Благословение Аамана

– То есть, вы хотите сказать, что уродства появились позже, из-за неизвестных нам обстоятельств?

– Именно так! Исследования показали, что за это время атмосфера земли не подвергалась каким-либо химическим изменениям, не было ядерной войны, ничего такого, что могло бы изменить облик человека в такой степени. Кроме того, животные, изображенные на пластинах, не претерпели за это время никаких видимых изменений. Они остались такими же! Только человечество мутировало, превратившись в монстров.

– Допустим, я вам верю, ну и что из этого следует? Нам надо всем дружно собраться и покинуть Землю?

– Не думаю, что выход именно в этом, мой друг. Я – археолог, а не физик, химик или генетик. Но сдается мне, что ваш «Суперчеловек», точно так же, как и остальные превратится в урода. Значит надо искать где-то ещё.

– Так может быть ответ лежит именно в религии? – спросил я. – Мне всегда казалось, что в Священных книгах спрятана какая-то тайна. И может быть, священники знают нечто большее, чем остальные?

Чарльз скептически улыбнулся.

– Тогда почему они такие же уроды, как и все остальные?!

– Хм-м, я как-то не подумал. Но может, они просто не знают, как пользоваться информацией?

– Вопросы, вопросы, вопросы, мой друг. Я уже двадцать лет бьюсь над этим. Видите, даже моя голова стала, как шар? – он гулко засмеялся.

– А кто эти люди, которые перевернули ваш дом? – задал я вертевшийся на языке вопрос.

– Хотите мисту? – спросил меня Чарльз, – или может быть рюмочку хотблома? Сам делал, из своего винограда.

– Пожалуй, по рюмочке надо выпить нам обоим. Столько событий за одну ночь!

– После случившегося, мне одной рюмочкой не обойтись, – сказал Чарльз, исчезая в соседней комнате.

Я уселся поудобнее и принялся разглядывать пластинку, в попытке найти ответы на мучившие меня вопросы. На рисунках обнаружилось множество деталей, на которые я поначалу не обратил внимания.

«Вот бы скопировать её, чтобы я смог разобраться дома, в спокойной обстановке!» – думал я. Как жаль, что остальные пластинки и рисунки украдены! Может быть там – решение всему, а Чарльз просто не сумел найти подсказку? Ведь он сам сказал, что он просто археолог, а не генетик.

В соседней комнате раздался шум. От неожиданности я подскочил, едва не уронив пластинку. Там послышалась какая-то возня, пыхтение, загрохотала отодвигаемая мебель, а затем раздался резкий вскрик.

Волосы встали у меня на голове дыбом. То, что там происходило, явно выходило за рамки закона. Помедлив секунду, я побежал в соседнюю комнату, оглядываясь в поисках телефона. Свой, я как назло, забыл в машине. «Надо немедленно сообщить в полицию! Давно надо было позвонить!» – лихорадочно думал я, вбегая в комнату, и увидел нечто ужасное!

Чарльз лежал посреди комнаты в луже крови, а над ним склонились двое.

Те самые, что пытались догнать нас. У одного в руках был окровавленный тесак, которым он продолжал бить неподвижное тело Чарльза. На полу, поодаль валялся разбитый графин с хотбломом и две рюмки, которые Чарльз нёс из бара.

Остолбенев от увиденного, я застыл в дверях на несколько секунд. И в этот момент человек с тесаком поднял голову.

На меня уставились два покрасневших от злобы глаза. Верхняя губа поднялась в рычании, обнажив клыки, как у саблезубого тигра. Он указал на меня второму, у которого самой выдающейся частью лица были ноздри, вывернутые наружу и окруженные сизой порослью. Бросив Чарльза, они двинулись ко мне, растопырив мощные конечности, угрожающе рыча и выплёвывая из себя какие-то нечленораздельные звуки.

Я не стал ждать, пока они меня разорвут на части и ринулся вон из комнаты. Пробегая мимо стола, я ухватил пластинку и книгу, про которую Чарльз не успел мне рассказать и выскочил из дома. По пути, шлёпнув по стене за колонной, отключил свет у порога, и в полной темноте побежал к своей машине.

Преследователи бежали по пятам, но страх подстёгивал меня, и я опередил их метров на двадцать. Рванув ручку дверцы на себя, я почти влез в машину, как вдруг меня за плечо схватила чья-то рука и развернула к себе. Это был третий саблезубый, который, видимо, ожидал подельников на улице. Швырнув книгу с пластинкой внутрь салона, я выхватил из-за пояса фонарь и изо всей силы ударил его. Завыв, бандит схватился за лицо и согнулся, а я захлопнул дверь и нажал на газ.

«Легенда» рванула с места и помчалась прочь от ужасного события, которое перевернуло мой тихий мир, в котором мне так славно жилось. Машина мчалась мимо дремлющих домов и садов, в которых ещё не запели утренние птицы. Фары вырывали из темноты зелёную листву и придорожные клумбы с цветами, заботливо выращенные жителями. Пусть они были уродами, но в их душах жило стремление к прекрасному. Люди за кружевными гардинами спали, а в это время бедный Чарльз лежал убитый в своей комнате. А я ведь только что разговаривал с ним. И вот он мёртв!

В зеркало ударил свет от появившегося сзади автомобиля. Неужели саблезубые?! Наверно у них где-то в кустах стояла машина, а может быть, они даже украли чужую! Я догадался отключить фары и покатился по дороге, поглядывая по сторонам. Нужно было где-то спрятаться и переждать. Справа мелькнула колея, ведущая мимо кукурузного поля. Я притормозил и завернул туда.

Не останавливаясь, я ехал вперёд по мягкой траве, пока дорога не привела меня на вершину холма, с которого я увидел, как мои преследователи выехали на шоссе и направились прочь. Надо было прийти в себя. Я вышел из машины и взглянул на множество огней, соединённых в цепочки. Это были улицы города. Отсюда было хорошо видно величественные храмы Аамана, искусно освещённые и возвышающиеся над всеми остальными строениями, как корабли среди лодок.

В траве нежно пели сверчки, а зелёные огоньки светлячков соперничали со звёздным небом. Воздух был напоен медовым ароматом ночных цветов. Я с трудом верил, что в такую чудесную ночь стал свидетелем жестокого убийства. Раздалось тонкое пение комаров, заметивших меня, и я влез обратно в машину.

Сейчас я поеду домой, лягу в постель, укрывшись клетчатым пледом, который Лиза подарила мне на день рождения и постараюсь забыться. А завтра пойду в полицию, всё равно они по ночам не работают.

…Будильник вырвал меня из кошмаров, преследовавших меня остаток ночи. Я поплёлся в ванную комнату и включил ледяную воду, чтобы смыть с себя прилипший, как паутина сон. Автоматическая кофеварка уже сварила мой утренний кофе, который я проглотил безо всякого удовольствия.

Я стал раздумывать, когда мне лучше всего пойти в полицию, представлял, как приду туда, и меня начнут расспрашивать о том, как это случилось. Заставят описывать бандитов, потом моё имя зазвучит по всему городу в связи с убийством Чарльза. А вдруг он был прав, и саблезубые с полицией одна банда?

После этой ужасной ночи я не знал, что и думать. Внезапно на меня напала робость, я решил, что лучше позвонить, нежели идти самому, а вдруг бандиты уже знают, кто я и следят за мной? В результате, я всё-таки, заставил себя взять телефон, чтобы звонить в полицию, но там было занято. И через минуту было занято и через десять. Что ж, придётся лично идти в полицию… Убитый Чарльз стоял у меня перед глазами, надо же, бедняга, сначала я сбил его, а потом и вовсе убили… хочется верить, что бандитов найдут и очень скоро.

Я долго выглядывал из-за занавески, осматривая окрестности на предмет наличия саблезубых, но убедившись, что ничего подозрительного нет, вышел из подъезда.

Книгу и пластинку я решил взять с собой. По причинам безопасности, я также не стал выводить свою «Легенду» из гаража. Троллейбус доставил меня прямо к полицейскому управлению, но к моему удивлению двери были плотно закрыты. Я позвонил в специальный звонок. Приоткрылось маленькое окошко, из которого на меня уставились холодные глаза с вертикальными зрачками.

– Что вам угодно? – спросил полицейский, сверкнув клыками.

«Точно он из банды!» – мелькнула мысль.

– Извините, – пробормотал я и ретировался.

Нет, я не готов был сейчас идти в полицию! И решил отложить до вечера, после того, как встречусь с Лизой. Это придаст мне решимости.

В раздевалке, переодевшись в желтую с белым куртку, я глянул на себя в зеркало. Волосы торчали во все стороны, будто от ужаса. Пригладив вихры рукой, я закрыл дверцу шкафчика и увидел Олафа.

– Привет дружище! – он хлопнул меня по плечу своей клешнёй. – Ты слышал сегодняшние новости?

– Н-нет, – ответил я, запнувшись, – а что случилось?

– В нашем городе произошло убийство! Впервые за последние пятьдесят лет!

– Боже мой! – воскликнул я в притворном изумлении, – как такое могло произойти? И кого убили?

– Какого-то известного учёного-археолога. Соседи говорят, что это был замкнутый человек и почти ни с кем не общался. То-то будет для нашей полиции работёнка! Они же только украденные велосипеды всю жизнь искали или дебоширов, опившихся хотбломом успокаивали. Да-а…

– Это ужасно! – только и сказал я, раздумывая, как лучше сообщить Олафу о моём ночном приключении.

Тут нас вызвал шеф, Олаф пошёл вперёд, а я спрятал пластинку и книгу в сейф и отправился следом.

Шеф у нас был довольно нудный. Его абсолютно гладкое лицо, без единой вмятинки или морщинки удивительно походило на моржовую морду. А туловище было идеально яйцеобразным. Нигде ничего не торчало. Мы так его и называли, «Морж».

Он говорил всегда ровным голосом, без интонаций, а движения его плоских рук были выверены и скупы. Никто никогда не видел его возбужденным или расстроенным. В институте поговаривали, что его супруга была форменный крокодил и била Моржа скалкой, но убедиться в этом было нельзя, так как наверняка скалка соскальзывала с него, не причиняя большого вреда.

– Друзья, мы получили новый заказ от правительства, – сказал шеф, растопыривая усы ровно на два сантиметра с каждой стороны. – Это большие субсидии и ответственная работа. Я должен сообщить вам, что, наконец, мы имеем весь генетический материал, позволяющий приступить к созданию «Суперчеловека». Материал будет распространён во всех лабораториях, для всех институтов мира. Каждый из вас имеет возможность стать создателем нового человечества. К-хе, к-хе, простите за патетику. Но каждый пойдёт своим путём. Удачная работа будет вознаграждена такой премией, о которой вы даже не мечтаете. – Тут его усы улеглись на место, что означало – «аудиенция окончена».

Сотрудники высыпали в коридор, толкаясь и смеясь. Мы с Олафом тоже были возбуждены, потому что ждали этого момента четыре с половиной года! Эта радость вытеснила у меня из головы все остальные мысли.

День прошёл в хлопотах, связанных с получением материала, подписыванием множества бумаг, короче, всей это бюрократической возне, сопровождающей любого учёного в любом институте мира. И уже вечером, когда переодевался, вспомнил о том, что так и не рассказал Олафу о случившемся. Но было уже поздно и Олаф с Бертой укатили к её родственникам в гости. Ну что ж, значит, так тому и быть.