– Девчонкам может и надо, – покачал головой Юра, – но, во-первых, не шесть же часов ей прихорашиваться. А, во-вторых, зачем краситься, если под маской всё равно ничего не видно.
– А глаза? – не унимался друг.
– Ага, – засмеялся Юрий, – и брови.
– А что брови? – не понял Захар.
– Да, брови у Вики вчера были изумрудного цвета.
– Брови, как брови.
– Влюблённый дурень.
– Сам не лучше.
– Ну, я по крайней мере, не сторожу её по утрам у подъезда.
– Потому что приплачиваешь брату своей возлюбленной, чтобы он вместе с ней до остановки по утрам ходил и фотографии присылал, как она в автобус садится.
– А что такого? – растёкся в улыбке парень. – Не всем же везёт, как тебе. Я вот не учусь со своей девушкой в одном университете.
– В каком университете? – хмыкнул Захар. – Она ж лет на пять тебя старше.
– И что? – удивился Юра. – Если она меня старше, я не могу её любить?
– А она хоть знает, о твоих душевных мучениях?
– Не твоё дело, – обиделся приятель.
– Смотри, выскочит замуж твоя любовь, будешь тогда локти кусать.
– Слушай, – разозлился Юра, – ты куда-то собрался идти? Вот и чеши, и не лезь в душу с утра пораньше. Только учти, вахта ещё закрыта. А ребята со второго этажа таксу подняли на сорок процентов.
– Да, я через окно в туалете на первом этаже вылезу.
– Точно, все мозги растерял, – вздохнул Юра, – раз под камерой решил засветиться.
– Под камерой?
– Витаешь в облаках, – зевнул молодой человек, – её ещё на прошлой неделе установили.
– Не знал.
Юра перевернулся на другой бок, отвернувшись к стенке.
– Свет выключи, – пробурчал он Захару.
«Придётся подождать, когда вахту откроют, – вздохнул Захар, выключая свет и ставя будильник на телефоне. – Лишних денег нет, – сетовал он, – чтобы в комнату стучаться к тем, кто живёт на втором этаже и разрешает за определённую плату воспользоваться окном и верёвочной лестницей».
– Перестань вздыхать, – ворчал Юра. – И так тошно.
– Ты же спать собрался.
– Уснёшь тут. Когда ты дышишь.
– Ну, прости, – засмеялся Захар, – что дышу.
– Спи, – укрылся с головой Юра.
Часть 24.
Вика недовольно взглянула на свои брови, которые за ночь стали ещё темнее и ещё более насыщенного изумрудного оттенка.
«Уродина! – чуть не разревелась она. – Какая же я уродина! Права была Ира, я и так красавицей не была, а теперь вообще страшилкой стала. Кто на меня такую посмотрит? Уж точно не Захар!»
Девушка бросила взгляд на бандану, в которой была вчера.
«Нет, её я тоже больше не надену, – решила она для себя. – Пусть все смеются, но прятать голову в песок, я больше не стану. Надо смириться. И всё. Переживу».
Вика надела любимые серые джинсы, серо-голубую водолазку и вельветовую жилетку тёмно-серого цвета.
«Будь, что будет. Буду сегодня серой мышкой», – скорчила она рожицу своему отражению, подкрасила глаза тушью и вышла из дома, размахивая маской в руке.
– Привет, – неожиданно раздался знакомый голос, когда она вышла из подъезда.
– Ой, – обернулась девушка, наткнувшись на улыбающегося Захара без маски. – Привет, – опешила она. – Как ты тут оказался?
– Мимо шёл, – продолжал улыбаться парень.
– Мимо шёл? – ещё больше удивилась она, разглядывая прыщи на нижней части лица Захара, которые были неумело замазаны тональным средством.
– Вика, – покачал головой он, – мне захотелось проводить тебя на занятия.
– Да? – не могла поверить его словам.
– Да, – ещё шире улыбнулся он, беря её за руку.
Девушка забыла, как дышать. Сердце забилось быстро-быстро. Губы пересохли. Счастливая улыбка расползлась по её лицу. Она так много хотела ему рассказать и в тоже время не знала, с чего следует начать. Захар тоже молчал. Он сжимал ладонь Вики и впитывал в себя эти радостные мгновения охватившей его эйфории. Так молча и улыбаясь друг другу, они и дошли до университета.
«Вход без маски запрещён», – гласило одно из объявлений на дверях.
Вика и Захар надели маски.
– Розовая? – удивилась девушка, когда парень надел маску, которая вчера самым неожиданным и волшебным образом оказалась у Захара.
– Твоя, – подмигнул он.
«Он будто всем признаётся, что мой», – пришла неожиданная мысль девушке.