Девушки из бумаги и огня

– Вот мы и приехали, – говорит генерал, когда повозка наконец останавливается. – Это Женский Двор.

Он откидывает завесу над входом, и я выхожу под дождь, в освещенную фонарями тьму. Лабиринт улиц заключен в клетку высоких стен. Дома смыкаются между собой, соединяясь мостиками и надземными галереями. Здания красиво украшены, их стены из розового дерева блестят от дождя. За шоджи, раздвижными дверями-ширмами, видны силуэты людей внутри. Перед каждым домом – широкая терраса, украшенная сувенирами на удачу, развешенными по углам, большими вазами и красными фонариками, свисающими с резных карнизов. В мягком, сонном свете фонариков слышатся женские голоса, смех, шлепки сандалий по деревянному полу, перезвон струн цитры – нежный и убаюкивающий.

Генерал ведет меня по темному проходу между двумя зданиями. Мы останавливаемся перед задней дверью, и он дергает веревку колокольчика.

Изнутри слышатся быстрые шаги. Дверь распахивается, впуская нас во внутренний двор. Открыла нам совсем юная девочка, лет десяти. Она изумленно смотрит на нас, у нее приятное округлое лицо и глаза олененка, волосы собраны в растрепанный пучок на затылке, отдельные пряди заправлены за уши – длинные и подвижные, тоже оленьи. Она из касты Стали, но звериные черты в ней едва заметны – она почти ничем не отличается от человека.

Узнав генерала, она ахает и падает на колени.

– О, это вы, генерал Ю!

– Позови госпожу Эйру, – приказывает тот, едва взглянув на нее, и девочка тут же вскакивает.

– Да, генерал, сейчас, генерал!

Я смотрю ей вслед, пока она бежит по ступенькам вверх. Из комнат звенят девичьи голоса. Воздух теплый и пахнет свежим чаем. Это место кажется уютным и гостеприимным, его наполняет множество успокаивающих звуков, которые напоминают мне о доме. На секунду я представляю, что сейчас войду – и увижу Тянь и папу, и свою комнату, которая по-прежнему хранит мамин запах, и мне становится так больно, что я сжимаю кулаки, вонзая ногти в ладони, чтобы физической болью отвлечь себя от душевной.

Через несколько минут к нам выходит женщина. Она легко и изящно спускается по лестнице, и почему-то я сразу понимаю, что она тоже когда-то была Бумажной Девушкой: каждое ее движение полно непринужденной грации, которая достигается лишь путем долгих тренировок. Не знаю, сколько ей лет, но красота ее не поблекла. Кожа гладкая, карие глаза светятся живым умом и излучают тепло. Кимоно цвета спелой сливы облегает стройную фигуру, края обработаны золотыми и серебряными нитями.

– Генерал Ю, – приветствует она моего конвоира легким кивком.

– Госпожа Эйра. Простите, что отвлекаю вас и что вынужден был явиться прямо в Женский Двор со своим делом, но оно не терпит отлагательств. – Он подталкивает меня вперед. – Хочу представить вам Леи-чжи.

Взгляд женщины быстро скользит по мне, словно пронизывая насквозь, и она слегка улыбается.

– Удивительное совпадение, что ты именуешь эту девочку титулом Бумажной Девушки. Я как раз только что занималась ими. Вся группа прибыла пару часов назад. Все восемь, если я не ошиблась в подсчетах.

– Да, я знаю, что мы припозднились, – настаивает генерал, – но, надеюсь, вы признаете, что она того стоит. Когда я отыскал эту девушку и был поражен ее красотой, я сделал все возможное, чтобы немедленно доставить ее во дворец.

Он берет меня за подбородок и разворачивает к ней лицом – так, чтобы свет падал на мои глаза: золотой свет – на золотые радужки.

Женщина ахает. Потом подходит поближе, и я смаргиваю слезинки с ресниц, стараясь достойно ответить на ее прямой взгляд.

– Ее глаза… – она переводит взгляд на генерала. – Вы уверены, что она из Бумажной касты? Не из Стальных?

– Уверяю вас, госпожа, в ней нет никакой крови, помимо человеческой.

– Кто ее родители?

– Травники, хозяева аптеки на западе Сяньцзо.

– Значит, у нее нет опыта придворной жизни.

Он качает головой.

– Это так, но она быстро учится. Вы только посмотрите, как она хороша даже сейчас, одетая в жалкое тряпье. Представляете, как она преобразится, если над ней хоть немного поработать? – Генерал понижает голос. – Госпожа, вы же знаете, как суеверен наш повелитель, как он ценит знаки и предзнаменования. Уверен, он с удовольствием примет в дар девушку, которая не только красива, но и служит живым символом удачи и доброй судьбы! Наверняка это порадует короля, учитывая тяжелые времена, которые нас всех ожидают… Полагаю, из нее получится великолепная Бумажная Девушка.

Госпожа Эйра не сводит с меня глаз.

– Леи, ты что скажешь? Ты готова начать жизнь Бумажной Девушки? – спрашивает она.

Генерал втайне от нее смотрит на меня тяжелым взглядом. Я вспоминаю его слова, сказанные мне в повозке: Иначе их кровь будет на твоих руках. К тому же, если я останусь здесь, во дворце, у меня появится шанс – пусть даже самый маленький, но все же шанс узнать, что случилось с мамой.

Так что я отвечаю единственно возможным образом:

– Да, госпожа.

И все же эти слова отдают ложью. Я чувствую привкус предательства на губах. Я сглатываю эту горечь, и госпожа Эйра улыбается, кладя руку мне на плечо.

– Благодарю, генерал, – говорит она. – Вы не ошиблись в своем решении привезти Леи сюда. Сейчас я представлю ее мадам Химуре. Надеюсь, она примет девушку не менее благосклонно, чем я. Мы доведем до сведения Короля, что Леи является вашим личным ему подарком.

Она кланяется генералу и ведет меня вглубь дома.

Перед тем, как она закрывает за нами дверь, я успеваю бросить на генерала последний взгляд через плечо. Его ухмылка сейчас шире, чем когда бы то ни было, глаза блестят победным блеском.

* * *

Госпожа Эйра приводит меня в маленькую комнату без окон и просит немного подождать. Я стою, не зная, куда себя девать. Одежда намокла от дождя, вода капает с нее на полированные доски пола. Я часто дышу, стараясь – хотя и безуспешно – успокоить бешеное сердцебиение. Все вокруг кажется мне нереальным, будто происходит не со мной. Даже долгая дорога не помогает поверить, что я, Леи, и правда нахожусь в королевском дворце, а где-то неподалеку – в одном из соседних зданий – меня ждет Король.

Я слышу громкие шаги по коридору – цоканье, сопровождаемое почти беззвучной ровной поступью госпожи Эйры. Раздвижные двери расходятся, и за ними появляется высокая и какая-то сгорбленная фигура – не совсем человеческая, слишком крупная, со слишком массивной шеей и спиной. Я с трудом сдерживаю возглас.

Женщина, очевидно, мадам Химура, – вовсе не человек. Она… Она – орлица!

Демоны-орлы – редчайший вид крылатых демонов. Большая часть их клана погибла во время Ночной Войны – почти все они состояли в армии Короля. Я еще никогда так близко не видела никого из птицедемонов – тем более чистокровного птицедемона из Лунной касты. Первое, что приковывает мое внимание, – это глаза мадам Химуры: два ярко-желтых полумесяца, наполовину прикрытых птичьими веками. Их пронзительный взгляд прошивает меня насквозь. Белые перья покрывают ее лицо вплоть до крючковатого клюва, к которому сходятся ее высокие скулы. Облик почти человеческий и притом… совершенно противоестественный. Серебристо-серая мантия оттеняет угольно-черное оперение, покрывающее ее тело.

– Итак, – произносит она. – Вот, значит, из-за чего столько шума.

Ее голос резок и пронзителен и больше похож на птичий крик. Она подходит ближе, и я вижу под подолом ее стопы – они заканчиваются длинными острыми когтями. Одной рукой, покрытой грубой кожей, – человеческой рукой в орлином оперении – она опирается на трость с костяным набалдашником, но, несмотря на трость и сгорбленный силуэт, она выглядит необычайно сильной и энергичной, от нее исходят волны власти.

– Сколько тебе лет, девочка? – резко спрашивает она, моргая птичьими глазами.

– Сем… семнадцать.

– Когда ты родилась?

– В первый день Нового Года.

Она прищуривается.

– Под знаком быка, значит. Под знаком упрямца. И под новогодней золотой луной. Должно быть, луна и подарила твоим глазам этот цвет.

– Может быть, и луна, – говорю я, чувствуя, как щеки заливает жар. – Знаю точно, что это был не демон.

Перья ее сердито топорщатся. Только что оперение на руках было гладким – и вдруг руки превращаются в настоящие крылья, так резко приподнимаются перья на ее коже.

– Всякий, у кого есть хоть немного мозгов, ни на миг не усомнится, что ты насквозь бумажная, глупая девчонка. Даже твоя походка выдает служанку. Ни один демон не мог бы вести себя столь жалко. Кроме того, твою истинную сущность окончательно раскроет завтрашняя инспекция. От наших инспекторов ничего не спрятать, даже если ты пробовала прикрыть свое убожество заклинаниями. А теперь развернись! – рявкает она.

Я подчиняюсь, кожей чувствуя ее пристальный взгляд.