Жена по жребию

– Мам, смотри! – Сын подбежал, держа на руках сразу двух бельчат.

– Ничего себе, – улыбнулась оборотень и спрятала руки в карманы. В конце концов, ведьма она или нет?

– Это они, да? – глаза Роя сияли неподдельным восторгом.

– Думаю, да. Белочки нашли своего защитника, – Армин подмигнула сыну.

И неважно, что новоявленная герцогиня едва дозвалась этих малышей. Это не самая сложная магия, особенно если стараешься ради счастья сына.

– Я орешки оставил в рюкзаке, – Роуэн грустно вздохнул, – как же так?

– Они только что поели.

– Леди Данкварт, графиня ди-Ларрон? – вопросительно произнес высокий зеленоглазый мужчина.

В отличие от Армин, мужчина был одет по столичной моде. И вместо практичного комбинезона его согревал плащ на меху. Красные щеки и нос подсказывали, что ему было не слишком тепло.

– Да, это я. Мой сын, Роуэн ди-Ларрон, наследник графства, – Армин улыбнулась.

Эта победа, незаметная для Императора, грела ее уже неделю.

Друг матери, один из известнейших столичных артефакторов, тот, про кого говорили: «Переплюнет Лёвэ», помог ей. Дело обставили в строжайшей тайне. Так, опираясь на указ Императора, тот, что Армин вытребовала еще на Земле, удалось провернуть законное дело. Но, узнай кто о нем, нашлись бы желающие вмешаться.

Графский доход, и весьма немалый, падал на счет Армин. Но доступа к нему не было, ведь не было и супруга. Но теперь, когда есть официальный наследник, графиня ди-Ларрон может распоряжаться счетами вплоть до совершеннолетия сына. А сын, признанный Императором бастард принцессы, является более достойным претендентом, нежели племянник виконта. Оный племянник разменял уже четвертый десяток и был всегда в долгу. Одно время он даже пытался стать принцессе «лучшим другом».

Оставалось только молиться богам и духам, чтобы никто не обратил внимания на крохотное объявление. Увы, не обнародованное вступление во владение каким-либо наследуемым имуществом не является законным. Пока еще виконт может попытаться вернуть все в прежнее положение. Бастард принцессы против виконта – неизвестно, захочет ли вмешаться Император.

Поэтому господин Лартон подстраховался – скупил почти весь тираж, оставив лишь выпуски для библиотек и нотариальных контор. Армин улыбалась, вспоминая, как трепетно ухаживал за ней мужчина. Ухаживал не как мужчина, но как старший родственник. И как грозно хмурился, уверяя, что явится на Перевал, если герцог будет обижать супругу.

– Вы прекрасны, миледи. Ознакомились с традициями и культурой нашего герцогства?

– Понимаю, ждут от меня иного, – герцогиня улыбнулась и легко качнула головой, – я не привыкла делать полдела.

– Позвольте проводить Вас к саням?

– Позвольте проконтролировать погрузку. Есть вещи, которые следует положить сверху – они понадобятся мне сразу по прибытии. Да и просто хрупкие вещи.

– Вазы? – улыбнулся мужчина.

– Во-первых, вазы не являются сколько-нибудь значимой ценностью, а во-вторых, Вы не хотите представиться? – холодно ответила Армин.

Оборотень нахмурилась. Ей было неуютно в своем комбинезоне. Голубая шерсть, плотная, пропитанная составами, со странной на ощупь подстежкой. Шесть ремней с крупными бляшками утягивали герцогиню вместо корсета. На груди мелкие пуговки были смещены влево. И на самом деле в лавке Усатого Горта женщина вертелась перед зеркалом, как не всякая модница. А вот тут как-то смутилась. Будь она замерзшая, в платье с кринолином, выглядела бы лучше? Сердито одернув рукав, Армин приподняла подбородок. Она герцогиня. Принцесса, соблаговолившая выйти замуж за человека ниже ее по статусу.

– Виконт Джареф Лозедин, к Вашим услугам.

– Весьма приятно, лорд Лозедин.

– К чему условности, леди Армин, Вы можете обращаться ко мне по имени.

– Вы можете обращаться ко мне «герцогиня Данкварт» или «графиня ди-Ларрон», как Вам будет приятней, лорд Лозедин, – невозмутимо отозвалась женщина.

– Мам, я устроил Ди и Ти в санях, они подъехали с той стороны, – Роуэн махнул рукой куда-то себе за спину.

– Ваш сын? Очаровательный малыш, – натянуто улыбнулся Лозедин.

И протянул руку, чтобы потрепать ребенка по меховому помпону.

– Мой бастард, – мило проворковала Армин и ухмыльнулась, глядя, как резко отдернулась рука мужчины.

Грузили вещи быстро. Под чутким руководством оборотня, мужички споро все перетаскали. И, к огромному удовлетворению оборотня, их одежда была похожа на плотный комбинезон Роуэна. Выглядела значительно дешевле, но общий стиль прослеживался.

– Составить Вам компанию в санях, миледи? – с затаенной надеждой спросил Лозедин.

– Не стоит беспокойства, – чопорно ответила герцогиня. – Разбить репутацию женщины проще, чем после ее склеить.

Лозедин скептически посмотрел на оборотня. Мужчина понял, что это мелкая месть. Джареф был из понятливых. Ему не нужно было дополнительных объяснений – чтобы ладить с новой хозяйкой Перевала, придётся ладить с ее сыном. А уж то, что эта женщина не будет смирно сидеть в своих покоях, он понял сразу. Как только увидел гибкую, затянутую в традиционную одежду герцогства, фигуру.

Герцогиня милостиво позволила виконту помочь ей устроиться в санях. И обеспокоено спросила:

– Будем ли мы проезжать через герцогскую управу? Насколько мне известно, Ратуша стоит в ближайшем к замку городе.

– Он, по сути, единственный, – Лозедин улыбнулся, – там и управа, и рынок, и казармы императорского отряда.

– Да, я знаю, Перевал охраняют совместные патрули. Провальная политика Десятого Герцога привела к тому, что на его земли ступили чужие бойцы, – кивнула Армин, и виконт склонил голову. Эта женщина знала, куда ехала.

Теплый меховой полог укрыл Армин, прижавшегося к ней сына и двух спящих бельчат.

– Поспи, нет ничего слаще сна под теплым мехом. Особенно в мороз. Чувствуешь сладковатый свежий воздух? Где-то поспели ягоды.

– Зимой?

– Поздней осенью, а от мороза они приобрели необходимый вкус и свойства, – Армин приобняла сына и вполголоса рассказывала, какие травы добывают из-под снега. Какие плоды приобретают волшебные свойства именно после крепкого мороза. Неспешное движение саней, изредка подающие голос лошади и мерный голос матери – все это быстро сморило Роуэна.

Санный путь пролегал между высоких пустых холмов. Изредка приоткрывался вид на долину. Изумительное сочетание белого, черного, серого и красного. Снег и деревья, кустарники и плоды. Ягоды рябины, вокруг которых летали птицы, ягоды мельтии, наполняющие воздух сладостью. Плоды ксандин, едва выглядывающие из-под жесткого снега. Темные фигуры собирательниц – на склоны выходили все, от мала до велика. Доходы от рудников шли герцогу, а простые люди жили тем, что могли собрать и вырастить.

Суровый край предполагал сплоченность. Те, кто брался торговать травами, давали хорошую цену. Не так, как это происходило в Гранполисе – там степные травы принимали за копейки, чтобы в продать в Столице за полновесное золото.

Мало кто спешил покинуть Перевал. Герцог заботился о своих людях. Армин вздохнула: позаботится ли он о них? И не стоило ли принять предложение Лозедина? Подавив очередной вздох, оборотень отбросила упаднические мысли в сторону. Произвести первое впечатление можно только один раз. И если она предстанет перед своими людьми жалкой и испуганной, что ж, возможно ее полюбят, но уважать не станут.

На груди, под слоем одежды, горячей тяжестью лежал конверт. Усатый Горт просил передать его в Управу. Там векселя, все вырученные им деньги, и Армин ощутимо потряхивало от страха. Не справиться. Или потерять. Или еще что-то.

«– Вы герцогиня теперь, – Горт выразительно посмотрел на кольцо, украшающее левую руку графини ди-Ларрон. – Кому, как не Вам, нести благодать своему народу? Именно так, ибо на Перевале одна власть. Не императорская.

– Почему именно сейчас?

– Оказия, – развел руками торговец. – Очень удобное время, но, увы, мой гонец в одиночку не пробьется, да и опасно. Однажды подстерегли. Теперь с караваном ходит. Караван будет только через месяц, когда снежный наст станет тверже. А деньги нужно передать сейчас».

Армин не единый раз расспросила торговца. И даже сорвалась в истерический припадок – вечер перед свадьбой оборотень представляла себе иначе. Но тот вечер был. И сейчас она понимала: именно там, на крохотной кухоньке, под мерный треск пламени в печурке, она стала герцогиней. Стала ею в тот момент, когда торговец с Перевала доверил ей вырученные деньги, долю своих работников, ждущих среди снегов. Роуэн спал на лавке, укрытый теплой курткой Горта. А Армин слушала и запоминала, отпечатывала в памяти накрепко.