Тайна Пушкинской улицы

Когда туфли были куплены, а коробка расположилась на заднем сидении, Елена уже знала и о Везуне, и об Аните, и о маленьком мальчике Яне.

– Наверное, ты мне не веришь? – сокрушённо говорила Оксана, глядя на невозмутимое лицо собеседницы.

– Ну, почему же, – холодно ответила та. – Очень даже верю. Больше, чем ты можешь себе представить, – машина повернула направо, выехав к метро. – Когда, говоришь, эта встреча?

– Завтра, – Оксана села поглубже, продолжая радоваться вслух. – В Ботаническом. Анита мне дала очки. Особенные.

Елена, поглядев на предмет, вынырнувший из сумочки, натянуто улыбнулась.

– Вряд ли данный экземпляр подойдёт к любовному свиданию, если только возлюбленный не будет в такой же черепашьей оправе.

– Будет, – уверенно взялась защищаться Оксана. – Это только кажется, что они от солнца. На самом деле, мы сможем увидеть друг друга.

Елена, наконец, поняла ту странную сцену в театре с жутким рёвом Ежа и слезами отчаянья соперницы. Девушку остановить было невозможно. Она всё рассказывала, какой чудесный Вадим и как ей повезло в жизни. Не то, чтобы Леночку данная тематика раздражала, но со второй постановкой вопроса она была явно не согласна.

– Значит, говоришь, в этом твоё счастье? Мило, но уж очень скромненько. Да положи их на бардачок. С туфлями заберёшь.

Оксана аккуратно вернула очки на место в сумочку, а ту беззаботно водрузила на подсказанное место.

– И как ты нашла Аниту? – Елена постаралась скрыть откровенное любопытство поиском сигарет.

– Это она меня нашла, – спокойно ответила пассажирка. – Подошла, спросила, я ли это? И хочу ли быть счастливой.

– Ну, – протянула Леночка. – Я тоже хочу быть счастливой и где Анита? – Елена демонстративно оглядела салон машины. – Где? Ау.

– Я не знаю, – честно призналась подруга. – Может, повезло?

– В таких вещах не везёт. Это даже не лотерея. Но я тебя понимаю. Если предлагают счастье, нужно быть последней дурой, чтоб от него отказаться.

Немного поразмыслив, Леночка решила сделать ещё одну попытку выведать подробности.

– Стало быть, если Везун принял на себя обязательства, он обязан их выполнить?

– Кажется. Только мне это слово не нравится – обязательства, – Оксана повела плечом.

– Неважно, – отмахнулась новая знакомая. – И значит, Ян с Анитой вроде гаранта? Должны приложить все усилия, чтобы вы с Вадимом встретились?

– Думаю, да, – расцвела Оксана, глядя на себя в зеркало. – Почти всё получилось. О, – вскрикнула она. – Дворец бракосочетания. Правда, все невесты красивые?

– Никогда не задумывалась, – отпустила Елена, совершенно искренне и, обогнав ещё один свадебный кортеж, свернула на Сеченовский переулок к Оксаниному дому. Не въезжая во двор, автомобиль остановился. Слова заняли не более трёх минут, как подобает вежливому расставанию.

И только когда машина с улыбающейся владелицей скрылась за поворотом, обладательница приобретённого наряда вспомнила об оставленной на бардачке сумочке с находящимися в ней очками.

Упиваясь слезами обиды на самоё себя, она только сейчас дала отчёт в том, что ничего не знает о новой подружке, кроме имени. Номер машины и тот не запомнила.

Глава 17

Счастья хотят все

в которой Елена встречается с волшебником

Леночка была собой довольна. Вспомнилась песенка из мультфильма про волшебные очки, в случае надевания которых можно было стать похожей на дядюшку Сова, и уже одним этим вызвать зависть букашек да жучков.

– Давай, Анита, появляйся, – проговорила Елена, достав черепаховые дужки. – Ты же должна сделать Оксану счастливой? – И не узрев перемены, продолжила. – Ладно, может ты, Ян, посмелей? А ну, как там? Ян, Ян, появись, предо мною очутись. Но, как на зло, никто не являлся.

Почувствовав себя шизофреником, девушка разозлилась. Рука потянулась к стёклышкам, но те, отпрыгнув, встали на самый край, прорычав, – “а ну, притормози”, – по – видимому, для острастки, перевернулись в воздухе, и опустились на то же место.

Второй раз указывать не пришлось. Леночка и без подсказки ступила по тормозам.

– “Чего я испугалась? – молча проговорила она себе. – Говорящих очков? Глупость. Японцы не такое придумывают для сохранения водителю жизни”. Но затягивающийся всё туже ремень безопасности начал убеждать в непричастности Страны Восходящего Солнца к происходящему.

– “Вот шагает Дима к дому, – нервничая начала цитировать Леночка. – Он остался в дурачках. Не завидуйте другому. Даже, если он в очках”. Так?

– Да, – согласились затемнённые овалы, сведя дужки в крестик, как если бы это стоял человек, пожелавший переставить ногу за ногу. – Барто – наша классика. Чудесные, добрые стихи. Но о великом – после.

Машина встала на самом солнцепёке.

Леночка хотела было опустить автомобильные стёкла до конца, но те, напротив, поднялись и таким образом, девушка оказалась в плену у “консервной банки “.

– И что дальше? – спросила она. – Я должна задохнуться, раскаявшись? Вы не можете так поступить, – и поскольку очки молчали, продолжила. – Вы – добрые. А я этим пользуюсь. Я – злая.

– Очень злая? – спросили удивлённо и отчётливо.

– Да, – твёрдо ответила Елена. – Следила за ни в чём не повинным человеком. Обманом втёрлась в доверие, стащила, – глаза покосились на поблёскивающую оправу, – вот вас. И всё ради чего? Ради собственного счастья. – Поскольку никто уже не пытался утянуть тело до толщины доски, Леночка продолжила решительней. – У меня есть предложение – вы меня тоже сделаете счастливой, а я верну Оксане очки и навсегда оставлю Ежа. Ну как? – Девушка в надежде устремила взгляд к спокойно лежащему на соседнем сиденье предмету и молча ждала ответа, боясь посмотреть в другую сторону.

– Перестаньте разговаривать с очками. Я давно здесь, – произнеслось так же отчётливо. Голос был таким, как описывала его невеста бывшего приятеля – спокойным и насмешливым. – Всё бы ничего, Елена Ильинична, – проговорили далее, – только шантаж – не есть вектор к счастью.

В зеркало девушка увидела макушку маленькой головы. “Ян “, – догадалась она.

– И ещё, – продолжил мальчик, загибая пальцы, будто играл в считалочку. – Чтобы прояснить до конца. Условия нам не ставят.

После того, как он произнёс последнюю фразу, машина сама собой взревела и ринулась на проезжую часть, рискуя быть разбитой.

Леночка, как могла, пыталась справиться с управлением, нажимая на тормоза и выворачивая «баранку» до упора. Но первые не слушались, а руль вовсе болтался слева направо ничем не сдерживаемый. Когда машина выскочила на встречную полосу, девушка, хватающая всё, что ещё могло остановить взбесившегося монстра, начала молиться.

“Отче наш“ летел искренне, как никогда раньше. Встречные автомобили, догадываясь, что за рулём человек отчаянный, старались уступить. Перед Елениными глазами, словно в калейдоскопе, где вместо осколков оказались машины, промелькнуло что-то зубастое и неприятное.

Минуя опасность, автомобиль остановился.

Леночка молчала, приходя в себя.

– Вы могли меня покалечить, – выговорила она, наконец. Тихий в начале голос разрастался и достиг бы высот ультразвука, кабы не одна деталь; очень не хотелось ещё раз злить мальчика.

Тот, похоже, только позабавился. Он подпёр ладошкой подбородок, пристально глядя на взволнованного человека.

Елена, меж тем, продолжала.

– Я поняла. Счастливыми вы делаете по – разному. Одним даёте очки, они без них, видите ли, друг дружку не видят. Других заставляете бабочек слушать, а в моём случае, значит, будет автокатастрофа, после которой и я счастье познаю. Кроме него мне уже ничего не нужно будет, – Елена расхохоталась. – Я даже знаю адрес, где этих счастливых держат.