Костопрах моментально подскочил к посоху и поднял его, развернув черепом ко мне.
– Ах, царевна! Разве так можно, с колдовской-то вещью! – запричитал он, аккуратно сметая с черепушки пыль. – Это же не просто палка!
– Тем более! – нервно выдохнула я. – Предупреждать надо! Что это за фигня такая?!
– Это величайший магический артефакт, созданный Кощеем! – торжественно сообщил Костопрах. – Обладающий собственным разумом, чародейной силой и прочими достоинствами.
– Да, это я, – подтвердил череп, мигнув глазницами. – Ты еще скажи этой ду… этой царевне, откуда я взялся. А то бросается тут… уважаемыми магами, понимаешь.
Костопрах подошел ближе, и я невольно отступила.
– Во времена давние, во времена дивные, жил на этом свете чародей великий Яр Черноогонь, – нараспев начал скелет. – Куда ни придет, там беда случается. На амбар посмотрит – сгорит амбар. На человека взглянет – и человек в пепел обратится. А уж коли город какой откажется колдуна приветить, так нашлет мор черный на жителей, а сам радуется-веселится, глядючи на свои злодейства…
– Молод был, затейлив, – прокомментировал череп.
– …Долго люди терпели. Долго ждали они, что потешится колдун и уйдет восвояси. Да только тому все в радость было. Колодцы травил, на посевы жар насылал, священные дубравы под корень пускал. А потом объявил всем, дескать, сяду я в Древляни да буду править вами. А ко двору несите-ка мне дань немалую да ведите девиц помоложе и покраше.
– Всем в этой жизни надо как-то устраиваться, – снова подал голос череп.
– Подумали люди, погоревали, да делать нечего. Не совладать им с колдуном такой силищи. Вот и платили дань колдуну да девиц молодых ему на утехи отдавали. Но нашелся один богатырь, что не испугался и за меч взялся. Поклялся он отрубить голову колдуну за деревню свою разрушенную да невесту Настеньку, в полон уведенную.
Я сама не заметила, как заслушалась. Рассказывать Костопрах умел, этого не отнять.
– Сел он на коня богатырского, взял в руки меч булатный, ну и вызвал колдуна на честный бой, – продолжил было скелет, но потом замялся.
– И что? – не выдержала я. – Судя по тому, что я вижу череп на этом посохе, богатырь победил?
– Не-а, – ответил вместо Костопраха череп. – Я его живым в кургане закопал. Совсем дурачок был – с железякой супротив магии идти.
– Э-э, – я удивленно моргнула. – А как же тогда, ну-у…
– Косточкой подавился, – пояснил бывший колдун. – Не повезло. Кощей потом мое захоронение разорил, череп забрал да зачаровал. Вот и служу теперь.
Костопрах с поклоном протянул мне посох снова. Пришлось брать.
В конце концов, с этой палкой я даже внушительнее выгляжу. А именно это и требуется, чтобы призвать к порядку разошедшуюся нечисть.
– Прямее посох держи, а то укачивает, – ворчливо потребовал череп, выпуская из глазниц слабенький дымок все того же кислотного зеленого цвета. Причем дымок этот не рассеялся, а словно прилип к его верхней части, следуя за черепом как приклеенный. Эффектно, тут даже я впечатлилась.
Костопрах предупредительно распахнул дверь, мы попрощались с бабкой Топляницей и отправились в парадный зал. Правда, на этот раз другой дорогой. Сразу после первого же поворота скелет подошел к, казалось бы, монолитной стене, надавил на один из камней, и перед нами открылся узкий темный проход.
– Тайным ходом пройдем, царевна, – пояснил Костопрах. – Чтоб вам прямо на троне появиться, во всей красе, так сказать.
Этот ход оказался низким и извилистым, словно был проложен прямо в толще стен. И здесь не было факелов. Впрочем, кромешная темнота нам не грозила – череп на моем посохе усилил свечение глазниц.
С таким вот импровизированным фонарем мы благополучно дошли до конца коридора и остановились перед глухой стеной.
– Вот сюда встань, царевна, – показал Костопрах на пол.
Я пригляделась повнимательнее, но ничего необычного не увидела. Все тот же серый камень. Однако скелет заверил:
– Отсюда прямо на троне окажешься. Как я позову, так топни ногой, а Яр все остальное сделает. Поскольку ты пока в колдовских делах не очень, он поможет.
С этими словами Костопрах повел рукой, и стена перед нами стала полупрозрачной. Словно сквозь мутное стекло я увидела тронный зал. На сей раз он был ярко освещен пылающими под потолком огромными золотыми люстрами и заполнен толпящейся нечистью.
«Которая хочет тебя съесть», – напомнил внутренний голос, и я нервно сглотнула.
А потом поняла, что не слышу ни единого звука. И как тогда понять, что Костопрах зовет?
Сей вопрос незамедлительно с беспокойством и озвучила.
– Я этак вот рукой махну в сторону трона, – Костопрах продемонстрировал широкий жест. – Тогда и топай.
– Хорошо, – я кивнула и вновь всмотрелась в происходящее за стеной.
Бр-р, ну и подданные у моего отца! Неужели ему действительно нравится жить среди всех вот этих вот скелетов, упырей, зомби и еще бог знает кого? Они же гадкие! Мерзкие! И… и антисанитарийные вообще!
Я брезгливо передернула плечами. Ладно, нельзя терять присутствия духа. Подумаешь, монстры собрались. Мне, закаленному голливудскими ужастиками человеку, глядя на них, следовало бы рассмеяться. Наверное.
Пока я так себя подбадривала и успокаивала, перед собравшимися появился Костопрах. А я-то, рассматривая своих подданных, даже и не заметила, как он ушел.
Скелет поднял обе руки вверх, видимо, призывая к тишине. Начал что-то говорить, активно жестикулируя. Потом развернулся к трону, указал на него одной рукой, а вторую прижал к груди и поклонился.
Пора! Я топнула ногой. Глаза у черепушки на посохе сверкнули, меня что-то дернуло, встряхнуло…
И я закашлялась от клубов темного дыма, внезапно окутавшего меня со всех сторон. Пожар? Горим?! Замахала руками, удивляясь, почему не режет глаза.
– Позу, позу прими соответствующую, – еле слышно зашипел череп на посохе. – Смотрят ведь!
– Ага, приму! Сейчас как приму тобой об стену, Копперфильд недоделанный! Хоть предупредил бы! – сквозь зубы так же тихо ответила я.
Однако совету вняла незамедлительно, ибо дым уже растаял, словно и не было его вовсе. Осталась только я, в своем черно-черепастом наряде возле трона, этак царственно-устало опираясь о посох, сверкающий глазницами. Опираться пришлось, так как несмотря на то, что к встрече я себя подготавливала, но вид всех этих монстров снова сделал ноги слабыми в коленках.
В зале воцарилась тишина, достойная самого старого кладбища. На меня таращились глаза, глазищи, глазницы, буркалы и моргающие шарики на щетинистых стебельках.
Костопрах торжественно отшагнул в сторону. Ага, значит, теперь моя очередь говорить. Прекрасно! Только в горле, как назло, пересохло.
Стараясь потянуть время, я сделала шаг вперед и начала внимательно рассматривать собравшихся, стараясь тем не менее ни на ком специально взгляда не останавливать.
Откуда-то из-под ног дунул ветер, взметнувший черный плащ у меня за спиной на манер крыльев. Я искоса взглянула на посох. Череп довольно клацнул челюстью. Что ж… пора начинать.
– Ну, здравствуй, нежить моя славная, делами своими известная, – начала я, стараясь собрать все свои невеликие ораторские способности в кулак. – Донесли до меня вести, что осмелились вы сомневаться во мне? Желаете знать, настоящая я царевна или нет? А? Я вас спрашиваю! – и впилась грозным взором в какое-то страхолюдло, одетое в рванину, кокетливо перепоясанную чьими-то отрезанными волосами.
Страхолюдло занервничало и попыталось спрятаться за нечто, напоминающее копну сена. Но с глазами и большой пастью.
– Так, значит, что, бунтовать вздумали? Поперек слова Кощеева идти?! – приободрившись, упомянула я еще и авторитетного папу.
Подействовало. Некоторые отвели глазищи. Уже легче.