Яшмовая магическая академия. Драконий словарник

– Или колдовства? Гляди, – потер подошвой башмака потемневшие от времени когда-то беломраморные плиты, расчищая выдолбленный узор, забившийся за десятилетия, а то и сотни лет землей и сопревшей листвой. Шел он широкой спиралью и заканчивался четко в центре площади большим мраморным цветком.

– И что здесь такое наколдовывали? Вызывали каких-нибудь демонов? Для этого обычно используют пентаграммы. А что будет, если встать во-от здесь?

– Попробуй, сестра, и узнаем! – просто предложил гном. Девушка показательно медленно и важно занесла над цветком ногу, но опустить не успела. Внезапный зычный окрик: «Стоя-ять!» разнесся над площадью, заставив Шазра подскочить, а дернувшуюся Миру – потерять равновесие и пребольно шлепнуться на попу.

Глава 4. Самострел

Из зарослей к ним решительно и рассерженно приближались… нет, не Стражи, слава всем богам!

Но уже пора кричать – на опережение: «Криспин, я вовсе тебя не вызывала!»

Подоспевший староста поднял на ноги кряхтящую и потирающую отбитое место девушку – не слишком бережно, даже сердито.

– Что за игры вы тут затеяли? – спросил Артур – впервые на памяти Миры без улыбки. Двое смущенно переглянулись: кажется, их видели играющими как малые дети! Но староста имел в виду вовсе не это; ткнул пальцем на мраморный цветок, перед которым остановился его друг – широко расставив ноги, скрестив руки на груди, будто говоря: а ну, прорвись попробуй! Дураков, понятное дело, не было. – Усвойте главное – если на территории Академии обнаружили что-то непонятное и неизвестное, разворачивайтесь в другую сторону и бегите со всех ног! Можете еще при этом громко звать на помощь старшекурсников или преподавателей.

Мира уставилась в центр колоннады загоревшимися глазами.

– А что такое? Здесь и впрямь каких-нибудь демонов вызывали?

Криспин громко фыркнул:

– Нашел кого запугивать! Она ведь даже Драконов не боится.

Артур быстро глянул на друга.

– Да? А где Мира их видела?

– Нигде, – с сожалением призналась лесовичка. – Они же теперь существа вымершие-истребленные, суть мифические…

Криспин зло и сухо сплюнул:

– Попалась бы ты хоть раз такому… мифическому под огонь!

– Тогда б с нами сегодня не разговаривала, – поддержал приятеля Артур. – А что вы вообще здесь делаете, да еще и после отбоя?

Смущенное признание «заблудились» приятели встретили сначала недоверчивой переглядкой, потом дружным смехом; Мира даже обиделась, запальчиво объясняя, что ее лесовичный «компас» в окаянной Яшмовой Академии почему-то не работает. Шазр терпеливо и скромно помалкивал в стороне: насмешки его мало трогали, ведь люди не знают настоящих больных мест гномов. Главное – их сейчас наконец вернут домой, то есть в общежитие, еще и от неведомых Стражей защитят по дороге. Раздраженная девушка в свою очередь уязвленно вопросила:

– Вы-то сами что здесь делаете, вроде отбой всех студентов касается?!

Староста небольно щелкнул ее по воинственно задранному носу.

– Маленьким девочкам знать о том необязательно! Но теперь из-за вас придется отменять планы, нельзя же допустить, чтобы Стражи слопали таких талантливых первокурсников!

– Да пусть бы чуток их пожевали, – подал голос Криспин, наконец оставивший свой «цветковый» пост. – Все равно бы выплюнули. Гном жесткий, а лесовичка наверняка суперядовитая…

Мира пропустила его слова мимо ушей, потому что проследила, куда нет-нет да и поглядывал парень. С воинственным «ага-а!» кинулась к периодически приоткрываемому туманом узкому темному пролому в песочного цвета стене – так неожиданно и шустро, что пальцы стоявшего рядом Артура хватанули лишь воздух, а рванувший следом Криспин настиг ее уже в нелегальном выходе из Академии (а ведь они столько лет его секрет хранили!).

Налетел, традиционно сбив с ног; Мира даже вякнуть не успела, как очутилась на земле: лицом в траве, в пузо врезается острый камень, а сверху давит тяжелый, ругающийся, старающийся подняться и оскальзывающийся на просыпи Книжник. Завозившаяся лесовичка тоже попыталась встать, цепляясь за камни стенного пролома, траву, ветки кустарника. Пальцы нащупали какую-то веревку, Мира бездумно ухватилась и за нее…

Что-то щелкнуло, свистнуло. Грохнуло. Пятикурсник опять обрушился на девушку, вминая в землю тяжелым твердым телом, но Мира все равно успела увидеть, как ночь залило ослепительно белым светом, вновь оглушающе ахнуло, и мир разломился на багряно-алые осколки…

***

– Крис… Кри-ис! Ты где?! Ты цел?

Лесовичка раскрыла зажмуренные веки – в темноте все еще плавали отпечатавшиеся в глазах алые сполохи. Где-то надрывался староста – хотя его хриплый голос сейчас было трудно узнать:

– Криспин! Где ты, змеиный сын?! Отзовись!

– Не ори, – выдохнули Мире в самое ухо. Девушка вздрогнула, окончательно приходя в себя, шевельнула головой – в щеку врезались мелкие камешки. Выдавила:

– Что… что это?..

Криспин убрал руки, которыми, оказывается, прикрывал ее голову, и наконец-то поднялся; лежавшая Мира моргала, напряженно вглядываясь в ночь – ночь как ночь, темно, звезды вон видно, луна из-за деревьев встает… Старшекурсник подхватил ее за бока, поднимая – цепляясь одной рукой за него, другой за стену, девушка выпрямилась; прислонилась спиной к неровному проему.

– Слава богам, ты жив! – крикнул издалека торопливо идущий к ним староста.

Кривившийся Тай тряс склоненной головой и стучал ладонью по уху, будто пытаясь вытряхнуть из него воду. Проворчал:

– Да жив-жив, только оглох на одно ухо… Эй, а с тобой-то что?

Мира пригляделась и ахнула: лицо и шею Артура покрывали многочисленные кровившие порезы, одежда на груди тоже будто гигантской кошкой порвана… Староста осторожно потрогал лицо, сморщился:

– Осколками мрамора посекло… Мира, ты в порядке?

Лесовичка замедленно кивнула: а что может быть не в порядке? Сначала ее чуть не расплющил Криспин (дважды! тяжеленный какой, а ведь вроде ни жиринки!), потом она едва не оглохла и не ослепла, и ноги что-то не очень держат… Конечно, с ней все отлично! Спохватилась:

– Ой, а где Шазр?

Как ни странно, гном оказался самым целехоньким – когда случился весь трам-тарарам, как стоял, так и просто шлепнулся под прикрытие старых мраморных обломков… Сейчас парень, деловито уперев кулаки в бока и задрав голову, что-то рассматривал. Когда троица выбралась, наконец, из злополучного проема и тоже глянула вверх, у каждого вырвалось по разнообразному звуку: Мира охнула, староста присвистнул, а Криспин непонятно, но крайне энергично выругался.

Вот отчего стало так светло! Верх колонны с капителью снесло полностью, а остов светился, будто раскаленный мрамор превратился в дерево и сейчас бездымно горел; лишь горячий воздух вокруг завивался и струился. Все оттенки красного-желтого цвета с ледяными прожилками синего тускнели и угасали к основанию.

– Отличная свечечка получилась! – неожиданно весело оценил Артур.

– Ага, – буркнул его друг, – погребальная.

– Прекрасная ночь, не так ли?

Компания синхронно вздрогнула, разворачиваясь на звук этого издевательски-вежливого голоса. Светильник-колонна прекрасно освещал появившихся на площади людей, которых им меньше всего хотелось сейчас увидеть: ректора Академии и охранника Академии. Симон, окинув быстрым взглядом студентов и горящий столб, похромал мимо них к пролому-выходу, сжимая в руке нечто вроде жезла. Ректор осталась на площади, скрестив на груди руки. Начала перечислять, поочередно переводя отражающие огонь, а потому жутковато светящиеся глаза:

– Староста Нортон. Пятикурсник Тай. Гном… Не-собираюсь-называть-все-твои-имена. Лесовичка Черемная.

Сложив руки за спинами, старшекурсники синхронно поклонились; Шазр вжал голову в плечи, поглядывая на начальство исподлобья, а съежившаяся Мира еще и за спину ему шмыгнула. Ректор продолжила все тем же тоном:

– Поведайте же мне, какого… (определение культурно проглочено)… демона вы все здесь делаете?

Воцарилось молчание: даже парк, казалось, застыл в ожидании ответа. Из-за стены тоже не доносилось никаких звуков, будто охранник просто взял и потонул в черном колодце пролома. Ректорша пару раз пристукнула носком туфли: и как ноги-каблуки не переломала, пробираясь сюда сквозь заросли? И вообще, каким образом взрослые так быстро здесь очутились? Трансгрессировали? Надо, ох как надо этому делу обучиться – сейчас давно уже лежали бы в своих безопасных кроватях, а не ждали неминуемого наказания от Главной Ведьмы!