На сколько, верой ты силен.”
Отец, растерянно: “Проверить?”
Незнакомец, лукаво: “Да, проверить.
Ведь молод ты, незнающий порока,
Обед принял, под рясой скрываешь естество.
А между тем красавиц много, желающих его.
Неужто женских прелестей, любви, не хочется тебе?”
Отец, смиренно: “Любви? Да – есть любовь от Бога,
К ближнему, вера есть, и сострадание к пороку.
В иной любви не вижу проку!
Божью любовь познав, познаешь все
И примешь как от Бога…”
Незнакомец, насмешливо и надменно:
“Ха… ха… ха… Глупец!
Ты молод, красив…и глуп к тому же!
Не знаешь ты себя, и свой удел.
Ты к Богу верою зардел…
Так знай – при первом искушении,
Ты потеряешь, то, что так красиво тут напел!”
И с этими словами растворился
В глуши лесной, злой дух иль черт,
Что так над молодым отцом глумился,
И в убеждениях его, поколебать
Смутой черной, умудрился.
Стоял отец опустошенный, застигнутый врасплох.
Нечаянным свиданием, покоя и ума лишенный,
Известного лесного бунтаря, хозяина сомнений многих.
И спохватившись, крестом святым окинул он себя.
В обратный путь, уже потерянный, молитвы позабыв.
Он этой встречей был обеспокоен, давило грудь.
Как будто ждал, еще чего-нибудь…
Но вот проходит день, за ним другой,
И снова будто бы настал в душе его покой…
ЯВЛЕНИЕ
Весенняя пора в самом разгаре.
И тают белые снега, в огненном пожаре.
Игривый ветер поднимает лужи.
Душа кипит, на смену ледниковой стуже.
Окончен пост, и веселятся девы в хороводах,
Девичьей красой головы кружат,
Юных кавалеров, глупости летят,
Не новые, искушения – капканы коварные,
От самого лукавого – давно готовые.
Шло время. Святой Отец, почет и уважения,
От горожан стал получать, за кроткий нрав,
За отпущение грехов, за все, что мог
Посланник божий, покаявшимся дать.
Уж пост прошел, а он, по-прежнему, в посту,
И на коленях, пред иконами святыми,
В молитвах, прощение, за маловерие