Академия создателей, или Шуры-муры в жанре фэнтези

Объявление было закончено, и студенты, перешептываясь, начали разбредаться. Мы с Шаром тоже вышли из зала и, не сговариваясь, направились в сторону выхода из академии. Хотелось спуститься в парк, тем более сегодня такой хороший день, и посидеть на свежем воздухе, чтобы избавиться от ужасного осадка после услышанного.

Скоро должен быть обед, но мне не хотелось есть.

– Теперь они не успокоятся, пока не найдут того создателя, который это сделал, – напряженно сообщил друг. А потом совсем уж мрачно добавил: – На что угодно пойдут.

– Это хорошо, что найдут. Но почему ты уверен, что они прибегнут к любым методам? – спросила я, располагаясь рядом с ним на травке.

Подобрав подол темно-синего, почти черного платья под себя, я подставила лицо солнышку.

Шар помолчал, а затем тихо сказал:

– Считается, что создатель, способный на такое, подлежит уничтожению. Ведь создатель – это творец, мы должны создавать, в основании нашей природы должно лежать чистое начало, чтобы затем переходить в наши творения.

– Но это только теория, – нахмурилась я, посмотрев на друга.

– Так принято считать, но… Несколько веков назад жил один создатель, он был сильным, талантливым. Тогда в академию принимали только детей влиятельных семей, поэтому ему прочили прекрасное будущее, пока однажды он не померился силой с выходцем из простой семьи.

Я помнила, что не читала такого по истории.

– И проиграл. Многие тогда этому поразились, и власти приступили к разработке закона, по которому в академии могли обучаться все, кто на это был способен. Сильный создатель сопротивлялся этим изменениям как мог, но в этот момент всплыл еще один факт.

Я застыла, предчувствуя, что самое интересное еще впереди.

– Его миры были отравлены сущностью того, кто их породил. По силе не знающие границ, они, словно вязкая зараза, порабощали и уничтожали другие миры. Решено было выяснить, почему так происходит. И пока одни смиряли нашего создателя и уничтожали его детища, чтобы они не уничтожили все вокруг, другие отправились к плетельщикам, и те впервые за несколько тысяч лет сделали исключение, позволили увидеть прошлое создателя – он был убийцей.

Резко втянув в себя воздух, я осознала, что до этого слушала затаив дыхание.

– Когда он понял, что за преступления его уничтожат, то бежал с помощью своего друга. Талантливый создатель из древнего и великого рода должен был скрываться.

– И что же дальше?

– Его миры были уничтожены, а на этом месте в мир вновь прорвалась бездна. Потом было несколько битв с нею. А создатель… Говорят, он в последний раз вложил свой талант и создал что-то поистине ужасное, а потом умер.

– Что же? – Я едва не подпрыгивала от нетерпения.

– Никто не знает. С тех пор существует закон, что все создатели, боги, плетельщики и даже контролеры, совершившие умышленное убийство, должны быть уничтожены, так как несут в себе зло и разрушение. Примерно тогда же приняли закон, снимающий ограничения на учебу.

Я видела, что Шар не согласен с такой жесткой позицией истребления убийц, но в моем сердце эта идея нашла понимание и поддержку, поэтому я лишь спросила:

– Почему этого нет в истории?

– Есть, но в архивах, которые не подлежат разглашению. Вернее, это не рекомендовано рассказывать. Я узнал случайно: подслушал как-то разговор отца с другом. В правящем Совете не хотят, чтобы мы знали об этом.

– А почему ты мне тогда рассказал? – чуть улыбнулась я, лукаво посмотрев на него.

Друг тяжело вздохнул:

– Для нас настают непростые времена, и я хочу, чтобы ты знала, из-за чего они настают.

Прав был Шар или нет, но одно я знала точно – убийца должен понести наказание, чего бы это мне или кому другому ни стоило.

* * *

В последующие пару дней действительно пришлось непросто. Контролеры все скрупулезно выпытывали у каждого студента: кто такой, где был, какие отзывы преподавателей и характеристики.

Убита была создательница с шестого курса. Я редко ее видела в коридорах – наши расписания почти не пересекались, но мысль о том, что кто-то мог совершить подобное убийство… возмущала и угнетала.

Проверяли нас досконально, но я была не против. Мне нечего было скрывать, и я рассказала все как есть: что в момент совершения преступления находилась в библиотеке… Когда контролеры уже уехали, я вспомнила один момент, которому сначала не придала значения. А может, стоило?

Я ходила взад-вперед по комнате, раздумывая над дилеммой, и все же отправилась к ректору. После нашей последней встречи на лекции и… слияния сил мне было неудобно смотреть ему в глаза, тем более если мой рассказ покажется ему ерундой.

А если нет?

Секретаря на месте не оказалось, поэтому, нерешительно помявшись, я постучала.

– Войдите, – послышался приглушенный ответ.

Медленно отворив дверь и шагнув в кабинет, я увидела сидящих за столом декана факультета контролеров Диана Графта и устало трущего переносицу ректора. Однако при виде меня Фаранар резко выпрямился. Мне стало его жаль. Видимо, управлять академией и так непросто, а тут еще это…

– Элаи? Вы что-то хотели?

Я, не зная, как лучше сказать, кивнула и, не решаясь войти, замялась в дверях.

– Понимаете, я осознала одну вещь… – наконец-то озвучила я причину моего визита. – Когда контролеры спрашивали меня, то я не подумала, что это может быть важно…

– Погодите, – поднялся ректор из-за стола. – Давайте вы сядете и подробно нам расскажете обо всем.

В несколько быстрых шагов он оказался рядом. Обхватив меня за плечи, прикрытые тонким кружевом, он подвел к креслу, видимо, не замечая, как алеют мои щеки, а по телу пробежали мурашки.

Да что же это со мной?

Надеюсь, я не сказала этого вслух, потому как Фаранар резко отдернул от меня руки и, присев в кресло, хмуро посмотрел на свой стол.

– Что случилось? – словно очнулся он после непродолжительного молчания.

– Мне кажется, я видела убийцу! – выпалила я, пытаясь скрыть неловкость из-за своей странной реакции.

Вот после этого мужчины просто впились в меня глазами, словно я самое дорогое, что у них есть.

– Где? – выдохнул Графт, подаваясь ко мне всем телом и оставшись сидеть лишь на самом краешке кресла.

– Недалеко от библиотеки. Я как раз выходила оттуда, когда мужчина в плаще с поднятым капюшоном пробежал мимо, сбив меня с ног. Я ведь знаю, что в академии нельзя закрывать лица. А еще от него фонило магией.

– Почему вы не рассказали об этом контролерам? – нахмурился Фаранар.

– Я рассказала о том, что около библиотеки столкнулась со студентом, но этому не придали значения. А я просто чувствую, что в этом есть что-то странное.

– Наверное, это именно тот узел, о котором говорили плетельщики. Ты же знаешь, у каждого убийства есть точки раскрытия, – произнес Графт.