Чудо-женщина

И в сердце лёгкой грустью отзовётся.

Детям войны

Моему папе, Рязанову Сергею Владимировичу посвящается:

Летал…, молчал…, о подвигах ни слова,

Хотя совсем тихоней и не слыл,

На шаг отчаянный, поступок был готов он

И море своё Чёрное любил.

Война катилась над страной чернее тучи

Мужчин и женщин уводя с собой

И мальчиков, конечно самых лучших,

Отняв у них и детство и покой.

Звучал призыв «Для фронта, Для Победы!»

И без раздумий, заменив отцов,

Забыв свои мальчишеские "беды"…,

Из-за станков не видно сорванцов.

Взрослели быстро, что там документы!

Курили, рассуждали о войне.

На ящиках, у транспортёрной ленты

Стояли возмужавшие вполне.

На фронт стремились, годы прибавляя.

И воевали честно, как могли.

Не все погибли жизнь благословляя,

Не все вернулись…, в землю полегли.

И, прославляя Черноморский берег,

Застыли в камне, чтоб стоять в веках!

Их путь самой Историей измерен

В пилотках, в бескозырках и … в стихах.

Дальнобойщики

В дар моему брату Рязанову Владимиру Сергеевичу

Свет фонарей, мелькающий вдали…,

Вы мчитесь вдаль, листая километры,

Ах, если бы догнать и вас могли

Мороз и зной, и дождь с небес, и ветры.

Романтики, неведом вам покой,

Вас даль зовёт и манит, словно песня

И нет другой профессии такой,

Где дальнобойщику бы было интересно.

Дорогу, словно жизнь, постичь смогли,

У братства шоферов такая доля…

Поклон за труд вам низкий, до земли

В котором есть и воля, и неволя.

Как птиц полёт, парящих над землёй,

А в море ветерку подвластны волны.

Домашний вязкий, нудный свой покой

Сменили на судьбу тревоги полной.

Так манит моряка морская даль,

А вас бегущие рассветы и закаты.

Всегда в пути и вам совсем не жаль:

Что жизнь с баранкою связали вы когда-то.

Шуршанье шин, мотора ровный гул