Сумасшедшинки
Сон. Срыв. Сатанею.
Судьбу
Собираю.
Связками старыми,
Стальными серыми сваями,
Спазмами, сошедшими с сини,
Своей синтетической силою
Счастье старалась совершить…
Случилось.
Согрешить.
Стали снегом сомнения.
Cчитала Судьба-странница
Слёзные совпадения.
Стой, скрипка скрипучая. Стой…
Сломала смычок.
Спой, сверчок…
Сентябрь салютует сказками.
Стонала скука смертная –
Свалялась Судьба серая.
Сулила счастье…
Сама – саламандрою странною
Стираю свои сумасшедшинки:
Скандалы.
Сквозняк…
Смеяться.
Срыв.
Сон…
Стихия
А я не знаю, чем раздражаю – неловким: «Как ты?» …Опять сбежал.
Твоё молчание жутко жалит – куда там матам в три этажа.
Стихи-стихия-строка царапнет, была в стихах я так хороша!
И проза высушена до капли. Что за стихи-я – твоя душа?
Пишу я редко, не правлю вовсе, в мозгах безжалостный переклин.
Лиричность вышла, ковром осколки, тону в ошметках былых картин,
Что рисовала, луну встречая, внизу корябая робко «Ли»,
Всё было бурей в стакане чая. И там же – сломаны корабли,
Мосты сожгли, разобрали башни, взорвали старые маяки.
Зеркал боюсь, в них… да чёрт сам краше! Но, знаешь, слёзы – они легки.
Дыханье тише, страданья глуше, желаний больше не бродит хмель.
Когда тоска отпускает душу, меняю имя на «Аннабель».
Но всё без толку. У нас не вышло. Понять бы – дура же, не могу.
Зима под бывшей под нашей крышей. Замерзла. Всё ещё на бегу
Тебе два слова мечтаю бросить, а жизнь-зараза летит, стремглав.
Ну, кто-нибудь, нашаманьте осень, хочу писать! Сотню новых глав!
Или одну – чтоб любовь до гроба! Что с нами стало, забыт обет,
Я не пишу. Мы устали. Оба. И в Лету дважды дороги нет,
Мой милый Кай. Всё, что было – небыль. Ну, или Стикс мимо берегов.
Нет… остов, перья… пустите в небо! Напиться слова бы твоего…
А ты всё знаешь, и все всё знают, тебя жалеют – как тошно жить.