта (понедельник)

День рождения моей любимой племянницы, кошатницы Софьи. Поймал себя на мысли: «Как быстротечно время!» Ведь моей любимой племяннице Соне, моей лучшей дачной подружке, исполнилось семь лет. А как давно, в далёком 1997 году, в прошлом веке (!) она родилась. И я тогда ещё даже студентом медицинской академии не был, лишь колледж медицинский заканчивал. Чудеса временной материи…

Девочку сначала хотели назвать Мартой или Серафимой, но лучше придумали – Софья. Это значит мудрая. Вредненькой она росла, но я её всё равно люблю такой, какая она есть. Общение с ней дарит мне радость. Она была и остаётся очень интересной, неординарной, не такой, как все дети. И она тоже Рыбы по гороскопу, как и я.

16 марта (вторник)

Соня очень любит животных, но больше всего кошек. Она у нас кошатница и жить без них не может. Нужно ещё очень постараться, чтобы удивить её подарком. Но мне удалось. Я подарил ей двухмесячного крольчонка. Соня даже дар речи потеряла, так обрадовалась. И наградила меня поцелуем в щёку. Этот пушистый серенький комочек с маленьким хвостиком будет жить у неё, а летом – на даче. И будут его звать Шубка. Торжество проходило в детском кафе «Баскин Роббинс». Мороженое, коктейли, фрукты, дети…

17 марта (среда)

В отделении пахло дёгтем и ихтиолом[96] и ещё какими-то субстратами сложных мазей. Мази в больших разноцветных банках гнездились в мазевой. Запах совсем не противный, а особый, медицинский. В первый же день вся моя одежда пропиталась этим целебным ароматом. И дети в отделении разноцветные: багряно-красные от краски Кастеллани[97], зелёные от бриллиантовой зелени, серые от дегтярной мази и жёлтые от ланолина[98]. И все непременно пёстрые от сыпей. Ну что, догадались, какой у меня сейчас цикл? Он называется «Аллергодерматозы», но это номинально, потому что дети с атопическим дерматитом[99] – лишь небольшая часть контингента отделения. По идее это цикл кожных болезней, в чём я и убедился в первый же день. Курирую двух пациентов. У одного, двенадцатилетнего парня, врождённый буллезный эпидермолиз[100]. С детства на его теле в наиболее травмируемых местах образуются пузыри с серозным или геморрагическим содержимым, иногда они нагнаиваются. После себя пузыри оставляют мясокрасные эрозии, а потом атрофии цвета слоновой кости, отчего кожа становится пятнистой. Слава Богу, пузыри не болят, но внешний вид портят достаточно. Хотя надо признать, что дети друг к другу здесь весьма тактичны и не смеются над сильно больными.

18 марта (четверг)

Врождённый буллезный эпидермолиз неизлечим, немного помогает цинк, дифенин[101] и витамины А и Е

А ведь ребёнку не важно, что у него за болезнь. Важно, как к нему относятся окружающие. Как обычно? Значит всё хорошо. Такое вот у меня наблюдение. Вторая пациентка – пятилетняя девчушка с микробной экземой на кистях рук. На ладонях у неё мокнущие эрозии с фестончатыми краями и неприятными коричнево-жёлтыми толстыми корками по краям. В общем, очень интересное отделение. Здесь лежат пациенты с редкими заболеваниями. Где ещё такое увидишь? Поэтому я хожу на работу, как на выставку реликтов. В очередной раз пытаюсь выучить азбуку кожных элементов, чтобы уметь читать сыпи. За месяц думаю продвинуться неплохо в этом направлении и описать ещё несколько интересных случаев.

Завтра же мне стукнет 27 лет. Грустно немного. Для меня день рождения – печальный праздник, ибо жаль ушедших лет. Хочу побыть в одиночестве. Вечером схожу в кино, а потом вкусно поужинаю со своими домашними. Ну сосед Лёха, может, зайдёт… *Борис Пастернак в свой день рождения вообще из города уезжал. Не хотел видеть никого, грустил. Ему тоже было жаль своих лет*.

19 марта (пятница)

N.B. Стихотворение написано во время загородной прогулки глубокой зимой под серым небом, без надежд. 31.01.2004 года. Публикую в свой День Рождения.

27 строк в 27 лет

(INFANTA)

20 марта (суббота)

20 марта не писал. Собирался с мыслями…

21 марта (воскресенье)

Вновь меня не покидает мысль о быстротечности времени. Ведь мне уже 27 лет. Колоссально. Иной раз всю её, то есть жизнь мою, можно представить как красочный журнал комиксов, разглядываемый создателем, сидящим на облаке-диване и слушающим музыку типа De-Phazz. Вот я в колыбели, а вот на прогулке в детском саду… или вот уже за школьной партой, а здесь я на ROCK-PARTY. Много медицинских картинок, разбавленных фото из путешествий. Ну и всё, собственно…

Часто меня грызёт честолюбие при взгляде на своих сверстников и бывших одноклассников. Многие из них уже много чего в жизни добились: имеют неплохое образование, хорошую работу. Деньги от этого у них водятся и позволяют им быть достаточно самостоятельными, независимыми от родителей. У некоторых своя квартира, машина, жена и дети – в общем, полный набор обывательских радостей для середнячков общества. Честно говоря, я им иногда завидую, но белой завистью. Надеюсь и я достичь их благ, но ещё нескоро, в далёком будущем. Да и незрел я для жены и детей. И в самом деле. Это ведь не вторичные половые признаки, должные появиться в определённом возрасте, если нет которых, то беда. К женитьбе, к детям нужно быть готовым, нужно достаточно крепко на ногах стоять. А не висеть у мамы на шее, что я до сих пор делаю, и мне от этого стыдно.

22 марта (понедельник)

С другой стороны, у каждого свой путь, который неисповедим. Каждый дышит своим воздухом. Кто-то достигает своего потолка за несколько лет и варится в собственном соку всю жизнь, совершая обывательские глупости. Ведь выше головы, как известно, не прыгнешь. Другие идут к цели медленно, будто в пологую горку. Путь занимает годы, но он интересен и познавателен. Успеваешь всё посмотреть, увидеть новые горизонты. Так иду я. В медицине путь тернистый и длинный, и я сам надел этот хомут и пока не жалею.

23 марта (вторник)

Я как большой тяжёлый самолёт. Мне нужна длиннющая взлётная полоса и ведь я только-только от неё оторвался, надеясь на долгий полёт и выполнение своей mission crew. А у кого-то вертикальный взлёт… Думаю, хватит этого бесплодного философствования.

В свои 27 лет главным достижением я считаю получение высшего медицинского образования, обретение диплома врача по части педиатрии. Всё остальное перед этим меркнет, я действительно очень доволен и горд. И другие пусть хоть что говорят. Им этого не понять.

24 марта (среда)

Оглянувшись назад, я часто ловлю себя на мысли, что стал доктором совсем неспроста. Во всей моей, чуть более чем четвертьвековой, жизни прослеживается какая-то фатальная закономерность. Будто всё было предопределено, будто сопротивляться было бесполезно, что бы я ни делал. Я ориентировался по вехам судьбы, идя к своему алтарю. Наверное, забыв о мании величия, я всё же мог бы считать, что врачевание – моё предназначение, которое в моей жизни появилось не просто так.

Сейчас я постараюсь собрать в единое целое все метки судьбы. Вспомнить, что, на мой взгляд, предопределило мой путь в медицину. И ты, дорогой читатель, изучив мои каракули, сам сделаешь вывод обо мне. О том, совпадение это или случайность. А может быть, случайность – это почерк Бога, и всё было заготовлено. Тогда случайность – это непознанная закономерность. Тебе может показаться, что ты читаешь моё сочинение на тему «Почему я стал врачом?» Что ж, пусть кажется…

Я родился в марте 27 лет назад в России (тогда ещё в Советском Союзе) в миллионном уральском городе на большой реке. В семье очень хороших и добрых людей. Рождение моё произошло под звездой Фомальгаут, что в созвездии Рыб. В субботу в два часа по полудню.

25 марта (четверг)

Этот зодиакальный знак предполагает врачевание. И, как ни странно, то, что пишут в гороскопах, процентов на 70 подходит под описание моей личности. Можешь, мой читатель, на досуге заглянуть в одну из этих книжек. Наверное, это поможет чуть больше узнать обо мне.

Текли ручьи, светило солнце и пели первые перелётные птицы. А я чуть не умер от пупочного сепсиса[102], но, видимо, было нужно, чтоб я выжил. Ведь родись я лет на пятьдесят раньше, в доантибиотическую эру, – и шансов у меня не было бы. Я был первым внуком и ребёнком, и меня все очень любили и лелеяли. Однако родители мои не смогли жить вместе, поэтому с четырёхлетнего возраста я воспитывался в «бабьем царстве». Не считая деда, доброго и умного человека, но не отличавшегося педагогическими талантами. Всё было для меня – и это посеяло эгоцентрическое зерно моей личности. Но пребывание среди женщин предрасполагало к нежности и жалости – неотъемлемым качествам детского доктора. В дошкольном детстве я рос болезненным ребёнком, худым, с плохим аппетитом, писклявым голосом и частым кашлем. И ещё необычайно вредным. Будто голос внутри меня заставлял действовать от противного. Это стало краеугольным камнем в моей системе познания окружающего мира в то время.

26 марта (пятница)

Частые болезни вели к частому посещению больницы. Мне было интересно ходить к врачам, я не возражал против их осмотров. Естественно, я начал играть в больницу: ролеперенимание так характерно для дошкольников. Бабушка сшила мне белый халатик, маску и колпачок с красным крестом. Моя бабушка всю жизнь была портнихой, и это для неё было запросто. Я был оснащён набором «игрушечный доктор» с бутафорским фонендоскопом, градусником, шприцем, ножничками и прочими инструментами. Кроме того, в моём арсенале был и настоящий шприц «Рекорд». Наверное, с дюжиной различных иголок в маленьком стальном стерилизаторе. А ещё лапчатый пинцет. Куча пузырёчков и пара настоящих пробирок в дряхлом штативе, а также манящие разноцветные коробочки из-под лекарств приводили меня в восторг. А что ещё нужно для врачевания? Квартира была превращена в поликлинику, и на всех имеющихся дверях были развешаны таблички, написанные корявым дошкольным почерком со смешными ошибками типа ПИВИВОЧНАЯ вместо прививочная и т. д. И ещё на дверях в обязательном порядке были номера вроде номеров кабинетов. Цифры я вырезал из календарей. Помните, были отрывные календари? Так вот из них. Почему-то цифры были для меня чем-то магическим, притягательным, самым важным, больше даже, чем само врачевание.

27 марта (суббота)

В комнатах были кабинеты приёма, и я с деловым видом шнырял из комнаты в комнату в белом халате. В туалете была лаборатория, в ванной – физкабинет, на кухне – прививочная, в кладовке – гардероб, а в коридоре ожидали больные. Для них я даже пытался выпускать санбюллетень с вырезками из журналов «Здоровье». Кстати, я очень любил их рассматривать в то время. Первыми моими пациентами были моя прабабушка и игрушечная собака Тишка, подаренная мне на четырёхлетие. С прабабушкой мы обсуждали статьи из журнала «Здоровье». Я понарошку слушал её и ставил уколы, брал кровь и выписывал направления на анализы, рецепты на лекарства. Бабушка играла со мною на полном серьёзе. И рассказывала случаи из своего анамнеза: как её лечили морфием или как болели её дети, как вместо банок при пневмонии она ставила своему сыну на спину гранёные рюмки. Много чего рассказывала, а я лежал на её коленях, слушал и засыпал, пока она чесала мне спинку.

Тишке досталось больше. На нём я отрабатывал технику инъекций, причём в разные места. Я набирал в шприц воды или мыльного раствора, который имитировал лекарство, и обильно инфильтрировал тряпичную клетчатку моего Тишки.

28 марта (воскресенье)

Наверное, я ввёл в эти ватные внутренности не один литр этих лекарств. Я уговаривал Тишку, когда его матерчатая кожа скрипела под иглой. И в это время я испытывал какой-то непонятный для тогдашнего меня кайф, наслаждение от участия, от причастности к процессу лечения.

Лет в пять мне в руки попал учебник «Анатомия», предназначенный класса для восьмого. Учебник был без корок. И если б не я, он оказался бы в макулатуре. На первой же странице был изображён вскрытый кролик, а рядом человек. Тоже вскрытый. Мне было очень интересно перелистывать эти пожелтевшие страницы. Читать я не умел, но по картинкам составил своё представление о положении органов и их предназначении. Я, например, знал, где расположены лёгкие. О том, что они нужны, чтобы дышать. Что состоят они из альвеол, похожи на губку, а самые большие лёгкие бывают у пловцов и гребцов – в учебнике содержалась соответствующая диаграмма. О том, где сердце и почки, мозг и печень, я тоже знал. Ежели взять мои рисунки того времени, на них изображены органы, иногда даже поражённые патологией. Помню, как я нарисовал «беркулёз» лёгких… ну не выговаривал я тогда полностью слово «туберкулёз».

29 марта (понедельник)

Анатомические знания подкреплялись во время наблюдений за бабушкой, которая потрошила кур. У нас в деревне всегда куры жили. Бабушка сначала ощипывала их, обнажая желтоватую кожу, а потом доставала внутренности. Перламутр кишок, многочисленные солнышки желтков неснесённых яиц, лепестки печени и бурую селезёнку, бурдюк желудка и приводящий меня в экстаз зоб, заполненный мелкими камешками, будто драгоценностями. Мышцу сердца и доли лёгких. И противно мне от этого зрелища не было. Напротив, меня разбирало любопытство. Однажды я был свидетелем разделки поросёнка и в очередной раз убедился в похожести строения организмов у разных видов.

30 марта (вторник)

Строение тела человека я изучал на себе, а также в детском саду во время тихого часа. В основном это касалось противоположного пола. Было очень уж интересно. Это, кстати, вполне нормально для дошколят.

31 марта (среда)

Примерно так я впервые в жизни приобщился к анатомии и смежной с ней медицине. Зерно было посажено.

Летние месяцы я проводил в деревне, в старом большом доме на четыре окна, в нашем родовом гнезде. Нет ничего лучше лета в деревне, особенно в детстве. Каждая травинка имеет значение, каждый жучок не просто так. Деревья, казалось, растут до небес, краски мира – самые яркие в детстве. А ещё знакомство с коровами и овцами, пасущимися на лугах, игры с курами и поросёнком, увлекательные походы за ягодами и грибами, сбор с бабушкой лекарственных трав. Купанье в реке и загар, беганье босиком, питьё воды из студёного ручья и падения в крапиву закаляли меня на год вперёд. И если у меня когда-нибудь будут дети, я обязательно подарю им такое лето.

На чердаке деревенского дома было тихо, сумрачно и пыльно. Однако именно там хранились кипы старых журналов: «Вокруг света», «Наука и жизнь», «Здоровье», «Техника – молодёжи». Эти журналы были моей первой энциклопедией. Читал я их лет с семи. Вырезал интересные статьи и клеил их в свои толстые тетради. Много чего узнал. Любил прочесть про дальние страны – это впоследствии породит во мне страсть к путешествиям. А разглядывание карт и атласов привело к тому, что я до сих пор с ходу могу назвать любую столицу мира. И это не хвастовство. Это правда.

1 апреля (четверг)

С детства на меня оказывали магическое действие формулы химических веществ, особенно органических. В циклопентанпергидрофенантреновых[103] кольцах и вправду есть что-то эзотерическое. Лет в десять я увлёкся химией и выпросил у мамы купить мне набор «Юный химик» с химической посудой, реагентами и описанием опытов. Летом моя лаборатория располагалась именно на чердаке, с его уникальной библиотекой. Особо мне нравились опыты с изменением цвета растворов – с элементами фокуса. Не без успеха я впитал теорию химии и даже пытался сам составлять формулы и классифицировать вещества. Где сейчас эти записи?!? Было бы любопытно взглянуть.

Эстафету естествознания подхватила биология. Меня интересовало всё: от мира бактерий (я даже пытался выращивать их на крахмальных средах, но росла только плесень) до млекопитающих. Отдельной темой были для меня динозавры, впервые увиденные мной в старом же учебнике биологии за 9-10 классы. Много вопросов вызывала генетика. Этот интерес сохраняется и по сей день. Практически я изучал мир с помощью подаренного мне микроскопа: рассматривал луковую шелуху, крыло бабочки, хобот комара. На большие увлечения дилетантской оптики не хватало. Но и этого было достаточно.

2 апреля (пятница)

Поставил я тогда и первый эксперимент. Вычитал в одном журнале о том, что, если подсыпать канарейкам в корм красный перец, перья их станут розовыми. Опыт свой проводил на курах: добавлял им в корм пресловутого перца. И надо же, получилось! Я был растроган и рад. На курах же я впервые наблюдал клинику заболевания и описывал её. В тот год мы держали бройлеров и внезапно у них стали воспаляться суставы – да так, что они и ходить не могли. Ежедневно я осматривал кур и заносил записи в тетрадь. Где же мои тетради? Наверно, на чердаке остались. Было очень интересно. А когда выяснилось, что болеют куры от недостатка жирорастворимых витаминов, стали добавлять их в корма. Наши курочки начали выздоравливать – радости моей не было предела. Я чувствовал себя Авиценной[104]!

В остальном же я рос обыкновенным ребёнком. В школе учиться мне было неинтересно. Особо не давались точные науки, не такой у меня склад ума. Слава Богу, ко мне сильно не цеплялись.

3 апреля (суббота)

А из положительных моментов школьных лет следует отметить мою гуманитарную направленность и привитый вкус к литературе, правда, в старших классах. Также я ещё научился писать сочинения благодаря своей учительнице по литературе – уникальной женщине Татьяне Николаевне Маляровой. Такие люди – редкость. Одно из моих сочинений, дорогой читатель, ты держишь в руках. Оценку поставишь сам.

Были и четыре года спорта. Борьба дзюдо. Время было прекрасное. Я объездил по соревнованиям всю европейскую часть страны. Добился определённых результатов. Приобрёл много знакомых и друзей. Мужское общение было мне тогда необходимо, ибо воспитывался я в неполной семье. И этот пробел в воспитании был восполнен благодаря спорту. О медицине я тогда не забыл и овладел навыками простецкого массажа и приёмам лечения спортивных травм: в основном ушибов и растяжений.

В пятнадцать лет спорт я бросил, закурил, отрастил волосы, взял в руки гитару. С головой окунулся в мир рок-тусовки нашего города. Правда, об этом я уже писал.

4 апреля (воскресенье)

Тусовка, помимо музыки, подразумевала эксперименты с различными изменяющими сознание субстанциями. И тогда я много чего попробовал. Меня тянуло к веществам как открывателя, ведь многие врачи пробовали лекарства на себе: Фрейд – кокаин, Мортон – эфир, Хоффман – ЛСД и др. Много и рассказов про это. Взять, к примеру, «Морфий» М. Булгакова – там, правда, показан печальный пример. Квинтэссенцией любопытства стало прочтение книги Т. Маккенны «Пища богов». На этом и закончил.

После окончания школы мой выпускной затянулся до августа. Вместо медицинского института я поступил только в медицинский колледж. В то холодное лето 1994 года я чуть было не свернул с пути медицины. В юношеском максималистском угаре подавал документы на какого-то бухгалтера. Ну, чтоб без экзаменов, чтобы продолжить хмельное лето с гитарой в руке, чтобы мама не ругалась, что никуда не поступил… Но судьба распорядилась иначе, сделав так, что мне для поступления не хватило какой-то там справки…

Медицинский колледж стал для меня площадкой профориентации. После школы я, наверное, не хотел бы поступать на педиатрический факультет и совершил бы огромную ошибку. За время обучения в колледже мне довелось поработать в разных отделениях и с разными пациентами.

5 апреля (понедельник)

Как оказалось, больше всего мне нравится работать с детьми. Мне проще найти с ними общий язык, на них приятно смотреть, они самые благодарные и искренние пациенты. И что очень важно, я могу им сострадать, жалеть их. По правде сказать, до колледжа я детей вообще боялся, не знал, с какой стороны подойти. На моём пути вновь встретились замечательные люди – мои преподаватели педиатрии в колледже. Именно они заинтересовали меня детским врачеванием и убедили поступать на педиатрический.

6 апреля (вторник)

Ещё в колледже я приобрёл много друзей – подруг вернее, ибо на курсе я был один мужского пола. Сначала это казалось кошмаром, а потом даже понравилось. Тогда я многое узнал о жизни женской половины человечества. И даже о том, что в бюстгальтерах есть косточки! И теперь работать в женском коллективе мне не в диковинку, что тоже немаловажно. Диплом медбрата позволил мне подрабатывать в больнице, причём в течение всего времени учёбы в академии. Время в колледже было проведено не зря: я многое узнал, повзрослел, норов мой поостыл, и я стал готов к поступлению в медицинскую академию нашего города. Шёл я с твёрдыми убеждениями, желанием и пониманием специфики работы в медицине. Кроме того, у меня уже имелся определённый багаж знаний, и учиться мне должно было быть полегче…

7 апреля (среда)

…Надо же, опять подцепил вирусную инфекцию. Давно я не болел, но ежедневные посещения клиник сделали своё дело. Состояние мерзкое: в горле будто кошки исцарапали, изнуряющий кашель, от которого сотрясена моя голова. Полнейший упадок сил и приступы сонливости. Настроения нет, хандра! А за окном – первый робкий весенний дождь – истребитель грязных снегов. Лежу днями на диване, обложившись глянцевыми журналами, а вечера провожу у телевизора, тупо перепрыгивая с канала на канал, так как ничего стоящего не показывают. Жизнь замерла, а время загустело. Что-то и дневник плохо пишется – не могу с мыслями собраться. Но, превозмогая заразу, постараюсь продолжить рукопись…

…Судьбе было угодно послать меня подавать документы в медицинскую академию 9 июля 1997 года. Не позже и не раньше. Я был зачислен в 44 группу абитуриентов. Это потом окажется, что вопросы в билетах для этой группы были для меня оптимальными, что позволило мне набрать 13 баллов из 15 возможных и 12 необходимых. И, наверное, тогда, после оглашения списка поступивших, я впервые в жизни почувствовал вкус настоящей победы и ощутил зов судьбы.

8 апреля (четверг)

И группа на факультете оказалась великолепно подобранной.

Честно говоря, я не считаю годы в академии самыми светлыми в своей жизни. Постоянная напряжённая учёба сильно изматывала, особенно на первых курсах. Я относился к ней серьёзно, спуску себе не давал. Впрочем, о своём иллюзорном восприятии учёбы в академии я писал как-то осенью.

9 апреля (пятница)

Ни на минуту я не разочаровался, что связался с медициной. Страшновато, правда, думать о зарплате. И благодарен судьбе, что оказался в педиатрии. Это моё. Это необходимо мне для душевного равновесия. Мне нужно постоянно общаться с детьми, разговаривать с ними, осматривать их, идти вместе к выздоровлению… Отними у меня это – и ты убьёшь меня. Меня разорвут на части противоречия… Таким образом, могу заключить, что судьба сделала всё возможное, чтобы сохранить меня как личность полезную. Обучение дало мне возможность знать, как работает психика, чтобы разруливать сложные ситуации. Понимаешь? Психически стабильную личность!

Я думаю, что лет через 5–6 я состоюсь как специалист в области педиатрии… Мне с детства хотелось быть врачом, и только сейчас я потихоньку начинаю понимать, почему и для чего.

10 апреля (суббота)