Легенда о падающей Бальтире

Глава 1

Легенда о падающей Бальтире

…они были другими. Огненным вихрем, раскалённой плазмой, неизвестной формой материи, наделённой всесильным разумом и фантастическими способностями, но только не людьми. Из-за ограниченности человеческого ума "новые люди" недоступны нашему пониманию, но это не означает, что мы должны вычеркнуть их из своего сознания. Космос – чрезвычайно сложный организм с беспредельным количеством форм материи и энергии. Его не может постичь своим умом человек. Но это свойство не Космоса, а человека.

Посвящается тем,

кто достоин нового пути.

ЧАСТЬ I

Глава 1. Земля Огненных Богов.

Эльцэтра – четвёртая планета Бальтиры, яркой звезды созвездия Арикон. На Эльцэтре три материка. Два в Восточном полушарии, а Урапа – в Западном, и на нём зародилась Эльцэтрианская культура.

Материк Урапа протянулся от Холодного океана на севере до Великого океана на юге на восемнадцать тысяч километров. Сменяя климатические зоны от унылой тундры, хвойных и смешанных лесов до бескрайних степей, этот  местами холмистый материк уже далеко за экватором обрастает высоким Тиольскими горами, превратившими юг Урапа в неприступную твердыню. Неприветливый берег никогда не привлекал рыбачьи баркасы. Со стороны гор к океану тоже не подступиться, но есть место, где по узкому перешейку можно было перейти на полуостров, единственный на всём южном побережье Урапа, и на нём, если верить легенде, возникло древнейшее государство, которым правили Огненные Боги. Было это правдой или вымыслом, спустя века мало кого интересовало, хотя их величественный Замок и Дорога, соединившая южные Тиольские горы с Холодным океаном, хорошо сохранились. Древние умели строить. Покрытая гранитными плитами Дорога продолжала служить эльцэтрианам.

Поздней осенью 424 года по Дороге в сторону Тиольских гор неспешно продвигался караван из трёх тяжело навьюченных лошадей, двух породистых скакунов под дорогими сёдлами и пятерых путников. Впереди шагал высокий человек в  богатой дорожной одежде. Глубокая морщина между бровями и складки в углах обветренных губ делали его гораздо старше своих тридцати лет. Это Зеуг – новый Хранитель древней обители на краю Урапа, утверждённый на должность почти "отшельника" ровно два месяца назад, и его люди: домоправитель Нук и трое проверенных слуг.

Прошло десять дней как караван был в пути, когда показались снежные горы Тиоля. Здесь к путешественникам присоединился Газди, уже облысевший и глуховатый местный житель. Во второй половине дня дошли до конца Дороги. Дальше начиналась узкая, повреждённая обвалами горная тропа. Когда стемнело, Газди вывел путников к сторожке, больше похожей на кучу прогнившего хвороста. Это убогое жилище было хоть каким-то признаком человеческого присутствия, и уставшие путники заметно оживились, когда из зловонного лаза высунулся заспанный пастух. Не обращая внимания на ругань проводника, одетый в тулуп хозяин лачуги с трудом вылез наружу и отвёл обессиливших животных под ветхий навес. Слуги развели костёр, разложили перед жарким пламенем покрывало для господ, и вместе с проводником полезли в сторожку, где, наскоро перекусив, вскоре уснули.

Господа расположились у костра. Нук порылся в походной сумке, извлёк нехитрый ужин и придвинул бумажный свёрток Зеугу. Завершив трапезу, мужчины укрылись тёплыми плащами по самый подбородок и тоже задремали. Нук и Зеуг были ровесниками и знали друг друга с детства, потому что отец Нука служил главным поваром в семье Мыслителя Корбута, отца Зеуга. Мальчики росли без материнской заботы. Мать Нука умерла вскоре после его рождения. Мать Зеуга оставила Корбута, когда их малышу исполнилось два года. Успешно окончив местную школу, Нук остался в имении "при хозяйстве", а Зеуг продолжил учебу в лучшем учебном заведении Урапа. Получив прекрасное образование, учёную степень и высокую должность, он после смерти отца вернулся в родное гнездо, где вновь сблизился с Нуком. Вскоре немногословный приятель с его цепким умом и врожденной хитростью стал правой рукой молодого хозяина.

Утром проводник и отдохнувшие за ночь слуги распределили груз между собой  и, согнувшись в три погибели, один за другим скрылись под нависшей над тропой каменной глыбой. Нук и Зеуг остались одни. Долгие годы взаимной привязанности научили мужчин понимать друг друга без лишних слов. Отправив слуг вперёд, господа переглянулись. Обоим пришла одна и та же мысль: была ли у них необходимость перебираться на край света, да ещё так поспешно?

Тропа ползла вверх. Через час путешественники прошли перевал, а ещё через два вышли к подножию Тиольского хребта, за которым раскинулся Великий океан. Казалось, ничто не остановит свободный полёт души. Но путь лежал на запад, и Хранитель прикрыл глаза, словно не поверил тому, что увидел – в туманной дымке проступали очертания нездешней земли. Это и был тот самый прицепившийся к материку Урапа полуостров Мёртвая долина и его непостижимый анахронизм – Чёрная Скала высотой в две тысячи метров. Она вырисовывалась по ту сторону серой долины и в погожий безоблачный день не возникало никаких сомнений, кто царил по ту сторону Тиольских гор.

 Мрачное название полуострова возникло не случайно. Отгородившаяся от большого мира земля оживала лишь ранним летом, когда в горах таял снег и в долину мчался живительный поток талых вод. И вот тогда бесплодная с виду пустыня преображалась до неузнаваемости. Ковёр из удивительных алых цветов, которые росли только здесь, покрывал её от края до края, и угрюмая земля, празднуя своё обновление, ненадолго забывала о тех днях, когда над полуостровом хозяйничали западные и восточные штормовые ветры, сгоняя в долину плотный серый туман.

– Мёртвая долина! По преданию здесь жили загадочные Огненные Боги! – Воскликнул обычно сдержанный Зеуг и, помолчав, добавил: – Чёрный обелиск, воздвигнутый на краю Урапа неизвестно когда и неизвестно зачем. – Сказал и обернулся. Рядом топтался проводник. Ждал, когда господин заметит его, и, не дождавшись, напомнил о себе сам:

– Газди не поведёт вас дальше.

Морщинистое лицо проводника потемнело от страха, но его хриплый голос был полон решимости. Хранитель сжал длинные пальцы в кулаки. Он не привык, чтобы ему перечили, но, сдержав вдруг вспыхнувший гнев, он мягко заметил:

– Ты забылся, Газди. Слово Мудрого – закон. Ты не смеешь возражать мне. Хотя…

Уловив в тоне Зеуга слабинку, проводник осмелел:

– Здесь правит Чёрная скала, господин. Она хозяйка Мёртвой долины. Я доведу вас только до перешейка.

Проводник никогда не держал в руках книгу. Его тёмный разум с молоком матери впитал предрассудки и суеверия таких же невежественных, как и он, селян. В каждом доме о Мёртвой  долине говорили шёпотом, хотя в начале лета всегда находились смельчаки, спускавшиеся в долину за алыми цветами. Редкое растение высоко ценилось на севере, а нищета и алчность пересиливали страх.

Зеуг окинул жалкого мужичка презрительным взглядом и, криво усмехнувшись, бросил:

– Возвращайся! – Сам же, забыв о тщедушном провожатом, вновь посмотрел в туманную даль.

Впитывая красоту фантастического ландшафта, Зеуг припомнил встречу с прежним Хранителем, своим дальним родственником, и его рассказ о невероятном клочке суши по ту сторону Тиольских гор. И вот она перед ними… Знаменитая Чёрная скала, за которой скрывался замок Огненных Богов. К нему и лежал их дальнейший путь.

Во время той встречи после позднего ужина старый Хранитель пригласил Зеуга в рабочий кабинет, чтобы вручить пачку важных писем. Зеуг не первый раз навещал уважаемого родственника и в дальнем углу просторного кабинета уже видел этот старинный деревянный сундук, в котором хранился личный архив хозяина. Взяв протянутые письма, Зеуг посмотрел в дальний угол комнаты и выразил желание познакомиться с его содержимым. Старик на секунду замялся, но не потому, что посчитал просьбу неуместной. Напротив, он с видимой охотой позволил молодому родственнику порыться в старинных документах, и тот поспешил воспользоваться его любезностью, обещав при случае обменяться с ним своими мыслями.

В старинном сундуке хранились сброшюрованные материалы, касавшиеся многолетних исследований древнего Замка и его окрестностей, а также указ Правителя Урапа Керга, запрещавший самостоятельные походы в страну Огненных Богов. Поздним вечером, расставаясь с молодым человеком, старик отдал Зеугу сундук и его содержимое. Думал – на время, а оказалось – навсегда. Вскоре после того визита пожилой Хранитель простудился, слег и скоропостижно скончался. В результате редкий архив перешёл в полное распоряжение Зеуга. Изучив доставшееся ему наследство, Зеуг неожиданно для всей родни и друзей предложил на освободившуюся должность Хранителя Замка свою кандидатуру. Высший Совет Урапа поддержал его рвение, и новый Хранитель отправился в дальний путь.

Тайна Мёртвой долины не давала покоя многим Мудрым. И всё же не верилось, что ею мог увлечься такой незаурядный человек, как Зеуг. Скорее всего, имелась иная существенная причина, о которой он предусмотрительно умолчал.

Отпустив заупрямившегося проводника, пятеро мужчин продолжили спуск к скалистому побережью и по узкому перешейку со следами пересохшего русла перешли с материка на землю Огненных Богов.

Ближе к восточному краю Чёрную скалу расколола гигантская трещина – мрачное двухъярусное ущелье. Если бы не оно, добраться до Замка со стороны Тиольских гор было бы невозможно, и путешественникам пришлось бы возвращаться. Они же, слегка передохнув, бодрым шагом пересекли серую долину, но заметно сбавили темп, когда тропа углубилась в ущелье, отвесные стены которого, казалось, были готовы сомкнуться над их головами. Летом, когда талые воды искали выход к океану, в ущелье не умолкал мощный рокот водопада. Осенью путешественников поглотили сумерки и глубокая тишина подземелья. Мужчины приумолкли и выверяли глазами каждый шаг пока не дошли до массивного каменного моста. Здесь Хранитель круто свернул с тропы и по тщательно уложенной брусчатке дошёл до середины  моста и замедлил шаг, когда услышал прерывистое дыхание Нука. Обернувшись, Зеуг перекинулся с давним другом кратким взглядом и, сделав шаг в сторону, положил сильные ладони на высокие перила ограждения. Сумеречный взгляд Хранителя углубился в каменный колодец, на дне которого застыло круглое озеро с неподвижной водой и таинственными бликами. Сверху открывалось, что летом талые воды, обрушившись с верхнего яруса полновесным водопадом,  вовсе не мчались по нижнему ярусу ущелья, вход в который едва просматривался. Стремительный поток стекал из озера в океан по ещё более глубокому, скрытому от глаз подземному руслу.

Высокий лоб Хранителя рассекла глубокая складка. Нук стоял рядом с ним с таким же озабоченным видом. Второй раз за время их долгого путешествия Хранителя охватило хорошо скрываемое им сомнение насчет разумности своей затеи отправиться на край света, в общем-то, не известно за чем.

– Забавное местечко, не находишь? Словно в склепе: тишина, темень и лестница в преисподнюю. – Покосившись на задумавшегося Нука, Хранитель кивнул в дальнюю сторону моста откуда к озеру, цепляясь за отвесную стену, спускалась почерневшая от времени деревянная лестница, последние ступени которой были едва различимы. – Сойдем вниз или повременим? Ладно, дойдем до места. В конце концов, это мой выбор, и я не изменю своего решения послать всех подальше.

Зеуг презрительно выругался и поспешил вернуться на тропу, чтобы вместе с Нуком и слугами по каменным ступеням выбраться из ущелья. Открывшаяся им панорама затмила все, что могло бы представить даже самое смелое воображение. Перед господами и слугами возвышался величественный Черный замок, за которым сверкала синяя гладь океана!

Гигантское сооружение стояло в том месте, где из массива Скалы была "изъята" целая секция, как если бы от пирога отрезали кусок и вынули его. Здесь образовалось ромбовидное плато, вытянувшееся в сторону океана и повторявшее очертание полуострова Мертвая долина. В открытую океану южную половину ромба аккуратно вписывалась двухсотметровая цилиндрическая Башня с отходящими от нее стометровыми крыльями. При этом Восточное крыло Замка примыкало к Скале вплотную, а между торцом Западного крыла и Скалой оставался проход к океану, имевший название "Верхняя терраса."

Выход из ущелья располагался заметно выше ромбовидной террасы. Хранитель уже собственными глазами, а не по чертежам, найденным в сундуке своего предшественника, смог убедиться, что проход к океану располагался точно над нижним ярусом ущелья, что не выглядело случайным. Пока же вниманием Хранителя завладела величественная лестница, как тетива боевого лука, стянувшая крылья гигантского сооружения. Она не пустовала! По трем пологим маршам на площадь перед Башней Замка поднимались две шеренги странных изваяний карикатурно напоминающих людей. Две шеренги по двадцать фигур в каждой. И чем ближе к Башне каменные истуканы находились, тем заметнее нарушался их строй. Тем явственнее проявлялось смятение на лицах колоссов. Один упал на колени, другой цеплялся за плечо того, кто упал. Неимоверное страдание читалось на его уродливом каменном лице.

Величественное сооружение и ландшафт не могли ни привидеться, ни присниться, но такое могло удержать. Легендарный Замок Огненных Богов! На прозрачном небесном фоне он напоминал окаменевшую птицу, свившую гнездо на высоком берегу океана. Никто и ничто не сгонит ее с насиженного гнезда. Ни годы, ни волны, ни бури!

Зеуг переплел сильные пальцы и, стиснув и без того узкие губы, подумал, что, без сомнения, ему стоило увидеть это фантастические место своими глазами. Новый Хранитель Замка уже нисколько не сомневался, что принял правильное решение, когда вопреки возражениям родни и советам друзей отправился сюда, на край Урапа.

Когда волнение путешественников угасло, Хранитель приказал своим спутникам оставаться на месте, а сам спустился к Западному крылу замка и по верхней террасе вышел к океану. Лавируя между серыми камнями к полосе света в конце прохода, Зеуг уже на выходе чуть не задохнулся от волнения. Под ним грохотали тяжёлый волны Великого океана, над ним возвышался похожий на окаменевшую птицу Замок. А над Замком и Хранителем царил чёрный Обелиск, воздвигнутый на краю Урапа неизвестно зачем и неизвестно когда.

Глава 2

Глава 2. Лейдэра

Прошло двенадцать лет.

В Замке не спали. Слуги собрались в цокольном помещении и тихо переговаривались. Тусклая масляная лампада скупо освещала взволнованные лица. Ждали вестей оттуда. А там, на спешно приготовленном ложе, рождалась новая жизнь. Начинался десятый день первого месяца 436 года. Пламя заметалось, разговор затих. Несколько пар глаз вопросительно застыли на вошедшей девочке. Окинув взглядом встревоженные лица, Лаила, не оборачиваясь, прикрыла  дверь и сообщила:

– Мальчик.

Казалось бы, ничего сверхъестественного не произошло. Однако по случаю рождения этого ребёнка далеко на севере Урапа уже через два дня срочно собрался Совет Высшей Лиги, – при этом ни одна строчка о таинственной встрече Правителей ни в печать, ни в народ не проникла. Между тем, собравшиеся в столице представители власти обсуждали два вопроса. Первый касался самой Лейдэры, неизвестно откуда взявшейся белолицей инопланетянки. И второй – её новорождённого сына, сам факт рождения которого предполагалось сохранить в глубокой тайне.

Прошёл ещё год.

Глухой ночью  Лейдэра покинула Замок и, придерживая развевающееся на ходу платье, заспешила к океану. Она была не одна. На руках женщины спал маленький мальчик – её годовалый сын.

Заваленная серыми камнями верхняя терраса вывела мать с ребёнком на руках к обрыву. Далеко внизу дремал Великий океан. Над ним в окружении ярких звёзд красовалась Руна. Завораживающий свет ночного светила преобразил уснувший мир в серебристое видение. Даже мрачная Башня древнего Замка выглядела внушительнее и загадочнее, чем днем. Но инопланетянку не интересовала тайна Замка. Она её знала.

Женщина вздохнула. Чужое небо, незнакомые звезды и то единственное Созвездие, которое сопровождало её всюду. Вдруг, словно только для этого она сюда и спешила, Лейдэра обняла мальчика покрепче и сошла с обрыва. Нет, они не разбились о камни – Лейдэра полетела.

Нижний ярус ущелья, как сразу же проверил Зеуг, и в самом деле располагался под верхней террасой и на выходе заканчивался площадкой в сорока метрах от поверхности океана. В этом труднодоступном месте скрывалось одинокое захоронение под тяжёлой надгробной плитой. На неё и опустилась Лейдэра. Коснувшись безымянного камня, таинственная женщина сошла с надгробия с неприятной дрожью во всем теле, совладав с которой приблизилась к краю обрыва. Полетит дальше? Нет. Протянув звездам крошку-сына, она громко крикнула:

– Ждите!

Ответа не последовало. Впрочем, женщина его не ждала. Вернувшись к надгробию, она занялась тем, что привело её к безымянной могиле глубокой ночью. Устроив ребёнка на скорбной плите, она присела с краю и, развязывая ленточки на его кружевной рубашке, завела с малышом разговор, словно крошка был способен внимать её наставлениям.

– Да, милый, я знаю, как трудно приспосабливаться к чужой природе и другим формам жизни. Но ты не бойся. Звёздная кровь поддержит твои силы, мужество и сохранит твой разум. Верь, однажды ты вернёшься на землю предков. Не Властелины станут диктовать тебе условия, а ты! Ибо так начертано Судьбой и задумано Природой.

Неожиданно мальчик проснулся. Лейдэра заторопилась, сняла с себя медальон и надела  на хрупкую шейку ребёнка. Украшение свесилось ниже детских коленок. Лейдэра грустно улыбнулась и, не глядя, извлекла из складок длинной юбки шкатулку. Лежавший в ней кубик светился изнутри. Завораживающее фиолетовое свечение отодвинуло враждебный ей мир за грань реального, и молодая мать вдруг ощутила губы того, кто был отцом ее ребенка. На краю Пути его "прости" за то, что он такой большой и сильный не смог их спасти, вернуло женщине прежнее мужество: их сын не погибнет и однажды услышит зов предков.

Осталось проглотит кубик. Лейдэра легла на плиту, прижала мальчика лицом к себе, предварительно проверив, чтобы медальон между ними разместился в нужном месте, и сосредоточилась. Проглоченный кубик уже отсчитывал последние секунды ее жизни, она же шептала молитву. Ее повторяли все, кто устал жить:

– Вселенная, вот я! Я твой, и ты во мне! Когда придет мой срок, я вновь сольюсь в Единое с тобой и снова повторю: вот я! Я твой, и ты во мне!

И вот наступило решающее мгновение. Из груди женщины вырвалось фиолетовое пламя. Она вспыхнула вся! Но пламя не перекинулось на ребенка. Собравшись в шаровидный сгусток, оно со свистом втянулось в медальон, а через него в тело мальчика.

Мистическая сцена завершилась мощным взрывом. Тяжелое надгробие приподнялось и разломилось на две части. Между массивными глыбами в глубоком разломе лежал годовалый мальчик. Лейдэры рядом с ним не было. Как падающая звезда, она ярко вспыхнула и погасла, оставив Эльцэтре юного Бога.

Обоих хватились рано утром. Увидев неразобранную постель и опрокинутую при поспешном бегстве колыбель, Лаила подняла тревогу. Скоро в комнате Хранителя собрались все взрослые жители Мертвой долины. Из обитателей Замка отсутствовал только врач Зоф. Но, услышав непривычную суматоху, тот тоже поспешил к Зеугу, и вовремя. Лаила как раз сообщала об исчезновении инопланетянки и ее маленького сына. Узнав неприятную новость, Хранитель приказал начать немедленные поиски. Они начались, но безрезультатно. И тут Лаила вспомнила, что ночью ее разбудила гроза. Девочка поднялась и вышла на балкон – безоблачное небо, яркие звезды, Руна и безмятежно дремавший океан. И все же что-то насторожило Лаилу. Перегнувшись через ограждение, малышка увидела расползающееся по Скале красное облако. Понаблюдав за ним, Лаила вернулась в комнату и закрыла ставни. Было очень тихо. Успокоившись, девочка легла в кровать и сразу уснула.

Вспомнив ночное происшествие, Лаила рассказала о красном облаке, поднявшемся с площадки, где лежало надгробие. Зеуг не стал выспрашивать подробности и распорядился отправиться на нижний ярус. Если бы не приказ господина, никто бы не рискнул искать Лейдэру и ребенка в таком заброшенном месте добровольно. Ущелье издавна пользовалось дурной славой. Возражать же Хранителю никто не посмел, поэтому все мужчины и маленькая Лаила, настоявшая на своем участии в поиске, освещая дорогу факелами, дошли до каменного моста и по длинной деревянной  лестнице один за другим спустились на нижний ярус. У бездонного озера группа задержалась. Ждали дальнейших распоряжений Зеуга, а тот, предчувствуя недоборе медлил. Несмотря на сумерки, его осунувшееся лицо выдавало волнение. Хранителю чудилось, что черные недра Скалы встретили их суровой, не эльцэтрианином сложенной песней.

Справившись с охватившей его тревогой, Хранитель двинулся дальше. Возглавив длинную процессию, он первым вошел в высокий тоннель и первым из него вышел. От древнего надгробия до его слуха донесся детский лепет.

Мальчик лежал в изломе треснувшей плиты и улыбался. В прорези кружевной рубашки годовалого крошки блестел медальон его исчезнувшей матери. Его нельзя снять – такой короткой и прочной оказалась прикрепленная к украшению блестящая нить. Мельком взглянув на малыша, Зеуг заплетающимся шагом подошел к краю высокого берега. Обшарив океан помутневшими глазами и ничего не обнаружив, Хранитель тяжело вздохнул и вернулся к поврежденному надгробию. Врач Зоф с нескрываемым удивлением разглядывал тяжеловесную плиту и причмокивал. Заметив вернувшегося Зеуга, врач кивнул на треснувшее надгробие, предлагая Хранителю поделиться своими соображениями. Зеуг промолчал. Сейчас его интересовал только ребенок, которого Лаила собралась нести на руках. Зеуг не доверил малыша девочке. Забрав ребенка, Хранитель бережно завернул мальчика в полу своего длинного хитона и дал знак трогаться в обратный путь. Когда молчаливая процессия подошла к Замку, Зеуг вернул мальчика Лаиле и поднялся в свои покои. Подбросив в камин пару поленьев, Хранитель опустился в глубокое кресло и не откликнулся, когда Лаила пригласила его к обеду. Пересохшие губы Мыслителя шептали:

– Лейдэра – Цветок, рожденный в пламени звезды. Твои глаза впитали все краски и чувства неведомого нам мира. Прощай, непостижимая. Прощай навсегда.

Лейдэра бесследно исчезла. И вновь, как год назад, на материке собрался Совет Высшей Лиги, чтобы обсудить дальнейшую судьбу осиротевшего ребенка. Среди собравшихся Мыслителей был и Хранитель Замка Зеуг, который выступил первым. По его мнению, после известного Указа полуостров Мертвая долина продолжал оставаться закрытой для свободного доступа территорией, немногочисленные жители которой успели забыть о большой земле по ту сторону Тиольских гор. Что касается его самого. После внезапного исчезновения Лейдэры, он готов заняться воспитанием ребенка до его совершеннолетия. Правитель Урапа, Керг одобрил рвение своего дальнего родственника по мужской линии. Вопрос о будущем ребенка был решен незамедлительно. Мальчик остался в Замке, и чтобы в дальнейшем ни готовила ребенку судьба, в выборе учителя ему повезло с самого начала: о лучшем Наставнике, чем Зеуг, нельзя было и мечтать.

Глава 3. Семья

Каждое утро начиналось с громкого стука в дверь, после чего дверь распахивалась и в детскую стремительно влетала Лаила, прижимая к бедру большой золотой таз и одновременно ловко удерживая на хрупком плече золотой кувшин с холодной водой. Поставив то и другое на широкую низкую скамью, девочка раздвигала высокие узкие ставни, чтобы впустить в богато обставленную комнату яркое безоблачное утро. Если снаружи было ветрено, окно закрывалось, но мягкий девичий голосок подтверждал, что утро уже наступило.

То утро ничем не отличалось от остальных. Лаила открыла окно, подняла ребёнка с постели, сняла с него кружевную ночную сорочку и на руках донесла до золотого таза, чтобы одним махом окатить с головы до пят холодной водой. После ежедневно повторявшейся водной процедуры она укутала ребёнка в мохнатое покрывало и подтолкнула к нише, где на детском резном стульчике рядом с роскошным ложем благоухало свежее белье и белый нарядный костюмчик. В трехлетнем возрасте ребенок одевался самостоятельно, поэтому молоденькая нянька могла покрасоваться перед зеркалом. В комнате прислуги зеркало в полный рост так и не повесили, а тем утром на девочке было новое платье.