Единственный дракон. Книги 1 и 2

«Ты поторопись. Князь Дьян ожидает тебя», – сказала ему вчера белая драконица. Он решил – обозналась, с кем-то перепутала. С кем-то из «своих». Ни колдуны, ни их драконы не привыкли, видимо, к такому нахальству со стороны жителей Приграничья.

– Ты кто? – заговорил Крей, подвигаясь ближе к Ардаю и не сводя глаз с ведьмы.

– Ее зовут Шала, она, как я понял, лесная ведьма, – поторопился объяснить Ардай.

Он уже попал, нежданно-нагаданно, во все ловушки рыжей хитрюги, так хоть Крей пускай не попадается. Мало ли что. Если ведьма не сама имя свое назовёт, это ведь не считается?

–– Все верно, – кивнула Шала. – Рада видеть тебя в гостях, Крей Дарит, сын мельника из Варги. У меня тут, видишь, всё просто, скромно. Зато горных колдунов пока можете не опасаться.

– Откуда ты меня знаешь? – изумился Крей.

– Да чего тут знать? – ведьма опять захохотала. – У тебя же на лбу написано: «Крей Даррит, сын мельника». Кстати, вам, что ли, так нравится мой неметёный пол? А то ведь здесь ещё найдется, где присесть.

Они, переглядываясь, поднялись.

– Где наши птицы, Шала? – запоздало поинтересовался Ардай.

– Там, – ведьма махнула рукой куда-то в сторону двери. – Я их напоила, покормила. Не переживай.

– Когда же успела? – не поверил Крей.

Ардай подумал, что Шала сейчас опять примется хохотать, и не ошибся.

Отсмеявшись, она объяснила снисходительно:

– Я много такого умею и знаю, что не по твоему разумению, сын мельника. Уж не взыщи.

Вспыхнув, Крей принялся рыться по карманам, нашел в одном увесистый дирр, протянул ведьме.

– Вот, возьми. Это тебе.

Друг желает расплатиться – понял Ардай. Ведьме нужно заплатить, такой обычай. Нельзя иметь долгов перед лесной ведьмой. У него самого должны остаться монеты, вот кстати… Он сунул руку в карман – карман оказался пуст.

Шала взяла поданный Креем дирр, подкинула его в руке, улыбнулась – не так, как обычно это делала, веселье не брызнуло из ее глаз. Она смотрела на Крея задумчиво, изучающее.

– Опоздал ты с платой, сын мельника. Надо раньше было. Я уже своё получила, сполна, вон от друга твоего. Но можешь заплатить за что-нибудь еще. Чего бы тебе хотелось?

– Ну… – Крей заколебался, поглядывая на монету в руке Шалы, и Ардай прекрасно понял, о чем тот думает: раз ведьма не берет плату, он охотно забрал бы монету обратно, поскольку больше ничего не хочет. Но нет, Крей решился:

– Можешь, например, мое будущее предсказать?

– Могу, отчего же, – согласилась Шала, и серебряный дирр исчез в складке ее юбки.

Она внимательно, без тени улыбки посмотрела на Крея, потом ненадолго прикрыла глаза. Крей насупился и побледнел, и Ардай опять словно прочел его мысли – этот осторожник уже пожалел о просьбе. Он охотно расстался бы еще с одной монетой, чтобы ведьма промолчала. И чего ему бояться-то?..

Шала открыла глаза и улыбнулась, наконец.

– Я поняла. У тебя всё будет хорошо. Много лет будешь вести дела вместе с отцом, вы поставите ещё одну мельницу вниз по реке, будете самыми богатыми мельниками в округе…

– Шутишь? Откуда мы возьмем на это деньги? – помотал головой Крей.

– Не перебивай. Твой отец получит нежданное наследство, и ещё он удачно распорядится приданым твоей жены.

В глазах у Крея засветилось такое неподдельное изумление, что Ардай чуть не прыснул.

Ведьма невозмутимо продолжала:

– Да, ты скоро женишься. Может, через год, два или три. А может, ещё до нынешней зимы. На любимой девушке. У вас будет четверо детей, два сына и две дочери. И ты спокойно проживешь до самой старости, если только однажды не примешь решение, которое сделает твою жизнь беспокойной. Вот и всё.

– Нет, погоди, – заинтересовался Крей. – А что за решение я не должен принимать?

– Я сказала – не должен?

– Ты сказала, что это решение помешает моей спокойной жизни с любимой женой.

– Я сказала не совсем так, сын мельника, – Шала недовольно поморщилась. – Я не знаю, что это за решение, а также не знаю, как сложится твоя жизнь, если его примешь. Это – предел, за которым мне ничего не видно. Скажу только, что, скорее всего, такого не случится. Это не в твоем характере. Живи спокойно. А сегодняшний полет к Драконьим Горам останется единственным безрассудным поступком за всю твою долгую жизнь. Это все. Мне нечего добавить.

– Нет, погоди, – не унимался Крей. – Скажи мне имя… А, нет, не надо, не говори…

– Женишься на любимой девушке, Крей Даррит, – повторила ведьма. – Зачем тебе имя? У тебя будет только одна любимая девушка, так что не ошибешься. Вы будете счастливы.

Ардай меж тем ощупывал карманы.

– Шала, мои деньги куда-то подевались, должно быть, дома нечаянно вытряхнул. Может, ты и мне будущее расскажешь, а заплачу в следующий раз? Мы же с тобой не последний раз видимся, я правильно понял? – он улыбнулся, давая понять, что шутит, но ответа ждал с волнением.

– Нет, Эстерел, – взгляд Шалы скользнул в сторону. – Я не вижу твоего будущего. Я, конечно, многое могу, но не могу я тоже многое. Понял, сын именя?

Она шагнула было к выходу, но Ардай преградил ей дорогу, крепко взял за плечи.

– Что же такого особенного в моем будущем, что ты его не видишь, а, ведьма лесная?

– Сейчас не скажу, не знаю. Но когда-нибудь я непременно тебе отвечу, сын именя. Ты верно сказал, мы еще свидимся. И тебе непременно найдется, чем заплатить.

– Скажи хоть только, будет ли у меня хороший рух, и женюсь ли будущим летом на своей невесте?

– Что могла, всё уже сказала. Отпусти, – Шала взглянула на него исподлобья, что-то особенное, будто искры зеленые, мелькнуло на миг в ее глазах и пропало. И Ардай опустил руки, точнее, уронил, потому что они вдруг стали безвольными, как плети.

Шала тут же выскользнула из хибарки.

– Что ты наделала… – испугался Ардай, и первым его порывом было кинуться следом, да не тут то было…

Он чуть не упал. Спасибо, стена рядом, плечом привалился и удержался. Ноги не шли. Стояли вполне твердо, не подкашивались, но идти не желали. Однако длилось это, к счастью, недолго, до трех не спеша досчитать – и руки ожили, Ардай их ощутил. Сжал кулаки, разжал, разглядывая пальцы – не подведут? Сделал шаг – получилось.

– Ты чего?.. – не понял Крей.

Ай да ведьмочка! Такую голыми руками… Точнее, её вообще руками трогать не стоит.

Шала быстро вернулась, выложила на стол буханку хлеба и полголовки сыра, мимоходом засветила лампу, непонятно откуда достала нож и принялась нарезать хлеб и сыр.