Рожденный зверем

– Расслабься и разожми кулаки, – она прошла мимо и села на диван. – Ты взял меня, потому что хотел. Что же сейчас бросаешься в кусты?

– Я, – я замялся, пытаясь понять, что на меня нашло изначально и почему хочу это прекратить, – я люблю свою жену. Несмотря на вот это, все равно люблю.

– Видела я ее, та еще стерва, всю душу из нормального мужика вынет. Тем более не верит в то, что дочь у вас была. Не смотри на меня так, я же сказала, что верю тебе.

– Что. Тебе. Нужно.

– Сядь, – жестко произнесла она, указав на диван рядом с собой. – Теперь поговорим по-взрослому. Я работаю с такими, как ты. Часто вижу людей, которые помнят тех, кого не помнит никто. Я умею их находить. Но мне нужна некая ответная услуга.

Она сидела и смотрела на меня. Насмешка, взгляд с высока, теперь она владела ситуацией, владела мной полностью. Минутная слабость стоила мне не только уголовного дела, но и наглую шантажистку. Она не продолжала, наслаждалась, впитывала каждую секунду моего бессилия. Выбор без выбора, я не мог отказаться, не мог уйти без последствий для себя. Она поняла мое молчание правильно.

– У меня есть одно дело, нужно, чтобы ты поехал со мной. Потом я тебя отвезу домой и не буду заводить дело.

– Одно? – спросил я, не веря в такую щедрую сделку. – И как ты поможешь с дочкой?

– Это потом, сначала дело.

Она поднялась с дивана и прошла к двери, остановилась и повернулась ко мне.

– Долго будешь там стоять?

Я встал и пошел следом. Она выпустила меня из дома и закрыла за мной дверь.

– Что стоишь, вперед, – она прошла мимо меня, направляясь к своей машине, открыла пассажирскую дверь и сама села за руль.

3.2

Машина тронулась. Также как сидеть на заднем сиденье в роли пристегнутого преступника, мне было некомфортно рядом с Лилит. Сзади я был преступником, который находился на своем месте. Здесь же я был преступником, изменником и полностью подчиненным этой женщине.  Мы петляли по улицам, выехали с центральных районов и попали в районы гетто. Прямо на дороге сидели люди в оборванной одежде, курили травку, косо поглядывая на полицейскую машину, но не пугались и не убегали. Некоторые даже махали руками, приветствуя Лилит. Она отвечала, будто знала их всех.

– Это же не твой район? – выдавил я из себя.

– Это мой родной район, я здесь выросла.

– Может, расскажешь, куда мы едем и что должен делать я.

– Ты должен просто стоять рядом.

Больше Лилит не проронила ни слова. Мы проехали весь квартал и свернули в узкую улочку, заканчивающуюся тупиком. Остановившись около последнего дома, мы вышли и прошли по каменной дорожке. Дырявый забор, оставив в свои лучшие года часть зубов, пошатнулся от удара калитки и заскрипел. Крыльцо заскрежетало под ногами, оповещая всю округу и хозяина дома о нашем приходе. Лилит потянулась к кобуре, а я невольно сделал шаг в сторону, оказавшись за ее спиной.

Она потянулась к ручке, повернула ее и сделала шаг внутрь. Я придержал дверь, чтобы она не ударилась и не наделала еще больше шума. В комнате пахло травкой, по всему полу были разбросаны чипсы и бутылки. Громкий храп  оповестил о том, что хозяин был дома. Выглянув из-за плеча Лилит, я увидел огромный живот, выпирающий над прикроватным столиком, который загораживал человека, спящего на диване. Лилит убрала пистолет в кобуру и пнула мужика сапогом.

– Просыпайся, Грехем.

Мужчина всхрапнул и открыл глаза. В ту же секунду он вскочил и набросился на Лилит, оттолкнул ее к стене, размахнулся кулаком, но промахнулся, ударив в фоторамку, которая разлетелась на мелкие осколки. Лилит не осталась в долгу, размозжив мужику челюсть, провернула захват, схватив его за шею и начав душить. Тот захрипел, но уже через секунду перекинул Лилит через голову, та упала на прикроватный столик, разбив его вдребезги. С трудом поднимаясь на ноги, она потянулась за кобурой, но ее противник оказался быстрее. С невероятной для таких габаритов скоростью он бросился вперед, схватился за кобуру и рванул на себя. Раздался треск, Лилит отлетела к противоположной стене, ударившись спиной, и осталась лежать не двигаясь. Улыбаясь, мужик достал пистолет, щелкнул предохранителем и тут, будто бы впервые, заметил меня.

Толстый палец не пролезал в курок, пистолет утопал в мясистых руках, но он направил его на меня и стал медленно подходить. Пистолет трясся в его руках, как погремушка у младенца, он не говорил ни слова, только ухмылялся. Вдруг улыбка исчезла с его лица, сменившись удивленным выражением. Он выронил пистолет и упал прямо у моих ног. Я почувствовал, как содрогнулся пол под его весом, как его рука коснулась моего ботинка, но даже тогда продолжал стоять, боясь пошевелиться. Не отрываясь, я смотрел на красное пятно, которое расползалось у основания его шеи. Позади, тяжело дыша, стояла Лилит с ножом в руке. По его острию стекала кровь, падая жирными каплями на ковер. Я вспомнил все фильмы ужасов, которые смотрел, в нос мне ударил запах крови, меня замутило.  Я выбежал из дома, остановился около ближайших кустов и выблевал все, что во мне было. Осев на землю, я тяжело дышал, пытаясь прийти в себя.

Лилит вышла из дома и стояла на крыльце, вытирая нож о кухонное полотенце, и весело улыбалась.

– Не думала, что ты окажешься таким слабаком. Того парня отметелил так, что одно месиво осталось, а тут не выдержал капли крови?

– За что ты его?

– Он мне должен был пятьдесят баксов.

– Пятьдесят?! Ты его убила за пятьдесят баксов?!