Мы на родину возвращаемся!
ДЕД (грозно)
На родину?!
Дед надвигается с топором на Наташу и Клаву. Замахивается на них,
чтобы убить. Девчонки визжат, прячутся за печью, хватая свои
вещмешки. Клава даже хватает табуретку, чтобы защититься от
нападения безумного деда.
НАТА
Да, да, да!
ДЕД
Где-та родина? Всю фашист пожег!
Гад!
Дед приближается все ближе. Клава отчаянно думает, что же делать?
Внезапно ей приходит гениальная мысль. Очевидно, что дед сошел
с ума от голода. Клава ставит табуретку на пол, хватает свой
вещмешок, достает оттуда печенье, протягивает их деду, кивая на
ведро с картошкой в углу.
КЛАВА
Галеты меняю на картошку.
Дед тянется трясущейся рукой к печенью, Клава прячет печенье
за спину, дед оглядывается на ведро с картошкой.
ДЕД
Что? Бульба? Была Бульба.
Тилько ее всю съели (протягивает руку)
Трошки дай мне.
Клава отдает ему печенье. Дед хватает его и начинает быстро
поедать, отбрасывая топор в сторону. Клава косится на деда, медленно
подбирается к топору, хватает его, выбрасывает в окно, затем
протягивает деду консервную банку с тушенкой и алюминиевую ложку.
Дед начинает быстро поедать мясо, бормоча себе под нос. Не все
слова разборчивы, однако девушки очень быстро понимает, что безумный
деревенский житель-родной дедушка 4-летней девочки.
ДЕД
Вот тебе, козуля. А я слухаю-плачет!
А где, не пойму. Мамку ее сожгли, батьку
на фронте убили. Я один у нее и остался.
НАТА (удивленно)
Так Вы ее дедушка что ли?
КЛАВА
Так Вы что? Ее дедушка что ли?
НАТА
Слава богу, а то уж мы хотели
ее в детский дом.
ДЕД
А что, детоньки, мясца, давно не пробывали?
Дед вытирает тыльной стороной ладони рот, смотрит на Нату и Клвау
безумными водянистыми глазами.
КЛАВА (осторожно)
Ой, дед, я забыла, как котлеты выглядят!
ДЕД