мериться, сколько и в ком оленей,
прыгать в постель вообще без разбега.
и везде оставлять следы, а потом улики.
не смелости занимать, а денег.
твой Бог не какой-то там многоликий,
а простой, извини, бездельник.
робин крузо
робин гуд отплывает последним рейсом на остров
под фамилией крузо в прослюнявленной левой ксиве.
прощайте, шериф, беднота, cosa nostra
и прочая дрянь. легкой дороги, see you.
вот и всё. пряный мальчик дождется-дотерпит
и залюбит до дрожи – от пятниц не деться.
ну а мне-то чего? я красивый и терпкий.
и совсем не стою на ногах, точно в детстве.
да и стою все меньше. не хватит на катер.
нету мне острова, Господи, нету.
да и вторник, среда, понедельник – не катят.
вот себя положив на тебя, словно вето,
я жду.
мёд в моём теле
я – лев, а ты – патока в моём теле.
жизнь без надежды, суда и следствий.
в раю, говорят, кто-то ждёт, как в постели,
как мама из школы в детстве.
я обязуюсь окунать слова в твоё имя,
как новорождённых – в купель.
револьвер приставляй аккурат под родимым,
там, где кадык. и в метель
загоняй непридуманных верховых
в погоне за моей тенью.
окропи, наконец, чешую мостовых
кровью. как все хотели
видеть в тебе мессию, отца, пророка.
а ты – мёд в моём теле.
и нам на двоих одиноко.
моссад
мой дом перевёрнут вверх дном –
здесь кто-то искал тепло.
меня опровергло стекло,
не отражая всё зло
с моей безнадёжностью в нём.
мой восьмой гном,
воображаю, что ты из моссад.
волосы – кофе, глаза – виноград.
кожа нежна, камуфляж грубоват.
нечем дышать. бессон
вечер тянет к утру.
твой голос хранится меж струн,
я необязательно вру,