Запах Солнца

Нам открыли шлагбаум. Охраняемая территория. Никакой деревни, никаких заброшенных изб и холопов. Небо, лес и поля у подножия леса.

На плакате висел план поселка. Я сразу позвонила по телефону и стала спрашивать цены на самые маленькие участки. Десять соток – ровно столько, сколько нужно для нашего счастья. Все оказалось продано. «А какой из оставшихся самых дешёвый? – 23-й, – мне назвали цену, – но он дороже, потому что он ближе к озеру. – Бронируйте для меня немедленно!», – сказала я. В этот момент вся моя компания дружно вылезла из машины и стала осматриваться по сторонам. «Я уже все купила!» – закричала им я. «Вот этот участок!» Так ярко заблестело солнце в этот момент, что все ахнули.

Нужно было возвращаться. Ровно в семь вечера мы вернулись в город, доченька очень расстроилась, что уже пора отпускать няню, и что мы им испортили все веселье. Мы им сказали: «Мы ездили покупать землю, мы купили кусочек солнца у озера».

* * *

Вокруг нашего будущего дома я посадила сирень редких сортов: розовую махровую, римскую и нежнейшую белую.

Вокруг по берегам озера лежали поля. Я много раз туда ездила с тех пор во сне. Ты помнишь, какая погода была? Как в праздник, и я выходил без пальто… Весной там зацветали яблоневые сады, и вот этот дождь звенел в воздухе и скатывался с листьев над аллеями, донося миру вести о том, о чем только немногие могли догадываться. Так сквозь дождь вдруг покажется что-то, что только почувствуешь, но даже не успеешь о нем подумать, и как только захочешь подумать, оно уже исчезнет бесследно и навсегда.

Мы будем жить долго-долго и счастливо. Минутное раздумье, словно небо просит дать ему время на размышление. И снова – неминуемый ливень, скользящий по верхушкам то ли вязов, то ли платанов и так случайно просыпавшийся своим шёпотом, своим шелестом, подкрадывающийся тихим ознобом по спинному хребту тёплыми коготками, вот мелькнет откуда-то и стихнет, и так хочется продлить это чувство, и снова летящий безудержный дождь, неодолимый, бесконечный… Дождь трепетал так широко, плавно и полновластно, словно норовил затопить все вокруг, вдруг внезапно исчезал – и уже акварельные облака спускались с неба рваными краями, кипя сиреневыми кудрями и обволакивая друг друга…

И только они начинали расцветать бесконечно светлым бирюзовым или лимонным исподом, как снова вскипающий дождь спутывал все планы и слова, налетал холодным ветерком, и вот уже в небе отражалось все то, что только что увидел дождь на земле – наша аллея с платанами, бесконечно белое облако, плавающее посреди озера, два белых лебедя, глядящиеся в это облако…

Только теперь все это было нарисовано на небе с той поразительной чёткостью, что подвластна только ребёнку или гению.

Весна рождала свои чудеса. Вот точечки напоенных водою мускариков, выхваченные у кого-то из сада, отразились на небе целым лугом перекатывающихся синевою морскою люпинов, какими их видишь, проезжая мимо из окна поезда, чтобы тут же превратиться в лебедей, вдруг ставших синими…

Все текло, все менялось на небе так внезапно, как только могут меняться в галактике звезды в бесконечности, что сродни тому, как облетают лепестки у тюльпанов – плавно-плавно, по одному, и тогда я приношу тебе подснежники, а потом ландыши.

Подул сильным ветер. Он принёс россыпь капелек с луга, которые просто лежали под травою и отражали на небо своё естество, – и тогда ветер стихал, замирал, исчезал и в чистейшем безмятежно-синем небе светило счастье – таким, каким оно будет для нас только через много лет.

И ведали мы все тропинки дорогие, и всем березонькам давали имена… Летела река вдоль аллеи, шурша сиреневым пламенем, с неба падал и кружился яблоневый цвет, из блаженного облака в виде кувшина с неба спускались три белых козочки, вдруг превратившиеся в один небесный корабль с тремя огромными парусами.

Мы скользили с тобою по небу дальше, и луга влажно дышали нам вслед – Наволок, Югостицы – это были все переделанные небесные на земной лад слова, которые, как только спустились с неба, навсегда замерли в случайном созвучии – кто знает небесный язык, тот сразу поймёт, что это – не названия на земле, а указатели в небо.

Дождь заливал перезвоном небеса, поля и нашу машину, дышал влажной и нежной поступью, чтобы воскресить все живое, и отовсюду – и с неба, и с озера, и с облаков слышалась плавная и бесконечно прекрасная поступь дождя…

Вдруг запахло тюльпанами – это ты подумал обо мне, и с неба сквозь прозрачный мерцающий дождь слетела ярко-желтая бабочка и села мне прямо на голову.

Небо являло нам чудеса ежечасно, и они были одно великолепнее другого, как рождает океан такую разнообразную и мощную жизнь, по которой можно догадываться, насколько же велика благость и сила любви Того, Кто это всё посылает.

Чудеса спускались с неба волнообразно, мы нанизывали их на ниточки и украшали зимние ели на Новый Год. Наша маленькая дочечка сочинила стихи:

Дело было в декабре,

Ангелы летали,

Елки, иней в серебре,

Новый Год мы ждали.

Новый Год пришел к нам в дом

Слаще всякой вести!

Вот наш дом и вот мы в нем,

Все котята вместе!

Звезды сыпались в карман,

Новый Год встречали!

А в лесу на радость нам

Ангелы летали!

И вот мы с тобой решили здесь поселиться и все эти стихи записывать.

Заплаканный от дождя воздух рождает чудеса. По крайней мере, именно так был рождён наш дом. Из света и дождя, из моей мечты и близости озера, которое мы даже не увидели в тот раз, просто в него поверили.

И вот завтра мы едем с тобой строить наш дом.

23 апреля 2016 г.

Письмо с неба

Это случилось как-то дождливым весенним утром. Я выскочила из дома и побежала садиться в машину, чтобы ехать на фитнес, я всегда так делала.

Знакомый запах зацветающего тополя у подъезда так приветливо брызнул на меня своей нежностью – все было на месте. В другое время подумаешь, что вот за этот запах по весне отдашь всю жизнь.

На парапете палисадничка рядом с моим домом, который я пробегаю каждый раз и в котором всегда распускаются первые весенние цветы, прямо под дождём лежала и мокла книжка «Весна». И если б это так не совпало с моими мыслями, я бы пробежала мимо, но тут мне показалось, что кто-то прочёл мои мысли и что это адресовано прямо ко мне. Чудеса. Я знаю, я столько сочиняю, что мне никто уже не верит. Мне почему-то сейчас подумалось, как надо любить друг друга, пока мы ещё живы. Но случай с книжкой, честное слово, произошёл по-настоящему, как и то, что я, чего-то застеснявшись, сделала два шага, вернулась назад и положила её на место. Потом сделала три шага вперёд и вернулась снова, осознав, что это, должно быть, действительно, мне.

Книжка была вся мокрая. Я привезла её в клуб. Но кто-то предусмотрительно обтянул пленочкой страницы, чтобы они не намокли. Издание Свято-Успенской Псково-Печерской лавры. Вот что там было написано.

Чему учит нас весна

Каждый видит, как на земле все обновляется с наступлением весны. Растения, не обнаружившие признаков жизни, с возвращением солнца снова начинают свою жизнь, на них являются почки, листья – и они снова цветут. С особенною радостию смотришь ты на появление цветов и растений в первые дни весенние, ты не можешь объяснить своей радости, сознаешь только, что душа твоя как бы обновляется обновлением сей природы.

Знай же, друг мой, что радость твоя, при взоре на весеннее обновление лица земного, есть предчувствие твоего собственного обновления.

Но не для всех радостна весна природы, не для всех будет отрадна весна мира и человечества. Веселится и красуется жизнию во время весны только то, что сберегло свои соки в зимнюю пору, что сохранилось от повреждения. Замечали ли вы тяжкую скорбь на лицах, изнуренных неизлечимою болезнию, при виде обновляющейся природы? Им грустно, что вокруг их веселие и жизнь, а в груди тоска и смерть. «Христианин, – так поучает святитель Христов Тихон Задонский, – ты видишь в весне образ воскресения мёртвых, видишь, какое будет воскресение праведных, какое грешных. Живи же так, как желал бы тогда воскреснуть».

* * *

Мне понадобилось встретиться с одним человеком, чтобы это понять. Это был один мальчик из моего детства, имя его я сейчас плохо помню, зачем-то он позвонил мне по телефону и наплел целую историю о том, что весенняя земля пахнет розами. «Почему?», – спросила я. И мне так стало интересно, что через четыре дня я согласилась на кофе.

Я была его первой любовью. Наверное, поэтому. Когда мы встретились с ним в первый раз на даче, ему было шестнадцать, мне было одиннадцать. Мы шли после кино по мелькающей трепетом солнечных пятен аллее, лужи были повсюду, и тогда этот зануда изрек: «Сказать, что у меня мокрые ноги – не сказать ничего». Он стал ведущим контрабасистом в оркестре Михайловского театра. Я подумала: «Может быть, почти за тридцать лет что-нибудь изменилось?»

– Почему по весне земля пахнет розами?», – спросила я его.

– Потому что все, что было под снегом, умирает, уступая место свежей весенней траве, и вот этот вот запах умирания и похож на запах роз, и от этого так жаль, что теряешь голову.

– Но ведь земля возродится, чтобы дать новую жизнь.

– Да, но мы-то умрем, и эта жизнь уже будет без нас.