Крылья по графику. Пьесы для чтения

Поликсена. Вот встанешь, Исидорушко, окрепнешь, накажу тебя по-христиански, и за Любушку, и за Ванятку.

Исидор. Да я вроде уже наказанный.

Поликсена. Мало, видать.

Исидор. Не дури, любушка. Руку на мужа поднять?

Поликсена. Лежи, лежи, не вскакивай.

Исидор. Моя Любушка. Теперь я тебя Любушкой звать буду. Поликсена кончилась, да и я больше не ИсидОр, а ИсИдор. Время пустое прошло.

– Входит послушник от отца Иосифа.

Послушник. Фекла, требуют тебя. Отец Иосиф.

Поликсена поднимается и, обращаясь к Исидору: Лежи дружочек, я скоро.

Накидывает платок и зипун, выходит вслед за послушником. Исидор встает и идет к окну.

Картина двенадцатая

Просторная изба. Вводят Поликсену.

о. Иосиф. Ну, посмотри, какая красавица! Да за такую красоту настоящий мужик полцарства отдаст и не крякнет. Ну, что ты прилепилась к этому, прости господи, недомерку. Да как же с ним жить можно. Ни Богу свечка, ни кобыле хвост. Его же хлебом не корми, дай только что-нибудь соврать. Как ты его слушаешь, и уши не вянут. Небось, про меня напридумывал, аж в глазах потемнело. Не нужен он тебе. Он жидкий, как вода, в какой кувшин нальешь, таким и будет. Согласна?

(Поликсена молчит) Оставайся с нами. Увидишь, что такое жизнь настоящая. Мужика себе найдешь, детей нарожаешь, как сыр в масле будешь кататься. Жизнь свою с Сидором и вспоминать не захочешь. Ну, ты же умная баба! Останешься?

Поликсена. Лестно, конечно, о себе такое слышать. Только жена я Сидору, и перед Богом за него отвечаю. Он может и говорит всегда из-за угла, придумывает часто, да выходит-то всё правда.

о. Иосиф. А… значит, порассказал тебе обо мне!

Поликсена. Избави Бог, о тебе ничего.

о. Иосиф. А что же о жизни здесь? Всё-таки погостил он у меня.

Поликсена. Отпусти меня с Богом. Клянусь, ничего не знаю ни про вас, ни про игумена.

о. Иосиф. А про жизнь мужа последнее время? Где был? Что делал?

Поликсена. Ну, про жизнь рассказывал. Про Любушку.

о. Иосиф. Что это?

Поликсена. Изменил он мне с хозяйкой в том селе, где жил. Любовница там у него, прямо святая.

о. Иосиф. А… Сука! Меня надуть хочешь? Не выйдет! Будешь у меня щи пустые хлебать, пока дурь эта из головы не выйдет. Ведьма!…Увести.

Картина тринадцатая

Прошел месяц. Площадь в монастыре. Под деревом стоит Исидор и молится на кресты Успенского.

Исидор. Пресвятая Богородица, помяни душу мою грешную, помяни всех моих и Исидора, Царствие ему Небесное, помяни. Поворачивается на кресты церкви Иоанна Крестителя: Да, моя хорошая, твой ИсидОр жив и даже возвысился. Он теперь концом света заведует. Не подумай плохого. Пока я запрещаю конец света, ИсИдор не посмеет. Я объявляю начало. Начало света. И свет этот на порядке держится.

Из Успенского выходит о. Амвросий, прислушивается к последним словам Исидора.

о. Амвросий. Порядок-то не твой, а Божий, а, как думаешь, добрый человек?

Исидор. Это не моё заведение. Я концом света, а не порядком заведую. А конец света – это его хвост. Хвост тащится по земле, весь грязный, чего только на него не налипло. Боже мой, что я вижу. Отец Иосиф прилип. Господи помилуй. Концу света спокойствия не дадут. Так он никогда не пройдет.

От монастырских ворот подходит Поликсена, одетая во все черное. Оба ее не видят

о. Амвросий. Успокойся, Исидор, не плачь ты. Все пройдет, все образуется.

Исидор. Конец образуется?

о. Амвросий. Поликсена твоя вернется.

Исидор. Откуда вернется?

о. Амвросий. Молись, Исидор, и вернется она.

Исидор. Отец Иоасаф, Христом Богом прошу, душу ее пожалейте. Не насильничайте. Она хорошая. Хорошая она. Я ей завещал деньги. Она вернется, богатой будет. Конец отпразднуем.

о. Амвросий. Пить тебе нельзя.

Исидор. Ох, прав ты, прав окаянный. Пропил я завещание. Всё как есть пропил. Даже дудку свою пропил, (вздыхает) а полушки у тебя не найдется?

о. Амвросий. Нету.

Исидор. И у меня нету. Дудку-то я сделаю. А хочешь, я твои денежки до конца света спрячу, а после конца отдам.

О. Амвросий качает головой.

Исидор. Спроси у братии, может желающие найдутся.

о. Амвросий. Так ты Поликсену не дождешься.

Исидор. Не дождусь. Думаешь легко конец света внутри носить? То ничего, а то от живота холод идет, слева, как не мое все – лёд. Там уж Он правит – Конец.

Из церкви, после службы выходят прихожане и несколько монахов, все останавливаются, прислушиваются, замечают Поликсену.

Один монах другому: Да это Фекла, а я ее за упокой читал.

Прихожанин первый. За упокой уж лучше бы Сидора.

Стоят, не приближаясь к Исидору.

о. Амвросий. Ты дьявола концом называешь. Очиститься надо, ступай в церковь, отстой заутреню, покайся. Полегчает.