В ловушке у монстра

– Вы что думаете, мне делать больше нечего? Расписывайтесь, принимайте посылку, и я пошёл, – используя хамский тон в голосе, сказал посыльный, но не на ту он напал….

– Тогда забирайте свой бланк и шагом марш на выход, дорогу вы знаете, – заявила я и демонстративно уткнулась в документ на столе, с которым работала, пока курьер не отвлёк.

От молодого человека ожидала любую реакцию, даже враждебную, но только не ехидное хихиканье.

– Не особо мне твоя подпись и нужна, без неё обойдусь, – парень резво пошарил в своём пакете рукой, вынул оттуда небольшую коробку, поставил мне её прямо под нос и, весело присвистывая, отправился к двери.

– Ты куда?! – оторопела я. – Посылку забери.

– Зачем? Она же твоя, – отозвался стервец.

– Я не поняла, а что происходит? – первой вслед за мной всполошилась Елена.

– Понятия не имею, – помотала я головой и кивнула на парня. – Пришёл, вот это принёс и забирать обратно отказывается, – сократила я версию событий до минимума.

– Эй, ты! – крикнула Лена курьеру. – Мы сейчас охрану вызовем и будем правы. Откуда нам знать, что в коробке не бомба.

– Угомонитесь, старушки, там определённо не бомба,– хохотнул посыльный, но его участь была уже предрешена.

Услышав страшное и опасное слово «бомба», наша более взрослая часть бухгалтерии моментально переключилась в режим полной боевой готовности. Анна Андреевна и Лидия Григорьевна, вопреки аппетитным формам фигуры, ловко повыскакивали из-за своих столов и с глазами, которые говорили о том, что женщины готовы убивать, неумолимо приближались к парню. Если бы курьер знал, что на него открыли охоту две разъярённый тигрицы преклонного возраста, он бы прибавил шаг и, возможно, даже смог убежать. Но к его великому сожалению, он слишком молод, чтобы знать – чем женщина старше, тем опаснее. Особенно, если она всю жизнь отработала в бухгалтерии!

Если Лена, когда Лидия Григорьевна схватила парня за ворот куртки, широко распахнула глаза, то я наоборот их прикрыла.

– Э-э-э, чё это… руки от меня уберите! – возмущение молодого человека – это первое, что распознали мои уши. Потом послышался суетливый топот нескольких пар ног на одном месте, возня, которую сопровождало неразборчивое ворчание и кряхтение, затем глухой звук, словно увесистый куль с мукой об стену ударили, ну и, в конце концов, раздался жалобный голос парнишки: – Тётеньки, не бейте меня, пожалуйста.

На этом моменте я всё же открыла глаза, и передо мной предстала картина маслом – «Бедный несчастный малёк в окружении опасных хищных акул».

Курьер, прижимаясь спиной к стене, сидел на полу. Он обхватил голову руками, защищая её от возможных побоев, и на всякий случай зажмурился, видимо, чтобы глаз не лишиться.

– Ну что, гадёныш малолетний, быстро мы твой гонор поубавили? – возвышаясь над посыльным и постукивая ногой, самодовольно заявила Анна Андреевна.

– Забирай свой свёрток и подобру-поздорову выметайся отсюда, – вытянутой рукой показывая на мой стол, зашипела Лидия Григорьевна, – Иначе… – следом женщина сжала кулак и продемонстрировала его парню.

– Не могу я его забрать, меня же уволят, – взвыл курьер и тут же, как бы извиняясь за сказанное, выпалил: – Только не бейте.

– Что в посылке? – тоном победившей в схватке стороны, поинтересовалась Елена, тем самым милостиво вступая с поверженным врагом в своеобразные мирные переговоры.

– Не знаю. Честное слово не знаю,– затараторил молодой человек.

Мне стало жаль парня. Сидит, бедный, на пятой точке, глазёнками, ещё можно сказать детскими, с мольбой таращится на нас, как на извергов. Ему и так сильно досталось, он же теперь эту ситуацию долго не забудет. Скорей всего она будет преследовать его до конца дней.

Без слов вынула из стакана канцелярский нож, вскрыла им упаковочную бумагу посылки, являя на свет коробку приглушённо-голубого цвета и перевязанную коричневой лентой. Затем аккуратно сняла с коробки верхнюю часть и ахнула. В коробке находился футляр, по виду которого можно было безошибочно определить, что он для ювелирных изделий.

– Это, наверное, Макс прислал, прощение так вымаливает, – предположила Елена, с любопытством выглядывая из-за моего плеча.

Версию, что это дело рук Макса, сразу отмела. Мой бывший парень считает, что подарки, особенно ювелирные, надо сначала заслужить, а я от него нос ворочу. Помимо того, даже если бы он и решил сделать мне презент, то непременно бы вручил его сам, дабы не пропустить ни одного слова благодарности и признательности.

– Вряд ли, – отозвалась я.

– Тогда кто? – удивилась подруга.

– Понятия не имею, – слукавила я.

Была у меня одна намёка на личность дарителя, хоть практически и нереальная. Может, когда я в субботу из магазина ушла, Яматов купил мне всё-таки крестик.

– Открывай, – измученная накалом интриги, поторопила меня Елена, а то я вертела в руках футляр и никак не решалась его открыть. – Ого-о, охренеть можно! – воскликнула подруга и игриво толкнула меня в бок, когда я распахнула футляр. – Ты права, жадюга Максим такое добро бы не подарил. Давай колись от кого крест с цепочкой и где водятся мужчины, которые потом подобные украшения присылают.

Глава 10

– Я не знаю, кто мне посылку прислал,– нагло соврала я.

Если бы призналась, что это новый владелец фирмы, всё – мне каюк. Обожаю свою бухгалтерию, но женский коллектив замучил бы меня вопросами. Почему мне? Зачем мне? Кто я ему? Как так вышло? Вразумительных ответов у меня бы для них не нашлось, и ко мне применили бы пытки. А после сегодняшнего инцидента с парнишкой, не исключаю, что допрос был бы с пристрастием.

У меня сейчас такое состояние возмущённое, что сама бы в руки пыточное орудие взяла и кое-кому объяснила, как поступать можно, а как категорически нельзя.

Если бы Яматов прислал мне крестик с цепочкой, который выбрала я, то вернула бы ему деньги и дело с концом. Но нет, он прислал тот, что он выбрал.

– Красотища невероятная, – с восхищением глядя на сверкающий крестик, резюмировала Лена. Охая и ахая её тут же поддержали подошедшие к нам Лидия Григорьевна и Анна Андреевна.

Всеобщий восторг оборвал курьер, матерясь и проклиная всех нас на чём свет стоит. Парень воспользовался тем, что мы отвлеклись от его персоны, и сломя голову убегал, лишь пятки виднелись, когда он нёсся по коридору подальше от бухгалтерии.

– Ну вот, сбежал. Как же ты теперь, Маша, узнаешь, кто тебе эту красоту отправил? – с досадой заметила Лидия Григорьевна. Меня даже совесть неприятно кольнула, что она без тени сомнения поверила мне, но это чувство моментально прошло, стоило поймать на себе взгляд Елены. Видно, в отличие от наших старших коллег, подруга мне ни капельки не поверила, и её молчание по этому поводу временное. Чувствую, как только мы с ней останемся наедине, она вцепится в мою бедную тушку, как кровожадный клещ, и мне придётся проявить изрядную выдержку и изворотливость, чтобы во всём ей не признаться.

– Так, – деловито подняв указательный палец вверх, принялась рассуждать Анна Андреевна. – К нам в здание просто так не пойдёшь, этот нагловатый гадёныш сто процентов оставил и паспортные данные на пропускном пункте охраны, и сообщил в какой фирме он работает. Надо у наших безопасников всё это выведать, позвонить в курьерскую службу и с их руководством решить проблему с посылкой.

– Верно, – подхватила Лидия Григорьевна. – Неправильно оставлять себе украшения, подаренные неизвестно кем и с какой целью. Возможно, они вообще предназначались другому человеку, а тебе, Маша, их доставили по ошибке. Их непременно надо вернуть.

– Вот что вы панику поднимаете на пустом месте? – вставила своё слово Лена. – Найдётся владелец – Маша, конечно, всё вернёт. Но а вдруг это всё-таки ей прислали? Откуда нам знать, может, наша Маруся кого-нибудь наповал сразила, и теперь у неё имеется тайный воздыхатель, – лукаво мне подмигнув, высказалась подруга, чем вызвала шквал негатива.

– Если девушка принимает дорогие подарки от мужчины, значит, соглашается на определённого рода отношения, – фыркнула Анна Андреевна и окатила подругу пренебрежительным взглядом. – Лена, то, что хорошо для тебя, не всем подходит. Верно Мария?

– Ой, пожалуйста, не ссорьтесь, – только и успела вставить я, как меня перебила Лидия Григорьевна.

– Лично я лишь от мужа подарки брала, – заявила она.

– Ага, – закатила Елена глаза. – И когда это было? Когда динозавры табунами по земле бегали? Времена сейчас другие.

– Не важно, какой год значится в календаре, моральные принципы неизменны, – с гордо поднятым подбородком парировала Лидия Григорьевна.

Я пыталась унять спор, уговаривала всех убавить громкость и тон, но кто же меня слушал. Женщины подняли проблему отцов и детей и животрепещущую тему разных взглядов на жизнь поклонений. Их теперь не унять.

Тихонечко села за рабочее место, пошевелив мышкой, вывела из спящего режима компьютер и, делая вид, что напряжённо тружусь, сама создаю в голове план, как вернуть крест и цепочку Яматову.

Сам купил, пусть сам теперь и носит!

Когда страсти улеглись, и коллеги погрузились в рабочий процесс, незаметно положила коробку с украшениями в косметичку, чтобы никто не увидел, что из кабинета я выношу, и со спокойным лицом, вроде как собралась в туалет, выпорхнула из бухгалтерии.

Поднимаясь на верхний этаж, где восседал наш главой босс, не готовила для Дмитрия Тагировича гневную речь. Что придёт в голову, то и скажу. Истерить или упрекать его не планирую, постараюсь как можно мягче обойти острые углы. Если владелец фирмы посчитает себя оскорблённым или на меня разозлится, долго я на работе не задержусь, а она мне, по крайней мере в данный момент, нравится.