Макет вселенной. Стихи

Мог же держать в мозгу – ну и что, что много.
Что значит «слишком»? послушай, побойся бога,
если б делился, тогда бы не так и перло.
Сильно устал? Ну давай дойдем до трамвая,
вон он визжит, недорезанный, в метре отсюда
у магазина с какой-то буржуйской посудой.
Все-таки лопнула? Жалко. Была неплохая.

А эти смешные

А эти смешные, да и что с дураков возьмешь
Им и ветер не ветер и дождь им, прикинь, не дождь
Так и ходят вдвоем. За руки и вперед
Даже время как-то иначе сквозь них течет

через двести, а может, триста прекрасных лет
все умрут, а эти наворотят котлет
завернут в платок, свет и газ уберут в сарай
и пойдут потихоньку, держась друг за друга, в рай

проживаешь жизнь

проживаешь жизнь, прогоняешь сон
а потом глядишь – а в руке песок
и всего-то счастья, что легок шаг
и всего-то горя, что сам – дурак.

мальчики вырастают

мальчики вырастают, женятся, обзаводятся детьми
газетой к утреннему кофе, костюмом, дорогими часами,
машиной, квартирой, обязанностью заехать к маме,
быть на работе не позже чем к десяти
и ты понимаешь что вот он был только что, а потом исчез
весь, без остатка, а земля совершает свои обороты
ты рыдаешь в подушку, пытаешься отвоевать хоть что-то,
пока не вспомнишь однажды, что отлично умеешь обходиться без

идешь по городу

идешь по городу закатному,
маршрут привычен и увечен,
и фонари сорокаваттные,
и снег подсвечен
едва-едва. и еле движется
вода тяжелая и ртутная.
а стрелка – часовая бывшая —
теперь минутная.

И в конце концов остаешься

И в конце концов остаешься наедине с собой.

Что там было, уже неважно. Все прошло. Все опять прошло.

Только что-то в груди так жжется, что его ни вином, ни водой.

И так хочется стать вот этой, неживой, и стоять с веслом

в зимнем парке, чтоб мимо люди, по ночам фонари и лед

и ребенок в мохнатой шапке, пожалев, подарил бы шарф

и дождаться весны, и сгинуть среди листьев, цветов и трав.

И не помнить, что всё конечно и пройдет, как всегда пройдет.

Героиня с бледным лицом

Героиня с бледным лицом курит, сидя на подоконнике.
Герой потерял бумажник и едет домой на трамвае.
Его пожалеет кондуктор, у нее на комоде фарфоровые слоники.
Потом герой окажется отцом ее ребенка, но об этом не узнает.
И все было бы так просто, если бы не было еще проще.
Герой и героиня встретятся, но он полюбит не ее, а другую.
Или встретятся и поженятся, а потом он застрелится ночью.
Или просто будут всю жизнь думать, что второго не существует.
Все пройдет, и даже ноябрь. Все станут старше, умнее, злее.
Вода будет лежать спиной на илистом дне и смотреть в небо – по-детски
широко раскрытыми серыми глазами, как только она умеет.
Вот, собственно, и конец истории. Убийца – дворецкий.

нежность

Сон случится не сразу, ближе к утру.
Дворник сметет звезду в холщовый мешок.
Лопнет фонарь, расплескав избыточный ток.
Встань с холодного камня, не стой на ветру,
Выпрями спину, давай, застегни пальто.
Это легко, только кажется, что никак.
Страх разобьется о придорожный знак,
честное слово. А нежность придет потом.

Теплый ветер уснул

Теплый ветер уснул. Не буди его. Пусть отоспится.
Убери колокольчик, возьми свой мешок и вперед.
Воздух пахнет дорогой, дождем, коньяком и корицей,
мокрой пылью и чем-то еще – черт его разберет.