Мой гений
Гений взял в руки кисть
И стал писать на милость
Бриз – мой каприз на бис.
Свет луча дневного навис
На разогретое и неодетое
Побережье моего ожерелья.
Его творчество –
Лучшее средство от одиночества.
Его грация не подлежит реставрации.
Его искусство есть память чувств –
Будто окна распахнуты настежь…
Мой друг
Он смотрел на все происходящие вокруг,
Будто перед ним картина «Страшный суд».
Горечь, унижение и блуд…
Он смотрел на все, как через призму мук.
Он сошел с пьедестала, – поняла я вдруг,
Что он мой лучший друг…
Моя половина
Моя половина не повинна слушать повесть.
Она давно не новость и не весть.
Откровенно: Ваше Величество,
Мне хорошо без покровительства.
Трудно вериться, что совершеннолетнюю –
Тебе не послышалось – совершенно летнюю
Пронзительно, как стрела, окутала зима.
Рассудок взял вверх над покорною девой-душой,
Как ветер над сломленной нами свободой.
Не сыгранные роли окажутся без боли.
Слышать мне не ново от тебя привет.
Он теплом большой любви согрет.
С тобою мы горели, чтобы другие среди мглы
Ярко пылающий увидеть свет могли.
Навечно
Мне будет очень тебя не хватать,
Но буду ждать долго-долго и верно.
Ты пойми, что ночами не буду спать.
Пусть недолго, но в сердце ты навечно.
На тропе войны
На тропе войны есть трубка мира.
Дорогуша, не сотвори себе кумира.
Они – мужчины есть подобие богам,
Чтобы нравиться, как можно больше нам.
Подобный Зевсу – яростный полковник.
Всему ему виной – выстрел в спину.
С тех пор упирает на порядок.
Подобный Аполлону – примерный теоретик.
Под эйфорией несет ахинею,
Но при этом не делает ошибок.