Обратная сторона долга

– Конечно, – Марта с одобрением кивнула.

Выйдя в длинный коридор я пошла осматривать этот огромный пустынный дом. Когда-то здесь, наверняка, бегали дети, разгоняя своим звонким криком томящую сейчас тишину. Теперь же в нем царило грустное молчание, которое, казалось, было в тягость и самому дому. Первым делом я пошла в гардеробную. Это было мое чисто женское любопытство, вызванное репликой Марты о том, что там куча одежды. Зайдя в длинную комнату с огромным зеркалом в углу и пушистым тяжелым ковром на полу, я увидела мечту, наверное, каждой молоденькой девушки. Бесчисленное количество нарядов висело в шкафах. Шелковые, муслиновые, гипюровые платья всех цветов радуги одиноко ждали того момента, когда какая-либо женщина наденет их и выведет в свет посмотреть на то, что же происходит за стенами этого дома. Шляпки, накидки, перчатки и мягкие шубки, туфли, украшения – все это добро лежало без дела в этой комнате, больше похожей на магазин женской одежды. Я удивленно посмотрела на всю эту красоту и захлопнула дверь, пребывая в полной уверенности в том, что ничего отсюда брать не стоит.

Теперь же моей следующей целью было найти кабинет Габриеля. У него просто должен был быть кабинет. Открывая дверь за дверью, я наконец попала в небольшую уютно обставленную комнату, одну стену которой занимала огромная библиотека, по центру стоял дубовый стол, а в углу, рядом с большим глобусом, стоял сейф. Выглянув за дверь, я убедилась по доносящимся из кухни звукам, что Марта вряд ли побеспокоит меня еще некоторое время, и быстро подошла к сейфу. Дернув за ручку я, как и предполагала, удостоверилась, что он надежно закрыт. Затем я двинулась к столу, в надежде, что возможно где-то смогу найти ключ. Хотя прекрасно понимала, что такой человек, как фон Вольф вряд ли хранит ключ на видном месте. Скорее всего он надежно его прячет или носит с собой. Но чем черт не шутит. Подойдя к столу я открыла ящик и пошарила в нем, естественно ничего не найдя. С недовольным видом задвинув его обратно, я принялась рассматривать документы, которые с свойственной немцам скрупулезностью были сложены на столе. Пробежав глазами по нескольким, ничего не значащим письмам я наткнулась на какую-то карту с датами и отметками. Изучив хорошо все надписи, меня осенило! Я держала в руках карту с отмеченными путями перевозки грузов на ближайшие две недели вперед, скорее всего продовольственных, поскольку каждая дата, проставленная на карте, означала вторники, а так как Аня говорила, что продовольствие привозят по вторникам в основном, то не исключено было, что моя догадка была верной. Найдя на столе чистый лист бумаги и на скорую руку перерисовав увиденное, я сложила все, как есть и тихонько выскочила из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. Больше ничего в доме меня не интересовало. Я прошла в гостиную и села в кресло, изучая то, что сейчас было мной скопировано. Так я сидела около часа, потом поразмыслив пошла на кухню к Марте и сказала:

– Мне отлучиться надо на пару часов, к ужину обязательно буду. Если можно, приготовьте мне ванную перед моим приходом.

– Как скажете, – ровным тоном ответила женщина, затем, подойдя ко мне, положила свою руку на мое плечо и тихо проговорила, – господин офицер не любит, когда кто-либо заходит в его кабинет, даже мне там убирать запрещено.

Я побледнела.

– Когда выходите оттуда, пожалуйста, ключ оставляйте повернутым так, чтобы он занимал горизонтальное положение по отношению к полу, – похлопав меня по плечу закончила она и улыбнувшись пошла заниматься своими делами.

Я стояла и испуганно хлопала ресницами. Как я могла быть так неосторожна? Но моя интуиция мне упорно подсказывала, что этой женщине можно доверять. Когда я уже отвернулась и пошла к выходу в коридор, то услышала, как женщина тихо проговорила слово: «Кукушка».

– Что, простите? – оторопело спросила я.

Марта смотрела в окно, затем повернувшись ко мне отчетливо произнесла наш пароль. Значит Марта и есть тот самый агент, о котором мне говорила Аида Львовна, когда предупреждала, что со временем меня в городе найдет наш человек.

– Время идет, – проговорила я в ответ.

После я подошла к старой женщине и с облегчением обняла ее. Марта же сказала:

– Иди, у тебя мало времени.

Я кивнула и выбежала в прихожую. В спешке накинув пальто, укутавшись в теплый шарф и надев до блеска начищенные Мартой кожаные сапоги, я поспешила в театр к Ане.

Здание и в дневное время кипело жизнью. Уборщицы до блеска натирали паркет, официантки крутили затейливые фигурки из салфеток, музыканты репетировали.

Зайдя внутрь и с наслаждением вдохнув теплый воздух я направилась в гримерку. Очутившись в комнате, где царил неизменный творческий беспорядок, я увидела Аню, которая что-то беспокойно обсуждала с Сашкой.

– Привет, – кинула я, раздеваясь на ходу.

= Привет, заходи, мы ждали тебя. У нас плохие новости. Костю взяли вчера, пытали в гестапо, тела пока нет на площади, скорее всего он еще жив.

– Я знаю, что его пытали, фон Вольф вчера обмолвился.

– Если он кого-то сдаст, то нам всем конец.

– Не сдал же еще, иначе вы бы здесь сейчас не сидели, – с уверенностью проговорила я, отхлебывая горячий кофе из Анькиной чашки.

– Не сдаст, Костян, он сильный, я знаю, – нервно промолвил Сашка.

– Да эти твари еще и не таких ломали. Ладно, поживем, увидим. Ты где ночью то была? – посмотрела на меня Анька с недовольным видом.