Последнее небо

– Именно. Если вам понравится, Олег будет с вами работать.

Сама мысль о подобной нелепости должна была рассмешить. Не смешила почему-то. Генерал полиции, министр внутренних дел вместе с толпой одуревших от крови психов любуется пытками и смертью. Бред, Никакой Зверь, кем бы он ни был, такого не стоит.

Или все-таки…

– А если мне не понравится? Смольников пожал плечами:

– Там, знаете ли, выбирать не приходится. Те, кому не нравится, умирают тут же. Технология уничтожения трупов нами давно отработана до блеска.

– Вы, вообще, понимаете, что сейчас сказали?

– Я понимаю, – Магистр на глазах обретал прежнюю уверенность. – Вы сами отказались от возможности договориться с Олегом по-доброму. Теперь условия будут именно такими, уж вы мне поверьте. Между прочим, – заметил он, – это даст вам те самые доказательства, за которыми вы охотились. Но и у Олега, сами понимаете, будет что рассказать о вас.

– Он ничего доказать не сможет.

«О чем ты вообще говоришь, генерал?! Ты ведь не собираешься…»

– В таком случае, что вас смущает? – Смольников вновь улыбался. – Боитесь умереть? Не бойтесь, вам церемония понравится. Вы из тех, кому не может не понравиться.

– Ладно, Игорь Юрьевич, это мы обговорим, когда Зверь найдется. – Николай Степанович покачал головой и убрал распечатку. – Пока ваша задача – регулярно выходить с ним на связь. Если он ответит – все в порядке. Если нет, что ж, будем искать. Я правильно понимаю, что в армии, полиции и прочих силовых структурах с жесткой вертикальной системой нужно искать в последнюю очередь?

– Правильно. Олег скорее даст себя убить, чем будет выполнять приказы. Его жизненное кредо, как ни громко это звучит: отсутствие дисциплины, возведенное в абсолют.

– Хоть какая-то конкретная информация. – Весин тяжело встал из кресла. Ну и вечерок – за неделю работы устаешь меньше. – Ладно уж, Игорь Юрьевич, спасибо и на том.

– Я дал вам массу конкретной информации!

– А я дал вам возможность жить долго и счастливо. Полагаю, мы квиты. До свидания.

Глава 2 ТОЧКИ НАД «i»

Вытри слезы, ведь волки не плачут, Не к лицу им притворяться людьми…

    Олег Медведев

Айрат оставил робота надраивать двухметровый участок плаца и подошел к Азату:

– Посмотри, это и есть Ландау?

Азат тоже отпустил своего робота. Прищурился, глянув в указанном направлении:

– К Тихому идет. Аида, пошли послушаем.

Дежурный офицер посматривал в окно. Группа, присланная вчера с Земли, из российских учебных частей, исправно чистила плац. Курсант Ландау и пара его «ординарцев» уже затеяли разговор с одним из трех новоприбывших татарчат. Что ж, этого следовало ожидать: Ландау очень ревниво относится к своему первенству, и первым делом он должен был объяснить новичкам, кто хозяин в лагере.

Наблюдая за плацем, офицер откинулся на спинку стула и закурил.

– Ты, косоглазый! – Сунув пальцы за ремень небрежно, но щегольски сидевшей на нем формы, Отто Ландау с ног до головы оглядел Азамата, – сгоняй в казарму за сигаретами. Одна нога здесь, другая – там. Пошел!

– А ты кто? – миролюбиво спросил Азамат, останавливая своего робота. Глаза у новобранца были большие, чуть наивные. Он и спрашивал-то исключительно из-за непонимания ситуации. – Мне сказали плац чистить. Офицер сказал. Ты ведь не офицер.

Курсанты сдержанно усмехнулись.

– Слушай, косоглазый, – продолжил Ландау. – С этой минуты ты должен запомнить, что вопросы здесь задаем мы, ясно? А ты делаешь, что скажут, и не пахнешь без разрешения.

Он сам понять не успел, как случилось, что одна его рука поднята вверх и чьи-то жесткие пальцы отгибают мизинец. Больно было. Тонкие косточки ощутимо похрустывали, до звона натянулись сухожилия.

– Слушай, белый человек, – вежливо сказали откуда-то снизу, – с этой минуты ты должен понять, что пальцев у тебя всего десять. А ты сейчас отваливаешь отсюда, ведешь себя хорошо, и мы живем мирно.

На лице Азамата было написано искреннее изумление. Старший курсант приподнялся на цыпочки от боли, замер, боясь пошевелиться.

– Иди, – сказал голос снизу. И боль отпустила. – Еше раз рыпнешься, я тебе не только пальцы переломаю. Трех танкистов еще никто не задевал, и тебе первым не быть.

– Какие смелые мальчики, – пробормотал курсант, потирая ноющий мизинец. – Такие смелые и такие глупые.

Сейчас он видел того, кто провел безотказный болевой захват. Большой, широкий парень. Один из трех прибывших вчера татар. Ландау усмехнулся про себя. Мальчишки смелые, хоть и не большого ума. Как же так вышло, что эти черномазые оказались на базе всего через три месяца службы в учебке? Чем они так хороши?

Чем они лучше?

– Ты, Тихий, что, безрукий? – сердито спросил Айрат у задумчивого Азамата. – Почему сам так не сделал?

– Я не понял, – честно признался парень. – Он говорит, сходи за куревом. Я смотрю, вроде не офицер. Ну и спросил. А ему, видишь, не понравилось.

– Тебе про Ландау мало рассказывали? – рыкнул Айрат.

– Да кто ж их здесь поймет? – Азамат нахмурился, – Ладно, спасибо. Главное, чтобы у нас из-за этого неприятностей не было.

– Не будет! – подоспевший Азат махнул рукой. – Формально мы правы. Ландау здесь официальный нацик, а мы будем оппозицией.

– Ага. «Три танкиста», – скептически пробормотал Азамат.

– Между прочим, у нас в личных делах так и написано. У всех. Мы трое – единственные, кто на армейку с правами четырех стихий пришел.

– А ты откуда знаешь?

– Я много чего знаю. – Азат подмигнул. – Я обаятельный и любопытный. В сочетании страшная получается вещь.

Дежурный офицер погасил окурок в медной пепельнице и снова склонился над бумагами. «Три танкиста», как и предсказывалось, проявили себя с лучшей стороны. Надо будет отметить в рапорте, что практика совместной службы курсантов, связанных родственными или дружескими отношениями, совсем не так порочна, как принято думать. Во всяком случае, для данного рода войск.

Это была перспективная группа. Перспективная и экспериментальная. Колонизация планет, вообще, не сахар, но Раптор обещал стать чем-то совершенно особенным. Так что готовились соответственно. Неизвестно, в чью светлую голову пришла мысль собрать в одной роте всех новобранцев с высшим образованием, но идея такая появилась и начала воплощаться.

Разумеется, таинственная светлая голова обретет имя сразу, как только окажется, что солдаты в экспериментальной роте действительно работают с большей эффективностью и отдачей. Если это случится. Если нет… ну, нет так нет. Да если вдруг окажется, что межнациональные конфликты, усугубленные образованием, порождают внутри подразделения не здоровую конкуренцию, а исключительно мордобой с последующей госпитализацией, роту расформируют. Еще один провалившийся эксперимент – ничего особенного. В армии постоянно кто-нибудь с чем-нибудь экспериментирует.

Пока же наблюдали.

Противостояние стало очевидным меньше чем за неделю. Группа Ландау и «три танкиста». Девяносто человек курсантов заняли ту или иную сторону, разделившись примерно поровну. Странно, но к Ландау примкнуло большинство новобранцев из России, хотя, казалось бы, они должны поддержать земляков. Лагерь-база № 1 на планете Вероника был настолько далек от Земли, что даже определение «суперэтнос» казалось недостаточным. Земляками могли считаться люди с одного континента, не говоря уже об одной стране.

И тем не менее русские татар не любили, относясь к «танкистам» с великолепным пренебрежением, которое было бы оправданно, не окажись те единственными в нынешнем наборе курсантами, досрочно закончившими учебную часть Впрочем, трое в одной роте – это очень много.